Хороший сценарий

ОПЕРАЦИЯ УСПЕШНО ПРОВАЛИЛАСЬ

ХОРОШИЙ СЦЕНАРИЙ ДЛЯ РОССИИ

НОВОСТИ

• За прошедший год экспорт продуктов нашего сельского хозяйства вырос на двадцать семь процентов. Почти половина стран мира покупают наше зерно, мясо, молочные продукты, шкуры. Особой популярностью на Западе пользуются «ножки Волочковой», так у них называются тушки бройлеров, агрохолдинг по производству которых был создан еще на заре века некоей мадам Волочковой.
• Если раньше говорили: «Нефть, газ есть — ума не надо!», то теперь говорят: «Ум есть, нефти и газа не надо!» Очередная международная выставка пролилась золотым дождем наград на наших промышленников. Наша бытовая техника меньше всего потребляет электроэнергии. Есть много приборов, которые вообще не нужно включать в розетку. Их аккумуляторы заряжаются от голосов в квартире, шума звуковых приборов и разного рода дивайсов. Отечественный супермотоцикл «Уралище» на тысячу километров пробега требует лишь поллитра бензина. Кстати, наш бензин самый дешевый в мире. Про качество даже говорить не будем, потому что он производится по самым современным технологиям. «Фантастика!» — вздыхают японцы, глядя на нашу продукцию и скупают влёт все наши технологии.

• Смерть врагу североамериканских народов

Мимо нее не мог пройти просто так не один мужчина, будь то сопливый тинэйджер или умудренный сединами старец. Они впадали в ступор, зрачки их расширялись и остальной мир переставал для них существовать.

Мэри Троекурофф была не простым агентом, а суперагентом..

Мэри работала красиво.

—

Президент был женат второй раз. Вторая жена была значительна моложе его, хороша собой, стройна, бывшая олимпийская чемпионка. Это значило, что президент, несмотря на возраст, не был равнодушен к женщинам. Как говорят русские, в этом плане у него было всё ништяк. И безо всяких там препаратов.

На этом и решила сыграть Мэри. Пардон! Сейчас она была журналисткой Машей Троекуровой. Она засветилась на нескольких пресс-конференциях президента. Он не мог не заметить сногсшибательной красавицы. Если бы он только знал, что она могла быть сногсшибательной и в прямом смысле. Маша нисколько не сомневалась в том, что попала в его поле зрения и решила, что час икс настал. Добиться эксклюзивного интервью у президента — задача непростая. Для рядового журналиста недостижимая. Прошло довольно много времени. Маша понимала, что ФСБ изучает всю ее подноготную. И терпеливо ждала. За себя она была спокойна. Наконец она получила добро, ее пригласили в Кремль, долго инструктировали, читали вопросы, которые она намеревалась задать президенту, несколько вычеркнули, даже не объясняя причины. Когда она явилась на прием, у офицеров, самый младший по званию был полковником, отвисли челюсти.

— Но вас же предупреждали, что в деловом костюме!

— Но это и есть мой деловой костюм.

Маша мило улыбнулась. На ней было коротенькое платьице. Но правда, никакого макияжа и бижутерии. Стали звонить, сфотографировали и переслали ее фотку. Наконец, там на верху дали добро. Махнули рукой. Что поделаешь с безбашенной журналисткой? А если отменить встречу, как президенту это объяснишь? Еще неизвестна его реакция.

Сумочку ее предложили оставить.

— Конечно! Конечно! — улыбнулась она.

Она представила, как будут изучать сумочку миллиметр за миллиметром, и чуть не рассмеялась. Какой же идиот, отправляясь к президенту, потащит с собой шпионскую аппаратуру? Офицер, на этот раз была женщина, обыскала ее. Хотя что там было обыскивать? На ней всего лишь три единицы одежды: пресловутое платьице, ну, и … сами понимаете.

— Не волнуйтесь! Всё будет хорошо! — подбодрила ее женщина-офицер.

Если бы она знала, кому это говорит.

— У вас десять минут. Ни секунды больше!

За десять минут она могла бы уложить целый вражеский взвод. Главное, чтобы сделать всё в последнюю секунду.

Он даже ничего не поймет. Легкий укол в области сердца. Бывает! Это будет микроиголочка, которая вылетит из-под ее ногтя. А на следующий день президент почувствует недомогание. И ночью скоропостижно скончается. Врачи установят внезапную остановку сердца. Никакого яда в его организме не обнаружат. Мир вступит в новую эпоху. Все несчастья Запада от этого человека. Да человек ли он? Скорее демон в человеческом обличии. Конечно, все будут говорить о нем, как о великом политике. При нем Россия стала первой державой мира. Но после его смерти всё пойдет иначе. Не стало Александра Македонского, исчезла его величайшая империя. И это сделает она, Мэри Троекурофф. Тьфу ты! Пока что Маша Троекурова. Как ей ненавистно это имя! Как и всё русское! На дух не выносит!

Ну, всё! Вперед! О! черт! Она, кажется, немного волнуется. Что это с ней? Всё-таки надо было принять таблетку. Зря она понадеялась на себя. Но теперь уже поздно. Президент сделал ей комплимент. Маша расплылась в улыбке и поблагодарила. Так близко президента она видела впервые. Села она так, чтобы президенту были хорошо видны ее стройные ноги и взгляд его находился выше разреза платья.

Мэри знала, что при виде такого ни один мужчина не мог устоять и в его глазах можно было читать, как в открытой книге, все его мысли и желания. Хотя и читать-то было нечего: там всегда было одно и то же, что лишний раз убеждало Мэри в примитивности мужской породы.

— Вот что, Маша… Вы позволите мне так вас называть?

— Мне только будет приятно.

Она послала ослепительную улыбку.

— А не сделать ли нам так? Я прочитал ваши вопросы. Вот ответы на них. Можете забрать. Всё это скучно и неинтересно. Я говорил на эти темы тысячи раз. Теперь могу даже отвечать на автопилоте. И будет у нас с вами очередное банальное интервью.

Мэри насторожилась. События как-то шли не по плану.

— Давайте я вам задам несколько вопросов. Почему все спрашивают меня. Как будто я последняя инстанция под этим небом. А что другие люди неинтересны? Конечно, это не так. Вы молоды, очаровательны, умны.

Президент сделал паузу. Она увидела холодный змеиный взгляд. И впервые напугалась. Ноль эмоций, не малейшего намека на желание обладать ею. Словно это был робот. Президент — бывший контрразведчик. Хотя бывших разведчиков не бывает. Он ее раскусил? Такого быть не может! Это невозможно! Нужно взять себя в руки.

— Вы очень красивы. И знаете, красота идет вам. Так давайте же поговорим о вас!

— Но, господин президент, это ни в какие рамки!

— Как говорится, без галстуков. Расслабьтесь!

— Но… я…

— Это будет нормальная человеческая беседа. А не очередной официальный отчет.

Мэри положила палец на ноготь, под которым скрывалась смертельная иголочка. Может быть, сейчас?

— Почему вы нервничаете?

— Я нервничаю? С чего вы взяли?

— Вначале вы произвели впечатление такой львицы, холодной, расчетливой. Но первое впечатление оказалось ошибочным. Вот и румянец появился на щечках!

Мэри сменила позу и одернула несуществующий подол.

— Румянец?

Она приложила ладони к лицу. Щеки, действительно, горели. Что с ней?

— Вы читаете сейчас что-нибудь?

— Я? Читаю? — переспросила она.

Последнее, что она читала, это была подробная инструкция из центра. Да и до этого, кроме деловых документов, она ничего не читала.

— Из русских писателей кого-нибудь читаете? Может быть, стихи?

— Я? Стихи? Знаете, как-то руки не доходили.

Она совершенно растерялась.

— Плохо! А давайте я почитаю вам свое любимое? Если вы не против?

Президент, конечно, не был актером. Читал он несколько монотонно, несколько раз сбился. Мэри никак не могла уловить смысла происходящего. Да и был ли тут какой-нибудь смысл? Какой-то сюрреализм! Что-то музыкальное, неестественное затягивало ее, как в воронку. И она не имела сил сопротивляться.

«Да что же это со мной? Что происходит?» Она была готова расплакаться от бессилья. Сейчас или никогда! Палец ее снова лег на ноготь.

— Расскажите, Машенька, о себе. Поверьте, мне это будет очень интересно. Разумеется, то, что посчитаете нужным.

О себе? Что она могла рассказать о себе? Легенду? Что в ее жизни нет места чувствам и стихам? Что она безупречная, работающая без сбоев машина, которой управляют серьезные дяденьки из СРУ?

— Ладно, господин президент! Можно что-нибудь из своего детства? — решилась она.

— Буду очень благодарен!

Она нажала на ноготь.

— Ой! Что-то кольнуло сердце. Пустяки! Не надо обращать внимания! Знаете, возраст. Продолжайте, пожалуйста. Я весь внимание.

У нее, оказывается, тоже было детство, как у всех нормальных людей, просто она никогда не вспоминала о нем. Ей совершенно было наплевать на президента, который уже труп. Это был рассказ для себя.

Она никогда не делала этого, не предавалась воспоминаниям. Это удел обычных людей планеты. Она жила только настоящим. У нее не было прошлого, не было воспоминаний. Но оказывалось, что они были. Она увидела себя маленькой девочкой, наивной и простодушной, которой мир казался таким удивительным. Вот на переменке ее толкнул мальчик, который ей нравился, она упала и ушибла коленку. Ей больно. Она плачет. А вечером пожаловалась бабушке, лучшему своему другу. Бабушка в ней души не чаяла, и она любила бабушку. Бабушка для нее была самым добрым человеком. Ей нравилось с ней ходить по магазинам, выбирать игрушки, детские журналы с любимыми мультяшными героями. Однажды во дворе с ребятишками они построили настоящую землянку, которую почему-то называли шалабаном, принесли туда игрушки, еду, какую-то посуду. Это было таинственно и здорово. А потом один мальчик предложил развести костер и испечь картошку, вкуснее которой, как уверял он, ничего не бывает. Это и сгубило землянку. Взрослые увидели дымок, выгнали оттуда ребятишек и разрушили землянку. Даже то место утоптали. Для нее это было горе. Она плакала и несколько дней ничего не могла делать. А вот еще… Новые воспоминания открывались перед ней.

— Машенька! К сожалению, я еще и президент. В приемной уже пять минут дожидается встречи премьер-министр. Сами понимаете, его время очень дорого. Весь день его расписан по минутам. Он не поймет меня, если я его заставлю ждать. Мы встретимся обязательно, встретимся еще, в самое ближайшее время. Уверяю вас! Вот вам мой платочек! Вытрете глазки! Как хорошо, что вы не делаете макияж, а то сейчас на вашем лице были бы черные полосы. А так никто ничего не заподозрит.

— Я … Я убийца, господин президент. Я убила вас. То есть вы умрете. Это не сердце кольнуло. Совсем не сердце! Это иголочка, которую я выпустила из-под ногтя. Это она вас кольнула.

Президент рассмеялся.

— Какой же вы ребенок, милая Машенька!

Он поднялся и протянул ей руку. Потом чуть приобнял ее за плечи.

— К сожалению, я так мало уделял внимания собственным детям. Мне кажется, что они росли без отца. Я встречаюсь с ними, как с чужими, незнакомыми людьми. Я не знаю их. Никогда не прощу себе этого. Но у вас есть одно преимущество передо мной, Машенька.

— Какое? — растерялась она. — О чем вы?

— У вас есть возможность поплакать. А президенту этого делать нельзя. При людях. До скорой встречи!

В кабинет вошел премьер-министр. Он с удивлением посмотрел на Машу, взгляд его скользнул по ее стройным ногам, потом остановился на глубоком разрезе. «Да! Это штучка!» Маша выскочила из кабинета.

Даже в Центре не знали, что президент надевает жилет, который не то, что иголочка, но и автоматная очередь не смогла бы пробить.

НОВОСТИ

• Поездка по государствам Северной Америки оставила у российского президента тягостное впечатление.

— Мы не можем оставаться безучастными к судьбе североамериканских народов, — заявил он на пресс-конференции.

Президент дал указание организовать широкомасштабную гуманитарную помощь. Представительный коллектив из пятидесяти трех ученых-гуманитариев отправились в Северную Америку для ознакомления с ситуацией и чтения лекций. Они прочитали лекции по истории, сравнительному языкознанию, структурному литературоведению и другим областям гуманитарного знания.

• Наша программа продолжает следить за судьбой Владимира Ильича Ленина. После того, как было принято решение о переселении его из Мавзолея, ему было предоставлена квартира в одном из микрорайонов. На вопрос нашего корреспондента:

— Ну, и как типа шурум-бурум?

Вождь мирового пролетариата, взобравшись на спинку кресла и выбросив руку вперед, ответил:

— Прекрасно, батенька! В конечном счете я оказался прав, а не этот Иудушка Троцкий. Что я говорил в далеком, не припомню уже в каком году, что коммунизм — это есть советская власть плюс электрификация всей страны. Это даже записано в моем полном собрании сочинений. И что же мы видим? Электрификация есть? Есть. А власть принадлежит советам ученых, философов и опытных политиков. До свидания, батенька! Не отрывайте меня от написания второго полного собрания сочинений! Адьос!

• Представитель России в ООН выступил с заявлением, в котором он резко осудил действия властей ФРГ, которые вопреки уставу ВТО, ввели высокие таможенные пошлины на российские автомобили. Не секрет, что всё больше немцы, как и другие западноевропейцы, отдают предпочтение российским «жигулям» и «нивам», а не отечественным «мерседесам» и «вольво», продажа которых с каждым годом падает. «Подобные меры, — заявил наш представитель, — являются грубейшим нарушением международных договоренностей. Россия ответных мер принимать не будет».

Глава 2. Маша — радость наша

В России хороши не только вечера. А утро? Раннее летнее утро? Когда тинэйджеры еще крепко спят со своим музоном, с которым они нигде не расстаются, а солнце уже поднялось над дальним лесом и своим теплом согревает всё живое. Разве она могла пропустить такое утро. Подхватив мольберт и удочку, она направилась к реке. Птицы запели еще громче. Солнце широко улыбнулось. «Здравствуй, красавица! Здравствуй, моя милая!» Казалось, ничто не могло испортить прекрасного солнечного настроения. Казалось… Ее место было занято. Сначала она хотела поискать другого, но что-то ее остановило. Мужчина сидел к ней спиной и не мог слышать ее шагов. Она по привычке приблизилась совершенно бесшумно. Но почему-то была уверена, что он знает, что она у него за спиной.

Маша подошла к берегу.

— Доброе утро!

— И вам всего доброго, барышня!

Он провел взглядом сверху вниз.

Ничего особенного. Но все мужчины не отрывали взгляда от нее. В его же взгляде не было ничего оценивающего. Он не смотрел на нее, как на женщину. Не так он на нее должен был смотреть.

— Это моё любимое место, — вздохнула она.

— Простите, я не знал (сказано без трепета). Я сейчас же уйду.

Совершенно невзрачная внешность. Даже возраст невозможно определить. Может быть тридцать, а может быть и сорок. Хотя могут быть и все пятьдесят.

— Что вы! Что вы! Оставайтесь! Это же не частное владение! — она замахала руками. — Я поищу себе что-нибудь другое.

— Вы художница?

Он взглядом показал на мольберт.

— Нет. Но с год назад увлеклась. Всегда рисую в этом месте. Речка, берег, кусты. Вроде бы одно и то же, но каждый раз получается совершенно по-разному.

— Я могу потесниться. Тут мне, кажется, вполне достаточно места. Если, конечно, вы не возражаете.

— А что? Пожалуй! — согласилась она.

Обычно она всегда предпочитала одиночество. Но незнакомец показался ей интересным. И она решила остаться рядом с этим человеком, совершенно невзрачным и неинтересным. Но она-то знала, что первое впечатление часто бывает обманчивым.

— Позвольте мне развернуть и закинуть вашу удочку. Ах да! Забыл представиться. Георгий Бушкин. Или просто Жора.

— Бушкин — Пушкин! — улыбнулась она.

Все мужчины смотрели на нее знакомым оценивающим взглядом. Здесь же ничего подобного не было.

Он улыбнулся.

— Бушкин! Бушкин! Стихов — увы! — не пишу. Мастер цеха на заводе.

— А я Маша Дубровская. Но это по мужу. А так я Троекурова. У меня трое детей. Девочка и два мальчика.

— Трое? Не может быть!

— Может, Георгий. А кстати, вы мастер по какому делу? Если не секрет.

— Я это… Знаете, разные операции над болванками. Болванки — это заготовки, сырье, а у нас из них делают нужную продукцию.

Маша расположила мольберт и нанесла первые штрихи.

— У вас клюет, Георгий! Посмотрите на поплавок!

— Ах да! Задумался! Спасибо!

Он резко дернул.

— Сорвалось. Не повезло. Рыбацкое счастье переменчиво.

Он не рыбак. Рыбак сначала бы провел рыбу, убедившись, что у него на крючке, какого размера, потом бы резко подсек и выдергивал удочку. Но если он не рыбак, зачем такую рань тащиться сюда, причем в одиночку? И на чем он добрался. Поблизости никакого транспорта. И следов нет. Даже от обуви. Не с воздуха же он упал и не с речки вынырнул?

Георгий принялся насаживать червяка. Маша отвернулась от мольберта.

— Давайте я!

— Знаете, я новичок в этом деле.

Червяки были какие-то квелые, запревшие. Выкопаны они много часов назад и где-то далеко от этого места.

Зачем это делать? Червяков можно было накопать и здесь на берегу. Что-то… Боковым зрением Маша видела, как мужчина разворачивал спиннинг в ее сторону, указательный палец его опустился вниз. Маша резко отпрянула в самый последний момент. Пуля чуть царапнула ей щеку. Быстрым перекатом она сбила его с ног, и вот он уже лежал на земле лицом вниз, а Маша заламывала ему руки за спиной.

— Нельзя ли поосторожней! Вы мне делаете больно. Мэри! А вы не растеряли навыков, несмотря на замужество и троих детей.

Он не терял самообладания.

— Джордж! Это уже тринадцатое покушение на меня. В СРУ больше не осталось профессионалов?

— Равных вам — нет.

— Я не выдала никаких секретов, зачем вам нужно убивать меня. Тем более прошло столько лет!

— Сегодня не выдали, а завтра, кто знает. А впрочем, у меня приказ. Но сейчас меня, Мэри, интересует другой вопрос, что вы намерены сделать со мной. Сдать? Или просто убьете?

— Зачем? Чтобы усложнить себе жизнь? Я никого уже давно не убиваю.

Она поднялась.

— Вы свободны.

— Даже так? — усмехнулся Джордж. — Оригинально! Но вы поступаете опрометчиво. У меня еще есть запасной вариант.

— Я знаю. Вот ваш шип с ядовитым зельем.

Маша зашвырнула его в кусты.

— А вот микрокапсула!

Она отправилась следом за шипом. Туда же полетели и другие шпионские орудия убийства. У агента было несколько запасных вариантов.

— Я всегда восхищался вами, Мэри. У вас были такие перспективы! Зачем вы променяли прекрасное будущее на эту глухомань, где вы живете отнюдь не богато.

— Я ни в чем не нуждаюсь, Джордж. Но вам этого не понять. По крайней мере сейчас.

Она собрала мольберт, удочку.

— Простите, что я вам испортил пленэр! — крикнул в вдогонку Джордж. — Вы феерическая женщина! Вы лучше всех!

НОВОСТИ

• Государственная Дума на очередном заседании рассмотрела обращения ряда африканских и латиноамериканских государств о вступлении их в Союз Нерушимых Республик Свободных.
• Сегодня ранним утром министр иностранных дел вышел из Москвы. Через двадцать пять километров у него произошла запланированная встреча с министром рыбной промышленности. Встреча проходила на берегу реки у тихой заводи, где, как говорят знатоки, хорошо берет чебак
• Всё меньше и меньше желающих изучать английский язык. «А для чего он нужен? — спрашивают они. — Ну, разве только для того, чтобы почитать в оригинале Шекспира и Марка Твена».

Глава 3. На монастырском огороде

Джордж, теперь это был Георгий, спустя несколько месяцев после неудачного покушения крестился по православному обычаю. Теперь он инок небольшого мужского монастыря в одном из таежных уголков …ской губернии. Настоятель характеризует его только положительно.

— У Георгия вначале не сложилась жизнь. Он был и сайентологом, и сатанистом. Но в конце концов пришел к Богу.

— Что же могло повлиять на него, что он совершил такой резкой поворот в своей жизни? — спрашиваем мы настоятеля.

— Знаете…

Священник на какое-то время задумался, прижал ладонь к кресту.

— Для исполнения дьявольских козней он был заброшен в наш далекий край. Но это необыкновенные места. Здесь жили и совершали чудеса святые. К нам приезжают больные, прокаженные, наркоманы, алкоголики. А уезжают отсюда здоровые люди. Кто-то остается в монастыре, принимает схиму. Здесь особое место, здесь, как это модно говорить, особая аура, которую не почувствовать нельзя. Посмотрите, какие здесь добрые люди. В нашем райцентре за последние десять лет не было ни одного убийства. Да и другие преступления крайне редки. Но, уверяю вас, в России много таких мест, как нигде в мире. Это благословенная земля.

— А можно ли нам увидеть послушника Георгия?

— Идите за мной!

Монастырский огород. Священник взглядом показывает на монаха, пропалывающего грядки.

— До самой вечери не уйдет с огорода. Как только он стал заниматься огородом, мы просто не знаем, куда девать овощи. Раздаем излишек селянам. Я вам дам попробовать малосольного огурчика. Райское наслаждение! Прости Господи!

Неужели этот невзрачный мужчина с жиденькой бородкой был одним из самых ценных агентов СРУ. Поверить в такое трудно. Но тем не менее это так.

Георгий не обращает на нас никакого внимания. Тяпка так и мелькает в его руках, оставляя после себя чистые грядки без единой соринки. То и дело он наклоняется и выдергивает руками то, что не может достать тяпкой.

НОВОСТИ

• Депутаты Государственной Думы приняли закон «О максимуме заработной платы депутатов ГД», по которой зарплата депутата не может превышать прожиточного минимума
• Состоялся запуск космического корабля «Сор из избы», который доставит на орбиту заворовавшихся чиновников, оборотней в погонах и министров, не выполнивших президентских указаний. Им предстоит провести в космосе две предстоящих пятилетки.

Глава 4. Еще один агент

Кого еще нелегкая принесла в столь поздний час? Он положил закладку между страницами.

Он пошел открывать двери. На пороге стоял человек в черном кожаном плаще, черной кожаной шляпе, в черных кожаных перчатках, в черных кожаных ботинках и в больших очках. Только очки были не из кожи. Что это еще за чудо в черной коже?

— Вы заказывали пиццу? — спросил черный кожаный человек.

— Какая еще к чертям собачьим пицца в час ночи? Тем паче, что я ее на дух не переношу, милейший.

Лучше бы он этого не говорил.

— Ответ не верный, — произнес черный кожаный человек.

Резкий удар в лицо. Тусклый узенький коридорчик осветили искры, посыпавшиеся из его глаз. По крайней мере, так вполне могло произойти.

«Что это было?» — подумал он, придя в сознание. Открыв глаза, он увидел только большие черные очки. Ох, как он желал взглянуть прямо в эти бесстыжие глаза!

— Я повторяю свой вопрос: «Вы заказывали пиццу?»

— Да пошел ты знаешь куда со своей пиццей, хрен кожаный!

— И снова есть неверный ответ.

— Ё! — только и успел воскликнуть Иван Иванович.

На этот раз сознание не так скоро вернулось к нему.

— Вы заказывать пиццу?

— Заказывать! Заказывать! — быстро пробормотал он. — Давай свою долбанную пиццу! Сколько с меня, козлина?

— Ответ есть неверный.

Ба-бах! Его душа летит в бездонную пропасть. Внизу, чтобы смягчить его падение, уже услужливо приготовили котел с кипящей смолой. Мерси боку! Жар всё сильнее. Но в самый последний момент его подхватывает неведомая сила и несет наверх.

Теперь он уже пролетал через красный туннель. Вот впереди брызнул солнечный свет. «Вспомнил!» — обрадовался Иван Иванович. Он провел языком по губам и почувствовал сладковатый вкус крови.

— Вы всё напутали! Я заказывал пирог с брусникой! — закричал он.

— Здравствуй, агент Джон Джонс. Я агент 007.

Ему протянули руку в черной кожаной перчатке. Иван Иванович пожал ее. Из железа что ли она?

— Пройдемте в кабинет! — предложил он.

Каменный гость топал за его спиной.

— У вас большая библиотек, — произнес агент 007, водя черным кожаным пальцем по корешкам книг.

— Да. Знаете, сейчас перечитываю «Записки охотника» Тургенева. Потрясающий язык! Благоухание! Благолепие! Вот послушайте!

Иван Иванович открыл книгу и стал читать. Голос его звучал всё звонче и возвышеннее. Он жил теперь там, о чем читал. У него было лицо счастливого человек. Агент же 007 становился всё мрачнее. Он окаменел и не двигался с места. Наконец он не выдержал и взорвался.

— Довольно! Стоп! Что всё это значит? Как я вас должен понимать?

— Это значит, дорогой мой, великий русский язык, который дан великому народу. Но продолжим!

— Вы сошли с ума! Но оставим это! Час икс близок. Ваша задача… Ван момент!

Агент достал какой-то аппаратик и стал с ним бегать по комнату, тыча его в разные углы.

— Всё есть чисто! Вери гуд! Ваша задача есть…

— Да оставим это! Что вы, ей Богу? Я давно перестал быть агентом Джоном Джонсом. Уже несколько лет никакой я не Джон Джонс, а Иван Иванович Иванов, филолог. Сейчас я пишу монографию о поэзии языка русского романа. Вот послушайте! Вам это непременно нужно послушать! «Как хороши, как свежи были розы!»

— Заткнуться! Замолчать! — закричал агент 007. Руку он опустил в карман плаща. Знаете, кто вы есть? Вы есть предатель. Я должен ликвидировать вас.

— Так делайте своё дело, милейший! Я к вашим услугам!

Иван Иванович подвинулся к агенту поближе.

Агент обхватил голову.

— О май гад!

— В русском переводе это звучит гораздо красивее. До чего прекрасный язык!

Глаза агента вспыхнули.

— О ́кэй! Но прежде, чем вы умереть, вы мне почитать этого… как его? Тургенефф!

Агент упал в кресло.

НОВОСТИ

• Для любителей экстремального вождения открылась трасса Бурундуково — Лаптевка с прекрасно оборудованными ухабами, выбоинами, наполненными дождевой водой и глубокой колеей. На трассе круглосуточно дежурит тракторист дядя Вася. Все услуги платные.
• Известная российская журналистка Мария Дубровская выпустила публицистическую книгу «Люблю тебя, моя Россия». Таких прекрасных очерков о нашей природе, замечательных людях, исторических памятников, наша публика не читала со времен Тургенева, Солоухина и Пескова. Спасибо тебе, Маша! Мы любим тебя!

Глава 5. А в это время

Шеф был в ярости. Таким его еще не видели.

— Несколько лет кропотливой работы коту под хвост. Тринадцать агентов не смогли выполнить элементарного задания. Что мне докладывать президенту? У него это дело на личном контроле. Вы хоть это понимаете.

Шеф грохнулся в кресло, обхватил голову и застонал, как от зубной боли.

— Кстати, что с нашим агентом Джорджем? — внезапно очнулся он.

— Никаких сведений о нем нет.

—

СРУ (Североамериканское Секретное управление).

Совершенно секретно

Ставлю вас в известность, что наша агентурная сеть в данный момент не существует. После внедрения наши агенты стали отъявленными русофилами. Одни из них — видный специалист по стилистике русского языка, который он считает самым совершенным языком в мире. Другой — женился на русской и сейчас ходит в косоворотке, ест блины и играет на балалайке. Третий. побывав на Байкале, так и остался на его берегах, постоянно рисует Байкал в разные времена года и сочиняет эпическую поэму «Эй, Баргузин, пошевеливай вал!». Четвертый…

Но не будем приводить все сообщения, ибо это заняло столько бы места…

Только последнюю фразу. «Операция «Буря в тайге» полностью провалена. С почтением не ваш уже бывший агент 007, а ныне ярый почитатель и пропагандист русских видов единоборств, самых единоборствующих в мире, Сеня Кулаков». Если бы в здании СРУ взорвалась бомба, это не вызвало бы такого переполоха, как письмо бывшего агента 007.

Операция, в которой были задействованы лучшие агенты, на которую потратили не кучу, а целую гору денег, провалилась, даже не начавшись.

—

Президент ковырял пальцем в носу, вытаскивая оттуда коз одну за другой, и, как Юлий Цезарь, чмокая, нажевывал жвачку и слушал доклад директора СРУ.

— Таким образом, подытоживая всё сказанное, господин президент, я должен отметить главную проблему — кадровый голод.

— Как? — удивился президент. — Из интернета мне известно, что вам каждый день мешками приносят заявления с просьбой о принятии на службу, а перед зданием СРУ круглосуточно многокилометровая очередь желающих стать вашими агентами. Разве это не так?

— Совершенно верно, господин президент! Тысячи, десятки тысяч граждан североамериканских государств горят желанием быть зачисленными к нам на службу. И заявления, действительно, приносят мешками.

— Ну, вот! Ну, какой же это кадровый голод? Это кадровое ожирение! Зато есть из кого выбирать.

Президент рассмеялся. Собственная шутка ему очень понравилось. Президент должен быть остроумным. Но этот тупица не мог оценить тонкого юмора, и его лицо по-прежнему оставалось скучным и серьезным. Дебил!

— Господин президент! Эти люди хотят попасть к нам в штаты, чтобы быть заброшенными в Россию и остаться там навсегда. Иного пути для них нет. Теперь, кроме меня и моей секретарши, профессионалов, кадровых офицеров в СРУ не осталось.

— Надеюсь, хоть вы не предадите интересов североамериканских государств?

— Не надейтесь, господин президент! Уже предал!

— Как?

Жвачка выпала прямо на галстук и прилипла к нем. Теперь президенту пришлось затолкнуть жвачку прямо с галстуком, потому что отодрать ее было невозможно. Но говорить он внятно уже не мог, только мычал.

— Как говорят у нас в России, каком кверху, — усмехнулся директор. — Через месяц-другой я и глубоко уважаемая мною секретарша получат российское гражданство.

— А я? — промычал президент.

— А вы сидите в своем овальном кабинете и жуйте жвачку, галстуки, сопли! Что вам еще остается делать?

— Это неправильно!

— Раньше надо было думать о том, что правильно, а что нет. Чао! В смысле, ариведерчи, господин президент!

Директор так хлопнул дверью, что стены Белого дома покрылись новою сетью морщин. Денег на ремонт давным-давно уже не было. Хотя можно было бы принести известку из дому.

Через полчаса «жигуленок» бывшего директора СРУ стоял возле покосившейся хибары. Это был отель, где он последнее время со своей секретаршей снимал угол. Разумеется, все удобства во дворе. Но это их не смущало.

— Джимми! — бросилась к нему на шею его пассия. Кстати, бывшая топ-модель, с которой директор СРУ познакомился на презентация новой моды.

Сколько она протопала по дорогам Северной Америки и наконец обрела его, единственного и надежного мужчину.

— Не называй меня Джимми! Сколько раз можно говорить! Я Миша Горбатый. А ты Райка. Въехала в тему?

— Ага!

— Ну, и ладушки-оладушки! Вещи собрала?

— А чо там собирать-то? Носки, трусы, пара лифчиков… Вон всё уместилось, что мы нажили с тобой.

Мишин взгляд переместился в угол, где стоял мешок с привязанными к нему веревочками. Получился неплохой рюкзачок. Райка его без напряга будет таскать.

— Ну, шо, посидим перед дорожкой, Джимми? Тьфу ты! Мишка! Прости!

Он нарочито ойкал. Ему очень нравился черно-белый фильм о молодом Максиме Горьком, где тот по нижегородскому окал.

— Ну, вперед! Шевели, дорогуша, булками!

Он помог ей забросить мешок за плечи. Они двинулись. «Жигули» пришлось бросить. Пока они не выберутся из этой проклятой Америки, можно было ожидать любой подлянки. Кому, как не ему, было знать об этом. А «Жигули» слишком заметная машина. На нее сразу обращают внимание. Береженого Бог бережет… Где ползком, где стремительными бросками от одного укрытия к другому, они медленно, но верно приближались к зданию российского посольства, где их уже ждали новые паспорта. С ближайшим дипломатическим бортом их тайно должны были перебросить на новую заочно горячую любимую ими родину.

— Ой, цветет рябина в поле у ручья! — неслось из окон посольства.

От знакомой песни стало тепло в груди.

— Райка! Бить буду, если сейчас не выпьешь со мной за удачу! Растудыт твою туды!

— Мишочек! Дай я тебя чмокну! Какой ты у меня молодец! Ты мужик! Ты мачо, Мишунька!

НОВОСТИ

• Для работников министерства миграционной политики введен удлиненный рабочий день, отменены отпуска. «Такое решение принято в связи с перезагруженностью работой, — заявил пресс-секретарь. — Всё больше западноевропейцев, граждан Японии и государств Северной Америки желают перебраться к нам на постоянное место жительство.

Глава 6. Встреча бывших выпускников

— Боже! Я и не думала, что нас так много! — воскликнула Маша.

Действительно, в просторном кремлевском зале не то, что яблоку, маковому зернышку упасть было негде. Сегодня здесь проходила встреча бывших агентов СРУ. Сейчас это уважаемые люди: политики, чиновники, бизнесмены, священнослужители, деятели науки и культуры, рабочие. Объединяет их только одно: все они когда-то вышли из мрачных кулуаров СРУ и, получив задание, отправились в Россию, где они стали ее полноценными сыновьями и дочерями и горячими патриотами.

На встречу прибыл президент, который обратился к ним с приветственной речью:

— Россия, ее народ никогда не забудут тот неоценимый вклад, который вы внесли в процветание нашей родины.

После чего состоялось награждение орденами, медалями и почетными знаками.

На встрече присутствовало 8 347 аккредитованных журналистов из различных стран.

НОВОСТИ

• На самой северной точке Евразии мысе Челюскина побывал миллионный турист. Ему был вручен приз — моржовый бивень.