Вообще интересно читать, но финал мне показался слитым. Вернее, «Мастер ловкой рукой смешал наново колоду» — очень хорошо, а вот сцена с коленопреклонением не дотянута, на мой вкус. Эпический стиль резко контрастирует с городским, и это хорошо, но переход, ИМХО, логически не оправдан.

Поясню. Вот он заходит, в ореоле некоторой самоуверенности, оглядывается, как у себя дома, говорит «Чай», не отвлекаясь и не оборачиваясь, а потом — брык, стоит на коленях и молит о прощении. Я не поняла, что обусловило эту перемену.

Ещё не поняла, если они уже прежде виделись, он её в тот раз, что, не узнал? (Если сказал, что не знает, чего хочет, а не сразу завёл песню о прощении, стало быть, не узнал). Так вот это узнавание (ИМХО, сюжетно важное) в рассказе никак не освещено. Приспичило среди ночи, и всё. Самайн? Самайн бывает каждый год.

Конечно, классическая тема вечного жида — очень интересная. Но мне кажется, что для её раскрытия требуется всё-таки немного внимания уделить и вечности и, собственно, «жиду». Потому что так действительно получается, что он «такой же, как все». (Хотя у вас он должен, если я верно понимаю, символизировать скорее падшего ангела, и, соответственно, ставки должны повышаться).

Я понимаю, конечно, что у вас акцент делается не на вечных скитаниях, а непосредственно на прощении, но, на мой взгляд, одно без другого не играет. В частности, «скиталец» в начале рассказа не выглядит особенно несчастным, прочувствовавшим или раскаявшимся, так что финальное «я прощаю» имеет некоторый привкус: «Отвяжись, ты стрёмный».

Из хорошего: красиво и образно написано. Несколькими удачными штрихами создан и образ Лино, и описание мизансцены.