Сказка о цветах

На одной солнечной полянке, в том самом месте, где раньше стояли дома заброшенной деревушки, разрослись неповторимой красоты цветы. Цветы делились на полевые и садовые. Они были самых разных цветов и самых разных размеров: фиолетовые фиалки и беленькие ромашки, коричневый зверобой и жёлтые одуванчики, пёстрые астры и тёмно-красные гвоздики, фиолетовые пионы, оранжевые бархотки. У цветов, как и у людей, были свои характеры. Одни цветы были смешливыми, другие — добродушными, третьи — грустными, четвёртые — серьёзными… Цветов было очень и очень много. Их красочное многообразие придавало полянке в летнюю пору такое очарование, что многие птицы, пролетая мимо, прекращали полёт. Они присаживались на полянку и любовались великолепным зрелищем.

Каждое утро, после того, как тёплое солнышко появлялось из-за края земли и начинало дарить свои тонкие, нежные лучики полянке, цветы выпрямлялись и стряхивали с себя росу. Затем, они тянули свои листики к солнышку, словно здороваясь с ним, и раскрывали свои бутончики: розовые, красные, синие, жёлтые, оранжевые, фиолетовые, лиловые, коричневые, белые, матовые, зелёные…

Приведя свои бутоны и листочки в порядок, цветы начинали оглядываться по сторонам и произносить приветствия своим собратьям.

— Доброе утро, фиалка, — проговорила нежным голоском белая лилия.

— Доброе… — ответила фиалка, — как спалось сегодня?

— Да спалось очень даже замечательно. Только посреди ночи на меня вдруг прыгнула маленькая ящерица и чуть-чуть не сломила мой листочек.

— Бедненькая, — посочувствовала фиалка цветочку.

— Если у тебя на листочке осталась хоть какая-то ранка, то я её залечу, — послышался голос ромашки. — Я капну своей росой на больное место. Хорошо то, что мы с тобою рядышком друг с другом растём.

— Ох, ромашка, — за возмущалась мудрая гвоздика, — ты почему-то всё время забываешь о том, что ты — ромашка садовая, а не лекарственная…

— Ну и что? — чуть не плача, проговорила ромашка садовая. — Зато я такая же беленькая, как и мои сородичи, и пахну почти так же, как они.

— Пахнешь-то ты пахнешь, — вмешался в разговор розовый пион, — а вот листья у тебя совсем не такие: у ромашки лекарственной очень нежные и тоненькие листочки, как иголочки на ёлочке, только мягонькие и тонюсенькие. А у тебя — большие, мясистые и совсем не лекарственные. Лекарственными свойствами обладают только избранные цветы.

— Ты — хвастунья, ромашка садовая, — поддержали жёлтые одуванчики пиона.

Уже ревущую ромашку успокоила белая роза. Она славилась своим благородством и статью.

— Перестаньте обижать ромашечку. Смотрите: до чего её бедную довели. Сейчас же все попросите у неё прощение за своё поведение! А ещё цветами называетесь: несёте в природу благоухание и чистоту помыслов. Стыдно! Все мы цветы в какой-то мере лекарственные, все обладаем какими-нибудь свойствами. Стыдно обижать слабых. Очень стыдно! Живём все на одной полянке и оскорбляем друг друга. Ещё такое повториться — уколю виновного своим шипом.

Все цветочки враз замолчали, присмирели. По крайней мере, над ромашкой больше уже никто не смеялся.

Вдруг в воздухе раздалось хлопанье крыльев, и огромный чёрный ворон присел на полянку.

— Кар — кар, — громко каркнул он, — мне нужен зверобой.

— Я — здесь, — отозвался цветок.

— Очень хорошо, — засеменил к нему ворон, — дай мне, пожалуйста, любезный, капельку своей росы, а то я что-то неважно себя чувствую, простыл, наверное.

Зверобой любезно дал ворону несколько капелек своей росы, после чего ворон взмыл вверх.

— Спасибо, зверобой, — крикнул он уже с воздуха.

— Будь здоров, ворон!

— Кар — кар, — донеслось с высоты.

— А, у меня сегодня такое чудесное настроение! Такое бесподобное! Я — такая счастливая сегодня, — заверещала бархотка.

— Чему ты радуешься? — спросил её василёк.

— Всему: солнцу, небу, воздуху, земле, птицам, бабочкам… Я рада всему-всему…

— Даже урагану?

— Ну, нет. Урагану, конечно же, не рада. А всему остальному — очень. Особенно дождю.

— Братцы, — позвал цветочки одуванчик, — а ведь и правда дождик затевается.

И точно: вскоре все цветы поняли, что дело к дождю. Небо резко потемнело. Перестали петь птицы. Куда-то вдруг подевались бабочки. Перестали летать пчёлы. Паук, расположивший свою паутину между двух гвоздик, замер в середине паутины. У лягушек цвет кожи стал серого оттенка. Замолчали кузнечики. Зато комары стали летать низко к земле целыми тучами.

Цветы быстро и аккуратно свернули свои бутончики и съёжились. Сверкнула первая молния, потом закапали крупные капли дождя из серых туч. Сначала они капали на землю медленно и как будто нехотя, потом всё быстрее и быстрее. Капли ударяли по сухой земле, цветам, деревьям. В течении получаса земля омывалась дождём. Необыкновенный запах свежести повеял по полянке. Капельки, напоившие землю водой, постепенно стали редеть, а затем и вовсе перестали капать. Тучи ушли. Выглянуло солнышко и моментально осушило землю.

Цветы распрямились, открыли свои бутончики и заулыбались.

— Всех с дождичком! С минутами омовения.

— С меня всю пыль смыло, — радовался тысячелистник.

— И с меня, — произнесла красная герань.

— И с меня… и с меня, — разносилось по всей поляне.

Тут отогревшись, вокруг начали летать различные насекомые: бабочки, жуки, стрекозы. По земле запрыгали зелёные и крикливые лягушки; заползали червячки и разные козявки. А в водоёме, который находился неподалёку, заплескалась рыба.

— Ой, а на меня сейчас села бабочка! Красивая — красивая, — послышался счастливый голос гладиолуса.

— Я видел, я видел твою бабочку, — сказал золотой шар, — зелёненькая такая, да? Это была капустница. Не очень-то она и красивая.

— Да? Ну и что, что капустница, зато она освежила меня ветерком от взмаха своих крылышек. Потом, она села на меня нежно-нежно, не помяла мой бутончик.

— А, на меня вчера села, действительно, красивая бабочка, — произнесла незабудка, — её крылышки были голубого цвета с красными точечками посередине. А по краям крылышек проходила золотая каёмочка. Так вот, эта красивая бабочка немножко рассказала мне о своей жизни. Оказывается, у бабочек есть своя королева. Она очень умная и красивая. Эта королева бабочек просит своих подданных подниматься пораньше и собирать нектара побольше для того, чтобы прокормить всех сородичей. Бабочки трудятся с утра и до вечера, собирая с нас, цветов, нектар.

— Бедненькие! — заметил колокольчик.

— Не бедненькие, а счастливые. Они летают и познают мир. Захотят пить — пьют, захотят гулять — гуляют. А мы? — промолвил мак. — Сохнем — сохнем на солнце, так пить хочется иногда. Пока дождь не промочит землю, мучаем свои корни, чтобы хоть каплю воды добыть. А умели бы передвигаться, подошли бы вон хотя бы к тому водоёму, что находится на краю поляны, и напились бы вволю свежей, живой водой.

— А, вы слышали, слышали? — вдруг подал голос красный мак. — Куриная слепота поругалась с голубым тюльпаном.

— Да вы что? — изумился василёк.

— Да, да, — продолжил мак, — мне об этом поведала крапива, по секрету, конечно.

— Что ж ты всем рассказываешь тогда этот великий секрет? — заинтересовался василёк.

— Так я же — тоже по секрету.

Все цветочки рассмеялись.

— Они же так долго дружили, — не удержалась даже роза от удивления.

— Да, об этой куриной слепоте давно слухи плохие ходят. Говорят, что она в душу к цветку заглянет, все сокровенные мысли у него выведает. Тот ей довериться, всё расскажет, думает, что лучше друга у него нет. А когда у цветочка, благодаря той же куриной слепоте, начинается тяжёлый момент в жизни, она от этого цветка отворачивается. Куриная слепота делает вид, что не знает этот цветок и, вообще, первый раз в жизни его видит. Всем начинает говорить об этом цветке одни гадости, не то, чтобы помочь, делает так, чтобы и другие цветы не помогли.

— Да, как подло поступает эта куриная слепота, — сделала вывод благородная роза, — друзья мои, будьте с ней осторожны.

— Для чего же она так стремится дружить с цветами, если в конце концов бросает своих друзей? — спросил ирис.

— Всё потому, что по дружбе, она у цветка что-то всегда забирает: иногда каплю росы, которую ей дарит друг — цветок, или место для своих корней. Своей тенью дружелюбный цветочек, прикрывает её от палящего солнца, укрывает куриную слепоту своими широкими листьями от дождя. А один цветок даже пожертвовал своей жизнью, только для того, чтобы корням куриной слепоты больше места досталось, так как их корни переплелись, — ответила маргаритка.

— И что же это был за цветок?

— Белоснежный пион. Он всё убирал свои корни подальше и убирал, а куриная слепота всё большее и большее занимала пространство своими корнями, пока у пиона собственные корни не оказались снаружи, так как он попал на каменистую почву. Солнце корешки пиона высушило быстро. Добрый цветок во время своих мучений, просил хоть каплю росы у слепоты, но та только смеялась. А другим цветам было далеко до пиона, помочь они ему ничем не смогли, и пион погиб.

— То есть, эта слепота, дружит с кем-то только ради чего-то, а потом, забрав что-то у друга, бросает его? — спросила лютик.

— Да, да. К сожалению, она только использует цветы.

— Сторонитесь детки такой дружбы, — предупредила роза цветы, — ах, ах, ах! Какая низость. Жаль, что благородство присуще не всем цветам и растениям.

— Да, ох, да! Очень жаль, — вторили розе цветы.

— А, вот возьмите крапиву, — молвила хризантема, — Растёт рядом с цветами, ни врага, ни друга к себе не подпустит близко, а вот подлости в ней нет.

— Да, нет! — услышав заметки о себе, молвила крапива. — Я всех люблю и всех уважаю, но близко к себе никого не подпускаю. Такой я родилась, такими были мои предки, и такими будут мои потомки.

— А, знаете, что я вам скажу, — проговорил одуванчик, — я видел, что стала разрастаться трава — заячья капуста.

— И у нас на поляне уже есть?

— Да, есть!

— Ужас!

— Что же делать?

— Как нам быть? — послышалось отовсюду.

— Это чревато серьёзными последствиями для нас, — держала слово роза.

— Да, — проговорил кипрей, — не дай бог цветов гусениц и зайцев.

— Да. Три года назад, неподалёку от нас, было нашествие зайцев. Вытоптали эти ушастые звери почти все цветы, — поведали анютины глазки.

— Кто ближе всех находится к заячьей капусте? — выпрямившись, спросила роза.

— Я здесь сама неподалёку расту, — раздался резкий голос травы.

— Заячья капуста, смилуйся над нами — цветами: пускай, пожалуйста, свои корни не в сторону поляны, а в сторону леса. Ты же не захочешь погубить нас?

— Хорошо, хорошо. Я всё поняла, уважаемые цветы. Простите за то, что вторглась в ваше пространство. Я буду пускать корни в сторону леса.

Цветы, довольные переговорами с заячьей капустой, стали готовиться ко сну. Кто-то из цветов сладко позёвывал, кто-то читал молитву богу цветов, кто-то пел колыбельную, а кто-то просто молча дожидался сна.

Снова свернули свои бутончики самые разные цветы на полянке, немного наклонили их к земле. Опустили листики вниз.

Сегодняшний день со своими заботами, со своими счастливыми моментами и не очень, остался позади. Для цветов наступило время отдыха и покоя.

Только некоторые из них увидели восход луны и блеск звёзд на тёмном небосклоне.