Исповедь человека который очень хотел попасть в рай.

Человек меньше всего принимает то, что не в силах понять. Еще меньше люди верят в то что

чудеса могут происходить с кем-то, живущим рядом с ними.

Представьте, что вы знаете свое будущее. Многое бы вы в нем изменили? Возможно ли, вообще его изменить? Эта реальная история именно об этом.

Какие бы новые шаги я не предпринимал, они неизбежно оказывались очень старыми.

Вот опять он настал. Я называю его «черный понедельник». Точнее 27 июля 2015 года. Сколько раз он наступал, я уже не помню. Может 10 раз, может 15, а может 20? Похоже я самый долгоживущий сорокалетний человек на планете.

Память начинает возвращаться именно в этот понедельник. В момент, когда я в полной прострации начинаю переходить дорогу на красный свет светофора. Словно во сне вижу, как трогаются с места автомобили, и я рискую оказаться под колесами. Тут-то все и начинается. Сначала выступает пот, от осознания того, что это происходило огромное количество раз. Этакое де-жавю. Вспоминаю, что даже бросался под колеса сам, лишь бы разорвать этот замкнутый круг.

Дело в том, что я проживаю свое сорокалетие бессчетное количество раз. Один в один как в фильме «День сурка». Практически по одному и тому же сценарию. Покупаю одни и те же вещи. Готовлю одну и ту же еду. С той лишь разницей, что я знаю, когда нужно заменить товар сразу, а когда нет. Скоро испортится эта еда, или нет. И заканчивается этот сценарий тем, что через год я снова просыпаюсь в своей кровати и мне опять 39 лет.

Что я только не делал в этих перевоплощениях. Высказывал окружающим меня людям все, что о них думаю. Шокировал родственников и знакомых рассказами об их недалеком будущем. Вел бесполезный образ жизни. Несколько раз пытался вылечить мальчика-больного аутизмом. Молил бога о пощаде. Уходил в монастырь множество раз. Пересмотрел все возможные фильмы и телепередачи. Сутками не вылезал из интернета. Много раз устраивался на различные предприятия. Бросал из-за отсутствия физических сил (я смертельно болен). Но через год — два все начиналось сначала.

Были года полного отчаяния и года наполненные надеждой. Самое трудное, это не сойти с ума. Хотя даже на это надежды, ни какой. Замкнутый круг. Но на этот раз я все-таки разомкну эту цепь. Хотя я уже и привык. А начиналось все именно так.

12 лет

В двенадцать лет я чуть не покончил жизнь самоубийством. Тогда я не был крещеным да и верующим тоже. Но именно тогда ко мне пришли от сатаны, и я понял, раз есть лукавый, значит, есть и истинный бог.

24 года

В 24 года, после многочисленных молитв, во сне, надомной появилась пожилая женщина в сопровождении моей покойной матери. Они вышли из серого тумана. В длинных в пол платьях, они будто парили. — Ты просил, чтобы к тебе пришли. Мы здесь. Что ты хотел? — В растерянности я спросил: — А вы вправду от истинного бога, или это мне просто снится? — Они удивленно переглянулись. — Мы не за этим пришли — ответила пожилая женщина — спрашивай! — А что спрашивать? — Зачем ты тогда молился? Спрашивай или мы уходим. — «Кажется они настоящие» — подумал я. — Ко мне в двенадцать лет приходила другая женщина, она от сатаны? — Мы не знаем ни про какую женщину. — Я удивился. Что же спросить? А как я могу попасть в рай? — выдал я. — Этот вопрос, кажется, озадачил пожилую женщину. — Ты серьезно надеешься попасть в царство небесное? — с улыбкой произнесла женщина. — Я знаю, что когда-то молился сатане, но я, ни чего не знал. Думал, что молюсь богу. Неужели у меня нет ни каких шансов? — «Женщина задумалась. Сердце мое колотилось как бешеное». — В принципе это возможно, но я не думаю, что у тебя получится. — Почему? Я очень хочу! — с надеждой уцепился я. — Хорошо. Только для этого тебе нужно будет пройти серьезное испытание, а вот его ты не пройдешь. — Ну, можно хотя бы попробовать? Вдруг у меня получится? — «Женщина какое-то время думала». — Ты не пройдешь! Я не вижу. Но попробуй — равнодушно сказала она. Надежда затеплилась в моей душе. Вот это да, ко мне

пришли от бога. Кто эта женщина? Может быть архангел? Почему молчит мама? — А когда будет испытание? — спросил я. — Можно прямо сейчас? — не терпелось мне. — Нет, сейчас нельзя. — «Женщина повернулась и ушла в туман. Мама осталась». — Мам, скажи что-нибудь? — Она долго молчала, потом сказала: — В 35-36 лет к тебе придут. Это будет твое первое испытание. Но самое главное будет в 40 лет. Очень страшное. Зачем тебе это? Живи как жил. — Мам, я очень хочу. И не боюсь. — «Такой смелый я был, потому что не понимал, правда, все это или сон. Чудеса какие-то. Расскажи кому, за психа примут». В голове созрел вопрос: — А что мне делать все это время? — Какое время? — Ну, до 35 лет? — А ты разве сам не понимаешь? Просто веди праведный образ жизни. — А у меня получится? — Если получится, к тебе придут. — А ты придешь? — Мне пора, — Она ушла. В 24 года после многолетних молитв, во сне, напротив меня появилась пожилая женщина, в сопровождении моей покойной матери. Они вышли из серого тумана. В длинных, в пол платьях, и они словно парили.

— Ты просил, чтобы к тебе пришли. Мы здесь. Что ты хотел?

В растерянности я спросил: — А вы вправду от истинного бога, или это мне просто снится?

Они удивленно переглянулись. — Спрашивай! — Строго произнесла пожилая женщина.

— А что спрашивать?

— Зачем тогда ты нас звал? Спрашивай или мы уходим.

«Кажется они настоящие» — подумал я. — Ко мне в двенадцать лет приходила другая женщина, она от сатаны?

— Мы не знаем ни про какую женщину. — «Я очень удивился. Что же спросить?» — А как я могу попасть в рай? — выдал я. Этот вопрос, кажется, озадачил пожилую женщину. — Ты серьезно надеешься попасть в царство небесное? — с улыбкой произнесла женщина. — Ну, я помню, что когда-то молился сатане, но я ничего не знал. Думал, что молюсь богу. Неужели у меня нет

Я же решил так, если все произошедшее, правда, как и тогда, с сатаной, то мне дают шанс. Жизнь по идее штука короткая и шансом надо воспользоваться. С тех пор жизнь моя кардинально изменилась. Мои поступки ни кто не понимал. Все считали их глупыми. Многие отвернулись. Но я не обращал на это внимания. Ну, уважать перестали. Плевать. Кое— кто спрашивал — «Почему?». Я рассказывал. Людей вокруг меня становилось все меньше. Были, конечно, и сомнения: «Зачем мне это? Молодость проходит. Может это вообще мне причудилось». Но надежда согревала и года шли.

36 лет

В 36 лет ко мне пришла та же женщина. Спросила: — Ты все еще хочешь попасть в рай? — Конечно — ответил я. — Тогда ты должен уйти от своей жены. — Почему? — удивился я. — Ты уже болен неизлечимой болезнью и умрешь в 46 лет. — «Весть о болезни почему-то совсем не испугала. Но напрашивался вопрос»: — А причем тут жена? — У нее другая судьба. — Какая? — Она забеременеет двойней от другого мужчины и умрет при родах. — «Простота сказанного меня ошеломила» — А если я не уйду? — Тогда она забеременеет от тебя в 40 лет, родит мальчика, а ты умрешь в 41 год. Но ответ ты должен дать прямо сейчас. — Я не уйду. — Женщина строго посмотрела на меня. Затем с досадой махнула рукой, отвернулась и ушла. Из тумана появилась моя мама. — Что ты делаешь? Послушайся ее, еще не поздно. — Ну а как я буду жить, зная, что мог бы спасти ее от смерти. Лучше уж я умру раньше. — «Честно сказать, я опять думал, что это бредовый сон. Плод моего воображения. Результат многолетнего ожидания. А если даже нет, то это наверняка загадка с подвохом. И, пожертвовав, несколькими годами болезненной жизни я в принципе, сделаю благое дело. Так я подумал тогда. А вы бы что ответили»? Мама продолжала: — Еще раз задумайся. У вас все идет к разводу. Ты очень страдаешь! — молила она. — Нет, я не уйду — уперся я. — Оставшись с ней, ты потеряешь двух лучших друзей, — привела последний довод мама. — У меня их трое. — Одного скоро не станет. Остальных ты потеряешь. — Мам, я все равно не могу так. — «Ощущение нелепости всего происходящего, плюс быстрота принятия очень важного решения, совсем выбили меня из сил». — Тогда знай! В 40 лет у тебя будет самое сложное испытание. Настолько сложное, что я даже не знаю, справишься ты с ним или нет. — А когда я все-таки умру? — Может в 41, а может в 46. Все зависит от того справишься ты или нет. Но еще не поздно передумать. Я попрошу за тебя. — «Меня же, как маленького распирало любопытство»: — А как я пойму, что испытание началось? — Когда тебе исполнится 40 лет, ты очень сильно похудеешь. Это начнет прогрессировать твоя болезнь. Затем тебе начнут сниться необычные сны, Потом ты сломаешь ногу. В мае закроешь офис своей фирмы. Тогда же забеременеет жена. — «Дальше она рассказала, когда и от чего умрут ваши подруга и друг» — Ты их переживешь, если меня послушаешь. Подумай!

Я проснулся со смешанным чувством внутри: « Верить в это или нет? Бред какой-то. А если не бред? Может это все правда. Но самое главное, непонятно, был ли подвох? Правильно ли я ответил»? Тогда я впервые рассказал жене о том, что знаю, когда умру я, она, наши друзья. Что у нас будет сын. Она отмахнулась от меня, сказала, что вообще не знает, сможет ли когда-нибудь родить. И что не хочет слушать эти бредни. А мне почему-то было весело от осознания какой-то избранности. И мучила мысль: «уходить мне от жены или нет»? В любом случае в начале я жил как в тумане. Работал на автомате. Дела моей фирмы словно ушли на второй план. Время превратилось в густое желе, через которое трудно было продвигаться. В конце концов, я решил забыться и на несколько лет погрузился в алкогольное забвение. За это время произошли еще три невероятных события.

1-й случай

Мой самый лучший друг куда-то пропал. На телефоны не отвечал, дверь квартиры не открывал. Его жена, с которой они жили отдельно, ни чего про него не говорила. И так несколько месяцев. Потом он вдруг позвонил и позвал срочно в гости. Он рассказал, что заказал сам себя, и через две недели его убьют. Что он уже внес аванс. Остальное они возьмут у него дома сами, после выполнения работы. Я не буду подробно описывать, почему и как. Важно другое. Подозревая, что это заявление может оказаться правдой, я попытался его отговорить. Он не хотел слушать. Тогда я привел последний аргумент: — Послушай Миш, ты в бога веришь? — Нет ни какого бога, а жить я все равно не буду. Так будет лучше, для моей дочери, матери и жены. Если я останусь жить, то с них спросят, так же как и с меня. И потом меня уже пытались убить, не хватало, чтобы и с ними что-нибудь случилось. — Но ты пойми, — не унимался я. — Это, же самоубийство. Самый тяжкий грех. Мало того, ты искушаешь деньгами тех ментов, которые будут исполнять заказ. Толкаешь их в ад. — Да они просто выполняют мою просьбу, Мне вообще повезло с ними. — «Я не знал, как переубедить его. Все это не укладывалось в моей голове. Казалось, что все это сон и происходит это не со мной». — Хорошо! — сказал я опустошенным голосом. — Давай договоримся, когда окажешься на небесах дай мне знак. — Даже если там что-то есть, каким образом я это сделаю? — Ну не знаю, приди ко мне во сне. А еще я где-то читал, что покойные звонят своим близким. В общем, мы с ним забились. А через две недели его не стало. Смерть по неосторожности.

Прошло полтора года. Вдруг раздался звонок с его номера. «Его я почему-то не удалил». До сих пор помню, как трясущимися руками нажимал кнопку ответа. Помню, как медленно подносил трубку к уху. В трубке стоял сильный треск, я безостановочно твердил: — Да, да, алло! — Секунд через тридцать треск оборвался. Затем тишина и вдруг голос: — Абонент вне зоны действия сети. — «Действительно вне зоны действия» — почему-то подумалось мне. Когда я успокоился, то стал перезванивать, много раз, и не один день. Но номер был заблокирован. Тогда я узнал у его матери о том, что телефон Мишки она выкинула сразу после похорон, и вообще он был сломан. Я позвонил его оператору и представился его именем. Спросил, давно ли заблокирован мой номер и не передавали ли его другому абоненту? На что мне ответили, что номер отключен уже очень давно. Как можно логически все это объяснить? В день, когда был звонок, я все рассказал жене, показал зафиксированный входящий с Мишкиного телефона. Она попыталась как-то объяснить это, но в итоге отмахнулась от меня. То, что люди, даже самые близкие, не хотят верить в очевидное т.к. не могут найти этому разумное объяснение, подтверждает второй чудесный случай, произошедший через полгода.

2-й случай

Я, жена и наши друзья собрались поехать в Петергоф в мае. На открытие фонтанов. За месяц до поездки мне приснился сон, в котором мы попадаем в жуткую аварию. Я стал отговаривать жену. Она не слушала. Сказал ей, что тогда не поеду. — Ну и оставайся, вечно ты со своими дибильными снами. Скоро совсем с ума сойдешь. — Я рассудил так: со мной ни чего серьезного не случится до сорока лет, априори, с женой тоже, но вот с друзьями? Лучше уж я поеду, все-таки предупрежден, значит вооружен. Глядишь смогу что-нибудь изменить. Да и не прощу себе потом.

Когда мы проезжали Валдай, я вдруг отчетливо почувствовал, что это вот-вот произойдет. За рулем был друг, я сидел рядом, на пассажирском сидении. — Срочно останови машину! — запаниковал я — мы сейчас попадем в аварию! — Все сразу зашипели: — Не говори под руку водителю. Успокойся. Ты что ненормальный? Сиди спокойно, Здесь населенный пункт, мы едем с разрешенной скоростью. Машин на дороге почти нет. — Останови мою машину, я сказал! — Да успокойся ты! — накинулись на меня опять. — Я взял себя в руки и спокойно произнес: — Останови, я в туалет хочу, прямо сейчас «ну не выхватывать же руль». — Да потерпи ты нем… — Сначала мы услышали, а затем почувствовали страшный удар. Потом что-то яростно потащило нас в кювет. Когда машина остановилась в метре от дерева и все начали приходить в себя, осматривая переломы и ушибы, то первое, что я услышал от всех сразу, было: — Это ты виноват! Это ты накаркал!

Если после звонка с того света я окончательно уверовал в загробный мир, то после аварии убедился в том, что даже зная наперед будущее, изменить все равно ничего не удастся. Окружающие не допустят. Да и крайним все равно и навсегда останешься ты.

3-й случай

Как-то с утра я включил телевизор. Там заканчивался повтор вчерашней передачи про прорицательницу Вангу. Хотел было переключить, но она говорила такое, что изменило в дальнейшем мою жизнь. Ее спросили: — Что еще вы можете рассказать про будущее России? — интервью датировалось 96-м годом, незадолго до смерти бабы Ванги. — Сейчас живет мужчина, не далеко от Москвы — начала рассказывать Ванга — Который видит сны про свое будущее. В 40 лет он напишет рассказ, который изменит отношение православных к жизни и смерти. — Кто он? Расскажите подробнее, — попросили ее. — Его зовут как-то странно, латинскими буквами Romika 40. Рассказ будет называться: — «Исповедь человека, который очень хотел попасть в рай». Там будет описано, как он много раз проживал один и тот же год, свое сорокалетие. О том, что знал, когда умрет он и его самые близкие люди. Что он общался с архангелами и своей покойной мамой. Ему ни кто не будет верить. После того как он напишет свой рассказ, он уйдет в монастырь, а за семь месяцев до смерти примет монашеский сан. — А что значит: «попадал в один и тот же год»? — Не знаю, напишет, что это как в американском фильме про сурка. Но все это возможно не произойдет. Я слушал как зачарованный. Чувство было такое, будто она говорит про меня. Мама, архангел, сорокалетие, живет не далеко от Москвы. Непонятно только причем тут «День сурка», romika? Может это как-то связано с моим последним испытанием? Я радостно объявил жене, что в сорок лет уйду в монастырь. — Ты же говорил, что в сорок лет у нас будет ребенок? Смотришь всякую ерунду. И придумываешь черти чего. — Кстати, romikaмой логин стал по той простой причине, что Рома, Роман, Ромчик, Ромастый, Ромик везде давно занят. А название итальянской обуви я еще с детства помнил.

40 лет

5го декабря 2015го года мне должно исполниться 40 лет. Я с нетерпением жду. Жду чего-то необычного, возможно чуда. И в конце ноября 2014го года это случилось.

Помню, что во сне стою на месте, а на меня мчится серый туман. Все быстрее и быстрее. Обволакивает меня, и я кричу: — Нет! Только не сейчас! Хотя бы после дня рождения! — В общем, был уверен, почему-то, что умираю. В итоге я врезался в черную стену, со всего размаха. Дальше мрак и безмолвие. Пытаюсь услышать стук своего сердца. Ничего. И вдруг я оказываюсь в сером тумане. Нет ни потолка, ни пола, ни стен, просто безмолвие. Давящая тишина. Из тумана начинают выходить люди, или выплывать, как кому угодно. Окружают меня. В основном они пожилые. Почему-то знаю, что все они — мудрецы, с ясным умом и вселенским спокойствием. Женщины одеты в серые платья в пол, с черными и белыми рисунками. Рукава до запястий. Обуви не видно. Она закрыта туманом. Головы покрыты серыми и белыми платками. Мужчины в брюках черного цвета, в белых и серых рубахах, похожих на сорочки. Некоторые в пиджаках или жилетках черного цвета. Все с непокрытой головой. Ощущение такое будто ты на церковной службе сто лет назад. Когда меня обступили со всех сторон, то стали задавать вопросы: — Знаешь где ты? — Может в аду? — Почему ты так подумал? — удивились они. — Не знаю. Но все какое-то серое. Напоминает мои сны. — Ну, ко мне приходили разные женщины. В 12, 24 и в36 лет, а еще моя мама, — я рассказал как это было. Если честно я ощущал себя маленьким мальчиком. Мысли путались. Я не понимал, снится мне это или происходит на самом деле. Я спросил: — А почему я не вижу своих рук, ног и одежды? — Лучше ответь на наши вопросы, — прервали они. — Расскажи нам про себя. — А что рассказать? — Все! — Я настолько растерялся, что не знал что сказать. Тогда одна из женщин, мягким, приятным голосом попросила меня закрыть глаза. — Закрой, не бойся. Тебе будет проще сосредоточиться. Я закрыл глаза. Вместо темноты увидел свет, яркий-яркий. Услышал голос: — Теперь рассказывай, — я молчал. — Ты о чем-нибудь жалеешь? — Нет, — честно признался я. — Совсем, совсем? Может ты чего-то не сделал, хотя собирался? — В молодости, после того как ко мне приходили от дьявола, я понял, что на небесах что-то есть. Очень испугался из-за того, что связался с ним. Поэтому хотел уйти в монастырь. — И почему не ушел? Тогда посчитал, что это слишком просто: жить в монастыре и ждать старости, будучи уверенным, что обязательно попаду в рай. Так не бывает. Думаю, человек обязательно должен пройти настоящее испытание. В миру. А уже потом уйти в монастырь. — А жизнь в монастыре, по-твоему, не испытание? Посвятить предназначенное тебе время служению господу, ежедневно, из года в год, это разве не крест? — Я думаю, что уйти из мирской жизни в зрелом возрасте намного сложнее, чем в молодости. Настоящий, обдуманный шаг к богу. — Они с одобрением заговорили между собой. — И все же сам ты в монастырь не ушел. — Так я же ждал испытания в сорок лет. Хорошо, а что ты нам расскажешь про Украину? — Признаться, я опешил от такого поворота. — Ну, на Украине не все хорошо. Людей убивают и украинцев и русских. — А ты что про это думаешь? — Я рассказал как в детстве, в общесоюзном пионерлагере, эстонские мальчишки натравливали на меня ребят, живших на западной Украине и в Беларуси. Они все говорили, что скоро американцы закидают Москву атомными бомбами. А Прибалтику, Украину, Беларусь возьмут под свое крыло. И это из уст третьеклассников, да еще и в 1983 году! Рассказал, как мне приснился сон в 1992м году про то, как на Украине идет война. Про американцев и про Крым. Но, ни в первый раз, ни во второй, родители мне не поверили, только посмеялись и советовали, ни кому про это не рассказывать. — А как ты думаешь, будет раскол между Киевским и Московским духовенством? — Думаю, он уже начинается. — Они долго это обсуждали между собой. У меня сложилось впечатление, что это для них намного важнее сейчас, нежели разговор со мной. Когда они успокоились, я спросил: — Может мне рассказать про свои грехи? — Расскажи. — Я начал рассказывать про все самое плохое, за что постоянно корил себя всю жизнь. — Остановись, это мы и так знаем. А что ты хочешь прямо сейчас? — Не сочтите за наглость, — осмелел я — но больше всего я хочу попасть в царство небесное. — Куда? — Ну, в рай, — пыл мой начинал угасать. — Они посмеялись. — А ты точно уверен? — Да! — Хорошо подумал? — Да! — Дальше они советовались между собой. Помню, во время разговора с ними я ни разу не слукавил, не попытался схитрить. Это было невозможно. — Расскажи нам, что плохого ты делал за последние несколько лет? — Ну, я выпивал. Много. Выпивал от страха перед будущим испытанием. Пытался ускорить время. — И? — И думаю, меня трудно было выносить моей жене. — А подробней? — Гнев. Я часто злился на нее, не мог простить. Обижался. — Они о чем-то спорили какое-то время. — Скажи, а что тебе нравилось делать? — То есть? — Ну, хобби у тебя, было? — спросил мужской голос. — В молодости мне очень понравилось учиться играть в преферанс. — А конкретнее? — Мне объяснили правила, но я не знал тонкостей. Тогда я решил экспериментировать. Каждую новую партию я намеренно рисковал, притом по-разному. Естественно проигрывал. И постепенно, путем проб и ошибок, научился неплохо играть. Хорошо, играли мы не на деньги, и времени было много. Я вообще никогда на деньги… — Стоп! А что еще тебе нравилось, подумай? — Ну, я очень люблю кино. Разбираюсь в кинематографии. Это моя страсть. Наверное, из меня получился бы не плохой кинокритик. — Назови свой любимый фильм? — Я задумался. В голову почему-то ни чего не приходило. И тут я вспомнил предсказания Ванги про «День сурка». Знал бы я тогда последствия своего ответа. — Мне нравится американский фильм «День сурка». — Про что он? — Про мужчину, который каждый раз просыпался в один и тот же день. — А чем закончился фильм? — спросила женщина. Он очень устал от бесконечных и однообразных перевоплощений. Устал себя убивать. Устал бездельничать. Махнул на все рукой и чтобы не сойти с ума, Максимально начал использовать время с толком. — Замечательно! — я услышал их смех — Преферанс, кино — совсем не плохо, — радовались они. — Потом опять я услышал споры. — Мы дадим тебе один год. Это будет твое испытание. Ты должен прожить этот год максимально правильно. Ну а дальше, решим, что с тобой делать. — Я запаниковал: — Но я не справлюсь за один раз. Можно хотя бы несколько попыток, как в том кино. — Они задумались. — Хорошо, пусть будут два раза. — Но этого мало! — Ладно, десяти раз хватит. — Ну, дайте хотя бы двадцать, — молил я. По-моему, их веселило мое упрямство. — Ты сначала одно хотя бы пройди. И почему именно двадцать? — Мне в молодости нагадали, что я проживу 60 лет. Вот и получится, что я проживу до 60-и. — Все! На 20-и остановимся, и не больше. — Но почему? — Ты что думаешь, мы тут вечно на одного тебя будем работать? — раздраженно спросили они. Этот их вопрос-ответ совсем меня запутал. — А можно задать несколько вопросов? — Задавай! — Тогда, в 36 лет, я прошел первое испытание? — Нет. — А могу я написать свой рассказ? — Какой рассказ? — Про все, что со мной происходило и про правила «трех если». — Какие правила «если»? — Тогда я еще подумал: Почему они не знают про то, что я задумал? Почему не знают про «День сурка»? Они же должны все знать. И про предсказания Ванги и вообще про все. Может они наблюдают только за нашими поступками? А наши мысли и намерения их не интересуют? Видимо так. А ведь над ними стоит господь. Он точно все знает. А их работа наблюдать за нами и помогать. Они непосредственные слуги господа. Его слуги. Такие мысли крутились в моей голове. Я рассказал три правила «если». Они задумчиво промолчали. — Открой глаза. Я открыл и увидел, что они начинают расходиться, образовывая небольшие группы. О чем-то спорят и совещаются. Один мужчина громко спорил, выкрикивая: — Правила «если», что это вообще такое? — Рядом со мной стояла женщина, которая в основном общалась со мной. — Я обратился к ней: — Так могу я писать? — Лучше скажи, какое у тебя последнее желание, действительно нужное? — Просто я хотел написать рассказ. Может он изменит людей, изменит отношение их, к жизни и смерти. — Скоро наступит время, когда люди и так изменят свое отношение. И без твоего рассказа, — с раздражением произнесла она. А я все еще цеплялся за соломинку: — Вы сказали, что у меня есть последнее желание. — Говори. — Просто я ни чего не оставлю своей жене и сыну, можно сделать так чтобы они не бедствовали? — Ну, так придумай что-нибудь. — Усмехнулась она. — Что же я придумаю за такой короткий срок, к тому же под таким пристальным контролем? — Не знаю, думай. — И еще вопрос. Последний. Мой родственник, мальчик больной аутизмом, смогу я его вылечить? — От чего? — Ну, мне казалось, что он спрятался в свою ракушку, чтобы прожить жизнь без грехов. У него очень хорошие родители, я хочу помочь им. — Она отвернулась и ушла. Я стоял один, не зная, что мне дальше делать. Какой-то странный был разговор. И почему я не просыпаюсь? Или я все-таки умер? Если умер, то когда начнется испытание? И когда будет страшный суд надо мной? В общем, я совсем запутался. И всем, похоже, наплевать на меня.

Подошел к небольшой группе, спросил: — Вы не подскажете, когда у меня начнется «страшный суд»? — понимал, что вопрос, по меньшей мере, странный, но я совсем запутался. — Какой такой «страшный суд»? — Там где на весах взвешивают хорошие и плохие поступки. — Они засмеялись. — Нет у нас ни каких весов, и не было ни когда. — Может это в других религиях? — немного растерялся я. Они немного подумали. Один мужчина ответил: — В первый раз слышу, спроси у кого-нибудь другого. — Подскажите, пожалуйста, что мне дальше делать? — Пойдем, — меня подвели к людям, стоявшим особняком. — Вот, со своими пока пообщайся. — Я ни кого из них не знал. Но напротив меня стояла женщина. Лицо ее смутно было знакомо. Я стал всматриваться. Ее удивило мое внимание. — Вы случайно не Жанна Фриске? — спросил я. — Как вы меня узнали? — недоверчиво спросила она. При этом очень внимательным взглядом осматривая меня с ног до головы. — А я и не сразу узнал. — А что во мне не так? — Ну, лицо у вас такое круглое и без косметики, потом платок этот, платье такое широкое. — «В голове засела мысль: лицо у нее скорее опухшее, чем круглое. Ну, правильно, она же вроде болеет». — А что вы здесь делаете? — спросил я — Вы же еще живая. — Этот вопрос удивил и рассмешил ее одновременно. — Да ты что? Я умерла полгода назад, 15-го июля. — Пришло мое время удивляться. — Как умерла? — Так, — она очень весело рассмеялась. — Ты вообще откуда такой взялся? — Я сам ни чего не понимаю, запутался совсем. — Дальше мы с ней долго разговаривали. Выяснилось что мы ровесники. Появилось ощущение, будто мы знакомы давным-давно. И чувствовали себя как дети, среди взрослых, мудрых людей. Вообще там чувствуешь какую-то вселенскую любовь ко всем. Постоянное, бесконечное блаженство. К Жанне подошла взрослая женщина и сказала, что ей надо куда-то идти. Лицо ее сразу стало озабоченным. — Мне надо идти, а ты лучше сходи, посмотри на своего сына! — Я только успел крикнуть ей в дагонку: — Жанна стань, пожалуйста, ангелом-хранителем для моего сына! — Я бы с удовольствием, но сама еще, ни чего не знаю. И потом у меня Платон! — Женщина увела ее куда-то. Я стоял и думал: «какой — такой Платон»? Тут меня похлопали по плечу «сам факт прикосновения удивил». Это были друзья: мой напарник по работе Санька и Виталик, мой сосед. Сосед пропал несколько лет назад. А Саньки давно уже не стало. Они веселились от души. Я долго с ними разговаривал, не помню о чем. Виталий просил не говорить его родителям. — Пусть думают, что я жив. — А если они прочитают в интернете мой рассказ? — Нет. Они вообще не знают, как туда заходить. Пойдем лучше смотреть на твоего сына. — Виталь, я не пойму, мне вообще сколько лет? Какой сейчас год? — Он улыбался. — Пойдем! — Они подтолкнули меня и я, почему-то, перепрыгнув через сугроб, «который ассоциировался у меня с новым годом», оказался прямо над роддомом. Внизу стояли машины. Вышла жена и кто-то нес закутанного ребенка. К ним на встречу направились люди. И тут я очутился среди своих родственников. Брат держал моего сына на руках и смеялся. Я стоял среди них и в то же время меня ни кто не замечал. Затем кто-то взял меня за руку. Это оказалась моя мама. — Пошли, времени мало. — Куда? — Увидишь.

Мама показала похороны подруги жены и двух моих друзей. Похороны дочки моей жены, отчима, сестры, жены моего брата, самой жены и наконец, сказала, когда умрет мой сын. Я присутствовал на похоронах, слышал разговоры. Но меня, ни кто не замечал. Притом я отметил: время там не исчисляется христианским календарем. Мама говорила: — Это ты увидел бы, если бы тебе было столько лет, а это если столько-то. Наконец она остановилась, обернулась по сторонам и почему-то очень тихо заговорила: — Я специально увела тебя так далеко, чтобы ни кто не слышал. Зачем ты опять заупрямился? Прожил бы еще не много и был бы среди нас. Ты даже не представляешь, на что ты подписался. Такого ни кто еще не делал. — Тут перепугался я: — Чего такого ни кто не делал? Я вообще умер или нет? — Мать с волнением смотрела на меня. — И, да и нет. Ты думаешь тебе 39 лет? Тебе на днях должно исполниться 41 год. — Я что прожил свое сорокалетие? — И, да и нет. — Меня затрясло: — Я вообще ни чего не понимаю! Мам помоги! — Не могу. — Но ведь тогда, в 36лет ты говорила, что поможешь все изменить? — она строго и молча, смотрела на меня. — А я смогу пройти испытание? — Не знаю. — Ну что мне хотя бы делать? — Не пей, как бы трудно не было, не пей, — взмолилась она. — Я еще больше перепугался. Спросил: — А можно мне свой рассказ написать? — Пиши. — А может мне в монахи уйти? — Она вздрогнула, затем с удивлением посмотрела на меня. — Хочешь, иди в монахи, главное не пей. А теперь все, тебе пора. — Дальше я проснулся в своей постели и с радостью понял, что все это был сон. А это было всего лишь начало!

Проснулся я на следующий день и к вечеру благополучно все забыл. Забыл на целых 8 месяцев. А27го июля начал понемногу вспоминать. И так каждый раз. Теперь— то я знаю всю схему моих переходов. Вот она:

Просыпаюсь я всегда 39летним, и всегда дома. Иногда, на пару часов, я еще помню, что со мной происходило, иногда нет. Затем одна и та же схема: В декабре я начинаю резко худеть. К новому году теряю 17 килограмм своего веса, «начинает прогрессировать моя болезнь». В начале января 2015го года мне снится сны, даже днем, т. к. хочется спать постоянно. В них я вижу события предстоящего лета. Каждый летний день поминутно. С каждым годом одни и те же события я просматриваю все в больших и больших интерпретациях. В последний раз сны снились с начала января, а закончили сниться в конце февраля. Не понимая, что это мои воспоминания, я воспринимаю эти сны как пророческие. Думаю, будто я стал провидцем. Предсказываю жене и знакомым смерть Жанны Фриске и Льва Дурова. 7го марта каждого года я ломаю ногу. Этакий подарок жене на 8е марта. В середине апреля, на несколько дней, ко мне приходит состояние вселенской любви. Такое же, как и на небесах. В мае узнаю, что жена беременна. Затем закрываю офис. С 1го июня я живу, зная все, что со мной произойдет на пару дней вперед. Поминутно. Это так прикольно. Например: знаю, что сейчас позвонит человек, знаю, о чем будет разговор. Если разговор пустой, то могу и не отвечать. Далее, назначает кто-нибудь мне встречу в определенном месте. Я уже знаю, нужно ли прийти вовремя или лучше опоздать. Ехать в назначенное место, или сразу туда, куда в последний момент перенесется эта встреча. Знаю самый лучший вариант очередной сделки. То есть ни чего не срывается. Сделка проходит идеально гладко. Зная все предстоящие ссоры с людьми, благополучно их обхожу или избегаю. Знаю где, и какие продукты сегодня надо покупать, а какие не надо. Иногда веселюсь: незнакомые люди начинают задавать вопрос, а я, не дослушав, отвечаю, наблюдая удивление на их лицах. Один сплошной хохотун. Но самое главное это спокойствие, абсолютная уверенность в завтрашнем дне. И вот настает «черный понедельник», 27 июля. С этого дня, в течение недели начинаю понимать, откуда я наперед все знаю. Это страшные дни. Дни полного отчаяния. Опять? Сколько можно! Даже иногда жить не хочется. Но еще страшнее то, что я не могу в точности вспомнить разговор на небесах, «это когда я стоял с закрытыми глазами». Поэтому каждый раз не знаю, что мне вообще нужно делать, чтобы выбраться. Помню только, что в первых переходах я доживал только до 26го июля 2016го года. Потом стал уходить в монастырь, в разное время. А приняв монашеский сан, в ту же ночь оказывался дома, за год до этого. В итоге, за многие переходы я понял, монашество — это портал в прошлое. Но как обойти этот портал? И два перехода назад я нашел выход. Я нашел день, после которого меня не перенесли. Я жил в монашеском сане несколько дней. Понимал, это начало конца. Радовался. Но меня мучили сомнения. И я стал молить небеса, просил спуститься ко мне. И они пришли.

— Зачем ты нас позвал? — спросила женщина. — Хочу узнать прошел ли я испытание? — Нет. — Так почему же я не вернулся назад? — Ты нашел выход, но к испытанию это не имеет, ни какого отношения. — Я запаниковал: — И что со мной будет? — Будешь служить в монастыре до 46 лет. — Как? — Тебе что-то не нравится? — А в рай я попаду? — Нет. — Почему? — А ты загляни себе в душу? Достоин ты рая? Как сам думаешь? — Конечно, я очень старался много лет подряд. Но на идеальные прохождения это, ни как не тянуло. Врать им все ровно не возможно, поэтому я искренне сказал: — Пожалуй, я не готов, но что мне делать? — А чего ты так переживаешь? Доживи свой срок, а там тебя уже давно ждут. — Но получается, я зря потратил столько времени. — Почему зря? Ты очень изменился. И потом, служение господу в монастыре, это очень серьезный шаг. — Но если я не попаду в рай, то не смогу помочь Мишке? — Какому Мишке? — Мой друг покончил жизнь самоубийством. Я хочу вытащить его из ада. — Они очень удивились. — С чего ты взял, что сможешь его вытащить? Ладно, хватит разговоров нам пора. — Постойте! — Я запаниковал. Ведь если они уйдут, то все зря? Все мои мечты и надежды. Как стыдно. Возомнил себя избранным. В рай он захотел. Наивный. — Подождите, пожалуйста, вы могли бы вернуть меня назад? — Зачем тебе туда? Ты потеряешь много лет. Наверняка всего не вспомнишь. Начнутся опять переходы. И не забывай, число твоих похождений подходит к концу. А так всего пять лет, и ты будешь с друзьями. Разве тебе самому не надоело? — Я хочу снова попробовать. Последняя попытка. Выход я нашел, осталось достойно, вспомнив все ошибки пройти этот путь. Я умоляю! Пожалуйста! — Они отошли в сторону и стали совещаться. Женщина подошла ко мне очень близко: Хорошо, но это будет твоя последняя попытка. Когда ты будешь на выходе, пути назад не жди. И нас больше не дергай. — Спасибо, спасибо огромное! — Они ушли.

Надо сказать, что я очень серьезно настроился. Пару переходов я уходил в монастырь раньше времени, понимая, что пока не получается. И вот оно настало, мое последнее сорокалетие. В этот раз, 2го августа, я абсолютно все вспомнил. Все описанное мной может показаться полным бредом. Но, если только на секундочку представить что все это правда? Только на одну секундочку. Подумайте сами: Прошлый раз я стал монахом 10го октября 2015го года. А одиннадцатого октября 2014го года проснулся у себя дома. Рассказал жене, что в декабре упадет рубль. 15го июня умрет Жанна Фриске, а в августе Лев Дуров. В сентябре будет инсульт у ее бабушки. В ноябре будет покушение на олигарха Ходорковского. В начале марта 2016го выйдет из комы Дмитрий Хворостовский «в коме он окажется в сентябре 2015го». Весь март и апрель он будет давать концерты по всему миру. Но в конце апреля он внезапно умрет. Президент объявит общероссийский траур на майские праздники. А в июне запад разорвет все отношения с Россией. Чтобы вывести людей из шока, Путин сделает заявление, в котором скажет, что двуглавый Российский орел с этого момента будет смотреть только в одну сторону, на восток. Но главное, я сказал жене, что бросаю пить, навсегда. И бросил. Сразу. Мои предсказания жена пропустила мимо ушей. Но мои кардинальные изменения ее очень удивили. Смотрите сами: целый год я был спокойный, веселый. Без разговоров делал все, что она просила. Ни одной ругани или скандала. Без дела не сидел вообще. Не смотря на то, что здоровье, из-за болезни, у меня как у 60и летнего, больного человека. Как может человек настолько измениться за один день? Лег спать усталым, раздраженным, параноидальным алкоголиком. А проснулся веселым, одухотворенным, целеустремленным, трезво мыслящим оптимистом. И все за одну ночь. Такого не бывает априори. А ведь изменилось не только мое поведение. В душе я стал абсолютно другим. Я больше не боюсь. Меня больше не пугает испытание, которое я прохожу. Не пугают страшные, ежедневные сны. Я их много раз уже видел. Не пугают сложные задачи в делах, я знаю, как их решить. Я успокоился. И я, наконец, готов. Мне все ровно попаду я в рай или нет. Умру ли я в июле 2016го, или в 46 лет. Мне интересно вот что: пришли бы ко мне от господа бога, если бы я не общался с сатаной? И сам я пришел бы к богу, не произойди со мной те давние события?

Мне было 12 лет, и я был загнан в угол, из которого казалось, нет выхода. Уже целых полтора года на меня идет настоящая травля. В школе, не смотря на все мои способности, невозможно учиться. Среди одноклассников сформировался настоящий клан, и я для них не просто враг номер один, я их ежедневная цель. Их жертва. Постоянная война, казалось, ни когда не закончится. Только это была только половина бед. Вторая начиналась дома. Упреки, обвинения, порой ни чем не обоснованные. В совокупности, все это окунуло в такую бездну отчаяния, по сравнению с которой все проблемы взрослых казались детской забавой. И ведь ни кто не поймет, не поможет. Выхода нет. Вот тут то и случилось чудо.

Перед тем как повесится, я, разумеется, прикинул и другие доступные варианты самоубийства. Остановился на принятом решении, но что-то останавливало. Решил в последний раз взглянуть на небо. Был вечер. Дома ни кого кроме меня не было. Подошел к окну, Закралась мысль: «ну почему я живу на 4м этаже»? Подумал о крыше, но дом 5и этажный. Вспомнил про небо. Попытался на него наглядеться. Скучно. Но выхода нет. Взглянул вниз, во двор, в последний раз. На глаза почему-то попалась телефонная будка, стоящая под моим окном. Тогда впервые в жизни сработало 6е чувство: — Позвонить! Ну конечно! День сегодня не обычный, все-таки событие. Я ведь умру. А если всем по барабану? Если смерть моя со стороны будет выглядеть трусостью? Но житья нет, и поступка моего, ни кто не оценит. А может, будут потом сожалеть? Сомнительно. Да и кто? Месяц, полтора мать погорюет. Ей ведь очень больно будет. Но уже, ни чего не исправить.

С такой кашей в голове я решил спуститься позвонить кому-нибудь. Все ровно кому. Спустился. Будка не работает. Почему? Это знак? Отступать, похоже, поздно. Решил вернуться. Иду. Мозг судорожно пытается что-то придумать, ловит последние зацепки. Подхожу к подъезду, вижу черный проем двери. Как не хочется туда заходить. Топчусь на месте. Вдруг в голове возникает слово «якорь». Такое большое. Очень значимое. Появился повод постоять, поразмыслить. Что может означать это слово? С одной стороны не имеет ни какого отношения к моему событию. С другой стороны может как-то остановить меня. Успокоился. Стало легче, могу поискать какой-то выход. Сразу приходит решение, во дворе есть еще одна телефонная будка. Бодрым шагом иду к ней. Ощущение, будто все происходит не со мной. Беру в руку трубку, начинаю судорожно вспоминать номера. Всех, кому позвонил, не было дома. Опять охватывает волна бессилия. Пытаюсь собраться. Ни чего не получается. Повесил трубку. Отошел на пару шагов от будки. Остановился. Почему не помогло слово «якорь»? Подошел Димка Галанов, парень из этого дома. Спросил: — Ты звонить? — Я ответил, что пока не знаю. Он зашел в будку, набрал номер и позвонил человеку, окна которого выходили на нас. Тот вышел на балкон с телефонной трубкой на проводе, и они со смехом разговаривали, то в трубку, то без нее. Я отвлекся от их разговора, и вспомнил, что есть номер одной девчонки, которая на несколько лет старше меня. Я случайно попал к ней в гости и почему-то запомнил ее номер телефона. Может потому что телефонов почти ни у кого не было. А может я произвел какое-то впечатление на нее, а ей необходимо было о чем-то поговорить именно со мной? Это было не важно. Димка закончил разговаривать и вышел из будки. Сразу подошла девочка из его дома, но Димка ее не пустил, сказав: — Ром иди, звони. Передо мной стояла пустая телефонная будка с открытой дверцей, а рядом девочка, с укором наблюдавшая за мной. Я зашел в будку, набрал номер. Только бы не взяла, как я буду разговаривать с ней, если рядом чужой человек? Трубку взяла именно эта девушка. Я вжался в угол, с боку прикрыл трубку рукой и тихим голосом попытался начать разговор. Она как назло внимательно слушала, не понимая, что мне от нее надо. И вдруг ее прорвало: — Я не знаю, зачем ты мне позвонил, но это не важно. Ты можешь меня выслушать? — Такого поворота я не ожидал. Покосившись на недовольную девочку, сказал, что слушаю. То, что я услышал, было, полным шоком для меня. Она рассказала мне, что хочет покончить жизнь самоубийством. Давно собиралась, но не знала с кем поделиться. А тут я позвонил. Представьте, что творилось в моей голове? Я зачем-то начал рассказывать про какой-то «мифический якорь», который останавливает от подобных поступков. Про то, что самоубийство это слабость. Она ни чего не поняла. Просто поблагодарила за то, что выслушал. Шел домой медленным шагом. Пришла мысль: кажется, я невольно спас человека от страшного поступка. Вернулось чувство, будто все это происходит не со мной. К жизни вернуло любопытство: Что же будет дальше, если я останусь жить?

Вдохновения хватило на полтора месяца. Реальная жизнь неминуемо толкала к отчаянному шагу. Но чувства беспросветности уже не было. Захотелось бороться. Включил логику. Раз на земле помочь мне ни кто не в силах, то возможно выручит та мистическая сила, которая каким-то непостижимым образом вмешалась в мою жизнь. Я стал просить любого бога о помощи. Понимая, что нужно что-то взамен, говорил что присягну, буду служить и молиться. Молиться я, правда, не умел, да и бога в стране не было. И вдруг она пришла. В самый безысходный момент. Красивая женщина, молодая, добрая, с правильными чертами лица. В строгом платье, до пят и до пальцев рук. Платье было серое, а узоры на нем были в виде черных крестиков. Эти узоры натолкнули меня на мысль, что посланница пришла от бога. От истинного бога. Все происходило ночью, она стояла над моей кроватью, а я, полусидя, разговаривал с ней. Она сказала: — Я могу помочь тебе и ни чего не надо взамен, только молись мне. — На счет того, что ни чего не надо взамен, меня подкупило. Я спросил: — А вы кто? — Я твой бог — ответила она. — А как мне вас называть в молитвах? — Называй меня бог и представляй меня в молитвах. А теперь подумай, что ты конкретно хочешь? Чем тебе помочь? — Я подумал: «Вроде боги и так все про нас должны знать». — Я и предположить тогда не мог, кто ко мне пришел! Все это казалось на половину сном. — Помоги мне разобраться со всеми в школе и дома. Я вообще не понимаю, почему они все на меня ополчились — пожаловался я. — Вот увидишь, завтра все начнет меняться. Она ушла. Я довольный уснул, не надеясь ни на что.

Со следующего дня я стал ждать чуда. Прошла неделя. Вроде ни чего не происходило, но что-то стало меняться. И до меня дошло: Я живу как обычный человек. Со мной общаются как с обычным парнем. Хотя всех сторонюсь, но на меня и так, ни кто не нападает. Так вот в чем чудо! В день, когда я это осознал, я в первый раз помолился. Радость и вера переполняли меня. А ночью она пришла снова. И сказала: — Я вижу, что ты понял. Чудеса создаются не в один миг. Нет ни каких волшебных палочек и заклинаний, Я ведь помогаю тебе оттуда. Но ты главное молись мне. Молись каждый раз, когда тебе это необходимо. Я помогу. Она ушла. Меня окутало волной сомнений. Но любопытство брало вверх. Появился стимул. Со следующего дня чудеса полились на меня как из рога изобилия. Чувства, которые я тогда испытывал описать довольно сложно. Ты настоящий волшебник. Главное молиться и просить.

Сначала я стал экспериментировать на родных, которые перестали обращать внимание на меня. Начал просить их о разных одолжениях. Они вели себя странно. При разговорах со мной впадали в какой-то транс. Слабо сопротивлялись. Пытались отмахнуться. Но все ровно делали все, что я просил. Пришла очередь одноклассников. На тот момент в школе все были равнодушны ко мне. Но как-то подошел один из моих врагов, и как-то просто предложил дружить с ним и со всеми остальными. Довольно быстро авторитет мой вырос. Все стали прислушиваться ко мне. Казалось, что еще нужно? Но жажда экспериментов не оставляла в покое. Однажды решил сыграть в карты на деньги, с азартным одноклассником. Мы играли в двадцать одно, по рублю за кон. Огромные деньги. Из 22х партий я выиграл 19, а в трех бела переигровка. Каждый раз я выигрывал на крестах, а в 16и случаях у меня была крестовая дама. Был момент, когда он обвинил меня в жульничестве, и я предложил сдавать только ему самому. Результат не изменился. А я молился перед каждой сдачей. Молился женщине в платье с крестами, и представлял ее как крестовую даму. Удивляло в тот момент только одно: зачем она тратит на меня столько времени, тем более в карточной игре?

В ту ночь она пришла в последний раз. Я знал о ее приходе, ждал и боялся. Помню ее раздражение, попытки сдержаться. — Чего тебе не хватает? Я не могу заниматься только тобой. Если понадобится серьезная помощь, тогда и молись. — Мне стало стыдно. И постепенно об этих многочисленных чудесах я стал забывать. Пришло время задуматься. Во первых пугал размеренный, удобный для меня образ жизни. Я еще не привык к популярности. Во— вторых, почему так просто? Мои бывшие враги вдруг стали друзьями, они просто нашли себе новые жертвы. Родственники шарахаются от меня как от чумы. Свобода. И за что такая благодать? Я стал анализировать: В мире ничего просто так не бывает. Я вижу людей, у которых отбирают то, что приходит ко мне. Получается, что мои желания приносят людям зло. Чудес нет. Мне дают то, что забирают у других. Когда до меня стало доходить, я чуть не обделался. Возникли вопросы: А тому ли я богу молюсь? Почему истинный бог не вмешался? А вдруг я молился тому, кому надо, а другие люди просто не знают о том, что это не сложно? Но людей миллиарды, неужели я один из счастливчиков? И на всякий случай я решил покреститься. В тот момент религия набирала невероятные обороты. Крестились все. Люди шли в церковь принять крещение. Разных возрастов и по разным причинам. Покреститься мне удалось только с четвертого раза. Мне все время что-то препятствовало. В четвертый раз меня записали на ближайшую субботу на 10 часов 30 минут. Прийти сказали как всегда к 9и. Наученный предыдущими попытками, я решил идти до конца. Пришел к половине девятого и в 16 часов был принят в ряды православных верующих. Я ждал негодования от женщины в крестах, ждал кого-то от бога истинного. Ни чего не происходило. Я стал обычным человеком. Я хотел еще тогда изложить все на бумагу, но почему-то все записи постоянно куда-то пропадали. И у меня было сильное чувство, что пока писать еще рано, не пришло время. Я долго ждал, когда оно настанет.

Как закончить свою исповедь я не знаю. Просто описал все как есть. Понимаю, что придумать такое просто не возможно. А поверит мне кто-нибудь или нет, мне все ровно. Ну а я? Я иду к богу.

27.08.2015.