да, таких возможностей катастрофически не хватает, просто вакуум временами.
По поводу причастных: я тоже не согласилась внутренне с этим правилом. Но поскольку не страдаю болезненной к ним привязанностью, то ни разу при разборе и не попалась))) (хотя была готова предъявить в свою защиту Хемингуэя и пр. мастеров).
Считается, что они утяжеляют текст. Впрочем, она не зря сказала о том, что когда процесс писательства выходит на сознательный серьезный уровень, правил становится меньше.
По поводу Бродского — записей нет (пока, может, потом пришлют аудио), это был живой процесс. Разбирали 2 абзаца из Набережной:
Привязанность к этому запаху следовало, вне всяких сомнений, приписать детству на берегах Балтики, в отечестве странствующей сирены из стихотворения Монтале. У меня, однако, были сомнения. Хотя бы потому, что детство было не столь уж счастливым (и редко бывает, являясь школой беззащитности и отвращения к самому себе, а что до моря, то ускользнуть из моей части Балтики действительно мог только угорь). В любом случае, на предмет ностальгии оно тянуло с трудом. Я всегда знал, что источник этой привязанности где-то не здесь, но вне рамок биографии, вне генетического склада, где-то в мозжечке, среди прочих воспоминаний о наших хордовых предках, на худой конец – о той самой рыбе, из которой возникла наша цивилизация. Была ли рыба счастлива, другой вопрос.
В конце концов, запах есть нарушение кислородного баланса, вторжение в него иных элементов – метана? углерода? серы? азота? В зависимости от объема вторжения получаем привкус – запах – вонь. Это все дело молекул, и, похоже, счастье есть миг, когда сталкиваешься с элементами твоего собственного состава в свободном состоянии. Тут их, абсолютно свободных, хватало, и я почувствовал, что шагнул в собственный портрет, выполненный из холодного воздуха.
Расставляли грам.основы, смотрели как они взаимодействуют, как он делает смысловую петлю, возвращаясь к заявленному, к примеру, в начале образу. Смотрели на его ритм: длинное, сложное предложение — короткое.
В целом же работа эта была проделана для того, чтобы показать: так — можно. Чтобы ориентиры были вот на такие высокие образцы, а не на прочее.
да, таких возможностей катастрофически не хватает, просто вакуум временами.
По поводу причастных: я тоже не согласилась внутренне с этим правилом. Но поскольку не страдаю болезненной к ним привязанностью, то ни разу при разборе и не попалась))) (хотя была готова предъявить в свою защиту Хемингуэя и пр. мастеров).
Считается, что они утяжеляют текст. Впрочем, она не зря сказала о том, что когда процесс писательства выходит на сознательный серьезный уровень, правил становится меньше.
По поводу Бродского — записей нет (пока, может, потом пришлют аудио), это был живой процесс. Разбирали 2 абзаца из Набережной:
Расставляли грам.основы, смотрели как они взаимодействуют, как он делает смысловую петлю, возвращаясь к заявленному, к примеру, в начале образу. Смотрели на его ритм: длинное, сложное предложение — короткое.В целом же работа эта была проделана для того, чтобы показать: так — можно. Чтобы ориентиры были вот на такие высокие образцы, а не на прочее.
Если будет аудио, сделаю расшифровку)