Эмансипе

У Серёжи родился ребёнок.

В общем-то, в этом не было бы ничего удивительного, если бы не произвёл его на свет сам Серёжа.

Первого ребёнка, как и положено, в таких случаях, родила жена. А когда речь зашла о втором, она, как всегда, заявила:

— Теперь твоя очередь.

Вначале Серёже было неудобно ходить в женскую консультацию. Но потом он привык. К тому же будущие мамаши очень скоро приняли его в свою компанию и горячо одобряли Серёжин поступок.

— А ты не мог бы поговорить с моим, — даже спросила его одна на третьем месяце. – И поскорее – пока ещё не поздно всё переменить.

— Родишь, — втолковывала ему другая, — бросай свою. Будем с тобой не по очереди, а вместе рожать – год за два пойдёт. Что-то в вас, в мужиках, всё-таки есть, — каждый раз добавляла она, глядя на Серёжу суровыми глазами.

Но хуже у него, как раз, было с мужчинами.

Вначале они заставляли Серёжу каждый день делать производственную гимнастику. Но когда увидели, что живот от этого вырос ещё больше, перестали подпускать его к пивному ларьку, якобы заботясь о будущем поколении. А затем общим собранием перевели Серёжу на лёгкую работу, в табельщицы, и поставили его шкафчик рядом с женской раздевалкой.

Сосед Родион Михалыч, когда Серёжа в очередной раз заглянул к нему после работы, сказал:

— Я тебя, конечно, того – уважаю. Но за своим долгом в мою квартиру ты больше того – не лезь. Жена, понимаешь, требует, чтобы я тоже – того. Дурной пример, он, сам понимаешь, того – дурной пример.

Зато дома Серёжа мыл теперь по выходным дням посуду и блаженствовал.

— Кто так ковры трясёт? – покрикивал он на жену, когда та, надрываясь, тащила их на белый снег выколачивать. – По ветру весь! Сильнее бей! Да плашмя, плашмя ракетку держи!

Дочка, которая была ещё от жены, стала путать, где папа, а где мама. А Серёжа уже научился закатывать скандалы, крича, что в его положении ему всё простительно.

Разрешился он довольно удачно. И вес для первого раза был приличный – три шестьсот. Наверное, поэтому жена настаивала, чтобы он повторил эксперимент.

— Твоя очередь, твоя очередь! – услышал он её раздражённый голос и проснулся. – Вставай, твоя очередь кормить ребёнка!

«Хорошо, что не грудью», — вспомнив сон, обрадовался Серёжа.