О «чудо-оружии» Гитлера немецкий историк Райнер Карлш:
В Германии существовало несколько групп ученых, занимавшихся «урановым проектом».…
В т.ч. физики, работавшие под руководством рейхсминистра почты Вильгельма Онезорге. Он, будучи лицом, особо приближенным к фюреру, и активным партийцем, награжденным «Золотым знаком» национал-социалистов, в те годы являлся наиболее ярым сторонником форсирования исследований в области ядерной физики. Ему удавалось «пробивать» заинтересовавшие его проекты, получая под них многомиллионное финансирование. В июне 1942 года, спустя всего несколько дней после заседания Уранового союза, Онезорге пришел к фюреру и предложил план создания атомной бомбы. Беседа состоялась как раз в день 70-летия рейхсминистра почты, и Гитлер, может быть, из уважения к своему старому партайгеноссе, решил поддержать его предложения. «Любопытное дело, не кто иной, как наш главный почтмейстер, обещает нам чудо-бомбу», — шутил фюрер…
Не было ресурсов для получения 50 кг высокообогащенного урана, требуемого для «настоящей» атомной бомбы. Для этого нужен ядерный реактор, с помощью которого можно получать необходимую «начинку». А его не было. Но недалеко от Берлина в курортном городке Бад-Сааров существовали экспериментальные установки рейхсминистерства почты, на которых можно было получать граммы или даже килограммы урана-235. Мы обнаружили их лишь в 2003 году...
Поэтому ученые-атомщики нацистской Германии пришли к идее ядерного взрыва малой мощности. Критическую массу, необходимую для ядерного взрыва, можно было снизить путем сочетания расщепления ядра с ядерным синтезом. Предполагалось использование так называемых рефлекторов, также значительно снижающих порог критической массы. Ученые подсчитали, что при применении подобных хитростей можно было изготовить вполне боеспособную бомбу, для которой потребовалось бы лишь несколько сот граммов высокообогащенного атомного вещества. Таким образом, могла быть создана «гибридная бомба», основанная на принципах как расщепления, так и синтеза урана…
Есть факты, свидетельствующие, что в высших кругах СС обсуждались возможности использования таких бомб на фронте. Но отношение к ним в целом было скептическим, ведь эти бомбы обладали ограниченными возможностями. Об этом знал Гитлер. Об этом благодаря донесениям разведки было проинформировано и советское военное руководство. Так, Иван Ильичев, возглавлявший в те годы ГРУ, писал в докладе в Кремль: «Эти бомбы могут замедлить темпы нашего наступления». Однако он не допускал возможности перелома в войне с помощью этих бомб…
Советской разведке было известно о двух испытаниях атомных бомб, проведенных в Германии. До советского руководства была доведена также оценка их эффективности немецкой стороной: использование подобного оружия на Восточном фронте нацисты считали бессмысленным…
Руководитель советской атомной программы Игорь Курчатов… получал разведдонесения ГРУ, в которых сообщалось о малой эффективности немецкой атомной бомбы. Кстати, появился этот документ спустя всего несколько дней после того, как Германия провела испытания ядерных устройств в Тюрингии и на острове Рюген, в результате которых погибли несколько десятков или, может быть, сотен человек — военнопленных и узников концлагерей. Радиус действия испытанных снарядов составлял всего 500 метров.
Оффтопик
В марте 1945г. на стол Сталина лег доклад ГРУ в котором рассказывается о «двух мощных взрывах», произведенных в ночь 3 и 12 марта 1945г. в результате которых «… на расстоянии 500–600м. от эпицентра взрыва лежали сваленные деревья. Возведен-ные для испытаний укрепления и строения были разрушены. Военнопленные, находившиеся в месте взрыва, погибли, причем в ряде случаев от них не осталось следов. Другие военнопленные, находившиеся на некотором расстоянии от эпицентра взрыва, получили ожоги на лице и теле, степень которых зависела от расстояния их нахожде-ния от центра…» 28 марта 1945г. с докладом ознакомился Курчатов. Он не был убежден, что немцы в самом деле провели испытания атомной бомбы. По его подсчетам, при взрыве атомной бомбы площадь разрушения должна была составить несколько квадратных километров, а не сотни квадратных метров. 30 марта 1945г. физик составляет тщательно взвешенный рукописный доклад, который передает Сталину. Единственная копия этого документа направлена в адрес шефа ГРУ генерал-лейтенанта Ильичёва. Курчатов запросил дополнительную информацию. Сразу после окончания войны в Тюрингию по инициативе Курчатова направили небольшую экспедицию во главе с Г.Флёровым, одним из лучших советских физиков. Однако в Ордруф — район предполагаемого атомного взрыва ему добраться не удалось. Большую часть Тюрингии занимали американские части. Только в июле, когда Германия была поделена на оккупационные зоны сюда вошли совет-ские войска. Неизвестно, смог ли Флёров провести на местности замеры радиационного фона, но уже в августе он был возвращен в Москву. Таким образом вопрос провели ли немцы атомное испытание остался без ответа. Утверждая, что на полигоне Ордруф 3 и 12 марта 1945г. были произведены ядерные взрывы малой мощности Карлш опираясь и на свидетельства очевидцев тех событий. Одно из них принадлежит К.Вернер жительнице деревушки Ваксенбург, расположенной примерно в 4 км. от полигона. По словам Вернер, «Около 21 часа 20 минут очень яркая, внутри красноватая, а снаружи желтоватая вспышка осветила местность. Тотчас же мы увидели поднимавшийся в воздух большой стройный столб, который был настолько светлым, что утром я сказала маме: — у окна можно было читать газету. И этот столб увеличивался кверху и выглядел, как большое дерево с листьями». Затем наблюдатели из Ваксенбурга ощутили сильный порыв ветра после чего всё успокоилось. Х.Ваксмут в 1944–45 годах работал в фирме по строительству шахт в Ордруфе. Он так описал события тех дней:- «В послеобеденное время (следующего дня) приехала грузовая автомашина с эсэсовцами. Нам дали задание погрузить всю древесину, какую только возможно. Затем на машине нас направили в Рёрензее, там работало несколько врачей СС, так как у многих жителей наблюдались головные боли и кровохаркание. Оказалось, что нам нужно было не туда, и нас тотчас же отвезли в поместье Рингхофен под Мюльбергом. Нам приказали сложить древесину в кучу на краю леса – примерно 12 на 12 метров и не более метра высотой. Для этого мы должны были надеть защитные формы. Между тем на краю леса мы увидели несколько куч сложенных трупов – видимо, бывших заключенных. У них совершенно отсутствовали волосы, местами не было и одежды, у многих кожа была покрыта волдырями, ожогами, из-под которых выступало мясо, у некоторых не было отдельных частей тела. Эсэсовцы и заключенные подносили трупы. Когда мы уложили первые шесть куч, в каждой из которых было примерно 50 трупов, древесину подожгли. Нас отвезли назад. В поместье нам велели снять защитные костюмы и одежду. Их сразу же сожгли люди из СС, а мы должны были помыться, после чего нам была выдана новая одежда и новые средства защиты. Один эсэсовец в высоком офицерском звании сказал мне, что накануне вечером он был свидетелем гро мадного пламени – опробовали что-то новое, о чем будет теперь говорить весь мир, и мы, немцы, стали первыми. Нас опять вернули на окраину леса, где мы снова соорудили три кучи. При этом мы видели, как из леса выползали полностью обезображенные живые существа. Возможно, некоторые из них полностью лишились зрения. Я и сегодня не в состоянии это описать. Два эсэсовца на месте расстреляли 12–15 человек… Их тела другие заключенные перенесли на горящую кучу трупов… Всего на опушке леса в тот день развели 14 костров… С нами работал один из русских военнопленных. Он сказал, что слышал, как один из тех расстрелянных бормотал:- «Огромная молния… Огонь, многие сразу умерли, мигом, раз —и их не было; многие валялись, все обожженные; многие ослепли. Скажите матери Олега Барто в Гурьеве». Эти воспоминания датированы 1962г.
Какая
противнупрямая девочка...Ну надеюсь вот этого вам будет достаточно?
О «чудо-оружии» Гитлера немецкий историк Райнер Карлш:
В Германии существовало несколько групп ученых, занимавшихся «урановым проектом».…
В т.ч. физики, работавшие под руководством рейхсминистра почты Вильгельма Онезорге. Он, будучи лицом, особо приближенным к фюреру, и активным партийцем, награжденным «Золотым знаком» национал-социалистов, в те годы являлся наиболее ярым сторонником форсирования исследований в области ядерной физики. Ему удавалось «пробивать» заинтересовавшие его проекты, получая под них многомиллионное финансирование. В июне 1942 года, спустя всего несколько дней после заседания Уранового союза, Онезорге пришел к фюреру и предложил план создания атомной бомбы. Беседа состоялась как раз в день 70-летия рейхсминистра почты, и Гитлер, может быть, из уважения к своему старому партайгеноссе, решил поддержать его предложения. «Любопытное дело, не кто иной, как наш главный почтмейстер, обещает нам чудо-бомбу», — шутил фюрер…
Не было ресурсов для получения 50 кг высокообогащенного урана, требуемого для «настоящей» атомной бомбы. Для этого нужен ядерный реактор, с помощью которого можно получать необходимую «начинку». А его не было. Но недалеко от Берлина в курортном городке Бад-Сааров существовали экспериментальные установки рейхсминистерства почты, на которых можно было получать граммы или даже килограммы урана-235. Мы обнаружили их лишь в 2003 году...
Поэтому ученые-атомщики нацистской Германии пришли к идее ядерного взрыва малой мощности. Критическую массу, необходимую для ядерного взрыва, можно было снизить путем сочетания расщепления ядра с ядерным синтезом. Предполагалось использование так называемых рефлекторов, также значительно снижающих порог критической массы. Ученые подсчитали, что при применении подобных хитростей можно было изготовить вполне боеспособную бомбу, для которой потребовалось бы лишь несколько сот граммов высокообогащенного атомного вещества. Таким образом, могла быть создана «гибридная бомба», основанная на принципах как расщепления, так и синтеза урана…
Есть факты, свидетельствующие, что в высших кругах СС обсуждались возможности использования таких бомб на фронте. Но отношение к ним в целом было скептическим, ведь эти бомбы обладали ограниченными возможностями. Об этом знал Гитлер. Об этом благодаря донесениям разведки было проинформировано и советское военное руководство. Так, Иван Ильичев, возглавлявший в те годы ГРУ, писал в докладе в Кремль: «Эти бомбы могут замедлить темпы нашего наступления». Однако он не допускал возможности перелома в войне с помощью этих бомб…
Советской разведке было известно о двух испытаниях атомных бомб, проведенных в Германии. До советского руководства была доведена также оценка их эффективности немецкой стороной: использование подобного оружия на Восточном фронте нацисты считали бессмысленным…
Руководитель советской атомной программы Игорь Курчатов… получал разведдонесения ГРУ, в которых сообщалось о малой эффективности немецкой атомной бомбы. Кстати, появился этот документ спустя всего несколько дней после того, как Германия провела испытания ядерных устройств в Тюрингии и на острове Рюген, в результате которых погибли несколько десятков или, может быть, сотен человек — военнопленных и узников концлагерей. Радиус действия испытанных снарядов составлял всего 500 метров.
В марте 1945г. на стол Сталина лег доклад ГРУ в котором рассказывается о «двух мощных взрывах», произведенных в ночь 3 и 12 марта 1945г. в результате которых «… на расстоянии 500–600м. от эпицентра взрыва лежали сваленные деревья. Возведен-ные для испытаний укрепления и строения были разрушены. Военнопленные, находившиеся в месте взрыва, погибли, причем в ряде случаев от них не осталось следов. Другие военнопленные, находившиеся на некотором расстоянии от эпицентра взрыва, получили ожоги на лице и теле, степень которых зависела от расстояния их нахожде-ния от центра…» 28 марта 1945г. с докладом ознакомился Курчатов. Он не был убежден, что немцы в самом деле провели испытания атомной бомбы. По его подсчетам, при взрыве атомной бомбы площадь разрушения должна была составить несколько квадратных километров, а не сотни квадратных метров. 30 марта 1945г. физик составляет тщательно взвешенный рукописный доклад, который передает Сталину. Единственная копия этого документа направлена в адрес шефа ГРУ генерал-лейтенанта Ильичёва. Курчатов запросил дополнительную информацию. Сразу после окончания войны в Тюрингию по инициативе Курчатова направили небольшую экспедицию во главе с Г.Флёровым, одним из лучших советских физиков. Однако в Ордруф — район предполагаемого атомного взрыва ему добраться не удалось. Большую часть Тюрингии занимали американские части. Только в июле, когда Германия была поделена на оккупационные зоны сюда вошли совет-ские войска. Неизвестно, смог ли Флёров провести на местности замеры радиационного фона, но уже в августе он был возвращен в Москву. Таким образом вопрос провели ли немцы атомное испытание остался без ответа. Утверждая, что на полигоне Ордруф 3 и 12 марта 1945г. были произведены ядерные взрывы малой мощности Карлш опираясь и на свидетельства очевидцев тех событий. Одно из них принадлежит К.Вернер жительнице деревушки Ваксенбург, расположенной примерно в 4 км. от полигона. По словам Вернер, «Около 21 часа 20 минут очень яркая, внутри красноватая, а снаружи желтоватая вспышка осветила местность. Тотчас же мы увидели поднимавшийся в воздух большой стройный столб, который был настолько светлым, что утром я сказала маме: — у окна можно было читать газету. И этот столб увеличивался кверху и выглядел, как большое дерево с листьями». Затем наблюдатели из Ваксенбурга ощутили сильный порыв ветра после чего всё успокоилось. Х.Ваксмут в 1944–45 годах работал в фирме по строительству шахт в Ордруфе. Он так описал события тех дней:- «В послеобеденное время (следующего дня) приехала грузовая автомашина с эсэсовцами. Нам дали задание погрузить всю древесину, какую только возможно. Затем на машине нас направили в Рёрензее, там работало несколько врачей СС, так как у многих жителей наблюдались головные боли и кровохаркание. Оказалось, что нам нужно было не туда, и нас тотчас же отвезли в поместье Рингхофен под Мюльбергом. Нам приказали сложить древесину в кучу на краю леса – примерно 12 на 12 метров и не более метра высотой. Для этого мы должны были надеть защитные формы. Между тем на краю леса мы увидели несколько куч сложенных трупов – видимо, бывших заключенных. У них совершенно отсутствовали волосы, местами не было и одежды, у многих кожа была покрыта волдырями, ожогами, из-под которых выступало мясо, у некоторых не было отдельных частей тела. Эсэсовцы и заключенные подносили трупы. Когда мы уложили первые шесть куч, в каждой из которых было примерно 50 трупов, древесину подожгли. Нас отвезли назад. В поместье нам велели снять защитные костюмы и одежду. Их сразу же сожгли люди из СС, а мы должны были помыться, после чего нам была выдана новая одежда и новые средства защиты. Один эсэсовец в высоком офицерском звании сказал мне, что накануне вечером он был свидетелем гро мадного пламени – опробовали что-то новое, о чем будет теперь говорить весь мир, и мы, немцы, стали первыми. Нас опять вернули на окраину леса, где мы снова соорудили три кучи. При этом мы видели, как из леса выползали полностью обезображенные живые существа. Возможно, некоторые из них полностью лишились зрения. Я и сегодня не в состоянии это описать. Два эсэсовца на месте расстреляли 12–15 человек… Их тела другие заключенные перенесли на горящую кучу трупов… Всего на опушке леса в тот день развели 14 костров… С нами работал один из русских военнопленных. Он сказал, что слышал, как один из тех расстрелянных бормотал:- «Огромная молния… Огонь, многие сразу умерли, мигом, раз —и их не было; многие валялись, все обожженные; многие ослепли. Скажите матери Олега Барто в Гурьеве». Эти воспоминания датированы 1962г.
И проч.