Городской Дождь

Дзынь-Кап и Солнечный Джинн сидели на фигурной зеркальной крыше торгового центра.

— Я хочу уйти из города, — сказал Дзынь-Кап.

— Почему?

— Я боюсь погибнуть. Сегодня мы провожали Жур-Капа. Он стал черным и начал заговариваться. Его отравил Город. Ему пришлось уйти, что бы не умереть.

Жур-Кап и Дзынь-Кап были городскими дождями. Дзынь-Кап — энергичным коротким дождиком, а Жур-Кап — полновесным ливнем.

— И куда ты хочешь уйти? — обиженно спросил Джинн.

Дзынь-Кап грустно улыбнулся.

— Не сердись, друг. На тебя городская отрава не действует, ты — свет. А я мутнею.

— Когда воздух грязный, то свет тоже мутнеет, а солнечные блики становятся неуместны. Я превращаюсь в пекло для Города. И ничего не могу с этим поделать.

— Ты умираешь?

— Нет. Но как будто да. — Джинн сказал задумчиво, — слушай, я с тобой пойду… Да, пойду! Вместе веселее.

— А Город?

— Здесь останется солнечный свет и солнечные зайцы. Этого будет достаточно. И может… гульнем напоследок?

— Как?

— Устроим веселую кутерьму на всю катушку! Что бы весь Город запомнил.

Дзынь-Кап воодушевился:

— Давай. По каждой улице и двору пройдемся. А на главной площади я сыграю что нибудь прощальное на водосточных трубах Ратуши. Это будет красиво.

— Ага. Я тоже кое-что сделаю. И мы уйдем легко, и не оглядываясь.

— А что сделаешь?

Джинн рассмеялся россыпью солнечных бликов:

— Увидишь!

Они начали с окраины. Но улица увела их в сторону центра. Им пришлось вернуться обратно. Следующая тоже увела. А потом еще раз, и еще…

Зато было очень весело — бегать наперегонки. Капли дождя и солнечные блики гонялись друг за другом по улицам, перепрыгивая через крыши, заборы, деревья. Дождинки были крупные, быстрые, а блики светлые и легкие. Когда они сталкивались, дождь походил на искристую штору из разноцветных стеклянных бусин.

Там, где они проносились, все становилось мокрым и ярким.

Вода капала с крыш, веток, зонтов. Висела сияющими капельками на ажурных оградах, проводах, на козырьках киосков и подъездов. Собиралась в небольшие лужи и отражала мокрый Город и небо.

Люди выходили на свежие, красивые улицы и улыбались.

А Дзынь-Кап и Солнечный Джинн мчались по Городу дальше.

Когда они добрались до центра, Дзынь-Кап притих, остановившись у Ратуши. Бросил на пробу горсть капель в одну водосточную трубу, потом в другую, третью…

И полился нежный, мелодичный ноктюрн. В нем сплелись шелест деревьев, шум машин, посвист птиц, — Солнечный Джинн слушал, замерев.

А когда последний звук затих, Джинн взметнулся над Городом и раскинулся большой, яркой, красивой радугой.

Дзынь-Кап и Солнечный Джинн сидели на фигурной зеркальной крыше торгового центра.

— Дзынь, прости меня.

— Угу.

— Я не знал, что так получится.

— Угу.

— Я не специально.

— Угу.

— Я только хотел все сделать как надо и уйти.

— А почему раньше не сделал?

— Я думал, что если сразу исполню свое предназначение, то мне будет скучно здесь жить. — Джинн сказал это таким виноватым тоном, что Дзынь-Кап расхохотался.

А потом попросил:

— Объясни мне все-таки, почему мы не можем уйти из Города? И что это за предназначение такое — с радугой?

Солнечный Джинн улыбнулся.

— Говорят, если оказался под радугой, то будешь счастливым. Только радуга должна быть настоящая. Мое истинное предназначение — делать такие радуги.

— А почему мы уйти не можем?

— Нас Город не отпускает. Он захотел стать счастливым, побывав под радугой. А это без нас невозможно.

— А мне-то что делать? Я не хочу мутнеть и сходить с ума!

Солнечный Джинн покачал головой:

— Не бойся, Дзынь. Это хороший Город. Мне кажется, он скоро станет гораздо чище. И Жур-Кап вернется. Вот увидишь. Мы здесь еще немало повеселимся.