Грач и лиса

Грачу где-то дьявол подкинул кусочек мясца,

Но грач — не ворона, он много хитрее, зараза,

А может, стыдливей? Ведь в крике его хрипотца,

А хрип только звёздам эстрад добавляет экстаза.

Короче. Грачуга, зажав в клюве вырезки шмат,

Летел, озирался, искал, где присесть безопасней,

Конечно, он чудной находке был счастлив и рад,

Но всё ж был не глуп, и знаком с пресловутою басней.

Её он от тёти в младенчестве как-то слыхал

И крепко в умишке держал ситуацию с сыром,

Он свято уверовал, что ни хитрец, ни нахал

Свой слух не утопит в вокале грачуги хрипливом.

— Пускай сто лисиц сто часов уговоры ведут

И пусть называют меня хоть великим Армстронгом,

Но я не простак, лестью лисью не буду «обут», —

Вот так размышлял грач неспешно и явно с апломбом…

Походкой развязной под дуб прошагала лиса

И скинула рыжую шубку, блеснув наготою,

И стоило птичке увидеть лисы телеса,

Как сердце взбесилось, а клюв ослабел сам собою.

Лиса, взяв добычу, обнюхала с чувством её,

Кивнула довольно, мол, всё в габаритах кондиций,

И быстро в шубейку закутала тело своё,

Не дав «хитрой» птичке сполна наготой насладиться.

А грач, как придурок, на дубе сидел и икал,

Избитый нагайкой своих безусловных рефлексов,

И, как ни обидно, но всё-таки он понимал:

Рождённому каркать не есть шашлыков и бифштексов!