У подножия скалы жались друг к другу похожие на кукольные домики. Между ними росли невысокие деревья, увешанными какими-то удивительными плодами. Перед каждым домиком сушились в лучах полуденного солнца рыболовные сети. В воздухе витал запах соли, йода и рыбы. На языке тоже ощущался привкус соли, и даже казалось, что ее кристаллики хрустели на зубах.

Улочки между домами были слишком узкими для наших лошадей, поэтому мы оставили их возле такой же кукольной таверны на въезде в селение, пообещав хозяйке — бойкой женщине средних лет, голова которой едва доставала мне до пояса — забрать животных через неделю.

Войдя в поселок, мы пристроились за крытой повозкой, запряженной странным зверем — чем-то средним между крысой и собакой. У зверя были длинные лапы и форма тела собаки, но хвост был лысым и не закручивался колечком, а с силой обхватывал единственную оглоблю, которая крепилась к хомуту. Существо быстро перебирало лапами, его крысиный нос как флюгер поворачивался из стороны в сторону, а под хвостом тяжело подрагивали здоровенные крысиные яйца. Когда-то давно друг мне предлагал завести домашнюю крысу, мол, у каждого нормального неформала должен быть нестандартный любимец, но я отказалась именно из-за этих яиц. Мне было гадко от одной мысли о том, что эта тварь будет ползать по мне и тереться своим мягким и волосатым половым органом. Буэ… И сейчас, глядя на этого собакокрыса, мне было противно.