Тигра Тиа, "О случайностях" часть 2Следующие часа три Орис посвятил добыванию тех самых слухов и новостей. Наведался в «Хромую Кобылу», разговорил Буркало и мог бы сделать небольшое состояние на ближних скачках – но ничего интересного о Еже рябой прохиндей не знал. Немножко побродил по порту, нашел боцмана со «Звезды Сауле», залил его пивом по самые глаза и выслушал слезные жалобы на обнаглевших таможенников, жизни не дающих честным контрабандистам. Второй помощник достопочтенного Феллиго, старшины контрабандистов Суарда, унюхав дармовое пиво, присоединился к плачу боцмана. Мол, пираты озверели, риски растут, прибыли падают, спрос на травку низок как никогда, а ирсидские коллеги по цеху кто сворачивает дела, а кто пускается в безумные авантюры. Все это было, несомненно, было очень интересно и могло бы пригодиться Дукристу, но самому Орису не давало ровным счетом ничего, если не считать убийства времени. Но, наверное, это было самым ценным – потому что, стоило оставить контрабандистов ловить жемчуг по кружкам в одиночестве и выйти в мокрую уличную серость, как ноги сами понесли его к Риль Суардису.
«Надо самому предупредить брата. Может, помочь. Да просто увидеть. Я же ничего ему не сделаю сейчас, пока рядом с ним колдунья», – объяснял Орис сам себе, и сам себе почти верил. Где-то на дне сознания копошилось сомнение в том, что стоит приближаться к Хиллу, сколько бы колдуний не было с ним рядом, но тревога за него все росла, гнала его вперед, быстрее…
Заунывный вопль прорезал шелестящую мокрой листвой тишину. Орис остановился, глянул вокруг: шис дери, он успел добежать до дуба Баньши, что на полпути от опушки Королевского парка до дворца. Второй вопль, продолжившийся хныканьем и хлюпаньем, заставил его подскочить и схватиться за нож – тот, что поменьше, но с посеребренным лезвием и Светлым Окружьем на рукояти. Расщепленный дуб качнулся под порывом ветра, обдал Ориса водопадом с листьев, и снова застонал так, что в животе похолодело.
Выругавшись, Орис повернул обратно. Нечего ему делать во дворце, Дукрист обещал предупредить брата, значит предупредит.
«А если нет? А если?..» – снова зашевелился подлый червяк тревоги.
– Лучше подумать, как добраться до Ежа. От этого заказа не избавиться иначе, даже если Хиллу хватит ума смотаться куда-нибудь в Хмирну, – сказал сам себе Орис и глубоко вздохнул. Свежий лесной воздух слегка прояснил голову, и теперь он мог более здраво оценить свои перспективы. Нерадостные, стоило признать. – Но где наша не пропадала! Выберемся!
Перебирая и отбрасывая один за другим способы выманить Ежа из логова, – одного, без Махшура! – он дошел до сердца Высоких кварталов. Мимо то и дело проезжали кареты и закрытые коляски, куда-то неслись всадники, обдавая прохожих брызгами грязной воды из-под копыт. Несмотря на погоду, на воротах особняков были развешаны богатые седла, уздечки, стремена – и новые, и старые, и почти рассыпающиеся от древности. На каменных стенах алели конские силуэты, с балконов и заборов свисали штандарты с вышитыми красными конями. Шеры вовсю праздновали Гонки и готовились к завтрашней Большой Охоте.
Полюбоваться особо красочным штандартом не дал какой-то хлыщ на старом аштунце. Объезжая лужу, он направил коня прямо на Ориса.
– С дороги, отребье! – гаркнул он хорошо поставленным голосом.
Острое желание устроить наглецу гоблинову баню мгновенно истаяло, едва Орис разглядел надменный профиль под широкополой шляпой с соколиным пером. Шисов красавчик скоро получит свое, раз им интересуется Канцелярия: среди имен, названных Дукристом сегодня утром, было и «виконт Туальграм». Пожалуй, стоит за ним проследить, раз попался под руку.
Все это Орис думал, уже преследуя виконта. К счастью, хлыщ очень волновался о сохранности костюма, что немудрено при его полной финансовой несостоятельности, и потому ехал шагом, держась подальше от луж, колясок и не столь аккуратных всадников. Да и бежать за ним пришлось недалеко, всего лишь до ворот с дельфинами на гербах.
Именно там и начались интересности. Орису удалось подобраться достаточно близко, чтобы расслышать, как благородный шер невнятно бурчит чужое имя. При этом благородный шер прятал породистый нос в белоснежную салфетку и показательно чихал.
Но дальше ворот любопытного прохожего никто бы не пропустил. Простолюдины могут сколько угодно любоваться освещенным цветными фонариками особняком в глубине парка и восхищаться редкостными гигантскими кипарисами на подъездной аллее. Могут трогать великолепные стремена с серебряной насечкой, которые подарил первому герцогу Дарнишу первый король Варкуд, и обсуждать количество колясок, ожидающих хозяев под длинным навесом слева от конюшен. Могут даже поболтать с важным швейцаром, пока ему не надо открывать ворота очередному гостю.
– …сам король! Вот увидишь, не пройдет и месяца, как он женится на шере Таис… – разливался тот соловьем перед какой-то девицей.
Долго разливаться ему не дали: к воротам подкатила карета. На гербы Орис уже не смотрел, его куда больше интересовала задняя её часть. То ли по случаю дурной погоды, то ли по скупости или разгильдяйству, но запятки пустовали. Вспрыгнуть туда, ухватиться за кольцо, приделанное к крыше, и напустить на себя важный вид было делом мгновенья. Какой-то мальчишка заметил маневр, присвистнул и показал двумя пальцами круг, мол, благословенна Светом такая наглость. Швейцар же ничего не видел, занятый воротами и распусканием хвоста перед девицей.
Совсем уж наглеть и ехать на запятках до самого особняка Орис не стал. На повороте подъездной аллеи спрыгнул на клумбу с бархатцами и скользнул к каретному навесу: там ошивалось достаточно слуг, чтобы на еще одного никто не обратил внимания. Дальнейший его взлет по карьерной лестнице был стремителен и неуловим глазу: от бездельника около кухни до открывальщика дверей перед важными, как индюки, ливрейными лакеями с подносами. Но и на этой высокой должности Орис не задержался: вовремя попался на глаза младшему помощнику дворецкого, гоняющему поломоек. Тот придирчиво оглядел широкие плечи, придурковатую физиономию и чистые руки «бездельника».
– Ты, да, ты! Откуда взялся?
– Так с конюшен, вамилсть.
– Хочешь служить в доме?
– Так точно, вашмилсть! – Орис просиял и неуклюже отдал честь.
– Бери веник, фартук и следи, чтоб около оранжереи было чисто. И чтоб сиятельные гости не рвали орхидеи, не лили в кадки вина! Справишься, возьму младшим лакеем.
– Ох, благослови Свет вашу доброту, вашмилсть! Не подведу, вот увидите, вашмилсть…
Многословных благодарностей помощник дворецкого дослушивать не стал, улыбнулся кисло, словно лимон откусил, милостиво махнул куда-то в сторону людской и, пытаясь сохранить важность, побежал на звук разгорающейся свары около кухни.
Нарядившись в фартук и вооружившись веником, Орис уже с полным осознанием своего права лезть во все пыльные щели принялся за поиски Туальграма. Тот мелькал тут и там, по дальним комнатам, задним коридорам. Он явно старался не попадаться на глаза хозяевам дома и доверенным слугам, но в то же время кого-то искал или ждал. Ох не зря им интересуется Канцелярия! Орису и самому приходилось прятаться по углам, мести веником и изображать лакейское рвение, потому виконт то и дело выпадал из поля зрения. Но, наконец, Туальграм перестал прятаться – нашел, кого хотел, и нашелся сам, аккурат на рабочем месте будущего младшего лакея, в оранжерее. И подлавливал он не кого-нибудь, а ту самую девочку Дарниш, на которой собирался жениться король. Вместе с кучкой молодых шеров они гуляли по аллеям, шутили, смеялись и рвали какие-то страшненькие цветы – не иначе, те самые орхидеи. Виконт при этом явственно пытался увести девочку в сторонку, к окруженному цветущими деревьями фонтанчику. Напялив шляпу с вислыми полями, которая валялась среди кадок с пальмами, и схватив забытую тут же лейку, Орис с очень занятым видом пошел прямиком к фонтанчику. В памяти шевелилось какое-то мудреное название и воспоминание о том, что из семян этих деревьев можно приготовить хитрый яд, но сейчас это все было не нужно. А вот что Туальграм хочет от шеры Дарниш?..
– …цветут в степях Тмерла-хен… – вещал он девочке Дарниш, заводя в самое укромное место оранжереи, подальше от прочих шеров.
На садовника, присевшего около кадки с лейкой, он, конечно же, не обращал внимания: что слуги, что мебель. К сожалению, фонтанчик заглушал слова, и Орис слышал лишь обрывки беседы. Но их вполне хватило, чтобы понять: виконт вешает на уши девочке первосортную тину. Что-то о заговорах, слежке, засадах и врагах, поджидающих его, такого всего благородного и отважного, на каждом шагу. Чушь. Никакой слежки, кроме себя самого, Орис не приметил – а такие вещи он чуял не хуже ищеек Седого Ежа. Зато от виконта за лигу несло смертью, отчаянием и всем тем, чем обычно пахнет отмеченный Ургашем.
– …притягиваете опасность… покушение… тайные агенты… – доносилось до Ориса. – …уберечь короля, держаться от него подальше…
Девочка слушала и кивала, словно деревенская дурочка. Почему она верит всей чуши, что несет Туальграм, Орис понял, когда виконт чуть не наступил ему на руку – похоже, принял спрятавшегося в Тени садовника за часть куста. К вниманию Хисса примешивался совсем тонкий аромат колдовства и мошенничества, что-то очень знакомое, но едва различимое даже для мастера теней на охоте. Что-то, связанное с морем… точно, «слеза Сирены». Дело пахнет болотом…
Тем временем обольщение королевской невесты шло полным ходом. Она совершено перестала отличать реальность от сказок, перепугалась за любимого короля до смерти и была уже готова на любую глупость, лишь бы «драгоценный друг Морис» помог короля спасти. Вплоть до того, что обещала сегодня же выйти замуж за «друга Мориса».
Орис никогда не считал себя оголтелым верноподданным и обожателем Суардисов, но тут его гордость за отчизну взыграла. А может, он вспомнил, с какой нежностью Хилл говорил о сумасшедшей принцессе, которая до умопомрачения любит брата? Как бы то ни было, он отлепился от кадки, неуклюже взмахнул лейкой и вылил подтухшую воду прямо на подол шере Дарниш.
– Ах! – только и смогла сказать она, глядя на расползающееся по незабудковому атласу пятно.
– Ах! – в тон ей воскликнул Орис и ломанулся прочь, сшибая по дороге горшочки и кадки.
Позади творилось ужасное: девицы верещали, кавалеры ругались и утешали девиц, шера Дарниш призвала горничную, скорее, немедленно, сейчас же прибудет король!
«Вот так-то брать в младшие лакеи шис знает кого из конюшни», – хмыкнул он про себя, столкнувшись в дверях оранжереи с помощником дворецкого. Тот попытался ухватить нерадивого слугу, но поймал лишь фартук и вонючую лейку. Шляпу же садовника поймал герцог Дарниш собственной персоной, прибежавший на визг дочери.
Скрыться от преследователей в полном гостей особняке, да в такой суете – было делом для сосунка. Но просто сбежать Орису не позволяла профессиональная гордость, сиречь любопытство. Что дальше будет делать Туальграм?
Временным укрытием для несостоявшегося младшего лакея послужила гардеробная при вестибюле. Оттуда было не особо хорошо видно, но отлично все слышно: прихоть акустики или же задумка архитектора, не суть важно. Главное, по звукам можно было догадаться, что девочка убежала к себе, то ли сушиться, то ли переодеваться. Гости переполошились и по залам поползли слухи один нелепее другого – а Дарнишу старшему и герцогским сыновьям пришлось эти слухи тут же пресекать. Виконт сумел скрыться где-то в доме, и на его поиски герцог отрядил добрую половину личной охраны и слуг. Короля ждали с минуты на минуту, и потому все стекались поближе к вестибюлю. Последнее Орису совсем не нравилось: в этой гардеробной он оказался, как крыса в клетке. Одна дверь выходила в сам вестибюль, полный шеров и слуг, вторая – в одну из малых гостиных, облюбованную каким-то очень болтливым гостем. До Ориса то и дело доносились восторженные охи слушателей и тина, сродни Туальграмовой: снова упоминались степи Тмерла-хен, таинственные кристаллы, сокровища, приключения и прочие сказки. Окно же выходило прямиком на подъездную аллею, вдоль которой уже выстроились лакеи с фонарями. Красивая традиция, шис её дери, освещать дорогу коронованным особам даже при свете солнца!
«Нечего было лезть в ловушку. Знаешь же, если все идет слишком гладко – жди подвоха!»
Но выедать себе сердце Орис не привык. Подумаешь, придется немножко переждать здесь. Все равно никто не будет искать засады в гардеробной, слишком она неудобна. В Тени он прятаться тоже не станет, дураков нет, нарываться на Фонарь. А если кто его тут увидит, так он младший лакей, благо вот и фартук есть, и одежная щетка…
Не успел он додумать, как Его Величество изволили пожаловать. Распахнулись двери, пара лакеев под водительством дворецкого шустро раскатал по гравию ковровую дорожку, прямо к запряженной шестеркой гнедых коней карете, остановившейся перед крыльцом. К карете, ступая рядом с ковром, подошел сам герцог. И вот тут Орис понял, какой же он тупой троллий дысс. Потому что первым из королевской кареты выскочил белобрысый лейтенант, зурги его дери, опустил подножку, подал руку королю – словно заправский телохранитель. Какого он тут делает?!
Словно в насмешку, вспомнилось: Дукрист же говорил, что шер Касут теперь бережет покой королевских особ. Ох, шисов дысс.
Дальше искушать судьбу Орис не стал, и так уже Хисс слишком близко подвел разиню к исполнению Заказа. Пора сматываться, и быстрее, быстрее!
Схватив чей-то плащ и щетку, Орис бегом устремился через малую гостиную прочь, к людской и черному ходу. Разговорчивый шер, к счастью, тоже встречал короля, а челядинцы прилипли к окну, чтобы не пропустить ни единой подробности из парадного выезда короля. Никто не полюбопытствовал, куда слуга тащит шерский плащ, разве что где-то сбоку и впереди послышались звуки потасовки и ругань. Орис метнулся в ближнюю открытую дверь, оказавшуюся кладовкой. Оттуда было неплохо видно кусок задней прихожей и черную дверь, так что трех дюжих парней в форме личной гвардии Дарниша и одного изрядно помятого виконта Орис сумел разглядеть во всех подробностях.
– Появишься рядом с шерой Дарниш, отрежу дысс, – прежде чем вышвырнуть виконта за дверь, пообещал один из гвардейцев.
Туальграм что-то пробурчал в ответ, схлопотал пинок и покатился по ступенькам. Дверь захлопнулась. Гвардейцы с видом исполнивших долг перед отчизной прошли мимо кладовки куда-то к парадным залам – оттуда уже доносилась музыка вперемешку с радостным гомоном.
Едва гвардейцы скрылись за поворотом, Орис метнулся через прихожую к двери, вылетел по темнеющее небо – дождь прекратился, тучи рассеялись. Шерский плащ он надел, свой-то остался где-то в конюшнях, да и слишком хороший для слуги камзол тоже.
Покидать дом Дарниша не хотелось просто отчаянно. Сто причин, чтобы вернуться, толкались в голове, оттесняя подальше здравые мысли. Орис не мог сделать с крыльца и шагу, все казалось, он упускает что-то жизненно важное, необходимое, как воздух… пока среди деревьев не мелькнула темная фигура.
«Вот ты где, красавчик, – радостно подумал Орис и устремился в погоню за виконтом. – Спасибо Канцелярии, не оставляющей нас Заказами. Первоочередными Заказами! – напомнил он себе, когда взгляд сам собой скользнул к освещенным окнам бального зала и выхватил среди танцующих белобрысую макушку. – Работай, мастер Шорох, имперский, шис дери, верноподданный».
«Надо самому предупредить брата. Может, помочь. Да просто увидеть. Я же ничего ему не сделаю сейчас, пока рядом с ним колдунья», – объяснял Орис сам себе, и сам себе почти верил. Где-то на дне сознания копошилось сомнение в том, что стоит приближаться к Хиллу, сколько бы колдуний не было с ним рядом, но тревога за него все росла, гнала его вперед, быстрее…
Заунывный вопль прорезал шелестящую мокрой листвой тишину. Орис остановился, глянул вокруг: шис дери, он успел добежать до дуба Баньши, что на полпути от опушки Королевского парка до дворца. Второй вопль, продолжившийся хныканьем и хлюпаньем, заставил его подскочить и схватиться за нож – тот, что поменьше, но с посеребренным лезвием и Светлым Окружьем на рукояти. Расщепленный дуб качнулся под порывом ветра, обдал Ориса водопадом с листьев, и снова застонал так, что в животе похолодело.
Выругавшись, Орис повернул обратно. Нечего ему делать во дворце, Дукрист обещал предупредить брата, значит предупредит.
«А если нет? А если?..» – снова зашевелился подлый червяк тревоги.
– Лучше подумать, как добраться до Ежа. От этого заказа не избавиться иначе, даже если Хиллу хватит ума смотаться куда-нибудь в Хмирну, – сказал сам себе Орис и глубоко вздохнул. Свежий лесной воздух слегка прояснил голову, и теперь он мог более здраво оценить свои перспективы. Нерадостные, стоило признать. – Но где наша не пропадала! Выберемся!
Перебирая и отбрасывая один за другим способы выманить Ежа из логова, – одного, без Махшура! – он дошел до сердца Высоких кварталов. Мимо то и дело проезжали кареты и закрытые коляски, куда-то неслись всадники, обдавая прохожих брызгами грязной воды из-под копыт. Несмотря на погоду, на воротах особняков были развешаны богатые седла, уздечки, стремена – и новые, и старые, и почти рассыпающиеся от древности. На каменных стенах алели конские силуэты, с балконов и заборов свисали штандарты с вышитыми красными конями. Шеры вовсю праздновали Гонки и готовились к завтрашней Большой Охоте.
Полюбоваться особо красочным штандартом не дал какой-то хлыщ на старом аштунце. Объезжая лужу, он направил коня прямо на Ориса.
– С дороги, отребье! – гаркнул он хорошо поставленным голосом.
Острое желание устроить наглецу гоблинову баню мгновенно истаяло, едва Орис разглядел надменный профиль под широкополой шляпой с соколиным пером. Шисов красавчик скоро получит свое, раз им интересуется Канцелярия: среди имен, названных Дукристом сегодня утром, было и «виконт Туальграм». Пожалуй, стоит за ним проследить, раз попался под руку.
Все это Орис думал, уже преследуя виконта. К счастью, хлыщ очень волновался о сохранности костюма, что немудрено при его полной финансовой несостоятельности, и потому ехал шагом, держась подальше от луж, колясок и не столь аккуратных всадников. Да и бежать за ним пришлось недалеко, всего лишь до ворот с дельфинами на гербах.
Именно там и начались интересности. Орису удалось подобраться достаточно близко, чтобы расслышать, как благородный шер невнятно бурчит чужое имя. При этом благородный шер прятал породистый нос в белоснежную салфетку и показательно чихал.
Но дальше ворот любопытного прохожего никто бы не пропустил. Простолюдины могут сколько угодно любоваться освещенным цветными фонариками особняком в глубине парка и восхищаться редкостными гигантскими кипарисами на подъездной аллее. Могут трогать великолепные стремена с серебряной насечкой, которые подарил первому герцогу Дарнишу первый король Варкуд, и обсуждать количество колясок, ожидающих хозяев под длинным навесом слева от конюшен. Могут даже поболтать с важным швейцаром, пока ему не надо открывать ворота очередному гостю.
– …сам король! Вот увидишь, не пройдет и месяца, как он женится на шере Таис… – разливался тот соловьем перед какой-то девицей.
Долго разливаться ему не дали: к воротам подкатила карета. На гербы Орис уже не смотрел, его куда больше интересовала задняя её часть. То ли по случаю дурной погоды, то ли по скупости или разгильдяйству, но запятки пустовали. Вспрыгнуть туда, ухватиться за кольцо, приделанное к крыше, и напустить на себя важный вид было делом мгновенья. Какой-то мальчишка заметил маневр, присвистнул и показал двумя пальцами круг, мол, благословенна Светом такая наглость. Швейцар же ничего не видел, занятый воротами и распусканием хвоста перед девицей.
Совсем уж наглеть и ехать на запятках до самого особняка Орис не стал. На повороте подъездной аллеи спрыгнул на клумбу с бархатцами и скользнул к каретному навесу: там ошивалось достаточно слуг, чтобы на еще одного никто не обратил внимания. Дальнейший его взлет по карьерной лестнице был стремителен и неуловим глазу: от бездельника около кухни до открывальщика дверей перед важными, как индюки, ливрейными лакеями с подносами. Но и на этой высокой должности Орис не задержался: вовремя попался на глаза младшему помощнику дворецкого, гоняющему поломоек. Тот придирчиво оглядел широкие плечи, придурковатую физиономию и чистые руки «бездельника».
– Ты, да, ты! Откуда взялся?
– Так с конюшен, вамилсть.
– Хочешь служить в доме?
– Так точно, вашмилсть! – Орис просиял и неуклюже отдал честь.
– Бери веник, фартук и следи, чтоб около оранжереи было чисто. И чтоб сиятельные гости не рвали орхидеи, не лили в кадки вина! Справишься, возьму младшим лакеем.
– Ох, благослови Свет вашу доброту, вашмилсть! Не подведу, вот увидите, вашмилсть…
Многословных благодарностей помощник дворецкого дослушивать не стал, улыбнулся кисло, словно лимон откусил, милостиво махнул куда-то в сторону людской и, пытаясь сохранить важность, побежал на звук разгорающейся свары около кухни.
Нарядившись в фартук и вооружившись веником, Орис уже с полным осознанием своего права лезть во все пыльные щели принялся за поиски Туальграма. Тот мелькал тут и там, по дальним комнатам, задним коридорам. Он явно старался не попадаться на глаза хозяевам дома и доверенным слугам, но в то же время кого-то искал или ждал. Ох не зря им интересуется Канцелярия! Орису и самому приходилось прятаться по углам, мести веником и изображать лакейское рвение, потому виконт то и дело выпадал из поля зрения. Но, наконец, Туальграм перестал прятаться – нашел, кого хотел, и нашелся сам, аккурат на рабочем месте будущего младшего лакея, в оранжерее. И подлавливал он не кого-нибудь, а ту самую девочку Дарниш, на которой собирался жениться король. Вместе с кучкой молодых шеров они гуляли по аллеям, шутили, смеялись и рвали какие-то страшненькие цветы – не иначе, те самые орхидеи. Виконт при этом явственно пытался увести девочку в сторонку, к окруженному цветущими деревьями фонтанчику. Напялив шляпу с вислыми полями, которая валялась среди кадок с пальмами, и схватив забытую тут же лейку, Орис с очень занятым видом пошел прямиком к фонтанчику. В памяти шевелилось какое-то мудреное название и воспоминание о том, что из семян этих деревьев можно приготовить хитрый яд, но сейчас это все было не нужно. А вот что Туальграм хочет от шеры Дарниш?..
– …цветут в степях Тмерла-хен… – вещал он девочке Дарниш, заводя в самое укромное место оранжереи, подальше от прочих шеров.
На садовника, присевшего около кадки с лейкой, он, конечно же, не обращал внимания: что слуги, что мебель. К сожалению, фонтанчик заглушал слова, и Орис слышал лишь обрывки беседы. Но их вполне хватило, чтобы понять: виконт вешает на уши девочке первосортную тину. Что-то о заговорах, слежке, засадах и врагах, поджидающих его, такого всего благородного и отважного, на каждом шагу. Чушь. Никакой слежки, кроме себя самого, Орис не приметил – а такие вещи он чуял не хуже ищеек Седого Ежа. Зато от виконта за лигу несло смертью, отчаянием и всем тем, чем обычно пахнет отмеченный Ургашем.
– …притягиваете опасность… покушение… тайные агенты… – доносилось до Ориса. – …уберечь короля, держаться от него подальше…
Девочка слушала и кивала, словно деревенская дурочка. Почему она верит всей чуши, что несет Туальграм, Орис понял, когда виконт чуть не наступил ему на руку – похоже, принял спрятавшегося в Тени садовника за часть куста. К вниманию Хисса примешивался совсем тонкий аромат колдовства и мошенничества, что-то очень знакомое, но едва различимое даже для мастера теней на охоте. Что-то, связанное с морем… точно, «слеза Сирены». Дело пахнет болотом…
Тем временем обольщение королевской невесты шло полным ходом. Она совершено перестала отличать реальность от сказок, перепугалась за любимого короля до смерти и была уже готова на любую глупость, лишь бы «драгоценный друг Морис» помог короля спасти. Вплоть до того, что обещала сегодня же выйти замуж за «друга Мориса».
Орис никогда не считал себя оголтелым верноподданным и обожателем Суардисов, но тут его гордость за отчизну взыграла. А может, он вспомнил, с какой нежностью Хилл говорил о сумасшедшей принцессе, которая до умопомрачения любит брата? Как бы то ни было, он отлепился от кадки, неуклюже взмахнул лейкой и вылил подтухшую воду прямо на подол шере Дарниш.
– Ах! – только и смогла сказать она, глядя на расползающееся по незабудковому атласу пятно.
– Ах! – в тон ей воскликнул Орис и ломанулся прочь, сшибая по дороге горшочки и кадки.
Позади творилось ужасное: девицы верещали, кавалеры ругались и утешали девиц, шера Дарниш призвала горничную, скорее, немедленно, сейчас же прибудет король!
«Вот так-то брать в младшие лакеи шис знает кого из конюшни», – хмыкнул он про себя, столкнувшись в дверях оранжереи с помощником дворецкого. Тот попытался ухватить нерадивого слугу, но поймал лишь фартук и вонючую лейку. Шляпу же садовника поймал герцог Дарниш собственной персоной, прибежавший на визг дочери.
Скрыться от преследователей в полном гостей особняке, да в такой суете – было делом для сосунка. Но просто сбежать Орису не позволяла профессиональная гордость, сиречь любопытство. Что дальше будет делать Туальграм?
Временным укрытием для несостоявшегося младшего лакея послужила гардеробная при вестибюле. Оттуда было не особо хорошо видно, но отлично все слышно: прихоть акустики или же задумка архитектора, не суть важно. Главное, по звукам можно было догадаться, что девочка убежала к себе, то ли сушиться, то ли переодеваться. Гости переполошились и по залам поползли слухи один нелепее другого – а Дарнишу старшему и герцогским сыновьям пришлось эти слухи тут же пресекать. Виконт сумел скрыться где-то в доме, и на его поиски герцог отрядил добрую половину личной охраны и слуг. Короля ждали с минуты на минуту, и потому все стекались поближе к вестибюлю. Последнее Орису совсем не нравилось: в этой гардеробной он оказался, как крыса в клетке. Одна дверь выходила в сам вестибюль, полный шеров и слуг, вторая – в одну из малых гостиных, облюбованную каким-то очень болтливым гостем. До Ориса то и дело доносились восторженные охи слушателей и тина, сродни Туальграмовой: снова упоминались степи Тмерла-хен, таинственные кристаллы, сокровища, приключения и прочие сказки. Окно же выходило прямиком на подъездную аллею, вдоль которой уже выстроились лакеи с фонарями. Красивая традиция, шис её дери, освещать дорогу коронованным особам даже при свете солнца!
«Нечего было лезть в ловушку. Знаешь же, если все идет слишком гладко – жди подвоха!»
Но выедать себе сердце Орис не привык. Подумаешь, придется немножко переждать здесь. Все равно никто не будет искать засады в гардеробной, слишком она неудобна. В Тени он прятаться тоже не станет, дураков нет, нарываться на Фонарь. А если кто его тут увидит, так он младший лакей, благо вот и фартук есть, и одежная щетка…
Не успел он додумать, как Его Величество изволили пожаловать. Распахнулись двери, пара лакеев под водительством дворецкого шустро раскатал по гравию ковровую дорожку, прямо к запряженной шестеркой гнедых коней карете, остановившейся перед крыльцом. К карете, ступая рядом с ковром, подошел сам герцог. И вот тут Орис понял, какой же он тупой троллий дысс. Потому что первым из королевской кареты выскочил белобрысый лейтенант, зурги его дери, опустил подножку, подал руку королю – словно заправский телохранитель. Какого он тут делает?!
Словно в насмешку, вспомнилось: Дукрист же говорил, что шер Касут теперь бережет покой королевских особ. Ох, шисов дысс.
Дальше искушать судьбу Орис не стал, и так уже Хисс слишком близко подвел разиню к исполнению Заказа. Пора сматываться, и быстрее, быстрее!
Схватив чей-то плащ и щетку, Орис бегом устремился через малую гостиную прочь, к людской и черному ходу. Разговорчивый шер, к счастью, тоже встречал короля, а челядинцы прилипли к окну, чтобы не пропустить ни единой подробности из парадного выезда короля. Никто не полюбопытствовал, куда слуга тащит шерский плащ, разве что где-то сбоку и впереди послышались звуки потасовки и ругань. Орис метнулся в ближнюю открытую дверь, оказавшуюся кладовкой. Оттуда было неплохо видно кусок задней прихожей и черную дверь, так что трех дюжих парней в форме личной гвардии Дарниша и одного изрядно помятого виконта Орис сумел разглядеть во всех подробностях.
– Появишься рядом с шерой Дарниш, отрежу дысс, – прежде чем вышвырнуть виконта за дверь, пообещал один из гвардейцев.
Туальграм что-то пробурчал в ответ, схлопотал пинок и покатился по ступенькам. Дверь захлопнулась. Гвардейцы с видом исполнивших долг перед отчизной прошли мимо кладовки куда-то к парадным залам – оттуда уже доносилась музыка вперемешку с радостным гомоном.
Едва гвардейцы скрылись за поворотом, Орис метнулся через прихожую к двери, вылетел по темнеющее небо – дождь прекратился, тучи рассеялись. Шерский плащ он надел, свой-то остался где-то в конюшнях, да и слишком хороший для слуги камзол тоже.
Покидать дом Дарниша не хотелось просто отчаянно. Сто причин, чтобы вернуться, толкались в голове, оттесняя подальше здравые мысли. Орис не мог сделать с крыльца и шагу, все казалось, он упускает что-то жизненно важное, необходимое, как воздух… пока среди деревьев не мелькнула темная фигура.
«Вот ты где, красавчик, – радостно подумал Орис и устремился в погоню за виконтом. – Спасибо Канцелярии, не оставляющей нас Заказами. Первоочередными Заказами! – напомнил он себе, когда взгляд сам собой скользнул к освещенным окнам бального зала и выхватил среди танцующих белобрысую макушку. – Работай, мастер Шорох, имперский, шис дери, верноподданный».