Бунт

БУНТНа очередном привале несколько псов легли отдельно от других, потому что не хотели, чтобы их не слышали.— Сократ нас всех погубит. Зачем он завёл нас в эту пустыню, где невозможно выжить. Если бы он был действительно мудр, он бы не сделал этого. Значит, он не так мудр, как считают все. Это мы наделили его мудростью, которой у него нет. Как может быть тот, кто ведёт нас к гибели, нашим вождём? Вождь делает свой народ сильнее, а не убивает его. Он не достоит этого звания.Так говорили псы между собой. И чем больше они говорили, тем сильнее было озлобление.По большей части говорил Пинг. Он вообще был очень разговорчив, и некоторые даже считали, что он болтлив. Если кто-то разговаривал, и он оказывался поблизости, то обязательно встревал в разговор.Но сейчас его внимательно слушали и соглашались с ним. Он стал выразителем общего мнения.— Если он не может быть нашим вожаком, значит, надо выбрать другого, более достойного. Нет, я уважаю Сократа. У меня к нему нет никакой личной неприязни.Пинг ожидал, что назовут его, но этого не случилось. Собаки понимали, что умение красиво говорить еще не означает умения руководить их народом. Все хором проговорили:— Урс!Урс был матёрый пёс, мужественный воин, сохранявший хладнокровие в самых опасных ситуациях, умный и немногословный. До этого времени он пользовался таким же авторитетом, как и Сократ. Вот и сейчас, когда многие роптали, он был одним из немногих, сохранявших спокойствие и преданный Сократу. От него никто ни разу не слышал осуждающего слова в адрес Сократа. И для Сократа он был самый близкий друг.— Урс слишком близок к Сократу, он его лучший друг, — сказал Пинг, всё ещё надеясь изменить отношение псов к его кандидатуре.— И хорошо! Хорошо! Значит, это не будет выглядеть предательством, заговором. И Сократ скорее согласится уступить своё место, если это будет Урс, а никто-то другой.— Что ж! Если мы решили сделать это, то надо согласие всей стаи. Мы же не заговорщики.— Чего же мы медлим, друзья? Идём к стае, пока все на привале. Да и Сократа нет. Не знаю, хорошо это или плохо.Заговорщики подошли к стае. Они встали кружком, в центре был Пинг, который и должен был обратиться к стае. Пинг говорил те же самые слова, что им нужен новый вождь, вместо потерявшего доверие Сократа, и что этим новым вождём может быть только Урс, если, конечно, на эту роль стая не предложит другого пса. Стая, измученная жаждой и постоянным ожиданием смерти, завопила:— Урс! Урс! Урс!Где же в это время был Сократ? Почему заговорщики и вели себя так смело, и обличали Сократа во всех грехах, требуя его немедленной смены.Они выбрали момент, когда Сократ ушёл на разведку с молодыми псами. Поэтому теперь смело говорили даже те, кто не смел бы поднять глаза на Сократа. Заговорщики говорили о грехах и ошибках Сократа, высказали обиды тех, кому казалось, что когда-то Сократ поступил с ними несправедливо. На кого-то рыкнул, кого-то поставил на место. Их призывы остались тщетными. Как они ни старались, но никто не мог вспомнить ничего такого, что бы очерняло Сократа. Напротив, он был даже слишком милосерден. Получалось, что он вообще не мог допустить ошибки, быть несправедливым и жестоким к кому-то. Поэтому главное обвинение было то, что Сократ завёл их в пустыню. Это расстроило заговорщиков. Некоторые даже испугались. Чем больше обвинений было бы выдвинуто против Сократа, тем более законным выглядел бы их бунт. А так получалось, что они пошли не только против вожака, но и против стаи. Но разве недостаточно было того, что он завёл их в пустыню, где возможно всех ожидает мучительная смерть. Он же мог выбрать и другой путь.— Мне приятно и лестно, что вы предлагаете мне стать вожаком, считая, что я вполне достоин этого звания, — заговорил Урс. Его слушали в полной тишине. И заговорщики приободрились. — И в то же время всё, что сейчас происходит, мне неприятно.— Урс! Почему же так?— Почему-то вы…Он повернулся к заговорщикам.— …решили, что я способен на предательство. Разве я подавал когда-нибудь повод так подумать обо мне? Вы можете назвать хоть один случай? Или, может быть, я говорил что-то подобное?— Нет! Нет! Урс ты не прав, — быстро затараторил Пинг. — Никому в голову не могло прийти такое. Ты мужественный и мудрый пёс. Но главное: ты ни перед кем не прислуживаешься. У тебя всегда собственное мнение, и ты не боишься его высказывать. В тебе все качества вожака, Урс. И лучшего вожака для стаи не может быть.— Хорошо! Приятно то, что вы не считаете меня предателем, способным на подлость. Я не принимаю вашего предложения, каким бы оно лестным не было для меня. Вы обвиняете Сократа в том, что он нас завёл в пустыню, где мы оказались без воды и обречены на смерть. Получается, что вроде он это сделал как бы специально. Сократ мудр, но он не провидец, он не может заглянуть далеко вперёд и знать всё и обо всём. Да и никто не может знать об этом. И я не знаю, что нас ждёт в будущем. Он нас ведёт в неведомый край. Откуда ему знать, какие трудности ожидают нас на этом пути. Никто из нас ещё не бывал в этих местах и не знает, что они представляют из себя. Но говоря о пустыне, вы почему-то не говорите о том, что именно Сократ предложил нам план бегства. И этот план нам удался. Мы выбрались на волю. Или нам нужно было остаться на фронте, чтобы на следующий день нас убили пулями и снарядами. Командиры, не задумываясь, бросили бы нас на верную смерть. Сократ не хотел, чтобы наша стая исчезла, и все вы согласились бежать. Или, может быть, я ошибаюсь, и кто-то был против, кто-то возразил против плана Сократа? Кто, когда мы стояли на берегу залива, знал, что будет отлив, дно обнажится, и мы перейдём на другой берег? Если кто-то знал, то почему не сказал об этом? Знал об этом только Сократ. А кто-нибудь подумал о том, чтобы спасти наших товарищей? Нет! Все отчаянно бежали к берегу, когда за их спиной раздавались стоны раненых. Все спешили быстрей к берегу. И только Сократ думала о них и бросился назад, чтобы спасти наших товарищей. Хотя мог погибнуть. Но он думал не о себе. Вы решили, что как только мы сменим вожака, так сразу появится вода и пища? Нет! Вы так не думаете. Это делает вам честь. Я, став вожаком, не напою вас и не сделаю так, чтобы разверзлись хляби небесные и на землю пролился благодатный дождь. И никто этого не сделает. И Сократ не может этого сделать, потому что он не всемогущий Бог. Зачем же свергать Сократа? Есть ли какая-то разумная причина этого? Так что же вы молчите и не назовёте эту причину? Может быть, тогда я и соглашусь с вами. Нет у вас ничего. К тому же вы забыли, что Сократ — сын Великой Матери, и она назначила его вожаком стаи. Или для вас решение Великой Матери ничего не значит? Предлагая сменить Сократа, вы бросаете вызов не только ему, но и Великой Матери, прародительницы нашей стаи. И вы решили, что я смогу согласиться с вами и принять ваше решение? Какого же вы низкого мнения обо мне.

Бунт провалился, не успев начаться. От Пинга отходили те, кто недавно во всём с ним соглашался. Он остался в одиночестве, как прокажённый. И решил, что сделал неправильную ставку на Урса. Он отошёл в сторону и лёг, обдумывая, как быть дальше. Привал будет длиться до тех пор, пока не вернётся Сократ с разведчиками. Какую же весть они принесут? Если это будет плохая весть, тогда ещё не всё потеряно.