На смерть Федьки. Продолжение.

( продолжено по немногочисленным просьбам )

В темноте канализационного коллектора, напрягая зрение зорких глаз, старый толстый Крыс Свинссон разглядел бетонный выступ, и на всякий случай оглянувшись, выбрался на крохотную сухую площадку. Только здесь он выпустил из цепких зубов свою добычу — украденную на рынке атлантическую селедку. Опасаясь конкурентов, вновь оглянулся и лишь потом отряхнулся. Капли грязной влаги веером разлетелись по узкому проходу древнего сооружения. Крыс Свинссон очень гордился своим древним и благородным происхождением. О принадлежности к высокому сословию свидетельствовала белая манишка вокруг шеи в форме королевской короны. Его прапрабабка уцелела во время всеми памятного крысиного исхода из скандинавского города. Тогда маленький мальчик заманил игрой на флейте помешанных на попсе крыс в губительную, водяную ловушку. Если бы не преждевременные роды, прапрабабка тоже бы участвовала в том шоу, но судьба не всегда злодейка…

Еще не расправившись с рыбьей головой, Свинссон насторожился — приближался какой-то шум. Крыс привстал на задних лапах, и пошевеливая ушами, распустив пучки усов, прислушался. Это был звук текущей по трубам воды. Прижавшись, как можно плотнее к холодной бетонной стене, Крыс вцепился передними лапами в недоеденную рыбу, оставив зубы свободными для защиты. Из бокового ответвления вырвался поток мутной жидкости, пахнущей неизвестными Крысу цветами. Свинссон ждал, когда шум стихнет совсем — неизвестно, кого и откуда принесет слив канализации. После ревущего в ушах потока тишина казалась шипящей, как оброненная в решетку уличного водостока таблетка Алка-зельцер. Крыс присмотрелся к спадающему уровню ароматной влаги и заметил в мути какое-то движение. С минуту всматривался, но принимать участие в спасательной операции не имел желания. Мороженая селедка была важнее.

На скользкую наклонную стену коллектора, отплевываясь от мыльной жижи, выбрался измученный скоростным серфингом на спине, израненный Тарган Сигизмундович. Оглядевшись, и не заметив, сидящего в сорока тараканьих шагах Крыса, командир тараканьего спецназа помог перевернуться на жалюзийное брюхо копошащемуся рядом бойцу.

— Облажались, обмочились, — командир со злостью поддал пинка подчиненному, — Помогай остальным. Я присмотрю плацдарм.

Постепенно, приходя в себя, на почти отвесную стену выбрались остальные. Тарган Сигизмундович проводил ревизию усов и конечностей. Он даже не оглянулся на подбежавшего для доклада таракана.

— Потери?

— Двое раненых, один пропал в потоке, — одним из раненых был и сам докладывающий боец, едва державшийся на надломленной задней лапе.

— Экх, — уже без злости крякнул командир, вправляя среднюю левую лапу, — Учишь, вас учишь… Все, как бисером по унитазу… Ладно. Передохнем и ближе к рассвету повторим попытку.

— На изыски потянуло? Или крошки в общепите перевелись? — выдал фразу Крыс Свинссон.

От неожиданности личный состав тараканьего спецназа вздрогнул, но быстро развернулся на голос — каждый на своем месте. В темноте заблестели фосфорящиеся огоньки подсветки глаз.

— Наше вам с рыбьим хвостиком, — приветствовал Крыс побитую и обмоченную гвардию.

— А, это вы, Ваше Крысятничество… Умереть не от диареи желаю.

От упоминания о страшном исходе Крыс Свинссон чуть было не поперхнулся оторванным плавником:

— Китайский карандаш тебе в глотку, — прохрипел Крыс, откашливаясь.

— По спине потоптаться? — раззадоривал его Тарган Сигизмундович.

Тараканья братия с юмором восприняла крысиное пожелание. Их трясло от смеха. Второй искалеченный на спуске таракан, с забавным именем Рацу, забыв о торчащем, как парус закрылке панциря, звонко крикнул: «Напугал! Ха, ха, ха! Хавали, знаем!»

Крыс столкнул оторванный плавник со своей площадки, и добродушно оскалился:

— Держите, недотравленные. Подкрепитесь. Что сегодня штурмовали?

Черные спины в миг сомкнули строй, не дав свалиться добыче. Челюсти насекомых с едва слышимым хрусом впились в перья заморской рыбины. Тарган Сигизмундович на правах старшего отрывал жирные куски от основания плавника и, проглатывая очередной кусок, отвечал Крысу:

— "Трешка" на пятом. Знаешь? Те, которые в прошлом году на Рейд пожлобились.

— И что, у них еда под плинтусами? Или убирать перестали?

— Они наших пацанов тапками «замочили» и в унитаз спустили. Месть — святое дело!

— Месть — блюдо не терпящее суматохи. Уж я-то знаю. У меня еще два года назад в хлебный ларек лазейка отрыта. Вот дождусь, когда закупят крысиный яд, перегрызу проводку и гореть им — извергам.

— Эх! Нам бы твои зубы…

— Ну, тут есть и варианты …

Внезапно вывергнувшийся поток жидкости стал заполнять трубу коллектора. Тараканий спецназ доблестно бросился карабкаться по отвесной стене. Крыс свесил хвост и через секунду группа диверсантов, воспользовавшись помощью, смотрела на бешеный поток с безопасной высоты. Схлынувшая волна оставила на наклонной стенке небольшой пакетик с белым порошком. Тарган Сигизмундович резво встрепенулся:

— Братва, я знаю что это. Хватай, пока дальше не смыло.

С проворностью ниндзя отряд в миг окружил пакетик. Помогая усами и свободными лапами, загадочный контейнер подтащили, приподняли и передали Крысу. Из прорезанной острым клыком пластиковой стенки на бетон просыпалась белая дорожка.

— Первоклассный кокс! — блаженно простонал на выдохе Тарган Сигизмундович.

Бойцы спецназа подражая командиру обмакивали усики в рассыпанную полоску и жадно носами втягивали неожиданный подарок судьбы.

— Даже знаю откуда это, — загадочно протянул Крыс Свинссон, формируя для себя персональную дорожку, — Это с третьего из «двушки». Наверное, снова к ним «гости» с обыском заявились.

Слова Крыса долетали до Таргана Сигизмундовича будто сквозь туман. Его оприходованные мозги плыли по бесконечной белой скатерти, щедро усыпанной пасхальными объедками. Вокруг покачивались чаши из скорлупы расписных яиц, полные изюма, сахарной пудры, и орехов, обильно смоченных медом. Глаза манило озеро еще не впитавшегося в скатерть красного кагора. У озера, на лежанках из первосортного пармезана нежились рыжие самки с полированными ножками, приветливо покачивая усиками…

Отойдя после продолжительной отключки, Тарган Сигизмундович блаженно потягиваясь, умиротворенно зевнул и осмотрелся. Отряд спецназа удобно расположился, прижавшись задницами, к теплому животу Крыса Свинссона. Спали компактно, как и учил — на боку, свое брюхо к спине сослуживца. Сам Свинссон по-детски улыбался во сне. Может ему снилась далекая страна, пропитанная запахом первоклассного сыра. Гористая местность со средневековыми замками, где люди ходили когда-то в деревянных башмаках, почти все курили вонючие трубки и при первом случае старались запустить в пробегающую крысу деревянный башмак или курительную трубку. А может, рождался в его сне план подкопа к сырному прилавку на центральном рынке, где румяная необъятная Клавка роняла на пол аппетитные обрезки хвостиков копченой колбасы…

Отбросив навязчивые мысли о еде, Тарган Сигизмундович вскочил на все три пары ног и заорал, как ему казалось, командирским голосом:

— ПАААААДЪЁЁЁООООМ! Строиться, полуфабрикаты! Шевелись, хрустящие недомерки! Жратву проспите, хреновы подплинтусники!

Оголтелый вопль супертаракана не мог разбудить Крыса, но возымел действие на расслабившихся бойцов подразделения. Блестящие черные спины выстроились в шеренгу вдоль хвоста Крыса, разминая затекшие конечности и скрутившиеся в спирали усы.

— Раавняяаааайсь…

И тут командир осекся и резво метнулся на левый фланг. Крайним левым стоял перекошенный Рацу. Его заломленный закрылок все так же торчал почти перпендикулярно плоскому телу.

— Это еще что? В каком виде? Что? Не было времени привести себя в порядок?

Тарган Сигизмундович в прыжке ударил задней правой по торчавшему закрылку, пытаясь одним ударом вправить дефектный орган подчиненного таракана. Но номер не прошел. Отброшенный подпружиненным закрылком, командир слетел с бетонного плацдарма и звонко щелкнул спиной о противоположную стенку коллектора. По строю подчиненных прошелестел смешливый рокот. От звука упавшего диверсанта проснулся Крыс и протяжно, сладостно зевнул. Тарган Сигизмундович ловко перевернулся на ноги резво подбежал к краю бетонной площадки.

— Крыс! Ей, швед! Помоги забраться!

— Я не швед, я датчанин, — над кромкой препятствия одновременно появилась заспанная морда Крыса и слегка обглоданный во сне одним из тараканов кончик хвоста.

— Простите, Ваше Крысятничество, — Командир ловко взобрался по опущенному хвосту.

Тараканы выровняли строй, плутовские ухмылки моментально исчезли с членистых физиономий.

— Равняаайсь … Смирно! — строй застыл со вскинутыми вверх под сорок пять градусов к горизонту усами, — Диверсант Рацу!

— Я!

— Вперед на… — Тарган Сигизмундович застыл, в уме прикидывая расстояние площадки, — на пол-шага вперед.

— Йеесть! — то ли взвыл, то ли рявкнул Рацу и синхронно шевельнул тремя лапами.

— Стать на правый фланг. Будешь знаменосцем.

— Йеесть! — взвизгнул боец и, двигаясь вдоль шеренги сослуживцев, подумал: «На кой хрен спецназу знаменосец? Стареет Сигизмундович, совсем нюх потерял. Сам же каждый день орет, что маскировка — это половина успеха каждой вылазки».

Пропуская израненного контрактника, командир едва не упал с узкой площадки. И тут, балансируя на краю, внимание Таргана Сигизмундовича привлекло нечто знакомое. Присмотревшись, командир послал двух бойцов за находкой. Через несколько секунд и ставшей уже привычной процедуры подъема при помощи хвоста Крыса Свинссона, к ногам командира опустили сплюснутое и подсушенное, словно гербарий, тело героического комара Федьки.

Теперь и Крыс поднял с кокаиновой подушки покачивающуюся голову. Молча замер строй. В траурной скорби опущены усы и приоткрыты для барабанной дроби закрылки. Торжественное слово взял сам Тарган Сигизмундович:

— Братья по оружию и сочувствующие! Перед нами тело героя. В неравной схватке погиб наш союзник, доблестный ас — штурмовик-кровопийца, комар Федька.

Взглянув в глаза каждого из подчиненных, командир перевел взгляд на Крыса. Из раскрасневшегося полоумного глаза потомка датского знатного рода катилась по острой морде скупая, мутная от кокаина слеза. Оратор убедился, что скорбят все, продолжил:

— Так поклянемся же, братья, и отомстим за героя…

Пламенную речь доблестного командира прервал рокот мутного желтоватого потока с изрядной порцией пипифакса. Крыс стряхнул в грязный поток слезу. Мысль была прервана, слова закопошились, как муравейник. Командир прокашлялся и, еще раз взглянув на распластанное тело Федьки, скомандовал:

— Рацу, закрепить тело погибшего героя на закрылке. Он и будет нашим знаменем.

— Да чем я его закреплю?

— Разговорчики. Крепи чем хочешь, инвалид недосмытый.

Рацу взял комара и стал при помощи слюней, соплей и козюликов из носа Крыса крепить тело героя на закрылок.

— Теперь у меня к вам вопрос, Ваше Крысятничество, — переключил свое внимание на Свинссона командир, — Помнится, вчера вы обмолвились, что имеете проект относительно повышения прочности и повышения боеспособности наших зубов. Что имеете нам предложить?

— Довольно таки простой способ, — не переставая доставать из носа козюли, гнусавил Крыс, — В мастерской при ЖЭКе убирают редко. На полу много всего. Отберете наиболее крупные алмазы осыпавшиеся с алмазной шлифовальной сетки и закрепите при помощи китайского супер клея на зубах и лапах.

— А клей мы где возьмем?

— Да там же. Алкаш слесарь на прошлой неделе стащил на рынке во время ремонта водопроводного крана целый коробок этих тюбиков. Раз щелкнул зубами, и течет по столу — только отбегать успевай. Если смажете и усыплете алмазами лапы, то на пятый этаж по водостоку — быстрее, чем на Эверест доберетесь. А хубами сможете грызть даже интернетовские кабели.

— Годится. На операцию, Вы как, снами пойдете?

— Если постоите на шухере, пока я буду вскрывать холодильник.

— Заметано. Когда выступаем?

— Ближе к ночи, после третьего презерватива. А пока не стемнело, предлагаю пробраться в мастерскую.

— Сейчас? А слесарь? — удивленно засомневался Тарган Сигизмундович.

— Сегодня ж суббота. Слесарь еще с утра принял спиртосодержащее и где-то спит.

Подразделение спецназа ловко взобралось на спину Крысу Свинссону и сводный отряд отправился в путь по соединительным каналам коллектора. Впереди гордо распустив усы восседал Тарган Сигизмундович. Позади него, окруженный такими же контрактниками, примостился Рацу, гордо выставивший над спиной знамя — закрылок с приклеенным комаром Федькой.

Отряд не мог налюбоваться обновкой. Вечером сидели на прежнем месте, и рассматривали алмазные россыпи на лапах и зубах. Командир запретил притрагиваться к пакетику с поршком и вместе с Крысом внимательно всматривался в проплывающие в мутном потоке предметы. У Крыса Свинссона тепреь тоже красовалась алмазная россыпь на зубах. Не отрываясь от наблюдения, он вслух обсуждал план проникновения в злополучную квартиру.

— По сливному каналу не пойдем — палево. В умывальниках решетки железные, в ванной пластик, но по вертикальным стенкам ванной все равно не вылезем. Я проведу вас по вентиляционному каналу. Там цемента в кирпичной кладке микроб наплакал — строители все разворовали и мешали всякий мусор из-под ног. На нужном этаже, как раз за стояком канализации почти готовый ход, разберем быстро. Но к холодильнику пойдем, когда люди потушат свет.

— А пути отхода?

— Стандартный и самый скоростной — унитаз. После операции сбор на сливном бачке. Ты со своим отрядом головой в очко, я давлю на слив и следом.

— У тебя дихлофос в мозгах! — закричал Тарган Сигизмундович, — ты нас передавишь всех в фарш.

— Вы легче, вас смоет первыми, я же буду в роли поршня — вытолкну всех с порцией воды.

— Заметано и опрыскано! — командир шутливо дернул Крыса за ус, тот чихнул и потоком воздуха сдул таракана с площадки.

Но взбираться обратно ему не пришлось. Из-за поворота коллектора показался долгожданный сигнал. Надежно сохраняя содержимое, завязанный узлом, с небольшим количеством воздуха по подземной реке плыл использованный презерватив.

— Есть! Третий! — громко крикнул Крыс Свинссон.

— Бойцы, — заорал во всю тараканью глотку командир, — Смотрите на заготовки этих недомерков. Придет время и так будет с каждым из них. Бриллиантовые мои…

— Глуши базар, — Крыс спрыгнул с площадки, — После будешь агитировать. Командуй штурм.

— Отряд! К штурму! Занять места согласно боевому расписанию.

Тараканы цепочкой спустились с выступа по хвосту Свинссона и закрепились на спине крысы. Последним вскарабкался командир. Бросив взгляд на поправлявшего знамя Рацу, он скомандовал:

— Вперед!

— Я говорю тебе, что там где-то дыра.

— Ой, я тебя умоляю… Дай спокойно отписаться, — хозяин квартиры, лишивший сутки назад Федьку жизни, строчил четырьмя пальцами по клавиатуре.

— Да, конечно, тебе уже ни до чего нет дела. Только и строчишь всякую фигню. Нет, что б дома что-то сделать, — супруга хозяина, зажав кнопку переключения каналов, листала программы в поисках очередного тупого сериала.

— Хорошо! Давай так — что ты хочешь?

— Ничего … — в голосе нотки истерики.

— Нет логики. Если ничего — зачем скандалить?

— Я не скандалю.

— Ну а то, что было ?… Вот прямо сейчас?…

— Ничего! — явные интонации безысходности — первый сигнал о проигранном поединке.

— Для чего тогда? Объясни … — хозяин, закрыв окно на мониторе, развернулся на стуле.

— Ничего. Я захожу в туалет, а там запах не твоих сигарет.

— Ну и что? Это повод?

— Я тебе сотни раз говорила, что там дыра и из нее тянет. Откуда-то снизу.

— Не сотни, а второй раз всего.

— Сотни…

— Хорошо, пусть сотни. Найду чем закрыть и заткну, — он свернул все окна и, схватив по пути пачку сигарет, вышел на балкон.

На глаза попалась полка с красками и всякой химией.

«Вот! То, что нужно, — подумал хозяин, увидев начатый баллон монтажной пены, — все равно ее никуда не применю в ближайшее время».

Он молча взял баллон с полки и снял крышку. Две капли ацетона растворили засохшую консистенцию в раструбе выхода. Встряхивая содержимое, он еще пару раз затянулся и, потушив сигарету, прошел в туалет. За унитазом мало места. Но практика — великое дело. Изловчившись, хозяин нащупал отверстие в стене, воткнул «хоботок» баллона и нажал рычаг.

До заветного открытого пространства человеческого санузла оставалось всего три крысиных прыжка. Тараканий спецназ расслабился, рассредоточившись на вертикальной стенке вентиляционной шахты. Тарган Сигизмундович в предвкушении экстремального приключения потирал передние лапы. Присохший к закрылку контрактника Рацу и возведенный в кумиры комар Федька был готов возвратиться в погубившую его квартиру. На мумифицированном облике лица комара читалось удовлетворение от предстоящей мести. Крыс завис на два крысиных корпуса ниже и ждал начала операции.

Внезапно в отверстии показалась полупрозрачная труба, раздалось бешеное шипение и густые, шарообразные клубы химической пены в секунду заполнили шахту вентиляции.

«Зачем оно мне было надо?» — перебирал мысли Крыс Свинссон, раскачиваясь вниз головой в вентиляционной шахте, — воровал себе спокойно на рынке и в магазинах. Нет, блёёёё … потянуло на экстрим. Говорила мне мама: «Умный — на склад не пойдет. Умный — друзей туда пошлет».

Он отрешенно взглянул вверх — в сторону своего хвоста. Верх теперь был там где задница — задница висящая на приклееном пеной хвосте. Применяя свои философские способности, можно было сформулировать ситуацию фразой: «Свинссон, твоя задница на высоте. Твоя задница выше тебя». Его хвост, как и все подразделение спецназа было взято в плен быстро загустевшей консистенцией.

— Вашу мать, презервативные полуфабрикаты!!! — со всех сил заорал Крыс, — До чего ж не хочется отгрызать себе хвост…

Но другого выхода из ситуации не было. Покрытые алмазной пылью зубы вонзились в основание серого хвоста.

Хозяин квартиры докурил сигарету, слил брошенный в унитаз окурок, и бросил пустой баллон в корзину для использованного пипифакса.

« Ну, что? Глоток пивка и порцию секса для примирения? Пожалуй, почту отпишу после».