"Националист"

***

— Андрей Петрович! — обратился на «утренней планерке» к начальнику отдела кадров его полный «теска», одновременно директор фирмы и как говаривал Маяковский— владелец заводов, земель пароходов. — У меня секретарь ушла— не выдержав разногласий, так что найди ей замену, но как ты понимаешь по моим стандартам.

Андрей Петрович в ежедневнике пометил «Шефу нужен новый секретарь» и поставил рядом с записью три восклицательных знака.

***

Планерка у шефа никогда не длилась долго. Теска— бывший морской офицер быстро раздав команды всем службам своего «боевого корабля» и дав «пара» отдельным доверенным лицам, уходил в свой импровизированный командирский мостик— кабинет на самом верхнем этаже «высотки» и до окончания рабочего дня его не было не видно не слышно. Чем занимался самый главный начальник предприятия в «командирской рубке», никто особо не знал, и заходить к нему с докладом было позволено лишь после согласования с ординарцем или как это по— морскому помощником капитана. Так что роль помощника для связи с «капитаном» фирмы была важна, не только для решения экстренно возникающих вопросов, типа айсберга для Титаника, но и для передачи сигнала СОС от отдельного филиала.

***

— Валенька! Будь добра, размести объявление на нашем сайте о приеме на работу помощника для руководителя. — Проговорил в трубку Андрей Петрович. — Сама понимаешь, что все требования прежние.

— Как всегда высшее и знание не менее двух языков? — Валя уточнила стандарт «шефа».

— Да и как всегда пол, возраст и рост значения не имеют.

***

Через полчаса в отдел кадров начались звонки от неустроенных и страждущих. Кадровики заносили на доску время собеседований и распечатывали электронные письма претендентов на должность для формирования дел соискателей. Принтер жужжал. Дырокол щелкал. Папки с делами формировались в стопки, а начальник отдела кадров набирал номер внутреннего телефона начальника юридического отдела.

— Вячеслав Михайлович, приветствую! Это АП! — Андрей Петрович привычно сократил свое имя и отчество до обычной для всех абревиатуры на приказах шефа, отписанных начальнику отдела кадров. Обращаясь к доверенному лицу шефа, он прекрасно понимал, что говорить с юристами трудно, так как и сам был юристом, но нужно, ибо формирование «штатки» и ее исполнение было его епархией и уделом. — Я тут разместил объявление о приеме на работу нового помощника. Ты меня не просветишь, не будет ли проблем со старым? Там восстановление или еще какая беда?

— Что опять? — Начальник юротдела от удивления выдохнул в трубку. — Как же он … — И в словах главного юриста зазвенел «Красный зуммер», то есть большая и глубокая нора, в которой в скором времени возможно окажутся и весь юротдел и начальник отдела кадров. Вячеслав Михалыч не знал ответов на вопросы кадровика, так что тянул время для создания своей осведомленности, но пытаясь сходу не подставиться под проблему, о которой ему сообщил кадровик. — Думаю ничего серьезного, хотя … Петрович, да ты не волнуйся! Даже если будут вопросы, так разрулим.

***

Вячеслав Михайлович после «Красного зуммера» названивал в канцелярию. Канцелярия, как всегда выждав шесть положенных для вежливых клиентов гудков, ответила голосом ее начальника.

— Алло! Канцелярия. Слушаю Вас.

Зная, что задержка с подачей голоса может резко оборвать связь с отделом находящимся на «особом положении» и заставит его тащиться на шесть этажей ниже Владислав Михайлович изрек:— Могу ли я услышать Ляйсан Умаровну? Это — Вячеслав Михайлович из юридического.

— Я слушаю тебя, Слава! — произнесла жена шефа.

Вячеслав Михайлович слегка напрягся от возможности изложить жене «шефа» новости, полученные от кадровика.

— Ляйсан Умарона! Тут такое дело…— И начальник юротдела нервно посмотрел на телефонный аппарат. Желания говорить жене шефа, что ее очередная родственница была выкинута «морским волком» за борт не было. В голове появилась мысль «Как там со здоровьем гонца, принесшим плохую весть? А эти двое может и сами без меня разберутся?» И раскинув на столе бумаги, Вячеслав Михайлович начал истово искать повод, чтобы свернуть разговор. — Ах да! К вам не приходил факс из Сызрани? А то они говорят, что отправили его нам, так что возможно Вы его получили. — Сформировал повод для продолжения разговора Вячеслав Михайлович.

— А какого числа? — заинтересовалась завканцелярией.

— Да на днях. Давайте я проверю и перезвоню. — Вячеслав Михалыч положил трубку на аппарат и раздумывал: «Хреновая была идея ей звонить! Может обойдется?»

***

Скандалы в фирме происходили не часто, но в основном они провоцировались семьей шефа. Жена шефа не смотря на двух детей подростков, Тимура и Лилю, жутко ревновала его ко всему «женскому» персоналу и периодически в доверительной беседе с начальником юротдела, где-нибудь дома или как— нибудь на пикнике, давала информацию за которую тут же хватался шеф службы безопасности, а по совместительству ее двоюродный брат. Начальник торгового отдела, заместитель по финансам, отдел грузоперевозок включая диспетчеров фактически были на «особом» положении в фирме ибо семья жены— есть семья шефа. Шеф в меру своего увлечения морем кое кого из семейки выбрасывал за борт, при чем резко и решительно, но с женой относительно кандидатур особо не спорил, так что за последние два года через фирму прошла большая часть семьи Андрея Петровича. Шеф работал не только на благо своей маленькой ячейки, но и за всю семью его жены. И тут такая беда… Он уволил мать жены— свою тещу!!!

***

Утро у начальника отдела кадров не задалось. По прибытии он встретил Ляйсан Умаровну и бывшего секретаря. Кивнув им и открыв кабинет, жестом пригласив дам войти, Андрей Петрович, почувствовал жуткое желание снова запереть дверь и бежать. Сколько раз ему уже проходить эту процедуру… Но он все таки был не только кадровиком, но и в некотором смысле обязан жене шефа, которая высмотрела в нем, уже потерявшем надежду на «справедливость» в отборе претендентов на должность кадровика именно его— бывшего адвоката с кучей долгов, и уговорила мужа принять его на работу. С тех пор уже прошло более четырех лет, но добро сделанное ей однажды, пока перевешивало чашу ссор с ее родственниками по вопросам увольнений.

— Ляйсан Умаровна, по какому поводу ко мне? Может чаю? Или кофе? — Кадровик понимая, что сейчас будет скандал, задабривал «шефиню». — Кстати у меня есть очень приличный кумыс. Не желаете ли?

— Я тебе, что — лошадь? — Рассерженно кинула в лицо кадровику Ляйсан. — За что уволили мою мать? Я хочу знать?

— Ляйсан Умаровна! Я еще не связывался с юротделом. Вы позволите мне уточнить? — Андрей Петрович все еще пытаясь избежать скандала залепетал. — Может Вячеслав Михайлович знает? — И как бы пытаясь исправиться за грехи шефа, предложил бывшей секретарше. — Руфина Тимуровна! Может чай, кофе или кумыс?

— Ой и нехороший человек ты — Андрей Петрович! — Изрекла мать «шефини». — Ведь все же знаешь, но почему— то молчишь. Что у Андрея любовница появилась, раз он меня прогнал, а? Значит, хочет посадить ее на мое место, а?

Женщина внезапно заплакала.

— Может салфетку, Руфина Тимуровна? — Доставая из стола коробку, приготовленную к сегодняшнему собеседованию, Андрей Петрович чувствовал, что день сегодня ему принесет не только тяжелые мгновения отказов, но возможно он и поймет фразу «быть порванным на британский флаг», ведь через пару минут начнутся собеседования с претендентами.

— Ляйсан Умаровна! Вы может сходите к Вячеславу Михайловичу! Вместе с мамой, а тот у меня куча дел! — Произнес в надежде кадровик. Завканцелярией, потянув мать за собой, вышла из кабинета.

***

Вячеслав Михайлович изучал трудовой договор тещи шефа. Увольнять ее было незаконно по всем статьям. Оправдываться перед Ляйсан за поведение шефа не хотелось. «Надо же найти оправдание! Или он не смотря на старую дружбу спишет меня— на берег! С него станется! Тещу свою, он точно не потерпит своим секретарем. Надо что-то искать и найти, за что увольняем! » Вячеслав Михайлович от звонка телефона чуть не отпрыгнул от стола. На экране светился номер кадровика. Как ядовитую змею главюрист снял трубку.

— К тебе гадюка и ее мать пошли, так что готовь большой сачок! — Из трубки прошипел кадровик.

— Принял. — Пробормотал главюрист и положил трубку.

«Да, как же они меня… Не теряем времени… Им идти еще минут пять!»

***

Ворвавшиеся в кабинет начальника юротдела родственницы шефа уставились на юриста, держащего в руке чашку и смотрящего из окна кабинета. Обернувшись на шум входящих в кабинет дам, он отложил чашку в подоконник.

— Присаживайтесь, Руфина Тимуровна! У меня к Вам есть разговор.

И не обращая внимание на жену шефа, он сел в свое желтое кресло, а затем поправив какие то документы на столе вскинул взгляд на завканцелярии:

— Ляйсан Умаровна, покиньте мой кабинет! Или Вы— адвокат Руфины Тимуровны?

— Ты оборзел, Слава! — не выдержала шефиня. — Это моя мать и теща твоего начальника!

— То есть Вы, Ляйсан Умаровна, доверенность на ведение дел от Руфины Тимуровны не имеете? — юрист гнул «свою линию». — Если нет, то покиньте мой кабинет.

Жена шефа выскочила из кабинета начальника юротдела и хлопнув дверью кинулась к мужу.

***

Через пятнадцать минут Руфина Тимуровна получала расчет в бухгалтерии.

***

Ляйсан так и не смогла пробиться через двоюродного брата. Тот встал возле кабинета шефа стеной.

— Ляля, к нему нельзя! — Брат оправдываясь отводил глаза. — Если пущу, то он и меня погонит!

— Ах, вот он как! — Взвилась Ляйсан. — Пусти!

— Не могу. Он так и сказал, что если кого пушу, то мне песец…— Брат, прижавшись к резной двери «рубки», распростер руки.

***

— Ляля, ты представляешь он меня уволил за, что я указала неверные сведения в контракте! — Руфина Тимуровна тыкала дочери приказ об увольнении. — Он сказал, что два языка в контракте не значит, что русский и татарский! Ты представляешь?

— Мама! Меня, Алмаз не пускает в его кабинет! — Дочь, выдала матери, обратно негатив.

— Ты понимаешь, что кто-то его настраивает против нас? — мать громко крикнула в лицо дочери. Она была уверена в измене зятя. — Он бы просто так меня не уволил!

— Мама! Что происходит? — Все еще находясь в гневе спросила Ляйсан. — Откуда ты знаешь это?

— А какие еще причины было меня увольнять? Я же всегда ему во всем помогала. И принимала его звонки. И вообще, когда он был у себя в кабинете, я даже не мешала ему клеить свои модели!

— Какие модели?

— Да каких— то кораблей! А потом он, увидев меня закричал, что мне здесь не место и оскорбил меня…

— Ой, мама! И наделала ты дел! Да и он тоже хорош! — Ляйсан выговорилась. Гнев отступал. Задумалась: «Ну ладно бы со своими корабликами, но зачем обижать маму, только за вход в его кабинет.»

***

Вечером за столом собралась вся многочисленная семья Ляйсан в ожидании ее мужа. Он тихо зашел в прихожую и сняв ботинки и повесил пальто на крючок в прихожей.

— О, у нас практически вся семья в сборе! Сейчас помою руки и надеюсь будем ужинать.

Тимур и Лиля смотрели на прошедшего в ванну отца с испугом, ведь родственники ругались на него.

Выйдя из ванной, Андрей сел во главе стола и посмотрел на жену.

— Есть будем?

Родственники смотрели на севшего за стол Андрея и с возмущением и как на начальство.

— Есть будем или хотим поговорить?

Ляйсан смотрела на мужа и не довольная его поведением понесла:

— Ты не уважаешь семью! Ты уволил маму! Ты не любишь татар! Ты— националист! Я маме найду адвоката, чтобы доказать, что ты уволил маму специально!

— Ах, так…! — Андрей высказался. — Значит, слушайте меня! Почему здесь столько членов семьи? Потому что Вы — моя семья, ведь у меня никого кроме Вас нет. Я— сирота и Вы это знаете. Теперь второе. Ваша опека надо мной уже достала. Мама, сколько можно? И последнее! Ляйсан! Мама! Когда татарский язык стал вторым или хотя бы первым иностранным? Я уступал Вам, но предел Вами пройден! Так что мама— Вы, уволены! Артур, убери всех родственников! Тимур и Лиля— спать! Ляйсан, следуй за мной!

***

— Да, ну ее эту работу. — сказала Ляйсан, кормя грудью третьего ребенка семьи Ивановых.