Пройдусь еще, мелким гребнем.

 

Два «не» в пределах одной фразы. Не то чтобы нельзя, но смущает. Выражаясь современным новоязом — «оставляет странное послевкусие».

 

Вот зачем она именно «подбежала»? Зачем эта суета? не горит, чай, ну хам, но посуду не бьет, матом не кроет, и вообще — не производит никаких криминальных действий, угрожающих мирным завсегдатаям. Опять таки, не настаиваю. Но эта мелкая нервная движуха резко снижает авторитет хозяйки.

 

Постой тут лишний, плюс — к нему глагол не пристегнут. Точнее, к комнате. Коряво, не разговорно.

Мне комнату, пожрать и хмельного. Точка. Хотя хмельное — оно торчит в хамской фразе. Эклектика опять. Бухло будет перебор, значит — просто выпить.

 

Чрезмерная атрибуция. Рявканье ни-че-го не добавляет, только дергает диалог, раздражая читателя.

 

Ну как-то, что-то… Опять смущает. Вот на подсознательном уровне стилистической чуйки — смущает! «Был» тут предпочтительней, а вообще вся фраза, во-первых, синтетическая, во-вторых, лишняя. Ну метнулась туда-сюда Изабелла, а шуршала ли она при этом юбками — дело десятое. Не добавляет антуражу. Резать, не дожидаясь перитонита!

 

Нельзя так говорить, это неправильно. Причем, «без разницы» кто говорит: хам, маргинал или быдло. Любую нескладуху припишут автору.

 

За какую конкретно добычу, кстати? Какая у толмача «своя добыча», пусть даже и скудная?

 

Резануло. Панибратство не одобряю.

 

Два раза «понять».

 

Про мужское горло уже говорили, а вот какая «упругая женская мягкость» обычно «прикрыта броней»? Оно ведь именно так получается: глаза ищут брешь в броне, зазор, щель.

Заинтриговали!

 

Хммм… Что-то не увидел я ни скупых слов, ни точных движений. Ноги на стол положил, жрать заказал — все. То есть собственно действия незнакомца, описанные автором, не дают мне повод впечатлиться и что-то там почувствовать «с первого взгляда». Может, он специально для хозяйки говорил и двигался — в промежутках текста, незаметно для моего пристального глаза, например, когда моржи торговались или Белка юбками шуршала?

Вот тут получается саспенс заявочным порядком: автор говорит «о! это опасный и подозрительный тип!» — и я должен этому верить. А я не верю, потому что мне не надо говорить, мне надо показать. И доказать.