Жизнь слишком коротка

часть первая. (самая первая!)

Его заправляли бензином, или нет, может быть дизельным топливом… К чему это я? Это уже не важно. Дурные мысли не о чем так и лезут в мою голову. Мысли. Все что осталось мне, так это лежать и размышлять о будущем, вспоминать о прошлом и жалеть о том, чего я так и не успел сделать на этом свете.
Странное ощущение, когда ты не чувствуешь своего тела. Вернее и ощущений то нет никаких, но все-таки… Работает один лишь мозг, да и тот скоро взорвется от того что всякая чушь лезет в голову.
Нет все-таки его заправляли бензином, дизельные моторы работают не так, уж это я наверное могу определить. И заправлялся этот грузовик где-то на объездной, там, где дорога делится на две части. Знаю я эту заправку, однажды там покупал сигареты. Заправщица молодая и ужасно некрасива (чучело одним словом), не улыбаясь дала мне синий «кэмел», я сел на скутер и поехал дальше. Интересно, она работала в тот день, когда заправлялся этот грузовик? Может быть она так же не улыбаясь дала водиле сдачу и пожелала счастливого пути. Счастливого пути…
В моей фантазии все это вырисовывается в одну картину…
Вот водитель забирает сдачу, садится в свой грузовик и осторожно выруливает из заправки на проезжую часть. Возможно, даже заправщице водитель показался симпатичным и она проводила взглядом отъезжающий автомобиль, который взял курс на перекресток улиц Сковороды и Дзержинского. Клубы сизого дыма от сгоревшего топлива слались вслед за движущимся грузовиком. Наверное, это был газ 53, если мне не изменяет память, но я не уверен в этом (видел я его лишь долю секунды). Водитель Александр, который проведет следующие пять лет в местах лишения свободы, накручивает магнитолу и кабину грузовика наполняет шансон (банально до ужаса, но правдоподобно). Коробка громко скрипит, при переключении на вторую передачу, автомобиль набирает ход. До чертового перекрестка остается минут десять езды по объездной трассе.
Это лето выдалось очень жарким, наверное, такой жары не было уже лет сто. Асфальт просто плавился под лучами июльского солнца, температура в тени превышала отметку 38С. В тот злополучный для меня день, я даже назову вам дату 16 июля (эта дата поставила крест в моей жизни), я пил пиво в пивной палатке, которая располагалась на углу улицы Сковороды. На часы я в тот момент не смотрел, но я уверен что было где-то пол первого. В палатке играла музыка, мотив этой песни крутится у меня в голове до сих пор, но не могу вспомнить кто эту песню поет. Вот я слушаю песню и попиваю пиво, если честно, то еще и закурюю сигарету. Мне хорошо и кайфово, завтра начинаются выходные и пора строить планы на субботу. Естественно, что выходные я проведу с Олесей, но где и как мы их проведем я еще не придумал. Скорее всего завтра с утра мы поедем на речку и проваляемся там до вечера, потом пойдем в клуб и постараемся продержаться там сколько сможем. Дальше мы пойдем ко мне домой, и постараемся доставить друг другу столько удовольствия, насколько это позволят наши пьяные тела. А в воскресенье с утра я угощу ее прекрасным завтраком и мы до обеда проваляемся в кровати. Ближе к четырем часам вечера я провожу ее на вокзал и она вновь уедет на неделю, чтобы вновь вернуться на следующие выходные.
Я, мысленно утверждаю этот план, и допиваю пиво. Гашу сигарету об пепельницу и поднимаюсь с пластикового стульца. Путь мой лежит на вокзал, где ровно в 13:30 автобус привезет мою самую любимую студентку на свете. На ходу я напяливаю солнцезащитные очки и одной ногой ступаю на пешеходный переход. Внезапно в кармане штанов начинает вибрировать мобильный телефон, и я с радостной улыбкой достаю его, желая услышать в трубке сладкий голосок Олеси.
Одновременно с тем как я говорю «Алло», где-то справа слышится вой клаксона. В одну секунду я поворачиваю голову направо, на лице у меня все та же улыбка, и вижу бампер грузовика. Дальше удар и темнота. В ушах начинает греметь адский вой, темнота в глазах быстро меняется на красные пелены, которые медленно плывут передо мной. Я пытаюсь открыть глаза и одновременно с этим все тело начинает невыносимо болеть. Так что я не сдерживаюсь и стону от боли, но глаза все же открываю на секунду. В эту секунду я вижу как меня везут в скорой помощи и надо мной склонились два медика.
— Он дышит?
— Нет. Вколи ему еще…
Дальше вновь темнота и знакомые мне красные пелены, которые совсем скоро начали приобретать желтый оттенок.
Второй раз пытаюсь открыть глаза, и у меня это получается, и даже боли по всему телу я не чувствую. В глаза мне бьют тринадцать лампочек, рядом три доктора в белых халатах и повязками на лицах. Один из них с окровавленным зажимом и скальпелем. Звука я не слышу, я понимаю это сейчас. Только глухой гул, от которого, мне кажется, вибрируют мои мозги. Вновь ярко красная полоса ослепляет меня, и я закрываю глаза.
Боль, ноет все тело, но потом эта боль проходит и рассеивается. Мне становится лучше и по-моему, я засыпаю. Не просто теряю сознание, а спокойно проваливаюсь в сон без сновидений. В этот раз не придет ко мне во сне ни Вика, ни Леша, как бы давая мне понять, что я с ними скоро встречусь и это будет (к сожалению) не сон.
Просыпаюсь я уже в палате, это я понял, как только открыл глаза. Передо мной потолок с потрескавшейся краской и воняет хлоркой (где же те хваленные евро-палаты напичканные супер-аппаратурой?). Гул в ушах все еще стоит, и я от этого гула ничего не слышу. Зато я могу видеть и нюхать (офигеть как повезло!). Но, к сожалению, я вдруг понимаю, что не могу ничем пошевелить. Я полностью не чувствую своего тела, даже голову не могу повернуть. От этого мое сознание приходит в ужас и панику, с глаз начинают катиться слезы.
Надо мной склоняется мама, лицо у нее заплаканное и она что-то мне говорит, гладя при этом по моей голове. Я не слышу ни слова, но клянусь, понимаю то, что она говорит. Дальше в поле моего зрения появляется Олеся, ее глаза тоже опухшие от слез, она тоже гладит меня и что-то говорит. Я стараюсь сдержать свои слезы, но они так и текут рекой. Не выдержав этого, я просто закрываю глаза и мое сердце просто-напросто сжимается от понимания всей трагедии, которая случилась.
Наступает вечер, я вижу это от того, как меняются краски на потолке. За последние несколько часов в моей голове тысячу раз прокрутился эпизод аварии на перекрестке улиц Сковороды и Дзержинского. Приходит полное понимание того, что меня сбил грузовик, в тот момент, когда я переходил дорогу по пешеходному переходу. Самые ужасные воспоминания пришли ко мне минут пять назад. Я вспомнил, как повернул голову и мне в лицо ударил жар мотора грузовика, в те несколько микросекунд я успел почувствовать запах выхлопных газов и горячего масла. А потом удар. К счастью удар мое тело не ощутило, наверное, результат шока.
Я тяжело вздыхаю от одного только воспоминания об аварии. Скорее всего, сейчас нужно думать о чем-то более приятном. На ум приходят мои планы на выходные и я понимаю, что все о чем только не подумаю, будет приносить мне боль. Я парализован. Я овощ.
Если бы я смог закричать, то в эту минуту я кричал бы как сумасшедший. Но, увы… (фикусы не умеют кричать).
Черт дернул меня пойти пить пиво в ту чертову палатку. Хотя в тот день мне было очень плохо — последствия утреннего похмелья. Еще в четверг, после работы, наш коллектив решил отметить чье-то день рождение. А! Вспомнил. Это было день рождения Сашки, нашей бухгалтерши (1м80см\52кг\93-65-94,5). И вот мы двинули в бар, заказали много коньяка и всяких вкусностей и начали отмечать. Я разговаривал о чем-то с Олегом, моим лучшим другом, как вдруг мне на плечи повесилась Сашка. Пьяным голосом со смешками, она предложила мне потанцевать. Я девушкам в принципе не могу отказывать, поэтому и согласился. Кружась в задушевном медляке, она призналась мне, что я ей симпатичен, и она не прочь уйти со мной куда-нибудь. В моей голове сразу же появился образ Олеси, которую я безумно люблю, она как бы помахала мне пальцем и сказала: «Не вздумай!». Я, пригубив еще коньяка сам повесился ей на плечи и шепнул на ушко, что мол, не против. Коньяк и был во всем виноват! Не прощаясь, мы покинули компанию и поехали на такси к ней домой. Еще в такси она просунула руку мне в ширинку, а я нагло гладил ее груди под майкой. Ночи страстной любви не было, было что-то похожее на стандартный секс (есть такое понятие?), после которого мы отрубились и уснули. С утра было несколько неудобно обнаружить себя в ее квартире и поэтому мы без лишних любезностей попили кофе, и я ушел. Помню, в троллейбусе у меня так заболела голова, что я чуть не присел, но аптечный киоск (пускай бизнес у них всегда процветает) спас мне жизнь несколькими таблетками от похмелья. Конечно же, чтобы полностью избавится от этой недуги, мой организм потребовал пива. Обязательные условия: холодного и на розлив. Но дойти к пивной палатке мне помешал Костя, который полулежал на лавке, в парке. Я присел рядом с ним, и мы немного пообщались на тему того, как плохо когда тебя бросает девушка. Эта тема немного меня взбудоражила, и чувство вины начало проедать меня из средины. Утешив себя мыслю, что Олеся вполне могла за эту неделю тоже с кем-то переспать там у себя, в институте (нормальное утешение?), я попрощался с Костей и направился к той чертовой пивной палатке.
Надо мной склонилась Леська, она ничего не говорила, а просто смотрела в мои глаза. Какая же она прекрасная! В ее глазах читается все то, что она ко мне чувствует. От ее взгляда и присутствия в палате, мне тепло и хорошо. Жаль только, что я не могу ничего ей сказать или взять ее за руку. Все что мне остается, так это смотреть на нее и дать понять взглядом, что я благодарю ее за все минуты жизни, которые она провела вместе со мной. Поверьте на слово, у нас с ней была необычная история любви, которая не приснилась бы ни одному заокеанскому режиссеру мелодрам.
Хорошо что Ангелина сейчас отдыхает на море. Она хоть не увидит меня в таком беспомощном состоянии. А может быть это и плохо, ведь я могу уже ее больше никогда не увидеть.
Уютный полумрак комнаты и присутствие любимого человека меня убаюкивают, и я засыпаю. А мысли уходят на второй план, чтобы завтра с новой силой попытаться разнести мне мозг. Может ли человек умереть от напора мыслей? Бля, что за херню я несу?
Меня можно понять – я после аварии 

Меня разбудила музыка, вы не поверите, играла моя любимая песня. Вернее наша с Леськой любимая песня, которую мы часто слушали и напевали вдвоем (она чудно исполняла припев). Я принюхиваюсь и чувствую запах духов и больницы, потом пытаюсь открыть глаза и вновь увидеть любимое лицо. Но тут я понимаю, что не могу открыть глаза, веки словно смазали клеем. Минуты три я безуспешно напрягаю лицо, но безрезультатно.
— Он нас слышит? – звучит голос Олеси.
— Да, конечно он слышит и понимает все, — тяжело вздыхает мама и по ее голосу понятно, что вот-вот и она заплачет. Наверное от того, что сама не верит в то, что говорит.
— Когда придет доктор? – говорит Леся. – Он обещал зайти через час, когда будут готовы анализы. Говорил что позвонит знакомому хирургу, так ведь?
— Да, — вновь вздыхает мама.
— Завтра будет начато расследование и скорее всего на водителя грузовика возбудят уголовное дело, — а это голос отца (?), по всей вероятности, он сидит где-то недалеко, скорее всего на соседней койке, — нам нужно будет быть в милиции.
— Как я оставлю его самого? – ужасается мать.
— Я за ним присмотрю теть Тань, — говорит Олеся. – Завтра я еще день выходная, я отпросилась в универе.
— Господи, за что ему это, за что ты так его наказал.
— Его наказал не господь, а тот пьяный козел, который ехал на красный свет, — в голосе отца слышны нотки злости. – Таких гадов расстреливать нужно без суда и следствия.
— Боже, — мать начинает плакать.
— Никогда больше не смогу есть эти шоколадки, — шепчет Леся.
— Чудо коровка, — бормочет отец.
При этих словах у меня в памяти что-то мгновенно вспыхивает, но так же мгновенно и тухнет. Мне кажется это знакомым, я имею в виду «Чудо коровка». Но как бы я не напрягал свои извилины, так ничего и не вспомнил.
— Как несправедлива эта жизнь, — вновь тихо шепчет Олеся.
Жизнь, она действительна коротка. Наверное, об этом задумываешься только на смертном одре. Сколько я всего не успел и не сказал. Сколько всего я мог сделать, но так и не сделал. Мне всего лишь двадцать два года, никогда бы и не подумал, что именно столько и продлится моя жизнь. Хотя мне есть что вспомнить, есть чему порадоваться и есть чему пожалеть. В конечном итоге все сходится к тому, что жалеть мне приходится больше. Кем я был? Что за человека сбил грузовик? Знаете, что скажет большинство людей с которыми я так или иначе стыковался в жизни:
— Знаете того мудака, который с Одинцова? Так вот, его туловище размазал по асфальту грузовик!
Серьезно я таким мудаком и был. Немного эгоистичным циником, который считал всех уродами, старался все сделать наоборот (на зло другим), и испортил жизнь Олесе. Думаете я слишком преувеличиваю? Нет, если бы вы меня лично знали, то сейчас бы порвали эту книгу в клочья со словами:
— Не хватало мне твоих сопливых мемуаров, ублюдок!
Но естественно я не всегда был таким. В детстве (да и в школьные годы), я был полной противоположностью тому человеку, который сейчас лежит в реанимации. Единственное, что обьеденяло меня тогда и меня сейчас – так это любовь к истеричной и немного глуповатой Олесе.
Детство это как самые счастливые и беззаботные годы моей жизни. Никогда в жизни не забуду тех времен когда мы с Олегом гоняли по улице на трехколесных велосипедах. Когда мы в самом деле не знали для чего взрослые пьют алкоголь. Мы были веселые без наркоты и не совсем понимали значения денег в нашей жизни. Как мы форсировали самые огромные лужи и как зимой, сидя задом на санках, съезжали с крутой горки. Когда все смеялись искренне, говорили правду и мечтали стать взрослыми, чтобы ездить на больших машинах и курить паперосы. Помню, у меня был пластмассовый солдатик, я его называл каким-то именем из сериала, которого не могу вспомнить. Я брал этого солдатика во все свои путешествия с желанием показать ему мир. Оставлял я его всегда перед телевизором, чтобы он, не дай бог, не скучал. Этот солдатик был самой дорогой для меня игрушкой, я его любил всем сердцем. И вот однажды, когда я раздевал кукол своей сестры Оли, она это заметила и возмутившись забросила моего солдатика с трудновспоминаемым именем, куда-то в сад. Наверное, целую неделю я его безуспешно искал и в то же время проклинал сестру. Я так его и не нашел. Было грустно и больно от несправедливости, поэтому темной ночкой я поломал ноги всем Олиным куклам, после чего целый день стоял в углу. (К чему я это рассказал? Неужели это так важно?)
В садик я не ходил, а пошел сразу в первый класс, и каково было мое удивление и радость, когда я заметил среди своих одноклассников Олега. В школе, да и по жизни мы с ним были — не разлей вода. Помню тогда, что в душе мечтал иметь не капризную сестру Олю, а брата похожего на Олега. Вообще мои отношения с сестрой в те годы напоминало дружбу кошки с собакой. Мы постоянно сорились и дрались, и редко нас можно было застать вдвоем спокойными, разве что только за просмотром нашего любимого сериала «Беверли Хиллз». В отношении сериала у нас было взаимопонимание и общий интерес. Наверное, основную схему «нормальной жизни», я построил в себя в голове ссылаясь на этот сериал. Школа – робота – женитьба – дети – старость – смерть. Идеальная схема! Но тогда в детстве я не учел лишь одного, что к шестнадцати годам в моем мозгу появится еще одна ненужная извилина, которая отключит почти половину мозга. И тогда, я начну смотреть с гадкой ухмылкой на свою «схему жизни», считая ее банальным стереотипом, пригодным только для баранов.
Сестра Оля. Как же сжимается прокуренное сердце от тяжелых воспоминаний. И чем радоснее воспоминания – тем хреновей об этом вспоминать. (Поправка: вместо «хреновей» – тяжело)
Моя любимая сестра Оля была на год старше меня, но по комплекции нас можно было принять за одногодок.
Мой лучший друг Олег рос здоровым и любил заниматься спортом, я же был хилым и худощавым. Пару раз он пытался меня втянуть в спорт, но я так и не втянулся, потому что это попросту было мне не интересно. Понятное дело, что и курить я начал первым, а Олег не курил и ни разу даже не пробовал (я имею в виду школьные годы).
В классе восьмом я влюбился в одноклассницу Олесю. Конечно я и раньше влюблялся, когда даже толком не знал что с девочками делать, но в этот раз это действительно была крепкая школьная любовь без ответа.
О как приятно вспомнить о моих школьных фантазиях об этой необыкновенной девчушке. Каждую свободную минуту я представлял ее и себя в мыслях под саундтрек «Jude» бессмертных Биттлз.
Как же была прекрасна Олеся на последнем звонке! В школьной форме, она была похожа на ту очаровательную барышню с моего первого увиденного порнофильма. Стоя на линейке, я представлял себя в роли того мужика с большим членом, а ее в роли той откровенной до непристойности девушки.
Уже после линейки я поправляя рукой в кармане свое хозяйство, которое не на шутку возбудилось, подошел к Оле. Они с подружками собирались на речку, чтобы последний день перед летом отдохнуть вместе.
— Привет, — махнул я рукой Оле и она, отойдя от подруг, схватила меня за руку и повела к магазину.
— Не поверишь! – на ходу говорила она мне. – Роман пригласил меня на свидание! Представляешь? Я сама не своя от радости.
— По тебе заметно, — улыбнулся я.
— А ты?
— Что я?
— Ну, ты и Олеся. Ты хоть заговоришь с ней когда-нибудь?
— Ну, это в моих планах, — ответил я, и оглядевшись подкурил сигарету. По коже пробежала противная дрожь, когда я понял, что напоминаю себе героя Американского пирога. – Когда-нибудь я приглашу ее в кафе, там мы разговоримся и узнаем друг друга поближе.
— Ой, — закатила глаза Оля. – Ну ты прямо тюфтяк какой-то. Олег он уже пару месяцев с Ксюхой встречается, а ты и заговорить с девчонкой боишься.
— Не боюсь, просто я думаю сильно спешить не нужно, — отмахнулся я (Правильно! Все по-порядку и плавно: Школа – работа – женитьба – дети – старость). – Нужно немного подождать, как следует подготовиться.
— Ага, с «плейбоем» в туалете.
— Хватит подкалывать, я просто его смотрел. Если ты в туалете с журналом, это не означает что нужно дрочить. По себе других не судят, я тоже могу вспомнить случай в ванной.
— Ладно, не бойся я твою проблему решу, — говорит Оля.
— Какую проблему?
— Проблему под именем Олеся. Поверь, у меня богатый опыт устраивать подругам свидания с парнями. Так что я и тебе помогу. Не могу смотреть как мой брат становится каким-то хлыщем.
— Слушай, давай как-то я сам, — надулся я. – Не нужно мне твоей помощи. Помнишь ты знакомила меня с одной своей подругой? Ведь ничего хорошего из этого не вышло…
— Мама идет! – зашипела вдруг Оля.
Я резко отбрасываю сигарету и ищу в кармане спасительную жвачку. Ох этот вкус «Стиморола» до сих пор на губах. Мама к счастью не подходит к нам, а останавливается в нескольких метрах с фотоаппаратом:
— А ну станьте-ка рядом, я вас сфотографирую!
Мы с Олей обнимаемся и улыбаемся в камеру. Клац! Потертый снимок в кармане камуфляжа под сердцем.
Вечером того же дня, я сидел у телевизора и без интереса щелкал каналы, один за другим, ища в эфире непонятно что. В зале зазвонил телефон, и я услышал, как отец потопал к нему и снял трубку. Спустя пару секунд, он позвал меня к телефону. Уже подходя к трубке, лежащей в ожидании на тумбочке, меня охватила какая-то паника. А когда я в трубке услышал голос Олеси, то чуть не потерял дар речи.
— Привет! – сказала она.
В эту секунду я сообразил, чьих рук это дело и готов был убить Олю, слава богу, ее дома не было. Я как-то собрал себя в кулак и ответил:
— Привет!
— Как дела? Чем занимаешься?
Следующее слово мне далось еще трудней:
— Да так, телик смотрю, а ты?
— Тоже дома сижу, скучно просто жуть. Ты погулять не хочешь?
Я начинаю ощущать, как трясутся мои ноги, но я твердо отвечаю:
— Конечно хочу!
— Может, давай через час в парке встретимся?
Отец лишь улыбался, глядя, как я, старательно выбираю какую футболку одеть. Определившись с футболкой, передо мной престал выбор в виде черных и синих джинсов. Я выбрал синие, так как они были новей. Мать строго приказала мне вернуться в десять, я пообещал, что иначе и быть не может, но оказалось что может.
В парке я немного расслабился и для уверенности закурил сигарету. Немного потоптавшись на месте, я выбрал самую мужественную позу и стал ждать Олесю. Она не заставила меня долго ждать и через десять минут ожиданий появилась предо мной в прелестном сарафане, держа перед собой сумочку. Наверное с тех времен у меня и появился некий фетиш к коротким сарафанам.
— Давно ждешь? – спросила она.
— Да нет, пару минут, — я в мыслях начал решатся, сделать ли ей комплимент по поводу сарафана, но она меня опередила:
— Может, пойдем в кафе посидим?
— Да, конечно.
Мы пошли в сторону кафе, я не решался взять ее за руку, поэтому мы шли так. Что ей сказать? Что у нее спросить? Наверное, сейчас самое время сказать, что у нее красивый сарафан.
— Знаешь… — начал, было я, но она одновременно со мной сказала:
— Ты это… — и тоже осеклась, как и я. – Ты что-то говорил, я перебила, извини.
— Да нет, что ты? Ничего. Просто хотел сказать, что у тебя очень красивый сарафан.
— Спасибо. Мне он тоже нравится. Купила на распродаже в Рококо, всего навсего за смешную цену. А подружки спорят, что он стоит больше.
Зачем мне это знать? Не важно – рассказывай моя хорошая, так приятно слушать твой прекрасный голос.
Заказав в кафе два пива, я принес его за наш столик. Завидев два пива, Олеся тут же возразила:
— Ой, ты знаешь, я пива не пью, пойду возьму себе чего-то…
— Нет-нет, — спохватился быстро я. – Я сам тебе куплю. Что ты хочешь?
— Возьми мне ром-колы.
За две минуты я исправил свою ошибку, и вот мы вновь сидим в неловком молчании и попиваем каждый свой напиток. Минута молчания длится как целая вечность, а мой мозг работает на полную катушку, пытаясь придумать интересную тему для разговора. Как оказывается на практике общих тем для разговора у меня и Олеси не так уж и много, вернее вовсе нету. И что же? Сидеть и громко сербая пиво таращится на реально скучающую в моей компании девушку. Олеся вновь меня опережает и первой нарушает это молчание:
— Твоя сестра говорила, что я тебе нравлюсь.
Я, подавившись пивом, пару раз кашлянул и сказал:
— Ну, в общем, она права. Ты мне очень нравишься.
При этих словах щеки Олеси немного краснеют. Ах детство – ты прекрасно!
— Почему же ты сам ко мне не подошел?
На секунду я задумываюсь над достойным ответом, но так ничего и не придумав просто пожимаю плечами и говорю:
— Не знаю.
Вновь, на несколько секунд над нашим столиком настает тишина, мы смотрим каждый в свою сторону и слушаем музыку. Я успеваю изучить все виды напитков на полках, и поглазеть на остальных посетителей кафе. Все смеются общаются, выделяется из всеобщей картины веселья только одна странная парочка, которая молча сидит за столиком – это мы.
— Ну расскажи мне что-нибудь о себе, — нарушает нашу тишину Олеся. – А то ведь учимся в одном классе, а я про тебя почти ничего не знаю. Ты вечно тусуешся с Олежкой и пацанами, а со мной наверное, ни разу за восемь лет нормально и не говорил.
— Нет-нет. Помнишь, в седьмом классе на лабораторной работе я повернулся к тебе и попросил списать?
— Если честно, то нет, — улыбнулась она. – Ну и как? Я дала тебе списать?
— У тебя тоже ничего не было написано, — улыбаюсь я в ответ. – Ну что я могу о себе рассказать? – я на секунду задумываюсь.
— Расскажи, чем ты интересуешься, какую музыку слушаешь, куда ходишь на дискотеку.
— Ну, мне нравится играть в футбол с друзьями, мы каждый вечер собираемся на соседнем футбольном поле и играем. У нас команда прикольная, даже девчонки играют.
— Девчонки? – Олеся округляет глаза в удивлении.
— Ну да, гуляем, веселимся. Я с Олегом, Таней и Леной в одной команде, а остальные ребята, соседи мои, в другой. Вот так и развлекаемся по вечерах. Иногда после футбола покупаем пива, Олег берет из дома свою гитару и мы на лавке поем песни «Сектор газа».
— Интересно.
— А хочешь завтра с нами посидеть?
На следующий день в разгар футбольного матча, к нам на стадион пришла Олеся. На этот раз в спортивных штанах и мастерке. Олег ткнул меня в плечо:
— Смотри, кто пришел!
Я оглядываюсь, и на моем лице появляется улыбка. Она пришла ко мне! Теперь у меня есть девушка! Я говорю ребятам, что сейчас вернусь и бегу к ней. Хочется подбежать, и подхватив покружить ее, но что-то меня все равно сдерживает и я просто останавливаюсь перед ней.
— Ты пришла.
— Ну, где гитара и пиво? – улыбается она.
Через час мы сидим на нашей лавке, и я самый счастливый человек на планете обнимаю очаровательную одноклассницу, которая в тот же вечер, когда я довожу ее до дома, дает мне себя поцеловать.

— С тебя море пива и огромный шоколадный торт! – заявляет мне как-то, утром Оля. – Что я тебе говорила? Я мастер своего дела.
— Конечно, не спорю, я много тебе за это обязан, — признаюсь я.
— Ну и как, вы сосались уже?
— Ну конечно, — вспоминаю я недавний поцелуй под ее домом.
— А трогал ее? – глаза сестры горят нескрываемым интересом.
— Господи! Такое впечатление, что я разговариваю с мальчишкой! – ужасаюсь я. – Я же не спрашиваю, что там было у вас с Романом.
— Я тебе сама расскажу, вчера он пригласил меня к себе. Мы разделись и начали ласкать друг друга…
— Эй! Мне не интересно, можешь не продолжать.
— Нет, мы не трахались. В последнюю минуту я поняла, что еще не стоит этого делать. Как-то немного страшновато лишаться девственности, но думаю, стоит это сделать в ближайший месяц. Но не с Романом.
Я округляю глаза в полном недоумении.
— Не хочу ему показаться неопытной, понимаешь?
— Ни хрена я твою женскую логику не понимаю.
— А ты пойми, девственность нужно терять с человеком, который уже умеет это делать. А Роман, я уверенна, еще ни разу в жизни этого не делал.
— Ну и что в этом плохого?
— Ни хрена ты не понимаешь.
— Ни хрена я не понимаю.
Через два дня нас с Олей родители отправили в деревню к дедушке с бабушкой. Я долго ныл перед ними по этому поводу, но их вердикт был железобетонный. В отличии от меня, моя сестра не на шутку обрадовалась такому двухнедельному вояжу, словно ехала не в конченый колхоз, а минимум на Мальдивы. Перед отъездом я успел провести еще один вечер с Олесей и пожаловаться ей на несправедливость стариков. Она сказала, что они правы и дедуле с бабулей не помешает увидеть внуков.
И вот старый и ржавый автобус привез нас в настоящую жопу человечества, где заканчивался асфальт и начиналось непонятное месиво из говна и грязи. Дедушка с бабушкой встретили нас очень тепло и радостно. Накормив нас до отвала, они начали спрашивать нас о том, как мы живем и как учимся. Слава богу, все вопросы взяла на себя Оля, а я вышел на улицу и с удовольствием закурил. Думал только об Олесе… Вернее сказать заболел Олесей. Заболел надолго – на всю жизнь.
Вечером сестра потянула меня в клуб, на дискотеку. Я как мог, отказывался, даже говорил, что у меня болит голова, но мои отмазки не прошли. Пришлось составить ей компанию. Зайдя в клуб, нас сразу же окружила местная молодежь и дабы познакомится получше, они купили три литра самогона, и пять литров пива. Со всем этим добром мы устроились на лавке, возле клуба.
— Меня зовут Сергей! – протянул мне руку здоровенный парень, который носил лишь майку, чтобы наглядно демонстрировать свои бицепсы. Я пожал руку и тоже представился, хотя мне было и не очень приятно, почему-то он мне сразу не понравился.
— Это моя девушка Люба, — представил Сергей свою подружку, которая лихо потягивала рюмку за рюмкой. Но стоило заметить Люба была очень красива, что породило в моей голове легенду о красивых девушках в деревнях.
Помимо этой чудесной парочки, рядом с нами, сидели Андрей, (самый крутой чувак в деревне, так как он не выпускал с рук мобильный телефон, который в те времена был еще диковинкой), Маша (симпатичная (да и только) девушка, которая особо не разговаривала, а лишь улыбалась), Света (упитанная барышня, смех которой напоминал раскат грома) и Петя (самый разговорчивый парень в этой компании, его рот затыкался лишь тогда, когда он опрокидывал рюмку).
— Так вы типо, брат и сестра? – спросил Петя. – А я помню, вы приезжали сюда лет пять назад.
— Да точно, — улыбнулась Оля.
— А надолго вы к нам?
— На пару недель.
— О-о-о! – затянул Сергей. – Так мы еще не раз нажремся!
Дальше закончилось пиво, и Петя предложил Оле съездить с ним по добавку. Моя сестра, которая уже была слегка под градусом, легко согласилась, и они запрыгнув в его синий «Запорожец» лихо стартонули в сторону «магазина» (обычного дома, где незаконно продавали спиртное в любое время суток). Оставшись один, я сидел в стороне и слушал спор Сергея и Андрея по поводу мобильных телефонов. В голове у меня уже начинало немного шуметь, и я решил отойти в туалет. В темноте набрел на какие-то кусты, и расстегнув ширинку облегчил свой организм. За это время я даже успел придумать как свалить из этой дотошной компании. Но по дороге назад меня остановила Маша, которая схватила за руки и сказала:
— Проведи меня домой, пожалуйста.
При виде пьяной и красивой (симпатичной! Еще недавно она была просто симпатична!) девушки, которая просила провести ее домой, я слегка возбудился, и идея с уходом домой отпала сама по себе. Я дал ей ухватиться за мой локоть, и мы пошли сам не знаю куда.
— Тебе тоже скучно с ними? – спросила она.
— Ну не то чтобы…
— А у вас в городе клубы покруче? – спросила она.
— Ну, в общем-то, да. Но не все, есть такие, которые мне не нравятся.
— Я на следующий год поступаю в ПТУ, и жить буду в городе. Назад в эту деревню мне возвращаться не очень то хочется. Здесь не чего делать, можно только спиться и стать алкоголичкой.
Я не зная, что ей ответить, закурил.
— Пойдем! – потянула она меня куда-то резко. Я легко ей поддался и через несколько минут мы залезли на чей-то сеновал. Маша начала жадно меня целовать, крепко схватив руками за волосы. Я же в свою очередь принялся расстегивать ее джинсы в понимании, что сегодня и случится мой первый секс. Вспомнились слова Оли на счет первого раза и опыта, и они мне сейчас показались разумными!
Потом она оторвалась от меня, скинув свитер, легла и раскинула руки. Пока я снимал свою сорочку, моя любовница уснула. Это я понял по тихому храпу, который доносился от лежащей красавицы. С чувством глубочайшего огорчения, я надел на себя обратно рубашку и прилег рядом с ней. Слушая ее храп, я понял, что совсем не то, что я ожидал. Жизнь оказалась полной обломов – тогда это была для меня новость. Сейчас я бы это назвал правилом, или законом. Черт возьми, тогда еще у меня не было этой дурацкой привычки философствовать (умничать). Привычка, которая в одно время и бесит, и радует. Парадокс? Нет, парадокс лежит сейчас рядом со мной на сеновале.
Придя с утра домой, меня на пороге встретила сидящая Оля. Я посмотрел на часы и увидел, что еще только пол шестого утра (Всего-то?). Сестра вытянула с моей головы сушеную траву и улыбнулась:
— Ты времени зря не терял! С кем был? Нет, дай сама угадаю – с Машей.
— Прямо в десятку, — ответил я ей и подкурил нам по сигарете. – А ты как покаталась?
— Нормально, — ответила она. – Пива мы так и не купили.
— Понятно, ты только что пришла?
— Нет, я пришла час назад.
— И все это время сидела на пороге и ждала меня? – я немного был удивлен ей.
— Нет, просто хотела немного подумать. Я, конечно, люблю тебя, но сидеть и ждать на пороге с утра – ты о себе слишком большого мнения.
— Присядем, — предложил я и мы присели на порог, было как-то зябко и я, сняв с себя ветровку, накинул Оле на плечи.
— Ну и как тебе?
— Что? – не понял сначала я. – А, ты про Машу. У нас ничего не было, она просто-напросто уснула.
Оля тихо засмеялась, и я ее поддержал. Да, это действительно смешно и комично, но местами и грустно. Ведь я чуть не изменил Олесе, той девочке, от которой у меня замирает сердце. Разве какая-то Маша может с ней сравниться? Как я мог так просто, и не думая полезть с ней на сеновал? Что за херня творится в моей голове? ( О, браток, это еще не херня – херня будет дальше).
— А я переспала с ним, — тихо ответила сестра, когда приступ смеха прекратился. – Знаешь, это совсем не то, чего я хотела. И вообще хотела ли я? И именно так. Когда алкоголь отпускает – все становится по-другому.
Я посмотрел ей в глаза и увидел там слезы. Потом, молча, обняв ее, я уткнулся головой в ее волосы и закрыл глаза. Прощай детство. Помолчим, проводим.
Следующую неделю мы помогали дедуле с бабулей на огороде, но вечера стали насыщенней, чем обычно, а началось все со второго дня. Когда мы пришли в клуб, и я нечаянно услышал, как все разговаривают о том, как мы с Машей потрахались. Сидя в стороне с бутылкой пива я с далека наблюдал за своей горе-любовницей, не веря своим ушам. Ведь Маша все это рассказывала сама. И тут ко мне подошел Андрей и резко схватив меня за рукав сказал:
— Пойдем, выйдем, поговорить нужно!
С этими словами, он буквально потянул меня к выходу, где на пороге клуба меня ждали Сергей и еще какой-то хрен (с ним я, по-моему, еще не был знаком). Оказавшись в центре этой теплой компании, я спросил:
— В чем дело ребята?
— Не строй с себя дурака козляра! – пригрозил Сергей легким ударом в мое плечо. В эту секунду я немного пожалел о том, что сейчас рядом нет Олега, который постоянно меня спасал от таких вот ситуаций.
— Маша моя девушка! – объяснил Андрей.
— Ах вот оно что! – попытался я изобразить на своем лице улыбку. – То, что все говорят – это не правда. У нас с ней не было ничего.
— Ты говно приезжее, — схватил меня за грудки парень Маши. – Я тебя сейчас здесь убью на месте.
— Постой-постой, — испугано заговорил я. – Это недоразумение! У нас с ней не было ничего!
Потом он ударил мне в лицо, но от удара я лишь пригнулся. Немного придя в себя, я с размаха заехал ему в ответ кулаком в живот. Андрей отступил на пару шагов с порога, держась за место удара, а Сергей саданул мне ногой в грудь. Этого удара я не выдержал и скатился с двоих ступенек порога на землю, Андрей, подбежав начал бить меня ногами. После нескольких ударов я понял, что не могу уже сопротивляться, да и подняться на ноги, наверное, будет мне тяжело.
В какой-то момент подъехал «Запорожец», я услышал крики сестры и чьи-то руки затянули меня в салон машины. Немного придя в себя, я потрогал свое разбитое лицо и тихо сказал:
— Триндец бля…
В машину залезла Оля и протянула мне свой носовой платок:
— Ну как ты?
— Хреново как видишь, — ответил я, вытирая кровь с лица.
— Вот уроды сучие! Вообще беспредел какой-то! Они что тебя толпой били?
— Ну, вроде да.
— Козлы! Вот суки отмороженные! – возмущениям Оли не было конца, даже когда в машину залез Петя, она набросилась на него. – Ну что там говорят эти уроды? Ты что-нибудь узнал?
— Ну что там не понятного? – округлил глаза Петя. – Он трахнул подругу Андрея.
— Да не трахал он ее! – крикнула Оля.
— Они другого мнения.
— Им конец! Они не будут жить! Я позвоню Роману, и он завтра приедет сюда со своими друзьями, вот они то и покажут им!
Конечно угрозы моей сестры остались лишь угрозами и никто никуда не приезжал. Только мне лишь, пришлось на целую неделю подружится с солнцезащитными очками. В клуб больше я не потыкался от греха подальше, а тусовался в компании Оли с Петей. И вот почти под конец второй недели, когда нам нужно было уже уезжать, Петруха устроил нам прощальный вечер с шашлыками. Помимо сложившегося коллектива, сегодня с нами прощались и Люба со Светой.
— На следующее лето приезжайте вновь, — говорил Петя. – Хотя мы может, увидимся и пораньше.
— Возможно, — сказал я (синяки у меня к тому времени полностью сошли). – Хотя и деревня у вас бандитская.
— Да нет, — возразила Люба. – Просто это Машка стерва лживая!
— Хватит об этом! – оборвала неприятную тему Оля. – Давайте выпьем за нас!
Когда после очередной рюмки все захотели потанцевать, я сказал, что пойду, окунусь в озере, которое было рядом с нами. Под вечер вода в этом озере напоминала по температуре воды чай. Мне было безумно приятно просто-напросто посидеть в такой вот воде. Все тело придавалось неописуемому расслаблению и я кайфуя закрыл глаза и наслаждался минутами покоя.
Как ниоткуда не возьмись, на берегу оказалась Люба. Она осторожно сняла с себя всю одежду и полезла ко мне. Я что-то очень сомневался, что она будет просто плавать или кайфовать как я. Она сразу же прижалась ко мне и залепила мне рот поцелуем, от которого я не смог отказаться. Ее руки проворно стянули мои плавки, и мой член вскоре оказался в ней. Скажу честно, это было просто фантастически! Я даже не на секунду не задумывался о том, правильно я делаю или нет.
Вернувшись в город поздно вечером, мы пошли сразу же домой и там я уже моясь в душе вспоминал все эротические подробности нашего с Любой секса. Даже не отказал себе в удовольствии вздрочнуть по этому поводу. И смотря на свою довольную рожу в зеркале я и не подозревал, что это был именно тот момент (переломный), когда моя жизнь свернула с нормальной дороги в поворот «не туда».
К моему большому разочарованию я узнал, что Олеся уехала с родителями на море. Это означало, что я не увижу свою любимую девушку еще месяц. Даже Олег все еще горбатился в деревне, куда его сослали старики. Горевать в одиночестве мне не дали Роман с Олей, они пригласили меня с собой в бар, чтобы как-то развеяться. Там я наконец-то попробовал что такое абсент, и как его пьют. После этого откуда не возьмись, появился одноклассник Толян и утянул меня на какую-то хату. Я так понял, что это была съемная квартира Толика, но сейчас она походила на консервную банку кильки – просто здесь собралось столько народу, что я был в шоке. На кухне шла ожесточенная борьба в покер, в зале курили кальян и кто-то брынькал на гитаре, в ванной какая-то парочка через чур громко занимались любовью. Я присел возле гитариста, чем-то мне напоминавшего Хоя, потом, познакомившись, я узнал, что его зовут Юра(!).
Мы с ним пили водку на балконе, и я спросил:
— А как мне научится играть на гитаре? Вот с самого детства хочу постичь азы этого мастерства, но как-то никто толком научить не может.
— Я, в общем-то, учился сам. Конечно, меня учили, но будь уверен, что самому гораздо легче разобраться.
— По книжке что ли?
— Нет, вот сам, — он взял гитару и закрыл глаза, — я могу высосать мелодию с пальца, и это совсем не в два аккорда. Здесь просто почувствовать гитару и тогда она станет тебе вместо девушки.
— Сильно, — согласился я.
В общем, я попросил его научить меня, и он согласился дать пару уроков. На протяжении месяца я упорно тренировался, отцу пришлось даже раскошелится на новую гитару. Но упорные тренировки не прошли зря, и к приезду Олеси я мог играть не хуже Олега. В один из вечеров мы играли на лавке на пару, это был потрясающий концерт. Возле лавки даже собрались несколько других компаний, чтобы послушать нас с Олегом.
В день приезда Олеси я был сам не свой, целый день я не находил себе места. Хотелось даже сложить самому о ней песню и пропеть при встрече, но я отказался от этой идеи. К вечеру моя голова сообразила, что ей нужно купить что-нибудь в качестве подарка. Вытянув из своих запасов несколько купюр, я смотался в магазин и приобрел небольшого плюшевого медведя (хоть и стандартно, но ей будет приятно).
И вот ровно в 19:45 я подхожу к ее дому и уверенно звоню в звонок. Дверь открывает ее мать и с улыбкой говорит:
— Ты, наверное, к Олесе на день рождения?
Новость как молния, нет, как провод 220, который засунули в зад и клацнули рубильником, она сотрясает мое сознание. Я машу головой, мол, да.
— Так ты немного опоздал, они минут двадцать назад пошли в какой-то бар всей компанией. Я сейчас ей позвоню и спрошу где они, чтобы ты смог найти.
— Нет-нет, не нужно. Я знаю, где они.
Я разворачиваюсь и выхожу на улицу. Веселое и беззаботное настроение меняется на более привычное – унылое и грустное. Почему она не пригласила меня? Забыла? Ведь я ее парень как никак. Конечно же, я и понятия не имел в каком они баре, да и если честно, хоть и знал бы, то моя гордость не позволила бы туда заявится. Так что, покурив с медведем на лавке, я пошел в ближайшее кафе, дабы убить горе водкой, или на крайний случай пивом (Начало моих длительных и чувственных отношений с алкоголем). Медведь так и остался сидеть на лавке и ждать Олесю – до сих пор не знаю, дождался ли он ее в отличие от меня.
В кафе я встретил Юру с компанией и присев к ним я здорово надрался и почти спотыкаясь, возвращался домой. От спиртного мое настроение во много раз ухудшилось, и я уже в открытую ненавидел Олесю, считая ее самой последней шлюхой в этом городе. Наверное завела нового кавалера за это время и сейчас трахается с ним. В разных позах, и кричит от удовольствия. А-а-а жесть!!!
Дойти к дому без приключений мне не удалось, на одном из поворотов меня чуть не сбила машина. Я отделался лишь легким шоком (действительно, алкоголь творит чудеса!). Из машины выбежала девушка и присела возле меня:
— Как ты? Здорово ударился? Ты же посреди дороги лез, понимаешь?
— Да-да! Я виноват! Я ублюдок! – злостно сказал я и присев на асфальте поудобнее, прикурил. – Можешь ехать дальше, я претензий не имею.
Но она не спешила, по ее прикиду и машине я понял, что она не с рабочей крестьянской семьи. И духи у нее были приятные.
— Ладно, бедолага, садись в машину я угощу тебя, дабы уладить наш конфликт.
— Угостишь меня? – уточнил я.
— Да-да, садись в машину.
В пьяном состоянии человека сговорчивей меня вы не найдете наверное во всем северном полушарии. Тем более, когда тебя хочет угостить девушка на очень крутой машине и сто пудов кучей бабок в кармане. Она представилась Викой, у нее был офигительный «Мерседес» купе, и я готов поспорить, что крыша в нем была откидная. Девушка отвезла меня в один из дорогих клубов, это был из тех, где на входе нужно было заплатить столько, сколько нужно еще умудриться пропить за полгода. Поэтому я там особо часто не был, да если быть честным – то я там еще ни разу не был.
В одно мгновение перед нами появилось два коктейля Маргарита и Вика, закурив тонкую сигарету, спросила:
— Как самочувствие? Голова не кружится?
— От аварии нет, скорее всего, она кружится от того, что со мной сейчас происходит. Можно подумать, что я попал в другое измерение.
— Ты здесь не был никогда?
— Я похож на человека, который посещает такие клубы?
— Нет. Скорее всего кабак на вокзале, бутылка водки, потом два пива в «Чехии» и жалкое подобие танцев на танцполе, потом возможно дискотека на 22-рой и тяжелая походка в сторону дома.
— Черт возьми! – ухмыльнулся я. – Ты меня насквозь видишь.
— А что я не угадала?
— Да нет, все в принципе так, только может быть, с дискотекой переборщила, я там давно уже не был. А ты? Судя по всему у тебя жизнь более насыщенней, чем у меня.
— Не совсем, — она сладко затянулась сигаретой в секундном раздумье. – Думаешь одна из деток-мажоров? Да, это наверное так и есть. Но загвоздка не в этом. Видишь ли, количество денег делает людей больше циничными ко всем житейским радостям. И со временем понимаешь, что обычные попойки и гулянки уже не приносят тебе прежнего веселья. Хочется чего-то более необычного.
— Не могу ничего добавить, самое необычное что со мной было, так это тот случай когда пьяная девушка уснула во время секса.
— Не плохо, — улыбнулась Вика.
— Это не значит, что я никакой в постели, — возразил я сам себе, — но тем не менее это было необычно.
— В каком ты классе учишься? – не без подкола спросила она.
— Это разве так важно?
— Важно, потому что мне, знаешь ли, двадцать три. А ты тянешь лет на шестнадцать.
— Молодо выгляжу, значит, — я попытался взять себя в руки. – Но на самом деле школу я уже окончил, сейчас поступаю в универ.
— Ух ты! И в какой же?
— Ну, в… Это не важно. Не буду рассказывать, так как я очень суеверный и боюсь сам себя сглазить. Расскажи лучше, чем ты занимаешься?
— Ничем, — просто ответила она. – Еще не нашла себя в этой жизни. Не пойму толком кем я хочу быть. В одно время пыталась стать актрисой, даже снялась в эпизодической роли в сериале про ментов, но на этом все и закончилось.
— А как сериал-то называется?
— Забей. Не вышло из меня актрисы мирового масштаба, вот и все. А ты вот кем мечтаешь стать после школы?
— После универа, — поправил я ее. – Наверное, пожарником, это ведь круто когда ты спасаешь людей и ездишь на большой красной машине.
— А серьезно?
Я задумался, ведь и правда, кем я хочу стать в этой жизни? О чем я мечтаю?
— Я не плохо пою и играю на гитаре, может, быть в будущем попробую себя в качестве музыканта.
— Ты сейчас правду говоришь?
— Не веришь? Да если бы была гитара у меня сейчас, я бы тебе такой концерт устроил, что Синатра бы плакал от того, что он такой бездарный по сравнению со мной.
И тут Вика подзывает к себе официанта и что-то шепчет ему, дальше ведет меня за руку к маленькой сцене и там мне вручают гитару. Оказавшись на сцене, и видя, что внимание нескольких десятков людей обращены в мою сторону, я впадаю в легкую панику. Кажись сейчас закричу как сумасшедший и убегу прочь из этого клуба. От полнейшей паники меня спасает то количество алкоголя, которое я сегодня в себя влил. И тут я замечаю за угловым столиком Олесю и ее подруг, которые не сводят с меня глаз. Особенно мне приятно видеть ошарашенную Олесю, которая кажись, увидела перед собой живого Джона Ленона. В эту секунду ко мне приходит уверенность, и я лихо ударяю по струнам гитары, выдавая первые аккорды любовной баллады.

Двадцать четвертое августа – день независимости нашей любимой страны. В честь этого на площади нашего города состоялись праздничные торжества, которые к вечеру сменились дискотекой под открытым небом. Чуть дальше от танцующей молодежи, на ступеньках какого-то банка, сидели я и Олеся и смотрели в небо, ожидая обещанный салют.
— Ты точно не дуешься уже? – в который раз за вечер она спрашивала у меня. – Пойми, тогда мы просто устроили девичник. Подруги были против того, чтобы приглашать мальчиков.
— Нет, но это твой день рождения, и ты бы сказала, что хотите или нет, но с нами будет один назойливый парниша, который попытается испортить всем настроение.
— Ну прости меня солнце, ты же не можешь столько дуться!
— Ты права, веду себя как обиженный слюнтяй. Прости, больше ты меня в этом образе не увидишь. Я скидаю эту маску.
Я демонстративно снял невидимую маску с лица и выбросил в сторону, потом прижал девушку к себе и нежно поцеловал. И в сотый раз убедился в том, насколько разным может быть поцелуй любимой девушки и страстное, почти дикое подобия поцелуя вчера с Викой. Это когда я под шквал оваций сошел со сцены и скрылся в толпе со своей спутницей. Она вывела меня с клуба и в темном углу начала неистово целовать, сначала губы, а потом впилась в шею (так хорошо, что мне сегодня пришлось надеть свитер с воротником). Потом эта сумасшедшая девчонка опустилась ниже и показала мне на практике, что означает слово минет.
— Как там на море? Привезла мне ракушку? – откинув в сторону воспоминание, я легонько ущипнул ее за щечку.
— Конечно. Она у меня дома, посмотрим салют и пойдем ко мне.
— А родители не будут против?
— Они уехали к друзьям на пять дней. Я с братом полные хозяева квартиры на этот промежуток времени.
— Не знаю почему, но меня эти слова возбудили, — признался я и в доказательство погладил ее по бедру. Олеся тоже положила мне руку на ногу, давая понять, что сегодня ночью, мы сможем полностью насладится друг другом. Приход эйфории вскружил мне голову и с этого состояния меня смогла вывести лишь подбежавшая Оля:
— Привет голубки! Вы Ромочку не видели? Пошел за пивом и вот уже на час где-то пропал!
— Как видишь здесь его нет, — я развел руками по сторонах.
— Вижу. Кстати видела наших знакомых из деревни. Они где-то тоже здесь отдыхают.
— Я очень счастлив за них, — улыбнулся я искусственной улыбкой.
— Ваши знакомые? Может, подойдем к ним? – заинтересовалась как назло Олеся.
— Да ну их, — отмахнулся я. – У нас ведь другие планы.
Посмотрев на салют, я быстро увел Олесю в сторону дома, дабы избежать неприятной встречи. По дороге, она начала открыто ко мне приставать, я в свою очередь приставал к ней. Зайдя к ней в дом, мы наткнулись на его брата Валентина в компании двоих ребят.
— Зови меня просто Валик, — сделал он мне одолжение. – Ну что? Курнуть не хотите?
Зайдя на кухню, мы увидели то, ради чего собственно эти молодцы здесь собрались. Посреди стола стоял бульбулятор, и один из парней уже делал первую затяжку, или «ходку», если общаться на доступном языке. Как ни странно, Олеся тоже не отказалась, тем самым, заставив и меня попробовать первый раз в жизни марихуану.
Как оказалось это очень не плохая штука, меня настигло необычайное состояние, которого я еще не испытывал. Я вроде бы потерял чувство времени и чуть не потерял в квартире Олесю, которая уже разделась и лежала в ожидании на кровати своих родителей. Парни сели смотреть «Южный парк» с очень серьезными лицами, которые в последствии начали расплываться в дебильных улыбках. А я побрел в спальню, где и нашел свою любимую. Она была полностью голой и укуреными глазами как бы приказывала мне раздеться, и присоединится. Что собственно я и сделал, не желая медлить ни секунды.
Когда мы чуть поласкали друг друга, она спросила у меня:
— А ты делал когда-нибудь кунилингус?
Я не долго плавал в раздумьях, так как подобного опыта у меня еще не было, если не считать того, что я пальцами поддрачивал Вике, кода мы ехали домой в машине.
— Собственно ни разу еще, но если учесть образование полученное от «Хастлер ТВ», то я думаю смог бы сделать тебе нечто подобное. Дело-то не хитрое.
— У тебя есть шанс попробовать.
— Ну тогда я постараюсь его не упустить.
Как оказалось, опыта в этом деле у меня не было вовсе. Но Олеся меня поддержала своими сладкими стонами (притворными или нет останется теперь загадкой) и я приложил все силы, чтобы моя любимая испытала оргазм. Не помню точно сколько я там возился минут десять или час (трава убила ощущение времени), но потом все же я оказался на ней. Олеся сильно схватила меня за плечи:
— Не спеши.
Я не сразу понял что она имела в виду, лишь потом, когда ее эмоции стали немного другими, и я понял, что в эту секунду лишил девственности свою подружку.
Не буду вдаваться в подробности о том, куда мы дели окровавленную простынь, важно лишь то, что наши отношения вышли на новый для нас уровень. И мы, можно сказать, стали немного взрослее и глупее. Это были лучшие моменты моей жизни, кто же мог подумать, что совсем скоро всего этого уже не будет, а я стану походить на конченого алкоголика, который будет кончать не от девушек, а от трёхсот грамм коньяка. Свобода – это звучит сладко, но как когда-то заметила Олеся, я ею очень криво распорядился. Очень криво.

Подробности и обсуждения: vk.com/myamsterdams