Anteeksi

Хорас, как все французы, имел несколько имён. Он немножко стеснялся своего второго имени — Айна, как и частично финского происхождения. Но дома мама его звала именно этим именем и, почему-то, её не смущало что имя женское. Нето чтоб у него этого опыта не было, но он не гордился им и, к сорока годам, надеялся жениться и иметь ребенка. " У моего ребенка будет одно из имён Алекс, неважно какого полу получится, я буду его звать Алекс", — привычно думал он.

Рисовал он неважно, но его маме всегда нравилось как он искажает привычные образы, во всяком случае, они были узнаваемы и вызывали иногда смех у смотрящих на них. Это и определило его жизнь сначала на Монмарте, где он получал легкий заработок и бесконечные наезды арабов. А затем он ушел под крышу одного из юмористических журналов. Редактор многозначительно ему намекнул, есть табуированные темы, но не моралью, а неким заморским заказчиком. Атрибуты заказчика никогда не уточнялись, но и так было всё понятно, хоть денег от покровителя не приходило — оплата только за продажи журнала. Наоборот, целью публикаций картинок издания было нарушить равновесие у моралистических граждан.

— Нам надо уметь плевать на "святое", — говорил в полушутку редактор, — ведь почти каждый из трущоб Франции продавал свою мать!" — Губы его складывались в сардоническую улыбку.

Нето чтобы это было правдой, но это была позиция редактора и читатели оценивали скандал покупая журнал.

Денег это приносило нитак уж много: — "Продукты с вином так быстро уходят! Главное что бы сливной бачок хорошо работал!" — смеялся Хора среди своих. Но работа пожалуй была интересная. Особенно нравились ему взрывы негодования по поводу его картинок в чатах.

Так сложилась, что ему попалась на глаза фотография, где маленький небелый мальчик дует во влагалище коровы как в трубу.

— А ещё нас французов обвиняют в парафильных отклонениях! — загоготал он принеся листок в редакцию.

Все одобрительно поддержали его смехом. Неярко улыбался только карикатурист африканского происхождения. Он, скорее всего, смеялся над смеющимися. На прямой вопрос Хораса ответил двоякой фразой:

— Да, забавно...

Этот день Хорас не забудет никогда — автоматные очереди, стекло на полу, у его глаз рядом с африканцем, крики "Аллах Акбар".

Африканец, вдруг, зашептал:

— Мальчик дует во влагалище коровы, что бы возбудить её, и она отдаст больше молока. А ещё в этом племени голову моют мочой коров. Там воды нет.

"Весь я не умру" — подумал Хора.

Хорас-Айна выжил в тот день, но ушел из еженедельника.

Хорас — "пора", "час", Гораций.

Айна — тюркское "зеркало".