Дуэль: раунд первый

Елена Абрамова

Альбом воспоминаний

Уходят годы незаметно,

Кружатся за листом листок…

В погоне за мечтою тщетной,

За счастьем ли?.. То знает Бог!

И не вернуть уже былого,

Но память открывает снова,

Извечно прошлому верна,

Событья, даты, имена…

Как будто бы в фотоальбоме,

Я вижу детства ясный лик,

Вновь юность мчится напрямик,

Стремясь мечту поймать в ладони…

Увы, скользнуло счастье мимо,

Ну, а мечта — неуловима.

Автор: Зауэр И.

Мой август. Небо протекает

Дождями, сказками – душа.

Отчетливость реала тает,

Не ей фантазиям мешать.

Не дни листаю – строки, фразы,

Вернусь порой, нередко сразу

Забуду, если крив сюжет

И нет в нем света, правды нет,

Осенне-рыжей, снежно-белой,

В цветах заката и воды…

Но может, всякие следы

Сотрутся, что и как ни делай.

Пустой альбом – курьезный клад…

Но отклик был – и я была.

Елена Абрамова

Вдохновение

Ветер играет с травою душистою,

Возле дороги — бурьян да полынь.

Яркое солнце, ковыль серебристый,

Неба бездонная, чудная синь!

Взглянешь вокруг — разнотравие пёстрое,

Узкая тропка на склоне горы.

Тихим восторгом, тоскою неострою

Дрогнет душа, открывая миры!

Нежной мелодией сердце наполнится,

Трепет и чувства в душе затая.

Не сочинится, а будто бы вспомнится

Новая сказка, как грёза моя!

Хрупок чудесный полёт вдохновения,

Может исчезнуть мелодия вдруг.

Кончится чудо, пройдёт озарение,

В небе растает мелодии звук!

Зауэр И.

Романс о письме

Остывшее «вчера» болезненней тревожит.

Неодолим искус по капле пить тоску.

Классический сюжет – «Я вам пишу. Быть может…».

Поет во тьме Орфей и каждый звук – в строку.

Он много потерял, но, доброй волей Глюка*,

Любимую вернув, восславит счастья миг.

Либретто пишет жизнь иначе, вот в чем штука,

И устаешь считать ушедших Эвридик.

И все же напишу — пусть Моцарт мне поможет.

…И солнечным лучом – «Волшебной флейты» трель.

Но память на строку другой мотив положит –

И у письма теперь совсем иная цель.

И поперек строки – сознание потери,

Не той, где был – и нет, а странной, невпопад,

Когда пришел Орфей и, постояв у двери,

Решил, что он еще сойти успеет в Ад.

Попытка номер три – пусть это будет Верди.

Три строчки до конца заветного письма.

В бессмертьи – душ и нот – зачем так много смерти?

Зачем они дают, не видя, понимать?

А я, не дописав, решу все так оставить.

«О, радость!» прозвучит, но голос слишком тих.

Надежный проводник – и музыка, и память:

Пройти и ад, и рай, и жить, забыв о них.

—

*Кристоф Виллибальд Глюк, автор оперы «Орфей и Эвридика», изменил трагический финал легенды об Орфее на счастливый.

Абрамова Е.

Баллада о гневе

Боги тоже грустят и порой совершают ошибки.

И расплатой за промах бывает отнюдь не пустяк.

Перепутаны судьбы, как тонкие пёстрые нитки…

Только кто виноват, что всё вышло не то и не так?

Это только лишь кажется — быть небожителем просто.

Власть имея казнить, как понять, что тут истинно Зло?..

И во гневе считать ты не станешь, конечно же, до ста.

Если руку удержишь — то, значит, тебе повезло.

1.

— Ты скажи мне, мой друг, почему не похож на отца я?

Отчего не так грозен? Зачем ни рогат, ни крылат?..

Что за шутка судьбы, что вся внешность моя не такая?

Сколько спрашивал слуг, но они, словно рыбы, молчат!

Рассмеялся гиппарс (демон-конь, весь — как будто из мрака),

И ответил мальчишке, насмешливо глазом кося:

— Он тебе не отец — вот где, Люцис, зарыта собака!..

Он тебе не родной — вот в чём штука и истина вся!

— Кто ж тогда мой отец? Почему не приходит за мною?

— Твой отец — в этом замке, он пленник, и пленница мать.

Ты их видел не раз, вот за этой высокой стеною,

Коль вглядишься, в их лицах свой облик ты сможешь узнать.

Мальчик быстро вскочил.

— Аландор? Ориана?.. О, знаю,

Я их видел, увы, и над ними смеялся не раз…

Но вину искуплю, и замок их темницы взломаю,

И никто не посмеет отнять наше счастье у нас!

— Даже Кайер?.. Смотри, ты его ведь считал за родного.

И он мог бы властителя тьмы воспитать из тебя.

Ты подумай…

— Ну, нет!.. Вот тебе моё твердое слово:

Я уйду от него!.. Ты — со мной, или мы не друзья!

— Я тебя не покину, — промолвил гиппарс. — Ты не бойся.

Только помни, что Кайер намного сильнее тебя.

Чтоб бесславно погибнуть, не надо большого геройства,

А пощады не жди от того, кто живёт, не любя.

Есть Заклятье цепей… Ты запомни слова колдовские.

Кто в Цепях оказался, не сможет вреда причинить.

Бей тогда прямо в сердце! Законы у Тёмных такие —

Побеждённого недруга лучше и проще убить!

2.

Меч отчаянно стиснув в горячей, вспотевшей ладони,

Люцис в залу вошёл, озаренную светом свечей.

Там, под бархатным пологом, на черномраморном троне,

Восседал грозный Кайер, и был тёмной тучи мрачней.

Он всё понял без слов, по безумно горящему взгляду.

Усмехнулся:

— Щенок! И туда же, тягаться со мной!

— Я тебя вызываю! Но смерти твоей мне не надо,

Только двери темницы родителей ты мне открой!

Кайер зло рассмеялся. Поднялся стремительно с трона.

Сдернул меч со стены.

— Ну, посмотрим, сынок, кто кого…

И скрестились мечи в гулкой зале — со стуком и звоном…

Люцис храбро держался, но было ему нелегко.

Вот он больно упал на холодные жёсткие плиты:

Это Кайер заклятьем безжалостно сбил его с ног…

Гордость мальчика, злость, а быть может, и просто обида

Вдохновили на то, что сначала он сделать не смог.

От Заклятья цепей появились откуда-то цепи,

И опутали Кайера, и приковали к стене…

— Что ж, убей! — молвил Кайер. — И станешь сильнейшим на свете,

Ниц падут пред тобой, точно так же, как кланялись мне!

— Не хочу! — крикнул Люцис. — Не надобно мне поклоненья.

Я — не Тёмный отныне. Зачем мне тебя убивать?..

Мне победы довольно в тяжелом, но честном сраженье.

А теперь — ухожу. Там, в темнице, отец мой и мать!

3.

Окрыленный победою, Люцис помчался к темнице,

Чтоб обрадовать мать и признать Аландора отцом.

Настежь дверь распахнул и увидел знакомые лица.

И мужчину ещё, что был вовсе ему незнаком.

Но, желая победой скорее своей поделиться,

Мальчик выпалил гордо:

— Теперь здесь хозяином — я!

Надо всем Кайерканом!.. Я с Кайером вышел сразиться —

И его победил!.. И вся власть здесь отныне — моя!

Больше он не успел ни сказать, ни шагнуть им навстречу:

Ослепительной вспышкой, как пламенем, грудь обожгло…

Вот какой получилась с родными у мальчика встреча,

Вот каким оказалось привета и ласки тепло!

Это сам Перитор, что нашёл, наконец, Ориану,

(Бог грозы и Князь бурь, отыскавший любимую дочь),

Бросил молнию в гневе:

— Владыка ты над Кайерканом?

Новый Кайер теперь?.. Так ступай в Беспроглядную Ночь!

Но, ударив сплеча в беззащитное, хрупкое тело,

За спиною услышал отчаянно-страшное:

— Нет!..

Гнев, конечно, прошёл, но уже ничего не поделать.

Эхо грома той молнии слышно им всем много лет.

* * *

Боги тоже грустят и тоскуют порой по былому.

Только власти такой и у них, к сожалению, нет, —

Чтоб, вернувшись назад, всё иначе решить, по-другому.

Удержать свой удар. А потом — улыбнуться в ответ!

—

Пояснения:

Из моей фантазии.

Люцис — юный бог, сын Аландора и Орианы, отнятый у них Кайером.

Аландор и Ориана — боги, томящиеся в заточении у Кайера.

Кайер — демон, тёмный властитель.

Перитор — бог грозы, отец Орианы.

Гиппарс — демонический крылатый конь.

Зауэр И.

Баллада о визите

В мой дом постучался бог, ничейный или бродячий.

Хотелось ему согреться и с кем-то поговорить.

Мне двери пришлось открыть, впустить его. Как иначе?

Нет радости в непогоде снаружи или внутри.

Бродяга вошел в мой дом и занял так мало места,

Поближе к огню присел он с каким-то шитьем в руках.

Я чаю принес, и бог спросил, а что мне известно

О песнях морских русалок и бледных лунных тенях.

«Русалок на свете нет, — ответил я чуть сердито:

Дела отложил, чтоб гостя незваного развлекать.

— А тени… когда луна ладонями туч не скрыта,

Наверное, можно видеть, но стоит ли их искать?».

В плаще зашивал дыру измученный бог бродячий

И долго молчал, чтоб грустно потом на меня взглянуть:

«Но помни, ты можешь думать об этом – а как иначе?

Русалки и тени тоже сгодятся на что-нибудь».

Допил он остывший чай и вышел в осенний вечер,

Я вслед не смотрел, а просто вернулся к своим делам:

Разборке старинных книг, латанию старых трещин

И мыслям — из них нередко в душе создается хлам.

И странно, все чаще, чаще я думал о том, ненужном,

Что бог мне принес зачем-то и отдал за чай и кров:

О песнях морских русалок в мерцающем море южном,

И лунных тенях прохладных, неверных, как тени слов.

И странно менялся мир, когда я мечтал об этом,

Когда представлял огни и звуки, и дев морских –

Как будто взошла луна и дом мой наполнен светом,

И тени луны прохладны, и можно увидеть их.

Фантазиям нет конца, но мысли так мало значат…

Покой мой украден богом в дырявом смешном плаще.

Но если придет опять, открою – а как иначе?

Есть многое, что дороже простых и важных вещей.

Первый раунд закончился вничью со счётом 1,89 :1,89.

Респекты участницам в комментариях судей:

Елена —

воспоминание о себе, извечное стремление к мечте, к счастью; созерцательно-элегичный лирический романс, форма, размер — все соответствует. Написано мелодично; драматичная и развернутая история, эмоциональный накал под финал весьма ощутим.

________________________________

Ирина —

попытка философского осмысления жизни, яркие образы, порождающие поток ассоциаций; драматизм, с преобладанием философских аллюзий, что, конечно, не вполне характерно для классического романса, но вполне можно отнести к романсу городскому и вообще постмодерному; интроспективно-меланхоличная баллада.

_________________________________

Критика: неоднократно отмечены сбои ритма и метрики у обеих дуэлянток, есть претензии по рифмам к Ирине; по поводу чистоты жанров мнения судей не были едины и вопрос остался открытым, т.е. сомнения остались.

Судейская коллегия приветствует участниц и секундантов и желает успеха в следующих этапах дуэли!

Дуэль проводится в три раунда:

1 раунд — поэзия

Задача дуэлянтов — написать стихи следующих форм:

— онегинская строфа

— романс

— баллада

По одному стиху каждой формы от дуэлянта. Срок написания: 3 дня на каждое стихотворение. Конкурирующие пары стихов выставляются на четвертый день.

2 раунд — соавторство

Дуэлянты совместно пишут стих в свободной форме на заданную тему по строфе в течение 2-х дней.

Строфу задает победитель предыдущего раунда.

3 раунд — проза

По одному рассказу на заданную тему от каждого дуэлянта.

Жанры — фантастика, фэнтези. Объем — от 2,5 до 35 т.з.

Срок — 4 дня.

Темы для стихов и прозы задаются секундантами по взаимному согласованию непосредственно перед началом раунда

После каждого раунда коллегия судей выносит по нему свой согласованный и обоснованный вердикт. В конце третьего раунда — итоговый по всей дуэли.

Для оценивания используется шкала от нуля до трёх.

«Мимо» — 0 баллов.

«Слабо» — 1 балл.

«Средне» — 2 балла

«Сильно» — 3 балла

Время для решения судей:

по первому раунду — 2 дня;

по второму — 1 день;

по третьему и на итоговый вердикт — 3 дня.

Разборы и высказывания «зрителей» приветствуются.