История Касса Саман

История Касса Саман.

Существует три категории шаманов, первый Сиуринку Саман, данные шаманы — аналог современным врачам, то есть они являются врачевателями. Знали толк в лекарственных травах, их действиях, специфике использования. Сами заготавливали травы, коренья, ведали, когда их лучше всего собирать и как хранить. Обычно данный титул передавался по наследству, не обязательно родным детям, каковых могло и не быть, но непременно кровно связанным родственникам. Ребёнка отдавали Сиуринку Саману, на которого указывали духи предков, после чего ребёнок всюду следовал за своим наставником, учась у него нелёгкому и очень сложному искусству врачевания.

Второй, Нигмантэй Саман, этот шаман на ступень выше простого врачевателя, хотя таким тоже являлся. Помимо лечения больных, Нигмантэй Саман был связан ещё и с духами, именно он совершал большую часть обрядов, связанных с природными явлениями, просил духов помочь в чем-либо, а также совершал обряд поминок. Нигмантэй Саман является одним из самых распространённых шаманов из всех остальных.

Существует ещё и третья категория шамана, она наиболее редкая из всех, так как его профессиональная деятельность очень специфическая. Касса Саман доставляет Бусяку — души умерших в загробный мир или нижний, кому как привычнее, имеет возможность общаться с обитателями этого нижнего мира, коих называют Буни. Чем сильнее Касса Саман, тем более он успешен в переговорах с обитателями нижнего мира. Шаманы двух первых категорий могут быть как мужчиной, так и женщиной, Касса Саман может быть только мужчина. Этой категории шаманов не обязательно кровное родство, Касса Саман знает, где и у кого родиться его смена, и обычно заранее предупреждает старейшину данного поселения, что у определённых родителей, тогда-то родиться мальчик, который станет Касса Саман. Естественно по достижении мальчиком семи зим, Касса Саман забирает своего воспитанника у родителей, которого они скорей всего увидят только через несколько лет, но это будет уже не их сын, это будет Касса Саман.

Живущий в пещере горы Аяктаку, Касса Саман являлся одним из самых сильных за всю историю данной категории шаманов, его успехи в подчинении себе Буни превосходили все ожидания любого смертного. И однажды Касса Саман настолько преуспел, что сам решил стать бессмертным и богоподобным.

Поговаривали, что он поднимал из могил мёртвые тела, которые служили ему в качестве рабов, носили тяжести, собирали хворост для очага, участвовали в его ритуалах. Люди боялись Касса Саман и не позволяли ему жить рядом с их поселениями, изгоняя страшного и могущественного шамана отовсюду, куда бы он ни пришёл. Тогда он в своих долгих скитаниях нашёл данную гору, где и поселился. Аяктаку^[1], как прозвали её местные жители, имела свою сакральную силу, так как основанием своим стояла глубоко под землёй посреди нижнего мира. Касса Саман использовал её как резонатор, громкоговоритель в общении с Буни, в чем преуспел ещё больше благодаря Аяктаку.

Как бы ни был могущественен Касса Саман, но он был всего лишь смертным, как и всё земное, со всеми вытекающими отсюда последствиями, гормонами, желаниями. Ещё будучи молодым, являясь учеником умершего давным-давно старого Касса Саман, которого не гнали как его с поселений, наоборот, давали прибежище, всячески помогали, в том числе и продуктами. Старого Касса Саман приютили в одном из поселений на долгую зиму, поселив его с учеником, тогда ещё совсем молодым шестнадцати зим от роду, с краю поселения в отдельном доме Фанза.^[2]

Та зима выдалась очень снежной, и одновременно одной из самых запоминающихся периодов жизни молодого Касса Саман. Именно в эту зиму он повстречал её, девушку, от которой не мог отвести взгляд, а его сердце билось чаще, словно птица в клетке, слова путались, на щеках появлялся румянец. Молодой парень, всё чаще убегал от старика и тайно смотрел, не в силах приблизиться, как она, являясь объектом непонятных для него чувств, играет со своими подругами. Её звонкий смех сводил с ума молодого Касса Саман, грация юного девичьего тела манила, занимая все его мысли.

Старый Касса Саман, пытаясь учить своего непоседу, стал догадываться, что ученик витает где-то в облаках и совершенно не слышит слова старика. Вынудив мальчишку рассказать, что именно так гнетён его и отвлекает от учёбы, выслушав переживания молодого ученика, старик поведал ему страшную тайну. Касса Саман не может выбрать себе девушку и жить с ней, с его слов женщина заберёт часть энергии у мужчины, и Касса Саман не сможет общаться с нижним миром, поэтому все шаманы этой категории одиночки, холостяки. А так как именно его духи выбрали и хотят видеть на столь почётном месте, то юноше придётся смириться и подавить свои человеческие желания, всё ради того, чтобы стать выше простых смертных, быть ближе к духам и богам.

Об этом молодой Касса Саман и так знал, но знание, что обладать женщиной ему не суждено, не могли остановить его желания. Гормоны не давали возможности сосредоточиться, погрузиться в себя, и войти в духовный экстаз под мерный стук кожаного бубна.

Однажды он решился и вышел из своего укрытия, неуверенной походкой направился к месту, где молодёжь играла в неизвестную для него игру. Среди юношей и девушек он сразу приметил её, сердце тут же заколотилось как ненормальное, лицо ученика Касса Саман стало гореть, ему давались с трудом первые слова, которыми он попытался поприветствовать молодых людей.

Его сперва не заметили, да и не услышали, как он бубнит себе под нос, продолжая громко смеясь, убегать от друг друга, издавая звуки различных птиц или животных. Но когда один из парней, затем девушки, увидели его, то все замерли, прекратив игры, в их напряжённых лицах читался вопрос. Неуверенно поздоровавшись ещё раз, молодой Касса Саман представился, у него тогда ещё было человеческое имя, которое просуществует после этого события около трёх лет, после чего он окончательно станет Касса Саман.

Компания молодых людей естественно знала, что он ученик проживающего с краю поселения шамана, и не имела представления как себя вести с незнакомым парнем, тем более с будущим Касса Саман. Парни поздоровались, но не представились, а девушки, сбившись в кучку, продолжали сверлить его взглядом, в котором читался больше испуг, чем любопытство.

— Можно с вами? — почти заикаясь спросил будущий шаман разрешение поиграть с компанией.

Касса Саман ожидал, всё что угодно, но только не смех, смех в этот момент оказался хуже всего. Это был не смех радости, доброжелательности, это был смех искреннего удивления, только позже, намного позже он понял, как выглядел в тот момент. Представитель высшего духовенства, призрачный и загадочный Касса Саман, легко общающийся с Буни нижнего мира, пришёл поиграть с простыми деревенскими детьми, подростками — наиглупейшую ситуацию не придумаешь. Но именно тот смех, заставил его испытать унижение, что до этого ему не было ведомо.

В тот раз, он убежал, спрятавшись от всего мира на несколько дней в избушке. Когда время вылечило душевную рану, имеющий человеческое имя, решился и пошёл искать ту, из-за которой у него так часто бьётся сердце. Нашел он её быстро, словно голодный зверь, ориентируясь по запаху и следам. Та, из-за которой он не находил покоя, находилась возле реки, собирала хворост, но главное, она была одна. Это было на руку молодому шаману, и он, взяв себя в руки, подбадривая себя, направился к ней.

Придавая своему голосу уверенность, стараясь держать голову и взгляд прямо, он поздоровался с ней. Девушка подняла голову и, увидев его, очень испугалась, это было видно по её глазам, которые расширились. Она выронила сухие палки, что у неё были в руках и молча побежала от него прочь.

Будущий Касса Саман, легко догнал её, схватил за рукав одежды, развернул её, пытаясь выглядеть как можно доброжелательнее, естественнее, спросил:

— Ты куда? — искренне смеясь, спросил будущий Касса Саман.

Девушка закричала, громко и отчаянно, с её глаз полились слёзы, она упала в снег и, продолжая кричать, принялась отползать от него. Как бы юноша не пытался её успокоить, все его действия приводили только к одному: истерика девочки только возрастала.

С поселения прибежали мужчины и несколько женщин, у многих в руках были палки и оружие. Практически не разбираясь, что же на самом деле произошло, накинулись на молодого шамана, сильно его поколотили. Избиение прекратил старый Касса Саман, подоспевший на реку, и отогнавший разъярённый народ от своего ученика.

Что бы не говорил ученик шамана, как бы все его намерения не выглядели невинными, старейшина, с чьей дочерью пытался познакомиться молодой Касса Саман, под давлением своей жены и родственников вынужден был попросить старика со своим учеником покинуть поселение. Пришлось шаманам отправиться в дальний путь, туда, откуда был родом старый Касса Саман, это была очень тяжёлая и длинная дорога, тем более по глубокому снегу.

Самое ужасное, что Касса Саман пережив самые страшные унижения в своей жизни, в том поселении, не перестал испытывать тягу к этой девушке. После смерти старика, приняв его посох, а также должность, Касса Саман не раз бывал в том поселении, наблюдая, как покорительница его сердца вышла замуж, родила первого ребёнка, а затем второго. Превращаясь с каждым рождённым дитя, из стройной, грациозной девы, в беззубую, с потухшим взглядом старуху. Несмотря на это он всегда испытывал к ней нежность, помноженную на невероятную, садистскую ненависть, которая с каждым годом только росла в его сердце, он ни на минуту не забывал все те унижения, что ему достались благодаря ей.

Пришло время, взять себе ученика, на которого укажут духи, но духи не торопились, не отвлекались на просьбы. Тогда впервые в жизни Касса Саман решил перехитрить всех: и духов, и людей, — а заодно осуществить давно задуманный обряд, о котором ему поведал один из Буни. Касса Саман решил забрать последнего ребёнка возлюбленной, который как раз являлся мальчиком, возрастом восемь зим, таким образом отомстив ей, новому старейшине, брату его объекта любви и ненависти. Ведь он был сыном старого старейшины, что выгнал их со стариком из поселения из-за своей глупой дочки.

Ребёнка с трудом оторвали от матери, которая преисполнившись горя, сошла сума. Это был единственный её сын, все остальные родились девочками, от того он был таким долгожданным и желанным. Старейшина не решился спорить с решением духов нижнего мира, и ребёнка отдали беспрекословно по указанию Касса Саман.

Что произошло дальше, точно никто не знает, фактом было то, что ребёнок умер при загадочных обстоятельствах. Доходили слухи от других шаманов, которые могли общаться с Буни нижнего мира, о том, что Касса Саман проводил один из самых отвратительных ритуалов, на который покуситься не мог ни один из смертных.

Касса Саман попытался с помощью духов, что находились в его власти, вытеснить душу мальчика из тела, заменив его душу своей, таким образом переселиться в молодое тело. Но, что-то пошло не так, душа мальчика покинув тело, оставив на земле живую, агрессивную плоть, в которой работали лишь животные инстинкты, не пожелало спуститься в нижний мир, предоставив тело для духа Касса Саман.

Мальчик, ставший безрассудным зверёнышем, вырвавшись из пещеры, убежал от Касса Саман в лес, где погиб в лапах тигрицы, которая была очень удивлена, увидев, как полуголый человеческий детёныш, передвигаясь на четвереньках, брызжа слюной во все стороны, словно болен бешенством, выскочил из кустов и набросился на её двух тигрят, мирно играющих у поваленного дерева.

Преследуя убежавшее тело своего ученика Касса Саман естественно нашёл растерзанный труп. Поняв, что произошло и что он потерял возможность провести ритуал переселения повторно, а значит смерти не избежать, так как второго ребёнка ему вряд ли отдадут, Касса Саман не на шутку разозлился. Преследуя тигрицу с тигрятами, шаман, используя всё своё мастерство, усыпил кошку, колдуя над её следами, а когда настиг её спящую у ручья, то хладнокровно убил, перерезав тигрице горло.

Тигрята, бегающие вокруг, своей мёртвой матери, пытаясь пить её молоко, дико кричали, именно этот крик, полный кошачьих слёз и отчаянья, остановил Касса Саман покончить с ними. Нет, не из жалости конечно, у Касса Саман родилась новая гениальная идея, насколько она осуществима он ещё не знал, но оставил тигрят живыми, более того забрал их с собой в пещеру Аяктаку.

В течение года Касса Саман скрывал от людей гибель своего приёмника, выращивая тигрят сначала в клетке, затем в вольере. С кормом у Касса Саман не возникало проблем, так как тигрята на момент гибели их матери уже вполне могли питаться самостоятельно. А заманить в силки куропатку или зайца, для сильного шамана не представляет трудности. По мере роста тигрят их аппетит тоже рос, тут уже птичками не отделаешься, и на корм пошли кабаны, изюбрь, сохатый. С крупным зверем справиться было сложнее, но их мяса хватало на много дольше, чем того же зайца. Тигрята выросли, превратившись в двух сильных тигров, оба были самцами и в скором времени должны были достичь возраста, когда они будут вынуждены отправиться в самостоятельную жизнь. Но у Касса Саман был другой план, по крайней мере, на одного из этих великолепных, красивых и сильных зверей.

Касса Саман не жил постоянно в пещере, иногда его звали в ближайшие поселения, чтобы он выполнял наложенные на него обязательства, а именно в случае смерти или гибели людей провожал их души в нижний мир. Периодически люди умирали в поселении, погибшего мальчика, старейшина из этого поселения, часто интересовался судьбой своего племянника. Касса Саман стараясь быть убедительным, врал, что мальчик занят и сейчас постигает науку, находится в пещере, приглядывает за бедным скарбом шамана на время его отсутствия.

Долгое время ему верили, пока местный шаман, готовясь стать Нигмантэй Саманне заявил при всех на одних из похорон, что ученик Касса Саман приходил к нему в ведениях, где заявил, что год как мёртв и до сих пор не похоронен. Касса Саман объяснил это так, что его ученик очень способный и, несмотря на молодой возраст, уже может самостоятельно посещать нижний мир, а поднимаясь на верх, иногда посещает переходный мир, где является в видениях другим людям. А слова мальчика Нигмантэй Саман расшифровал неправильно, в связи со своей неопытностью в общении с духами. Народ вокруг такое объяснение принял, тем более шаман, к которому якобы приходил мальчик, действительно был молодой и ещё не совсем опытный.

Единственный кто заподозрил неладное — это старейшина, который все похороны внимательно наблюдал за Касса Саман. Сильный шаман легко мог бы усыпить бдительность старейшины и даже убить его с помощью своего колдовства, но с ним рядом всегда находился молодой Нигмантэй Саман, будто предчувствуя помыслы Касса Саман. Он-то, будучи хоть и молодым, точно мог увидеть колдовство Касса Саман и вовремя принять меры, предупредив старейшину.

И вот однажды случилось то, что не должно было случиться, к Касса Саман, на Аяктаку пришёл не посыльный из ближайшего поселения, как это обычно бывает, а именно тот самый старейшина в сопровождении молодого Нигмантэй Саман и трёх сильных мужчин. Естественно они сделали вид, будто в этих местах на охоте и забрели к шаману случайно, справиться о его здоровье, да на ученика посмотреть, а кстати, где он.

Раскусить ложь для того, кто давно сперва прикормил кровью, а затем подсадил на неё и теперь имел в своей власти Буни, духа нижнего мира, отвечавшего за язык демонов, из которых слагались заклинания, многие из которых нельзя произносить вслух смертным, было проще простого. Касса Саман сразу понял, что в этот раз пришли именно за ним, раскусить его ложь, предоставить суду народа, такое бывало редко, чтобы судили шамана, но в преданиях имелись такие случаи.

Наверное, Нигмантэй Саман осознал, что задумал Касса Саман, так как полез в свою кожаную сумку, наверняка в поисках противоядия, но было уже поздно, черная пыльца, практически невидимая человеческому глазу, попала всем присутствующим в пещере людям в лёгкие, а затем в кровь. Из всех шести человек, ютившихся в небольшом помещении пещеры, противоядие в своём организме имел лишь один, а именно Касса Саман. Поэтому он спокойно сидел у горящего очага, наблюдая, как Нигмантэй Саман нервно копошиться в сумке перебирая свёртки. Касса Саман знал, что ударная доза видоизменённого инсулина, содержащегося в яде одного из хищных моллюсков, обитающих лишь в одном из многочисленных изолированных озёр гор Сихотэ — Алиньского хребта. Добытый им с таким трудом и риском для здоровья и жизни, с каждой секундой биения сердца людей попадает с помощью бегущей крови в их клетки организма, блокируя расщепления любого сахара, тем самым оставляя клетки без энергии.

Старейшина и трое мужчин неожиданно для самих себя, почувствовали сперва страх, затем ощущение, что они покидают данный мир, умирают беспричинно. Им было не больно, они не чувствовали недомогание, головокружения, жжения или судороги внутренних органов, как это бывает при отравлении. У всех пятерых, в том числе и у Нигмантэй Саман, вдруг кончились силы в мышцах, которые перестали сокращаться в руках, ногах, во всём теле. Мужчины безвольно упали на циновку, постеленную на пол пещеры, беспомощно озираясь вокруг. Что-либо сказать они тоже не могли, так как лёгкие прекратили свою работу. В конце концов инсулин подействовал на сердце, которое перестало сокращаться, замерев в груди, через пять минут на полу, у ног Касса Саман, лежали пять мёртвых тел, с удивлёнными лицами.

Понимая, что данное убийство пятерых уважаемых членов поселения ему с рук не сойдёт, Касса Саман приступил к ритуалу. Душа дикого зверя отличается от человеческой тем, что не так сильна и намного меньше по размеру, тем более если это молодой тигр. Вытеснить душу тигра во много раз проще, чем это сделать с человеком, даже маленьким мальчиком. Гораздо труднее, выбрать из двух тигров одного, ведь они оба выросли прекрасными, красивыми животными. Когда все-таки выбор был сделан и выбранный им экземпляр поддавшись чарам уснул, Касса Саман с трудом, ведь зверь весил не меньше семидесяти килограмм, приволок спящее животное до Капища, где приступил, к давно задуманному.

Илья, дослушав старика, посмотрел на пол, где много лет назад лежали пять ни в чём неповинных людей и умирали, осознавая это по прихоти злого шамана.

— Получается тигр не просто животное, а зверь с человеческой душой? — спросил озадаченно Илья, глядя в пол.

— Это так, но не совсем. Большая кошка и Касса Саман теперь одно целое, душа Касса Саман теперь сам не знает кто она, — ответил грустно Подя.

— Сколько же живёт этот …? — Илья хотел сказать Амба, но вспомнил, что имя лесного духа нельзя называть вслух, поправившись продолжил:

— Этот полосатый? Ведь получается, что ему очень много лет? —

Подя в виде старика в лохмотьях вздохнул:

— Моя жить дольше, намного дольше. Касса Саман иметь тело тигра, душу Касса Саман, а душа человека жить в теле зверя много, поэтому такой большой.

— Сколько же лет этому тигру? — не до конца поняв, как наличие человеческой души влияет на жизнь в теле лесного зверя, спросил Илья.

Старик задумался, наверное, пытался посчитать в уме, затем принялся загибать свои тонкие длинные пальцы, с высохшей, морщинистой кожей.

— Много получается, отец, сын, внук, всех уже нет, а Касса Саман ещё живет, сильный, злой дух, — применив не известное для Ильи летоисчисления ответил Подя.

— Понятно, значить он уже старый, даже очень старый, скажи тогда одно, дедушка. Как убить этого шамана или тигра кто он там на самом деле? — пытаясь разузнать самое наболевшее, спросил Илья и, не дожидаясь ответа продолжил;

— Я в него стрелял три раза, вроде даже попал, один раз точно, но тигр до сих пор полон здоровья и жизни, что делать? —

— Убить Касса Саман? — задумчиво произнёс Подя и подкинул полено в горящий очаг, произнёс с грустью в голосе:

— Твоя убить зверя никак, твоя надо долго прятаться, злой сама уйдёт.

— И когда он уйдёт? — с надеждой спросил Илья.

— Не знаю, — на выдохе ответил Подя.

— Наверное, когда тепло, сейчас он слишком злой на человека в него стрелявшего, хочет крови, много крови.

— Это получается до весны сидеть в зимовье? У меня нет столько еды, воды, тем более дров. Ам… то есть тигр не даёт мне выйти из избушки, как быть? Я как понял ты пришёл мне помочь? — Илья был в растерянности.

— Подя помочь не может, Подя подсказать может, — грустно ответил старик.

— Моя не спасти всех зверюшек и птичек, кто-то должен быть едой, кто-то кушать, так устроил мир На Эндурни. Тигр — хищник, твоя еда, и моя не в силах разрушить силы мироздания, но моя подсказать, и дать твоя хорошее средство, — старик хитро прищурился.

— Касса Саман уже не тот, тело животного изменило его сознание, теперь она больше тигр, чем Касса Саман, мало человека внутри, не так умён, как раньше. Твоя может перехитрить большой тигр, воспользоваться слабостью злой шаман.

— И, где же ахиллесова пята у этого огромного тигра? — недоверчиво спросил Илья.

— У тигра нет пятка! — удивлённо ответил Подя.

— Ахилисава точно нет! А что такое ахилосова?

Илья махнул рукой, поняв, что старик, конечно же, не знает древнегреческую легенду о Троянской войне и её героях в том числе и об Ахиллесе.

— Это легенда далёкого народа, там одного воина по имени Ахиллес убили, то ли стрелой, то ли копьём ранив в пятку, так как это было единственное место, куда попав оружием, его можно было убить.

Подя в виде старика задумался:

— Интересная, наверное, легенда? Твоя нужно моя рассказать! —

— Это очень длинная история, мы её ещё в школе изучали, боюсь мелких деталей не припомню, — попытался уклониться Илья, но, видя с каким любопытством смотрит на него старик, плюнул и пересказал всё, что помнил о данной легенде.

А помнил он немного, его рассказа хватило на десять минут, это судя по лицу старика, расстроило его.

— Твоя говорить длинная история. Моя слушать совсем короткая, — озадаченно сказал Подя, и продолжил, — Моя не понять, зачем за такой женщиной пошёл воевать, взял бы себе много других хороших жён? — старик наверняка хотел задать множество других вопросов, но Илья перебил его.

— Это легенда, не факт, что это произошло на самом деле, эту поэму или как её там придумал один из древних, по-моему, греческий писака, так что не воспринимай всё буквально.

— Придумал? — озадаченно спросил Подя;

— А, зачем?

— Не знаю. Наверное, таким образом развлекал людей, люди же любят разные истории, — понимая, что для старика в рассказанной истории осталось много белых пятен, ответил Илья.

— Любят? — грустно, почти про себя сказал старик, а затем, как будто оживившись, воспрянул духом, поднял плечи и голову, продолжил:

— Касса Саман тоже когда-то любить. Той девушки уже нет, старая давно была. Но Касса Саман до сих пор помнит.

— Ну, и? Не томи дедушка, говори, — желая услышать продолжение истории про Касса Саман, приободрился Илья.

— Её звали Сиун, по-вашему Солнце, она вооон там, — Подя указал куда-то на север.

— Жила. Там теперь пусто, один лес и трава растёт, ушли люди оттуда, далеко ушли. Касса Саман много убивать, люди бежать.

— Си и и ун, — повторил Илья имя давно умершей девушки, к которой странное дело испытывает нежные чувства охотящийся на него тигр, внутри которого в свою очередь сидит душа злобного шамана, кому расскажи, бред бредом, но во сне всё возможно.

Илья пока не понимал, как ему может пригодиться имя девушки, которую странным образом любит древний, со съехавшей крышей шаман, практически убивший её ребёнка. Но чувствовал, что Подя не зря назвал ему её имя, поэтому повторил несколько раз странное слово, стараясь его запомнить.

— Твоя может отвлечь внимание Касса Саман, назвав это имя и воспользоваться его замешательством, — продолжал говорить старик.

— Как я могу воспользоваться этим? У меня патроны только с дробью остались, пускай и крупной, но для тигра это, что комариные укусы, — сетовал Илья.

— Для Касса Саман не страшно оружие, он заговорил тело тигра куда переселился, нужно много, чтобы заговор снять или мало, но хитрый. Твоя дам кусочек ацаси^[3], он очень злой, колючий, не трогай рукой или открытыми частями тела, плохо будет, сразу помрёшь. Корень тот в огненную воду положи, — говорил старик, а когда Илья, услышав про огненную воду, хотел было что-то сказать, Подя поднял свою сухонькую руку:

— Не перебивай моя, поставь в тёплое место, пускай ацаси настаивается два три солнца. Этим раствором намочи наконечник твоя копья яя. — старик стал расплываться на глазах, а его голос зазвучал как из бочки, — Если ацаси ии, не будет тт, — Подя не успел договорить, как полностью растворился в воздухе, а Илья открыл глаза, почувствовав морозный воздух при вдохе и боль в ступне.

[1] Аяктаку — Сердитая (нанайский язык).

[2] Фанза — Тип традиционного жилища, распространенный в Китае, Корее и на Дальнем Востоке России у коренных народов.

[3] 20) — в конце книги.