А я уже написала на тему  и вернулась.

 

Хобби

Был проездом в Бергамаке лет пятнадцать назад. Центральный Казахстан. Степи, степи… Поселок.

В центре магазин, памятник Ленину и Музей степной фауны и флоры. Как он сохранился, черт его знает. Разруха кругом – не приведи господь жить в таком месте.

Дочка и жена запросились гулять. Ехали мы без остановки часа четыре, и я согласился. Пока они отоваривались в магазине, ходили в деревянный туалет, решил заглянуть в музей. Бабульке на входе дал денег на три билета и, отказавшись от сопровождения, пошел бродить по обветшалым залам.

В пахнущих затхлостью комнатах на стенах висели гербарии. Скучно. Хотел повернуть обратно, но скрипнула очередная дверь, и на меня обрушился бал таксидермиста. Совы, беркуты, лисы таращили стеклянные глаза. В центре комнаты спиленный вяз. Без листьев, само собой. Зато на ветках «живность»: пара бурундуков и неопознанные птички.

Необычное зрелище. Наверное, поэтому я не сразу увидел его.

В тени портьеры щетинил загривок волк. Не чучело, в живых зрачках голубоватым отблеском отражался свет. В холке зверюга доставала до бедра. Это вам не паршивый щенок-бройлер, который медленно умирает в зоопарке. Ширина грудной клетки такая, что здорового бычка свалит прыжком.

Размеры и готовность к нападению я оценил за доли секунды, а потом первобытный страх сковал тело. Обозначилось спокойное приятие смерти. Ибо ничего с этим кобелюгой не сделаешь.

– Папа, вот ты где! – Аськин голос заставил очнуться.

Я согнул руку, понимая, что единственный шанс: обхватить мохнатую шею и – душить, душить, душить…

В этот миг солнечный луч пробился сквозь заросли акации и осветил морду животного. Стеклянные глаза, как у остальных несчастных.

– Ух, какой! – дочь бросилась к волку. – Можно потрогать?

– Можно, – голос звучал непривычно.

По шее за ворот рубашки стекала капля пота. Дочь удивленно взглянула на меня.

– Тебе жарко?

Я пришел в себя в машине.

Кто там говорит, что знает, что такое страх. Не знает он ничего… Настоящий ужас родом из тех времен, когда человеку приходилось встречаться с диким зверем. Это чувство не сравнится ни с чем. Я знаю. Ведь там, в музее долю секунды я был один на один с настоящим зверем. Теперь каждую осень я иду километры пути не за чирком или зайцем, я иду на волка.

Жена, считает это глупым хобби. Но это не так.