Черное – белое… Сообразно теме логично было бы выступить в противовес отзыву уважаемого Евгения Бермана и представить работы в ослепительно-белом. Но не получилось. Да и прав Евгений, грош цена такой критике. Хотя не думаю, что это самый слабый тур, точно не.
Напомню, все, что собираюсь сказать, только субъективное мнение, прошу простить.
Оффтопик1.
Все-таки очень правильно первой ставить не самую слабую «салфетку» — она задает тон и дарит надежду на продолжение в том же градусе. Сюжет теме отвечает стопроцентно, изложено грамотно. Понравились вставки от лица слушателей:
Мы подумали, что бедная девочка умерла.
Мы уже догадывались, какие. Судя по тому, как Алексей Иванович её описывал, что-то вроде: держись, не унывай.
Благодаря этим вставкам, появился интерактив не только с персонажами, но и с читателем – автор неплохо предугадал возможные мысли по ходу чтения.
Однако в целом текст показался схематичным, словно автор, раскрывая замысел, целиком отдался именно этой задаче – раскрыть смысл, забыв про психологизм, детали, характеры. И само смысловое зерно «казалась такой – оказалась другой» наложено на слишком шаблонную ситуацию: рассказ попутчикам.
2.
Обозначение года описанных событий наталкивает на мысль, что история реальная, но за неимением времени в гугл не полезла, простите – поверим автору. Достаточно того, что обращение к реальным событиям (или похожим на реальные) дает возможность уйти от шаблонного пересказа, придает глубины и достоверности сюжету — начало глобальных событий через призму частного взгляда. Тема раскрыта несколько прямолинейно, но, на мой взгляд, для малой формы такое возможно.
Безусловный респект автору за призрачную шахматную партию – это тонко, и невольно приходит в голову, как это можно было бы сделать в полномасштабном несалфеточном варианте.
О минусах. Когда персонажи именуются «первый», «второй», «третий» — это всегда осложняет работу с текстом. И тем более – с диалогом, он в таких случаях должен быть выверен до самых высоких степеней.
Обезличивая персонажей, автор противоречит сам себе: «включая» реальный исторический пласт, придает тем самым достоверности сюжету, а условностью персонажей – смазывает его.
3.
Ой, лишенько… Автор насильственным образом окунул меня в пору студенчества, заставив вспомнить пересдачу по старославянскому (был грех). Честно скажу, как-то безнадежно тяжелы казались все эти палатализации, дифтонгические и позиционные чередования и чего там еще бывает. Однако одно я усвоила четко: для стилизации под старославянский нужно иметь капец какой багаж знаний! Но автор позитивен и непуглив, с фонетикой обошелся вольно – текст-то, мол, «шутошный». Все это мракобесие мог бы оправдать сюжет, замешанный на юморе (ибо мешать его здесь больше не на чем), но я, простите, не постигла глубины авторского замысла.
Из плюсов: автор милостив и краток, а краткость для такой плотной стилизации – плюс несомненный. И второе: не поленилась – прочла вслух. И встали перед глазами кадры «Архангельских новелл» Союзмультфильма – про Перепелиху и Апельсинно дерево в исполнении Леонова. Хорошая аналогия, сделай ее автор чуть более явной, может, и текст бы лучше воспринимался.
4.
Признаюсь, автор глубок чрезмерно и те проростки сюжетности, которые здесь есть, для меня не взошли. Однако начато за здравие: скупо, короткими решительными фразами, подчеркивающими контрастность понятий, описываемых в тексте. Хорошо.
Первый раз споткнулась на вот этом:
Белые на черном. Цветы на дереве. Серебряный крест.
Представились белые гвоздики на могильной плите (хотя в этом случае был бы камень, а не дерево).
Следующий абзац мне нравится полностью и без ремарок.
А вот дальше автор меня как читателя утратил. Было два антагонистических начала – свет и тьма (предположительно Он и Она), пришло третье – любовь. И что родилось в этом тройственном союзе? Ребенок? «Мы все – из света и из тьмы, дитя – из одного лишь света?» Ну, допустим. Однако гвоздем сидит в памяти кладбищенский абзац про цветы на дереве — не дает он собрать все это многообразие в целостность. Плохо у меня с абстрактным мышлением.
Последней же фразой автор погубил собственное детище – получилось почти средневековое моралите, а изящная графичность, заданная в начале, ушла безвозвратно.
5.
Автор удивительно смел в выборе сюжета. Приступая к созданию еще одного мифa о сотворении мира, придется делать его каким-то уж совсем невиданным и неслыханным, вырывающим вашу историю – из ряда прочих. Избежать вторичности в этом жанре крайне сложно. Если же рассматривать этот текст как фанфик на Сильмариллион, то я просто не вижу, зачем это делать. Простите, автор.
Про сумерки, впрочем, неплохо. И за отсыл к Профессору – спасибо.
6.
Еще одна история, оставившая за кадром… все. Заметно только одно – соответствие теме. Романтичный любитель птичек и цветов готов убивать. Вилкой, да. Подозреваю здесь аллегорию, но на что – угадать не смогла, прошу простить.
В целом же — неплохой зачаток истории. Оплести его уточняющими подробностями, рассказать о том, что пока очевидно только для автора – и будет вполне себе убедительная миниатюра.
7.
Неплохо. Сказочно о несказочном. Сюжет прост, но не простоват, мораль есть, но не «кричит» — чувство меры у автора налицо. Из-за обилия лиц и подробностей чуть суетливой показалась первая часть, но, думаю, это только показалось.
8.
Острота поднятой темы свидетельствует об активной гражданской позиции автора и его неравнодушии к происходящим в обществе процессам. Не уважать этого нельзя.
Однако то, как это сделано, вызывает сомнения. На примере реалистичной истории о частном проявлении национализма автор пропагандирует свои взгляды на суть предмета. Однако любая пропаганда должна учитывать выбор аудитории. История в таком виде способна воздействовать только на ту часть общества, которой для того, чтобы примкнуть и разделить чьи-то идеи, кроме «эмоционального пинка» ничего не нужно. Для анализирующей аудитории все сложнее, не так черно-бело – не в выборе принципов и морали, но в их подаче. В случае этого текста — излишне прямолинейной и назидательной, на мой взгляд. Чуть тоньше, глубже, вариативней в развитии сюжета – и история могла бы стать как минимум запоминающейся.
9.
Линия помешательства тут кажется лишней – слишком долог и подробен предварительный рассказ о том, что героиня не умела любить и какой эгоистичной она была. Уже один этот анамнез мог бы стать предпосылкой к финалу, объяснить его.
Автор взял ужасающий сам по себе факт и навесил на него вуали красивостей о редкой цветовой гамме, специях и творческой личности. Смотрится спекуляцией, простите. В литературе нет запретных тем, но выбор подачи мог бы быть другим – более настоящим, реалистичным, менее «салонным» и придуманным.
10.
Гм… это стеб, сдается мне. Поначалу автор старался сохранять серьезность, но дальше настроение скакнуло вместе со стилем повествования, что-то автора развеселило.
Написано сыровато, одно уже «в руки ноги» доставило.
Парень хмыкнул, взяв в руки ноги жертвы.
Суть сюжета понятна уже к середине, самый важный, финальный, абзац сделан, простите, неважно, когнетивная терапия какая-то: «не святоша и садист, а диссоциативное расстройство личности». Весь романтически антураж убит диагнозом.
Задумка хорошая, читать не скучно, над исполнением можно-нужно думать.
11.
Третий абзац про демакияж – отлично. Нарисованные эмоции из косметических баночек. Написано неплохо, хотя первое предложение хочется отретушировать.
Но не впечатлило, к сожалению. Ни осуждения, ни сочувствия героиня не вызвала – чувства ее в тексте отсутствуют, есть ощущение, что дано только их перечисление, наименования.
12.
«Полюбите нас черненькими, а уж беленькими нас всяк полюбит». Жизнеутверждающе, весело написано, без обычного нытья по поводу несовершенств. Только финалочка чуть смутила, как-то категорично наплевательски по отношению ко всем-прочим-не разделившим внутренней красоты героев. Ну и серьезность последних фразы слегка пугает, первоначальный юмор некстати испарился.
Все-таки очень правильно первой ставить не самую слабую «салфетку» — она задает тон и дарит надежду на продолжение в том же градусе. Сюжет теме отвечает стопроцентно, изложено грамотно. Понравились вставки от лица слушателей:
Однако в целом текст показался схематичным, словно автор, раскрывая замысел, целиком отдался именно этой задаче – раскрыть смысл, забыв про психологизм, детали, характеры. И само смысловое зерно «казалась такой – оказалась другой» наложено на слишком шаблонную ситуацию: рассказ попутчикам.
2.
Обозначение года описанных событий наталкивает на мысль, что история реальная, но за неимением времени в гугл не полезла, простите – поверим автору. Достаточно того, что обращение к реальным событиям (или похожим на реальные) дает возможность уйти от шаблонного пересказа, придает глубины и достоверности сюжету — начало глобальных событий через призму частного взгляда. Тема раскрыта несколько прямолинейно, но, на мой взгляд, для малой формы такое возможно.
Безусловный респект автору за призрачную шахматную партию – это тонко, и невольно приходит в голову, как это можно было бы сделать в полномасштабном несалфеточном варианте.
О минусах. Когда персонажи именуются «первый», «второй», «третий» — это всегда осложняет работу с текстом. И тем более – с диалогом, он в таких случаях должен быть выверен до самых высоких степеней.
Обезличивая персонажей, автор противоречит сам себе: «включая» реальный исторический пласт, придает тем самым достоверности сюжету, а условностью персонажей – смазывает его.
3.
Ой, лишенько… Автор насильственным образом окунул меня в пору студенчества, заставив вспомнить пересдачу по старославянскому (был грех). Честно скажу, как-то безнадежно тяжелы казались все эти палатализации, дифтонгические и позиционные чередования и чего там еще бывает. Однако одно я усвоила четко: для стилизации под старославянский нужно иметь капец какой багаж знаний! Но автор позитивен и непуглив, с фонетикой обошелся вольно – текст-то, мол, «шутошный». Все это
мракобесиемог бы оправдать сюжет, замешанный на юморе (ибо мешать его здесь больше не на чем), но я, простите, не постигла глубины авторского замысла.Из плюсов: автор милостив и краток, а краткость для такой плотной стилизации – плюс несомненный. И второе: не поленилась – прочла вслух. И встали перед глазами кадры «Архангельских новелл» Союзмультфильма – про Перепелиху и Апельсинно дерево в исполнении Леонова. Хорошая аналогия, сделай ее автор чуть более явной, может, и текст бы лучше воспринимался.
4.
Признаюсь, автор глубок чрезмерно и те проростки сюжетности, которые здесь есть, для меня не взошли. Однако начато за здравие: скупо, короткими решительными фразами, подчеркивающими контрастность понятий, описываемых в тексте. Хорошо.
Первый раз споткнулась на вот этом:
Следующий абзац мне нравится полностью и без ремарок.
А вот дальше автор меня как читателя утратил. Было два антагонистических начала – свет и тьма (предположительно Он и Она), пришло третье – любовь. И что родилось в этом тройственном союзе? Ребенок? «Мы все – из света и из тьмы, дитя – из одного лишь света?» Ну, допустим. Однако гвоздем сидит в памяти кладбищенский абзац про цветы на дереве — не дает он собрать все это многообразие в целостность. Плохо у меня с абстрактным мышлением.
Последней же фразой автор погубил собственное детище – получилось почти средневековое моралите, а изящная графичность, заданная в начале, ушла безвозвратно.
5.
Автор удивительно смел в выборе сюжета. Приступая к созданию еще одного мифa о сотворении мира, придется делать его каким-то уж совсем невиданным и неслыханным, вырывающим вашу историю – из ряда прочих. Избежать вторичности в этом жанре крайне сложно. Если же рассматривать этот текст как фанфик на Сильмариллион, то я просто не вижу, зачем это делать. Простите, автор.
Про сумерки, впрочем, неплохо. И за отсыл к Профессору – спасибо.
6.
Еще одна история, оставившая за кадром… все. Заметно только одно – соответствие теме. Романтичный любитель птичек и цветов готов убивать. Вилкой, да. Подозреваю здесь аллегорию, но на что – угадать не смогла, прошу простить.
В целом же — неплохой зачаток истории. Оплести его уточняющими подробностями, рассказать о том, что пока очевидно только для автора – и будет вполне себе убедительная миниатюра.
7.
Неплохо. Сказочно о несказочном. Сюжет прост, но не простоват, мораль есть, но не «кричит» — чувство меры у автора налицо. Из-за обилия лиц и подробностей чуть суетливой показалась первая часть, но, думаю, это только показалось.
8.
Острота поднятой темы свидетельствует об активной гражданской позиции автора и его неравнодушии к происходящим в обществе процессам. Не уважать этого нельзя.
Однако то, как это сделано, вызывает сомнения. На примере реалистичной истории о частном проявлении национализма автор пропагандирует свои взгляды на суть предмета. Однако любая пропаганда должна учитывать выбор аудитории. История в таком виде способна воздействовать только на ту часть общества, которой для того, чтобы примкнуть и разделить чьи-то идеи, кроме «эмоционального пинка» ничего не нужно. Для анализирующей аудитории все сложнее, не так черно-бело – не в выборе принципов и морали, но в их подаче. В случае этого текста — излишне прямолинейной и назидательной, на мой взгляд. Чуть тоньше, глубже, вариативней в развитии сюжета – и история могла бы стать как минимум запоминающейся.
9.
Линия помешательства тут кажется лишней – слишком долог и подробен предварительный рассказ о том, что героиня не умела любить и какой эгоистичной она была. Уже один этот анамнез мог бы стать предпосылкой к финалу, объяснить его.
Автор взял ужасающий сам по себе факт и навесил на него вуали красивостей о редкой цветовой гамме, специях и творческой личности. Смотрится спекуляцией, простите. В литературе нет запретных тем, но выбор подачи мог бы быть другим – более настоящим, реалистичным, менее «салонным» и придуманным.
10.
Гм… это стеб, сдается мне. Поначалу автор старался сохранять серьезность, но дальше настроение скакнуло вместе со стилем повествования, что-то автора развеселило.
Написано сыровато, одно уже «в руки ноги» доставило.
Задумка хорошая, читать не скучно, над исполнением можно-нужно думать.
11.
Третий абзац про демакияж – отлично. Нарисованные эмоции из косметических баночек. Написано неплохо, хотя первое предложение хочется отретушировать.
Но не впечатлило, к сожалению. Ни осуждения, ни сочувствия героиня не вызвала – чувства ее в тексте отсутствуют, есть ощущение, что дано только их перечисление, наименования.
12.
«Полюбите нас черненькими, а уж беленькими нас всяк полюбит». Жизнеутверждающе, весело написано, без обычного нытья по поводу несовершенств. Только финалочка чуть смутила, как-то категорично наплевательски по отношению ко всем-прочим-не разделившим внутренней красоты героев. Ну и серьезность последних фразы слегка пугает, первоначальный юмор некстати испарился.