Пропавший выходной

Мурвиль Вильмурович возлежал на диванчике в кухне. Ему было хорошо и лениво. Он только что откушал куриной грудки, самой настоящей, а не каких-то там сухарей со вкусом курицы. Все было натуральное и съедобное. Мур Мурыч, но это для своих, вы же понимаете, уже и начал засыпать, как в коридоре раздался истошный крик звонка. Вот вечно он орал как оглашенный, нет бы тихо, культурно пропиликать, а тут ор на весь дом. Кот аж подпрыгнул и чуть не упал. Пришлось выходить в коридор, встречать гостей незваных-нежданных. Ой, как не любил Мур Мурыч такие визиты. Весь его кошачий жизненный опыт вопиял, что опять будет нечто. Нечто ничего хорошего лично ему не несущее. Никакой выгоды, никакого удовольствия.

Точно! На пороге стоял Аристарх Васильевич. Режиссер местного самодеятельного театра и друг хозяйки Мурвиля. Они друг друга обожали, а вот кот подозревал, что в основе этой любви лежит не тяга к прекрасному, а влечение к вкусному. Мур Мурычева хозяйка умела печь такие пирожки, что оторвать от них Аристарха Васильевича можно было только тогда, когда они уже все покоились в его желудке. Но сегодня был не пирожковый день. Сегодня у кота — выходной.

Надо сказать, что Мурвиль Вильмурович имел очень длинную и замечательную родословную. В его предках значились знаменитые на весь мир коты и кошки. И проживая здесь в N, он продолжал славное дело своих родичей по распространению персидских кровей. И нечего смеяться, дело это очень серьезное, ответственное и тяжелое. Именно, что не легкое, дамочки-то всякие попадаются. Иногда такие… Но лучше не вспоминать о грустном… а надо соответствовать и высоко держать гордое знамя предков. Мурвиль Вильмурович считался лучшим в N. Но среди трудов праведных нужно и отдыхать. Вот и сегодня был день свободы.

Кот прислушался к шушукающимся людям. И ему не понравилось, что они там обсуждали. Он вовсе не желал славы театрального актера, ему хватало уже приобретенного авторитета. Но хозяйка явно склонялась к известности на подмостках. День свободы, вернее, вечер накрывался пыльным занавесом местного клуба. Будучи еще котенком Мур Мурыч однажды посетил этот культурный очаг города. Они с хозяйкой прогуливались, а тут вдруг налетел хулиганский ветер, пригнал ниоткуда тучку, городской театр оказался ближе всех. Именно тогда и познакомились хозяйка с Аристархом Васильевичем, а кот, обследовал зрительный зал и сцену. Так что на сцене, точнее по сцене, он уже потоптался. Не впечатлился. Мурвиль Вильмурович попытался донести свою точку зрения на эту аферу, но не был понят. И уже втроем они отправились в театр.

Сидя на столике в гримерной, кот внимательно слушал режиссера, но смысла речи не улавливал. Тот говорил очень восторженно, и по всему выходило, что он Мурвиль Вильмурович будет играть главную роль в спектакле. Что это очень, очень почетно, что возможно это первый шаг на пути к звездной карьере. Аристарх Васильевич приводил все новые доводы, рисовал прекрасные перспективы — хозяйка давно была сражена. Мур Мурыч сомневался. Но и его решимость была сломлена последним аргументом. Режиссер пал на колени с мольбой спасти спектакль, потому что их главный актер, эта черная нечисть по имени Мурзик, ушел в загул и не появлялся уже неделю. Что представление из-за него гада мохнатого отменять? Мурвиль знал, что такое честь мундира, ну в данном случае честь котовского племени. Святое дело поддержать собрата. И он согласился. Сыграть в свой заслуженный выходной нечисть, ту самую, что перебегает дорогу невезучим людям, строит козни невинным деткам, помогает зловредным старушкам в изготовлении пакостных снадобий. Роль состояла в демонстрации самого себя на подмостках, надо было просто пройтись, пару раз серьезно взглянуть в зрительный зал, ну, может быть, мявкнуть, желательно громко и грозно. В общем, создать гадский образ злодейской нечисти. И удалиться. Все остальное сделают помощники.

Тонкий слух Мурвиля Вильмуровича улавливал все: и шебуршение людей в зале, и последний шепот режиссера, и хлопанье дверей гримерных и шуршание пышных юбок актрис… а еще он очень сильно ощущал волнение. Не свое, что ему волноваться-то? А окружающих: пронзительное и какое-то трепещущее хозяйки, обреченное Аристарха, предвкушающее зрителей. Мурвиль потерся щечкой о ногу хозяйки, мол, все нормально, я тут, не переживай. А тем временем действо началось. На сцене что-то кто-то говорил, делал, бегал и прыгал. Прыгали вокруг здоровенного котла, вокруг него же летали какие-то тряпки, хозяйка сказала, что это летучие мыши. Но разузнать поближе не дала, хотя даже и из их угла было понятно, что то не мыши вовсе. А кто? Спектакль шел, зрители смотрели, и вот настал тот момент, когда надо было появиться и главному герою.

Кот степенно вышел на сцену. Оглядел горящими оранжевыми глазами котел, покосился на застывшую фигурку ведьмы и фыркнул. Поставил свечкой и распушил роскошный хвост — пусть все видят каковы мы! И тут сверху спикировала эта самая летучая тряпка. И вот кто бы на месте Мурыча выдержал? Нет, он не убежал, не покинул место боя, а принял его. С боевой песней всех котов мира, со всем своим оружием, выпущенным наголо. Кот подпрыгнул и вцепился в пролетающий реквизит. Зрители замерли, актеры остолбенели, Аристарх Васильевич обомлел, а хозяйка схватилась за сердце. Мурвиль летал над сценой, истошно вопя и рвя тряпичные крылья театрального имущества. Когда держаться было уже не за что и, поняв, что это не живой враг, а простая тряпка, Мурвиль отцепился и плюхнулся на сцену. Встал, отряхнулся и, сохраняя достоинство, удалился.

Зрители неистовствовали. Хозяйка целовала и не отпускала с рук. Аристарх глядел с обожанием и приглашал на сцену. Успех спектакля был неимоверным. Черная пушистая нечисть покорила всех. На бис вызывали десять раз. Мурвиль Вильмурович был смущен. И было приятно. И даже закралась мысль: а может быть…