Мы русские

Интересный мы народ! Вот нам говорят, что мы вымираем… Но ведь мы не просто вымираем, а возмущенно вымираем, со сладострастным самоуничижением, угрожая всему миру: «Ну, погодите! Вот мы вымрем, вам ужо будет!» А раз мы вымираем, то бояться нам нечего. Инфляция? Ну и… Всё равно последний день живем! А потом чего жалеть? Вот эти жалкие копейки? Так! Сколько их там? На колбасу хватает? Нет? а на бутылку? Еще и коробок спичек на сдачу? А говорят, что плохо живем. Конечно, во всем виноваты евреи. Во всех странах, во Франции, Америке, Бангладеш, евреи как евреи. А нам, конечно, достались ненормальные евреи. Одни вредители. Эти… участники всемирного масонского заговора… Во!

А еще мы мечтатели! Ох! Какие мы мечтатели! Мечтаем жить, как на Западе. Но никогда не будем. И не потому, что у нас руки и ноги не из тех мест растут, а потому что мы не сможем жить так, как на Западе.

И через месяц — другой взвоем. Пошлем всё туда, куда мы обычно посылаем, и заживем по-прежнему, по-русски. Они ведь там на Западе живут по алгоритму, то есть, как заведенные механизмы. Во столько встань, туда иди, это бери, сюда клади, туда не ходи…

У них на всё правила есть, всё по правилам, от и до. Мы же народ неправильный. У нас правила существуют для того, чтобы их постоянно нарушать. Это же у нас, это мы так учим друг друга: «Слишком хорошо — это совсем не хорошо», «Спроси у женщина совета и поступи… как? Правильно! Наоборот!»

Если у нас сделают подземный переход, то обязательно побегут над ним, будут бросаться, как камикадзе, под колеса автомобилей. То, что мы народ крайностей, это давным-давно известно. Нам или всё подавай или ничего не надо! Или мы супердержава, и всех вас, подлюг, в бараний рог согнем, или мы никто, вроде Верхней Вольты. Пинайте нас, плюйте на нас — нам этого мало, мы еще и от себя добавим. Мы или всё свое хвалим или же всё тоже самое своё ругаем. Причем можем делать это одновременно тут же, не сходя с места. И какой-нибудь немец или француз в результате ничего не могут понять. Ведь для них, если хорошо, то хорошо, если плохо, то плохо. А для нас хорошо — это плохо, и поэтому это хорошо. И наоборот. Они не могут этого понять. У них всё ранжировано, всё разложено по своим коробочкам, всё рассортировано, на всем таблички: что это, как это употреблять и хорошо это или плохо.

И все поступают так, как рекомендовано в этой табличке, инструкции, законе. У них же всё это пишется для того, чтобы это выполнять. Теперь представьте русского человека, который живет по инструкциям, приказам, предписаниям, у которого всё от и до, который ни на миллиметр ни влево ни вправо. Если и найдете такого русского, то обязательно окажется, что он не русский.

Иностранец никогда не поймет нашей поговорки: «Семь пятниц на неделе». «Как! — скажет он. — Такого быть не может! А где же тогда остальные дни недели?» Ведь он же всё понимает прямо: так, как написано. Напиши «Не ходить!». И он никогда не пойдет. А русский поймет эту табличку, как приглашение пойти непременно сюда. Ведь у нас, где «Курить воспрещается», дым коромыслом, а в «Места для курения» ходят подышать свежим воздухом. У них же закон правит, а у нас душа. И они этого не поймут. Они не понимают, читая тютчевские слова «Умом Россию не понять», и вопрошают: «А чем же ее понимать? Задницей что ли?» Потому что у них, кроме головы и задницы, больше ничего в человеке не существует. А у нас еще есть загадочная славянская душа. Разумеется, никто не знает отгадки, как и того, в чем же эта загадочность. Но в том, что она эта загадка существует, сомневаться не приходится. Русский человек может всё понять и объяснить. Он может даже разъяснить то, чего не понимает.