Сказочка. Про Котёнка

… хммм, сказочка. Допустим, про котёнка, который был очень красивым и любопытным, всюду совал свой нос, и увидев другого зверя, хоть немного похожего на котёнка, сразу бежал к нему и хотел подружиться. И всем нравился из-за своего яркого меха и милого мурлыканья.

Конечно, часто похожие на котят оказывались вовсе не котятами. То волк, то лиса, то леопард, то медведь, то койот, даже заяц или олень… ведь они все — с меховой шкуркой, бегают на четырёх ногах. Котёнок просто не умел различать зверей. Так вот сложилось.

Но звери не знали, что Котёнок этого не умеет. Они привыкли к тому, что любой зверь сперва принюхивается — а потом уже понимает, родич тут или чужак. Или вообще враг. И когда Котёнок кидался к ним, умильно заглядывал в глаза и ласково просил поиграть, то одни звери рассуждали так: «Если он подошёл и не боится, то значит, он знает, что мы не враги, и доверяет мне», — и такие звери, хотя и понимали, что Котёнок не их породы и вообще слишком ещё мал, но его доверие было таким трогательным, что они соглашались с ним играть.

А другие звери рассуждали так: «Он не нашей породы, но раз подошёл, зная это, — видимо, он куда сильнее, чем кажется. Это интересно и необычно, испытаем его».

Но были и хищники, и они думали так: «Ага, это глупый, но дерзкий котёнок — он видит, как мы опасны, но преспокойно идёт к нам и набивается в друзья, — ну что ж, он сам напросился на всё, что получит».

Но и осторожный олень, и проницательная лиса, и независимый волк, и добродушный медведь, и опасный койот, и непостоянный заяц, и безжалостный леопард — все были покорены красотой и обаянием Котёнка и его завораживающим мурчанием. Некоторые оказались лучшими товарищами для игр, другие — хуже, но никто не пытался специально ранить или как-то повредить прелестному котёнку.

Но он был необычным котёнком — совершенно не таким, как все. А звери понятия не имели об этом, ведь они не разбирались в котятах и не знали его истории. Они играли с ним, и одни пытались приноровиться под его стиль игры, а другие, напротив, хотели сделать Котёнка более похожим на них, но на свой лад каждый любил его… пока Котёнок не запускал когти в тех, кто согласился с ним поиграть.

А дело в том, что когда Котёнок был совсем маленьким, его маму-кошку укусил скорпион. Она была ловкой и проворной и успела убить скорпиона почти сразу, но яд всё-таки проник в неё, и вскоре она зачахла и умерла — так Котёнок и остался один, и именно поэтому никто не выучил его различать других зверей.

Но поскольку в то время он ещё сосал молоко мамы-кошки, то в жилах этого Котёнка оказалась капля скорпионьей крови. И так как она смешалась с материнским молоком, то не убила Котёнка, хотя и сделала его слабее других котят.

А ещё эта капля скорпионьей крови сделала Котёнка отчасти скорпионом. И поэтому, как бы искренне он ни радовался новым товарищам, но в какой-то момент скорпионья натура пробуждалась — и он вцеплялся в очередного друга когтями, выбирая самое уязвимое место… ведь так всегда поступают скорпионы, так уж они устроены.

И тогда кто-то из зверей заболевал и с ужасом и упрёком спрашивал Котёнка, почему он сделал так, — а тот в ответ сердито и обиженно кричал: «Если ты заболел от моих когтей, то ты не котёнок, не такой, как я! Ты обманул меня — больше ты мне не друг!» И в гневе уходил.

А звери с более толстой шкурой, хотя тоже чувствовали боль от когтей и скорпионьего яда, но наносили удар в ответ. И Котёнок отлетал, истекающий кровью, и иногда едва не умирал от ран… и злился ещё сильнее, и всё меньше доверял… и в нём становилось всё меньше от котёнка — и всё больше от скорпиона.

Котёнок чувствовал это и мучился, но ничего не мог с собою поделать.

А звери и вовсе ничего не понимали, и мало-помалу все в лесу становились связаны с котёнком невидимыми узами — одни горевали из-за него, другие его ненавидели, третьи тянулись к нему из любопытства… но яд скорпиона понемногу заразил всех, кто так или иначе приближался к котёнку.

Ах да — и был ещё детёныш крота. Он был так очарован Котёнком, что всюду следовал за ним, как тень. Перекрасил шубку в его цвета, выучил все его мурлыканья. «Посмотрите, — говорил он, — я такой же, как он, мы отличаемся только одной буквой!». И что бы Котёнок ни сделал, Кротёнок всегда оправдывал его и на весь лес кричал, обвиняя прочих зверей… ведь он отчаянно им завидовал: как он ни старался, Котёнок с ним не играл.

Но чем дольше и громче он защищал своего кумира и нападал на остальных, тем сильнее становился в крови Котёнка скорпионий яд… увы. Ведь эти крики, эта «дружеская защита» мешали Котёнку трезво оценить происходящее и спасти самого себя.

И вот однажды… из кошачьего в нём не осталось ничего — только нежный мурлычащий голос и красивая шкурка.

Или?..