Созвездия любви

Молодая девушка остановилась перед небольшим кафе в центре города и стала поправлять причёску, оглядывая с ног до головы своё отражение в затемнённом окне. Даже после пробежки по городу светлые волосы лишь слегка растрепались и спадали до середины спины. Подол небесно-голубого платья, доходившего ей до колен, перекатывался волнами от теплого летнего ветра, щекоча кожу. По всему телу были разбросаны небольшие, но многочисленные родинки. Девушка улыбнулась своему отражению и забежала в кафе. Она оглядела зал, ища кого-то. Их взгляды встретились. Приблизившись к столику в дальнем углу у окна, она повертелась на месте, красуясь перед молодым мужчиной.

— Лизонька, — он подошел к ней и поцеловал в щёку. — Как день?

— Да, нормально. Пробежалась по торговому центру, потом сидела дома. Читала. Ничего особенного. Ты в последнее время много работаешь, приедешь сегодня ко мне?

— Если ты приглашаешь, — он подмигнул и потянулся за меню. — Сегодня и завтра я свободен.

— Я очень рада! — Она улыбнулась и тоже взяла меню, рассеянным взглядом осматривая фотографии блюд.

Неожиданно для себя она переключила внимание на своего молодого человека. Он был красив. Возраст близился к тридцати, но выглядел он моложе. Чёрная чёлка упала на лицо, залезая в глаза. Сосредоточенный, как всегда, взгляд был устремлен в меню, а в серых, словно сталь, глазах играли отблески. Только она замечала в них эти задорные искорки. Ей безумно нравились его острые широкие скулы и греческий профиль. Он был словно вырезан из камня. Такой же строгий, прямой, а порой и так же холоден, словно скульптура Гермеса.

Вот так рассматривая своего возлюбленного, она часто вспоминала, как банально они познакомились, как будто по сценарию романтической комедии. Подходил к концу первый курс института. В тот день она завалила последний экзамен и, размазывая по лицу слёзы и чёрную тушь, шла к остановке. Зазвонил телефон. Пытаясь найти его в сумке, она не заметила завязывающего шнурки мужчину. Налетев на него, она сильно упала и содрала коленку об асфальт, а всё содержимое сумки разлетелось вокруг. И ещё сильнее разревелась. Не растерявшись, он собрал её вещи в сумку, молча помог ей встать и довёл до аптеки. Пока он обрабатывал ссадину, они молчали. Лишь после того, как он наложил мазь и замотал колено бинтом, она поблагодарила его. Потом они пошли в кафе. Мужчина заказал чай, много сладкого. Он ни о чём не спрашивал, пока они не поели. Так и начали видеться, а потом и встречаться. Сейчас она перешла на последний курс.

— Лиз, ты здесь? — Он помахал перед её глазами.

— А? Да. Прости, я немного задумалась.

— Я заметил. Что закажем?

Солнце медленно спускалось к горизонту, окрашивая небо в оттенки розового. Вдали появлялись вытянутые сине-серые тучи. На смену дневной жаре пришла лёгкая прохлада и свежесть летнего вечера. Всё больше людей выбирались из своих бетонных коробок, чтобы прогуляться по остывающему городу. Пара шла по мощёной набережной. Они болтали о чём-то несерьёзном, смеялись, наслаждались друг другом. Но чем ниже по небесному куполу спадала тёмная материя, тем более встревоженной становилась девушка.

— Смотри, уже и луна появилась на небе. Я только заметил. Полнолуние.

— Да, я видела. Скоро уже стемнеет… Может поедем ко мне? Я немного устала.

— Как скажешь, любимая.

Сидя в такси, Лизавета рассматривала проезжающие мимо машины, проплывающие дома и, то разжимала, то сжимала ладонь возлюбленного.

— Тебя что-то мучает? Ты стала какой-то встревоженной.

— Нет, нет, всё хорошо, — она натянуто улыбнулась.

Поначалу он вглядывался в её лицо, но отвлекся на сообщения в телефоне. Остальное время в дороге они молчали.

В квартире их встретила белая пушистая кошка с яркими синими глазами. Она начала крутиться вокруг хозяйки с поднятым хвостом, то и дело подбегая к кухне, намекая, что её пора бы и покормить.

— Ждала меня, Моночка? Я соскучилась. — Лиза подхватила крутящийся вокруг неё лохматый шар и расцеловала, после уткнувшись в мягкую шёрстку.

— И как ты можешь её везде целовать? Она даже твои губы облизывает, фу, это мерзко.

— Просто я её очень люблю, она всегда поймёт.

— Но мне ещё тебя целовать, после твоего животного это неприятно.

Когда кошка освободилась из любящих объятий, она с презрением взглянула на мужчину и обтёрлась о хозяйку, преданно заглядывая в глаза.

— Пойдём-пойдём, уговорила. А тебе, зануда, я сделаю чай.

— Не хочу, я пока посижу в комнате, мне нужно кое-что обсудить по работе.

Зайдя в кухню, она услышала его голос за стеной.

Насыпав в миску корма, девушка опустилась на корточки и погладила кошку, чтобы немного успокоиться.

— Как думаешь, я правильно сделаю, если полностью ему доверюсь? Мона, мне страшно.

Кошка оторвалась от трапезы и с сочувствием посмотрела в глаза Лизавете.

— Надеюсь, он по-настоящему меня любит.

До полуночи оставалось несколько минут. Лиза зашла в комнату, когда голос в другой комнате затих. Выключив свет, она села рядом с ним на кровати.

— Мне нужно с тобой поговорить.

— Что-то случилось, Лиз? Ты сегодня какая-то странная.

— Да, есть причина. Как ты мог заметить, раз в месяц на несколько дней я становлюсь несколько отчужденной, не приезжала к тебе ночь.

— Ну, я же всё понимаю, эти ваши женские особенности.

— Нет-нет, не в этом дело, совсем не в этом. — Лиза нервно взглянула на лунную дорожку, лежащей длинной полосой посередине комнаты, а потом мельком глянула на часы с курантами. — Буквально через минуту ты всё узнаешь. Только знай, что я тебя очень люблю и мне сложно кому-либо довериться, это многое значит.

Первый удар. Полночь.

Многочисленные родинки на теле девушки слегка замерцали, словно блёстки на свету. С каждым ударом они сияли всё ярче. Десятки звёздочек загорались на её теле.

Мужчина поначалу находился в оцепенении, а потом отскочил от неё, он в ужасе смотрел на Лизавету.

— Что… что это такое?! Что происходит?!

— Это моя тайна, которую я доверяю не каждому и…

Она попыталась подойти к нему, но он, выставив вперед руки, сделал шаг назад, прося не подходить ближе.

— Это какая-то болезнь? Ты проверялась? Ты должна была раньше мне сказать! — Его голос стал переходить на крик.

— Нет-нет. Это не болезнь, правда. Это что-то другое, но я не знаю, из-за чего это. Но это красиво, правда? — Она с надеждой и отчаянием посмотрела в его глаза. Она больше не увидела в них снопа искр.

— Нет. Это странно и выглядит жутко. Не подходи и не прикасайся ко мне! Не подходи.

Она не знала, что ей делать, в горле застал ком, слова не могли пробиться через эту преграду, они все больше лишали её воздуха. Глаза защипало от обиды.

— Но это я. Я настоящая. Да, это непривычно, я понимаю, выглядит странно, но неужели ты не сделаешь усилие, чтобы принять меня такой?

— Нет. Мне не нужны проблемы. Ты какой-то монстр, аномалия. Лучше сходи к врачу. И не звони мне, не пиши, я не хочу находиться рядом с тобой. Никогда.

Он быстро накинул пиджак и выбежал из квартиры. Громко хлопнула дверь.

Аномалия… Монстр…

Слёзы хлынули из глаз. Ноги подкосились, и она осела на пол, уткнувшись лицом в колени.

Ей снился очень приятный сон. Она поначалу ничего не видела и не слышала. Только чувствовала. Спокойствие и умиротворенность словно разлились по её телу. Вокруг неё. А потом она увидела созвездия вокруг себя. Во сне не было пространства. Ни низа, ни верха — ничего. Лишь созвездия вокруг светились знакомым ей с детства голубоватым светом. Только эти она никогда не видела на своём теле.

Проснулась она от боли в руке. Открыв глаза, она увидела лежащую рядом Мону. Кошка при первом же движении хозяйки подняла морду и преданно посмотрела ей в глаза. Лиза вспомнила всё, что произошло ночью, в груди заныло от нестерпимой боли. Теперь ей не хотелось с кем-либо общаться, не хотелось видеть кого бы то ни было. Она решила замкнуться в себе, запереться в своей квартире. Хорошо, что сейчас было лето и не нужно было ходить в университет, заниматься важными делами. Она бы просто не смогла. И теперь никому она не хотела открывать себя настоящую. Она хотела остаться одна.

Лиза медленно поднялась с пола и задвинула шторы в комнате. Отключила телефон. Полная изоляция от жизни. На кухне она так же закрыла доступ солнечному свету. Есть ей совсем не хотелось, она заварила ромашковый чай и долго пыталась его выпить. В конце концов, он остыл, и она, оставив чашку на столе, легла спать. Каждый новый день был похож на предыдущий. Лиза просыпалась, немного пила, что-то ела в небольших количествах и вновь ложилась спать. Во сне она забывала о боли. Но каждый раз, когда она спала, она видела всё тот же сон со звёздным небом. Ей хотелось возвращаться туда.

Так прошли две недели её добровольного затворничества. Наступили последние дни июня. Наконец, Лиза решила выбраться из дома, дальше, чем до продуктового магазина. Она вышла из подъезда рано утром и окунулась в молочный туман. Было свежо и приятно, она вдохнула полной грудью. На ней была надета закрытая одежда, своеобразная защита от мира. Она поправила легкий шарф и, слегка неуверенно, направилась в сторону метро. В голове постоянно пульсировало несколько вопросов: «Куда мне ехать? Зачем я пытаюсь? Смогу ли я в итоге вновь кому-то довериться?». Она всегда была достаточно открытым человеком, помогала людям и всегда верила, что кто-то поможет ей. Но её сломали.

Большую часть дня она провела в любимом парке. Там было много деревьев, было где спрятаться от всех. Лиза гуляла между деревьев, проводила пальцами по коре, по листьям, вдыхала очищенный воздух. В этом небольшом мирке не было слышно городского шума. Только спокойствие. В траве шебуршались небольшие птички, с ветки на ветку перепрыгивали проворные белки, на одном из деревьев дятел отстукивал свой темп. Позже она поехала в одно из своих любимых кафе, в котором они не были с ним.

В кафе не было много посетителей и это не могло не радовать. Тихо играла музыка, официанты не спеша ходили по залу. Сделав заказ, Лиза достала из рюкзака скетчбук и карандаши. Это было её новое хобби. Ей всегда нравилось рисовать, в детстве она даже ходила в художественную школу. А сейчас нужно было чем-то заниматься, чтобы отвлечься от ненужных мыслей, чтобы чем-то наполнить свою жизнь. Руки ещё помнили, как правильно делать штрихи, линии получались ровными и тонкими. Творчество спасало в этот мрачный период жизни. Когда Лиза создавала свои рисунки, она полностью погружалась в процесс и не реагировала на окружающий мир. Так и сейчас не заметно для неё пролетели несколько часов.

От рисования её отвлекло вежливое покашливание. Она повернула голову и увидела рядом с собой молодого парня в стильных очках и опрятной одежде.

— Здравствуйте, прошу прощения, что отвлекаю вас, но я просто залюбовался вами. Можно с вами познакомиться?

— Здравствуйте. — Лиза немного смутилась и закрыла руками свой рисунок. — Меня это сейчас не интересует, извините.

Она собрала свои вещи и поспешно вышла из кафе. Мужчина лишь посмотрел вслед уходящей девушке. На столе он увидел салфетку с небольшим рисунком девочки с шариками в форме планет и звезд. Взяв со стола набросок, он вышел из кафе.

Лиза всё чаще стала выбираться из дома, но по-прежнему старалась контактировать с людьми как можно меньше. Мобильный она так и не включила, даже забыла, куда его положила. Она не заходила в социальные сети. Время изоляции продолжалось.

В очередной день Лиза гуляла по городу по своим любимым улочкам и переулкам. Фотографировала на полароид красивые старинные здания и памятники, граффити на стенах и заборах. Она наслаждалась игрой уличных музыкантов, слушала декламирующих стихи. Ей нравилось быть одной. Во время своих прогулок она много думала о себе, о своей жизни и поняла, что всё это время она крутилась, словно белка в колесе. В университете она была старостой своей группы, всегда принимала участие в мероприятиях и акциях. Но, наконец, настал период, когда можно было остановиться и просто взглянуть на себя со стороны, оглянуться и понять, что жизнь необыкновенно красива, когда не спешишь. Главное не забывать дать себе вздохнуть.

Как обычно, после своего променада, она пошла перекусить. На этот раз она не выбирала какое-то место специально. Просто зашла в первую же попавшуюся кофейню. Сегодня ей не повезло: людей было довольно много, музыка ей не нравилась. Сделав на кассе заказ и дождавшись его, она села за столик посередине зала. Никогда она не любила подобные места, так как была у всех на виду. Лиза некоторое время смотрела на девушку-кассира, которая принимала у очередного гостя заказ. На вид ей было лет двадцать пять, и она была очень уставшей. «Такое ощущение, что в этом городе все устали. Устали от безумного темпа города. Устали пытаться пробиться, обогнать остальных». — С этими мыслями она оглядела лица людей и у большинства увидела это утомлённое выражение.

Она пила гляссе и читала, но отвлеклась на открывшуюся входную дверь. По залу пробежал сквозняк и она почувствовала тонкий аромат ночи. В кафе вошел тот молодой парень, которого она недавно встретила. Она погрузилась в книгу, молясь, чтобы он не подошёл к ней. Едва завидев её, он уверенно подошёл к её столику. Лиза вжалась в кресло.

— Удивительно, мы снова встретились.

Она подняла глаза и увидела его лучезарную улыбку и светящиеся светлые глаза, на некоторое время выпав из реальности.

— Можно я присяду?

— Я хотела бы побыть одна.

Мужчина сразу поник, блеск в глазах погас.

— Прости, у меня тяжелый период в жизни, я пытаюсь с этим справиться.

— Давай просто выпьем кофе. Я не предлагаю тебе свидание, просто пообщаться. Может быть, тебе нужен кто-то, чтобы быстрее справиться с собой? Если ты, конечно, не будешь очень против.

И снова эта улыбка. Обезоруживающая.

Лизавета смягчилась, или, скорее, сдалась.

— Я не против, садись, пожалуйста, — улыбнувшись в ответ, она жестом предложила ему сесть и позвала официантку.

— Мне то же самое, пожалуйста. Спасибо.

Девушка кивнула и, тяжело вздохнув, ушла делать заказ.

— Боже, ты заметила? В этом городе все какие-то вымотанные!

Лиза лишь удивленно посмотрела в его глаза, но быстро отвела взгляд. Интересное знакомство.

— Кстати, меня зовут Саша.

— Лиза.

Они так заговорились, что не заметили, как на улице стемнело. Хорошо, что до полнолуния было еще далеко, оно было только вчера. Так и досидели они до закрытия кафе. Уже попрощавшись, она долго смотрела вслед его удаляющейся фигуре. Она почувствовала некое родство с ним, словно они уже когда-то были знакомы. Уснула она только утром, когда солнце уже разогревало город.

Под ухом раздался звонок телефона. На экране номер не определился.

— Привет, ты бы не хотела прогуляться по парку? С меня сахарная вата.

Странно, но она, не задумываясь, согласилась. Быстро одевшись и покормив Мону, она написала ему, что ждёт.

Через полчаса он вошел в её квартиру. На гостя сразу же отреагировала Мона. Она гордо подошла к нему и заглянула в его глаза. После, обнюхав, она обтёрлась о его ноги, дала понять, что доверяет ему. Лиза подхватила с тумбы сумочку и, поцеловав Мону, ушла с Алексом.

Давно Лиза не чувствовала себя так свободно и легко. Он же был очень веселым, рассказывал много интересного. Много говорил об искусстве. Она узнала, что он учится в музыкальном институте и мечтает писать красивую хорошую музыку. В его мечтах было столько свежести и веры в себя, в будущее. Она начала проникаться его словами всё больше, впитывала в себя его надежду. Алекс рассказал ей, что живёт в городе он один, так как родители живут и работают в другой стране. Они купили ему небольшую квартирку на окраине и высылают ежемесячно деньги. Молодой человек говорил, что ему просто повезло и что это никак на него не влияет. Он любит учиться, не пытается заплатить за сессии, а иногда и пытается подзаработать сам. С каждым днём она смотрела на него по-новому. Открывала в нём новые грани.

Они загулялись до поздней ночи, время, проведенное с ним, пролетело совершенно незаметно, и ей так хотелось, чтобы в сутках было больше часов, больше минут, которые она могла бы провести с ним. Она уже забыла о том, что с ней произошло в недавнем времени, забыла боль и неуверенность в себе. С Сашей она чувствовала себя очень комфортно, не было ни страхов, ни желания уйти куда-то, скрыться. Всё ей казалось очень правильным и важным.

— Знаешь, я давно так ни с кем не разговаривал. И давно не было таких приятных встреч и прогулок.

— У меня, на самом-то деле, тоже, — она улыбнулась, глядя ему в глаза. — Спасибо тебе за то, что помог мне выйти на свет.

Он подошёл к ней ближе и, взяв за руку, поцеловал в щеку.

— Я хочу, чтобы у тебя всегда всё было хорошо.

После он довёз её до дома и ещё долго сидел на качелях перед её домом, смотрел на зажжённый в квартире свет и думал о ней.

В прогулках и долгом общении прошёл почти месяц. Мягкий август был в самой силе. В этом году он принёс с собой более частые дожди, серое небо и утренние туманы. Ночи стали холоднее, но никак похолодание и непогода не повлияли на их встречи. Большой зонт укрывал их от ливня, а тёплые кофейни всегда были для них укромным местом от прохладного ветра приближающейся осени. В один из таких дней они так же сидели за небольшим круглым столиком. Она пила какао с зефиром, а он вытирал с её губ белую пенку.

— Слушай, а ты так у меня и не побывала в квартире, — Это заявление застало Лизавету врасплох, она даже не задумывалась о том, что он должен или не должен был её пригласить, — Я совсем забыл, что мог бы тебе показать, где и как я живу.

— Мне было бы интересно взглянуть твою обитель, я уверена, у тебя повсюду разбросаны грязные вещи, а стол завален немытыми чашками!

— Неправда! Вот приезжай завтра и удостоверишься в своём ужасном заблуждении!

— Договорились, — она подмигнула ему и усмехнулась, дав понять, что очень сомневается в его чистоплотности.

Уже будучи дома, она задумалась над тем, что он пригласил её к себе. Лиза была рада, что он готов открыть ей свой мир. Однако, проходя в кухню, она мельком взглянула на календарь, а после остановилась как вкопанная. Число, обведённое ярким красным маркером, — напоминание о полнолунии — завтрашний день. В ушах застучал пульс, и сердце заколотилось от нахлынувшего страха. Что теперь делать? Она уже дала обещание, нарушить его было бы нечестно и довольно странно. Ей не хотелось врать ему, это бы осквернило то, что происходило между ними. Но больше всего она боялась потерять его. В эту ночь она вновь долго не могла уснуть.

Проснувшись утром, она сразу увидела перед глазами обведённое в календаре число. Красный маркер, словно красный свет светофора, подавал её мозгу знак о том, что идти нельзя, а чувства трепетали в груди, протестуя против разума, крича и заявляя о себе, как никогда раньше. Недавно она призналась себе, что любит его. Осознание того, что она потеряет ещё раз свою любовь, возвращало её к ней же самой в недавнем времени. Больше часа она ходила по квартире, как неприкаянная, с чашкой чая и думала о сложившейся ситуации. Снова довериться и снова потерять? Или на этот раз всё будет хорошо? Остаться вновь одной и замкнуться в себе, обозлиться на судьбу, как тогда? В голове крутилось множество мыслей, они сталкивались друг с другом, кричали, перебивали друг друга. У неё заболела голова. Глубоко вздохнув, она написала ему, что проснулась и готова выйти прогуляться. Ответ, как всегда, не заставил себя ждать. «Лучше отпустить всё и довериться жизни, пусть будет так, как нужно, я устала думать», — Лиза ещё раз вздохнула и начала собираться.

Прогулка выдалась очень насыщенной. Сначала они долго гуляли по лесопарку, а потом вышли к аттракционам и погрузились в суматошное веселье. Вокруг бегали дети и играли, выматывая своих родителей, которых они вывели на прогулку. С каруселей и витиеватых горок доносились визг и смех. На лавочках сидели уставшие от катания на роликах, скейтах и велосипедах подростки, они шумно разговаривали и громко смеялись. Вокруг кипела жизнь, полная радости и веселья. Лиза с Алексом побывали почти на всех аттракционах, постреляли в тире, так ничего и не выиграв. День закрутился-завертелся и стремительно сошёл на нет. Поубавилось в парке людей, уставшие дети волочились за своими родителями, не менее вымотанными. Лизавета и Саша сидели на лавочке перед фонтаном, ели мороженое и отдыхали. Размахивая ложечкой с мороженым, Саша рассказывал девушке стихи, воодушевленно и открыто. Постепенно небо окрашивалось в кремовые цвета, тускнело. Лизавета совсем замёрзла от прохладного ветра и холода мороженого, прижалась к своему молодому человеку. Ей было спокойно. Они так незаметно стали друг для друга больше, чем друзья. Им даже не пришлось друг другу об этом говорить. Они оба понимали, что иначе они уже не смогут, души сами договорились обо всём и всё сказали.

— Ты совсем замёрзла и устала, поехали домой, — он прижал её к себе и уткнулся в макушку.

Лиза наконец вспомнила о том, что вечер оповещает её: необходимо скрыться от мира до утра. Страх снова проснулся, птицей в клетке затрепетал в душе.

— Да, хорошо, поехали.

Сидя в такси, она замкнулась в своих мыслях, вновь устроивших переполох в её голове. Ей не хотелось говорить с ним, было страшно. Он взял её за руку.

— Что с тобой? Ты как-то переменилась, что-то случилось?

— А? Нет, всё хорошо, не обращай внимания, я устала сегодня.

Он кивнул, но настороженно поглядывал на девушку во время пути, его беспокоила эта резкая перемена, словно она боялась его.

Алекс открыл перед Лизаветой дверь, и она вошла в квартиру первая. Загорелась лампа. Он прошёлся по квартире, зажигая все больше света. Зайдя в комнату, Лиза замерла, разглядывая четыре стены, выкрашенные в разные цвета. Они были приглушенного мягкого цвета и прекрасно сочетались, но она просто не ожидала такого увидеть. Девушка удивлённо посмотрела на молодого парня, нервничающего, ожидающего оценки. Она прыснула.

— Да-да, у меня разные стены, надеюсь, ты привыкнешь, — он не сдержался и усмехнулся. — Я сделаю чай, а ты пока осмотрись здесь, чувствуй себя, как дома.

Внимание неустанно привлекали именно стены. Цвета были спокойными, не кричащими. Стена, на которой было окно, выкрашена в песочный цвет, а та, что напротив неё, где был проём со шторой, — в коралловый. Боковые стены тоже гармонировали, друг против друга был мятный и бледно-синий цвет. На полу лежал светло-серый паркет. Несколько ковриков смягчали ощущение от жёсткости стен и пола. Лиза отметила большое количество тканей, натуральных материалов. Ей было комфортно находиться в таком помещении, оно не казалось искусственным. На кровати, поверх покрывала лежала гитара, разрисованная этническими узорами. У одной из стен стояло фортепиано. На стенах было много фотографий, несколько небольших картин. Она бросила взгляд на прикроватный столик на нем стояла лампа, лежала книга, но привлекло её совсем другое. На книге лежала салфетка с рисунком. Её рисунком. В груди стало очень тепло. Она отметила, что легкий беспорядок в виде разбросанных нотных листов, книг и подушек придавал комнате живой вид.

— Ну, как тебе?

— Ну, стол чашками не заставлен, утром перемывал посуду? — Она подмигнула и задорно улыбнулась.

— Конечно, всё для тебя! Держи, это ромашковый чай с лимоном и мёдом, надеюсь, тебе понравится.

— Я обожаю такой чай!

— Я тоже.

Они снова встретились полными нежности и лёгкого удивления глазами.

Время неумолимо приближалось к полуночи, минуты утекали, как из прохудившегося сосуда. Стремительно и безвозвратно. Они снова болтали. Алекс рассказал ей, как делал ремонт и почему вообще решил сделать стены разного цвета. Он считал, что сочетание нескольких оттенков делает помещение более живым, нежели если поклеить одни обои на все стены.

До полуночи осталась пара минут, Лиза заметила, как стрелка приблизилась к той самой вершине, на которой сменяется день. Она стала нервно стучать ногтями по кружке и переключила всё внимание на дольку лимона в кружке. Она пыталась успокоиться, стала глубже дышать, вдыхая приятный аромат свежести, витавший в комнате. Алекс взял её за руку, забрал из рук чашку и поставил на прикроватный столик.

— Я бы хотел тебе кое-что показать, что-то необычное и красивое.

Он стал расстёгивать пуговицы рубашки. Лиза застыла от непонимания происходящего и ничего не могла сказать. Стрелка сделала шаг. Полночь.

На его теле замерцали знакомые ей с детства крохотные звёздочки. Только сейчас она вспомнила, что не обращала внимания на родинки, в небольшом количестве разбросанные по его рукам и шее. На его торсе их было значительно больше. Всё больше разгорались они, их свечение становилось ярче.

— Не может быть, — она не могла поверить в реальность происходящего, ей казалось это сном, слишком хорошим сном.

Молодой человек удивленно смотрел на точно такие же мерцающие точки на теле Лизы, он был заворожён и обескуражен. Так же, как и она, он не мог поверить в это.

Их души взволновались от счастья и неописуемой радости и восторга.

— Вот и нашлась половина моего космоса. Нашего космоса…