А ум?..

Жил-был один мужичок. Жил да тужил — до сорока дожил, а ничего не нажил. Ни двора, ни кола, ни жены, ни детушек. Одна маменька и все. На других посмотрит — все есть! У кого больше, у кого меньше, но чтобы так...

Думал он, думал — в чем же причина? — да ничего не придумал. Ведь и думать тоже уметь надо.

А маменька возьми и совет ему дай:

Эх, — говорит, — Егорушка, все на земле от Боженьки. Ты, — говорит, — ступай, поищи его, поклонись в ноженьки — глядишь, что и выпросишь…

И пошел Егорушка Бога искать. Думал — долго искать придется, ан нет, быстренько нашел. Видно и впрямь говорят — ду… везет, дескать, простым.

Видит — сидит Боженька на облачке, улыбается. И смотрит так, по-доброму. Обрадовался Егорушка, в ножки поклонился, умилился. А Бог и спрашивает:

— И зачем пришел ты, Егорушка? Аль беда какая приключилась? А может, попросить у меня чего хочешь? Так, проси, не стесняйся! Я сегодня добрый, и даже не одну, а целых две просьбы исполню. Хоть и говорят, что я люблю Троицу, с тебя и двух желаний будет достаточно. Третье на потом оставь!

Задумался тут Егорушка, чтобы такое у Бога попросить — ведь ничего нет! Думал-думал и спрашивает:

— А правду говорят, что всякая власть от Тебя идет?

— Правда, — кивает головой Боженька.

— Ну так, сделай меня царем! — говорит Егорушка, а сам радуется — вот как хорошо придумал — сразу все и будет!

А Бог засмеялся и спрашивает:

— А ничего, Егорушка, что царь-то без царя в голове получится? Ну, да ладно, будь по-твоему! У тебя и второе желание есть, — и смотрит, этак, с надеждою на Егорушку.

А тот от радости приплясывает, в ладоши хлопает, намеков Божьих не понимает. Отплясался, да и говорит:

— А второе мое желание — жену хочу! А то сорок годков уже, а жены-то нет. Ну, а раз я теперь царь, то могу и жену прокормить.

Усмехнулся тут Боженька:

— И какую же жену ты хочешь получить: умную аль красивую?

А Егорушка глупит по-прежнему — нет, чтобы сказать: хочу, мол, такую, чтобы была и умница, и красавица — да куда там! Тем более, что Бог и сам предлагает — или-или, как будто таких и нет, чтобы вместе все было. Подумал он и говорит:

— Я сам-то не шибко умен, так зачем мне жена умнее меня? Дай мне, говорит, красавицу писанную, чтобы уж, если и жениться — то приятности иметь.

Тут Бог снова засмеялся, с облачка привстал, руки в стороны развел, а потом — как хлопнет в ладоши! Тут такой вихрь поднялся! Закружило Егорушку, понесло куда-то, а потом опустило. А он со страху обомлел, зажмурился. Долго сидел так. Только слышит вдруг голос маменькин:

— Егорушка! Государь-батюшка! Открой глазки, да полюбуйся — красота-то какая!

Смотрит Егорушка — и впрямь красота! Сидит он на золотом троне, по правую руку — матушка вся в парче, по левую — жена, красота неописуемая! А перед ним столы стоят с яствами всякими… «Эх, — думает, — хорошо быть царем!»

Накушался до отвала, захотелось ему прилечь… но, не тут-то было! Подходят к нему вельможи разные, в ножки кланятся, бумажки какие-то протягивают:

— Подпиши, царь-батюшка…

Хлопает глазами Егорушка — бумаг-то вон сколько! Поди, разберись — что к чему? Да и не царское это дело — с бумажками возиться! Вельможи, куда лучше свое дело знают — ишь, сколько написали. Почесал в затылке, и давай крестики на все документы ставить!

Авось сами разберутся.

Ушли вельможи, а Егорушка в опочивальню отправился. А там его жена-красавица ждет. Почесала спинку Егорушке, на ушко помурлыкала, убаюкала… сама же нарядилась в наряды роскошные да и поехала на бал — танцевать с вельможами и комплементы выслушивать. А один рядом с ней так и крутится, на ушко что-то нашептывает, пальчиком наманикюренным у виска покручивает, а потом себя в грудь бьет… а она улыбается и головкой кивает.

Утром разбудил Егорушку крик да шум под окном. Вышел на балкон, смотрит — внизу толпа народа волнуется, как река полноводная. Спрашивает Егорушка маменьку:

— Что это, маменька, никак приветствуют меня?

А маменька плечиками пожимает:

— Да непохоже на то, Егорушка…

А он и сам уже понимает, что непохоже… видит, народ какие-то простыни стал разворачивать, на них угольками что-то написано. Он у слуги спрашивает:

— Не скажешь ли мне, что на них написано?

Слуга же глазки потупляет:

— Не смею произнести, царь-батюшка, — а сам ладошкой рот прикрывает…

Тут и вельможи появились. Один из них, самый нарядный и напомаженный с его женой-красавицей под ручку идет, и прямо к Егорушке. И снова тычет в него какой-то бумаженцией. Растерялся совсем Егорушка — взял и поставил крестик.

Схватили тут Егорушку под локотки да пинками из дворца и выгнали.

Сидит снова Егорушка в чистом полюшке рядом с маменькой и плачет:

— Эх, правду люди говорят: Бог дал, Бог взял…

А маменька и говорит ему:

— Ах, Егорушка! Все-то ты у Боженьки попросил, а ум-то попросить не догадался…

Тут хлопнул Егорушка себя по лбу, вспомнил, что у него еще одно желание осталось, протянул ручки к небесам и давай молить:

— А ум-то, Боженька, а ум-то? А ум? А ум… Аум… Аум… Аум…

Поговаривают, что услышал его Бог. Просветлился Егорушка.