Как создать шедевр

Как создать шедевр.

На раз-два. Нет ничего проще. Главное — замысел. Чтоб оригинальным был, и смелым, и совершал насильственные действия сексуального характера (используя корявые формулировки уголовного кодекса, который должен чтить каждый порядочный трикстер) в отношении таких косных, но трогательно-беззащитных объектов как:

конформизм;

консерватизм;

традиционные мещанские ценности;

моральные устои

и духовные скрепы (куда же без них… сиротливо жмущихся к каждому гостеприимному очагу и вконец уже осточертевших).

Такой спасительный бронебойный замысел приходит, как правило, совершенно неожиданно для автора, зачастую — самым странным образом.

А именно:

1.

— Эх, вот раньше как было! Махнул аккуратненько по симпатичной голове дубиной, так чтоб не повредить экземпляр, и хвать опочившую бабу в ближайшую пещеру! Ни наполненного стрессом знакомства, ни манерных ресторанов, ни нудного ухаживания, ни расточительных подарков! Красота! Вот она, настоящая, суровая романтика неандертальца: быстро, дешево и патриотично! Вероятно, именно поэтому в нас до сих пор живут их упертые гены. Жаль только, что сейчас так уже нельзя…

— Хм… действительно, нельзя? А вот если…

Итог: «Коллекционер» Джона Фаулза.

2.

— Проходите, пожалуйста, я всегда рад гостям из министерства…

— Мы не в гости, это официальная проверка! Хотя, спасибо за чай, конечно. Правда, остывший и несладкий…

— Это вчерашнее пиво… Не обращайте внимания, неважно… Ну, как вам моя новая серия, правда — остро? вызывающе? Вызывающе остро?

— Боже! Боженьки ты мой… Извините, вырвалось, мы, конечно же, всем министерством в едином порыве с советским народом не верим в бога… Но это… Это какая-то порнография! Отвратительно, да как вы… вообще? Такой заслуженный художник. Закрасьте ее немедленно! И эту! И вот эту!

— Каким цветом, позвольте полюбопытствовать?

— Да любым, господибожетымой! И побыстрее!

— Вынужден подчиниться, но заявляю решительный протест!

— Не пререкайтесь! Протест… Вы, да как… эх… Казимир…

Итог: «Черный квадрат», «Красный квадрат», «Белый квадрат» Малевича.

3.

«Сказать кому — не поверят…

Мы были где-то на краю пустыни, у подножья Арарата, когда нас стало накрывать. Помню, промямлил что-то типа: «Послушай, добрый человек, отпусти меня домой в море! Добро не пропадет, добром к тебе вернется…» И неожиданно со всех сторон раздались жуткие вопли, и небо заполонили какие-то птенцы орлов в яйцах, похожие на огромных летучих хромых блох, оседланных ретивыми джигитами, ринулись вниз, визгливо пища, пикируя на машину, несущуюся на пределе ста миль в час прямо в Ереван, через который заяц бежал — не перебежал. И чей-то голос возопил: «Э-Э-ЭХ! Да откуда взялись эти чертовы твари? Век меня помнить будете!» Джигит спрыгнул с блохи и бродячая метаморфоза оторопела: «А ты кто такой, откуда взялся?»

Затем всё снова стихло. Мой оператор снял рубашку и щедро лил коньяк себе на грудь — для лучшего загара и сосредоточения.

Склад «Арменфильма» напоминал в те времена рождественскую распродажу у Пабло Эскобара. У нас в распоряжении оказалось две сумки травы, семьдесят пять шариков мескалина, пять промокашек лютой кислоты, солонка с дырочками, полная кокаина, и целый межгалактический парад планет всяких стимуляторов, высокотоксичных мультипликационных красок… а также кварта текилы, бутылка финской водки, ящик армянского коньяка, склянка медицинского спирта, пинта сырого эфира и две дюжины амила… Тут заяц КАК ПРЫГНЕТ!»

Итог: «Ух ты, говорящая рыба!» — Р. Саакянц, «Арменфильм»

4.

— Здравствуйте. Как у вас красочно… Да, разрешите поинтересоваться, сколько стоит этот «Лего»? Хм, а вот этот? Серьезно? Мать вашу, серьезно? И их за такие деньги берут?! Вот вы уроды зажратые! Буржуи недорезанные! Ну ничего, ничего, я создам свой собственный «Лего» с блекджеком и шлюхами. И адом! С вечным огнем и водопадами лавы! Куда попадут все эти капиталистические свиньи, продающие детям пластмассовые кубики на вес золота. И мой конструктор будет виртуальным, легкодоступным, всеобщим, безграничным и… почти бесплатным! Там у вас не закончатся детали на самом интересном месте, вы сможете сложить свои дворцы до неба, до самых квадратных облаков и передать квадратный привет квадратному солнцу! Счастья, всем и даром, и пусть никто не уйдет обиженным!

Итог: Маркус Перссон, «Minecraft»

5.

— Я изначально не собирался встречаться с читателями, но обстоятельства вынуждают. Я обязан предостеречь каждого из вас. Мало ли, вдруг какие больные фантазии или там иллюзии инфантильные… Так вот. Что я хочу донести до каждого из вас. До мозга, до души, до печёнок:

— Ну нахер, ваш сбор материала! Ну нахер, ваше глубокое погружение! «Писатель должен знать тему изнутри… испытать на себе…» Тупые вы человеческие свиньи, хоть раз бы ещё я кого послушал со стороны! Кто до этой благоглупости имбецильной вообще додумался, лучше б тухлую свою башку законченного кретина заблаговременно об асфальт шандарахнул — лакирнул растекшимся гноем улицы… советчики, мать их… Никогда, слышите, никогда больше…

— Биоматериал… протоплазма… зашквар… человеческий проект провален…

Итог: Варлам Шаламов «Колымские рассказы»

6-7.

— Я понимаю отчетливо все эти грязные, липкие намерения вас, ниспровергателей морали, выхватить любой объект, любое явление (иногда — что-то светлое, святое, невинное), и опошлить, осквернить, унизить… Да, возможно, это необходимо в определенных (тщательно отобранных духовным контролем!) случаях для высвечивания социальных язв и пороков общества. И всё же в своей оголтелой наглости вы не видите пределов, теряете берега, преступаете границы дозволенного… рамсы путаете, фраера конченые! Именно для вас, выродков, и принят лучезарный хоругвеносный закон об оскорблении чувств лазоревых…

Но и вам не добраться до таких сакральных предметов, до таких табуированных образов, которые прочно закреплены в народном коллективном бессознательном! Вы не в состоянии опаскудить такие непререкаемые авторитеты как:

ковбой — символ мужественности, маскулинности, смелости, выносливости, настоящей харизмы самца и такого простого и обыденного, нормального мужского героизма…

Итог: Энг Ли, «Горбатая гора»

…Николай II — символ святости, бестелесности, самоотречения, полного отсутствия мужественности, маскулинности, смелости, настоящей харизмы самца и мужского достоинства…

Итог: Алексей Учитель, «Матильда» (редкостное днище как кинокартина, но настоящий шедевр пиара в нагнетании массовой истерии и раздувания пустопорожнего хайпа, пиара настолько черного, как душа человека, способного для одного только развлечения расстреливать несчастных кошек и котов)

— Что?! Да как… Горите в своих греховных кинотеатрах, а потом и вечно в аду, сволочи!.. Что потом? Ковбои у вас станут секс-роботами, а государь-самодержец пришельцем из будущего?

— Как, и это!?

8-10.

Жизнь творческого человека — самый хрупкий и ценный объект во Вселенной, источник всего нетленного креатива, что высекается в веках хрустальным монолитом главного достижения во всем остальном совершенно прогнившей цивилизации. И нестерпимо хочется с откровенной радостью заметить, что талантливые писатели и режиссеры отчетливо осознают сей основополагающий, структурообразующий факт и усердно стараются не только следить за своим драгоценным здоровьем, но и со всей последовательностью и искренностью несут глубокие, отточенные мысли о позитивном настрое, активном и бодром образе жизни в темные народные массы, погрязшие в разнузданном свинстве и упоительном необратимом самоуничтожении.

Итог:

«Долгая счастливая жизнь» — Геннадий Шпаликов (покончил с собой в 37 лет);

«Любовь к жизни» — Джек Лондон (принял смертельную дозу морфия в 40-летнем возрасте);

«Праздник, который всегда с тобой» — Эрнест Хемингуэй (залил депрессию кубинским ромом до полуразложения и вышиб себе мозги из любимого «прощай» оружия).

Неисповедимы пути автора в творческом угаре… Но великая цель стоит всего того риска.

Шедевр — это капля предрассветной росы на молодой травинке в поле вечности, и в этом поле каждая травинка ценна, каждая способна преобразить маленьким чудом суровый, равнодушный и безжалостный окружающий мир.

Перед лицом вечности мы все лишь трепещущие травинки, имеющие дивную возможность хотя бы на пару секунд забыть о своей ужасающей биологической судьбе благодаря истинным произведениям искусства. Как поэтично выразился Шан Цзун на пиршестве перед Смертельной битвой: «Душа твоего брата принадлежит мне!» Ой, нет, простите, вот это: «Цените эти моменты!»

Цените каждый момент, когда вы соприкасаетесь с вечностью, становясь хотя бы в рамках этого мимолетного экскурса соразмерными ей и, тем самым, нетленными.

V.V.

2017