Жизнь продолжается.

Жизнь продолжается.

Есть в Краснодарском крае живописное место. На возвышенности, в окружении гор, расположился небольшой поселок Красный. Почему у него такое название, неизвестно. Кругом скалы, горы с зелеными лесами, внизу в долине портовый город, а дальше взору открывается бескрайнее Черное море. На ровной площадке, в окружении елей разбросаны скромные домики с узкими улочками. Две центральные улицы пересекают поселок из конца в конец, по которым курсирует автобус, осуществляя связь с городом. В центре поселка два магазина и несколько торговых палаток. Поодаль одноэтажная начальная школа, в парке с голубыми елями больница. Коренных жителей около тысячи, но в летний сезон отпусков, поселок принимает много туристов. Тихие улочки наполняются шумом, толкотней, криками, суматохой создаваемой городскими жителями.

Сюда, к бабушке, каждое лето приезжает Генка. Десятилетний рысокий, энергичный, самостоятельный мальчик. На серьезном личике тонкий нос, плотно сжатые, чуть надутые губы и волевой подбородок. Серые глаза смотрят вокруг с любопытством. На голове крепыша темный ежик волос. Раньше он ездил на юг с родителями. В этом году из самой Москвы он ехал один, чем очень гордился. Ну, если быть точным не совсем один. Коллега его мамы, отправляясь в отпуск, взялась сопровождать мальчика до места.

На железнодорожном вокзале его встретила бабушка Екатерина Егоровна. Долго обнимала и целовала смутившегося мальчугана. Мудрая шестидесятилетняя женщина с тщательно уложенными волосами, когда — то была хороша, но и в преклонные годы не потеряла привлекательности. Той почтенной седой привлекательности, которую можно наблюдать только у старшего поколения. Морщинки и опущенные уголки губ не портили ее мягкого лица. Она смотрела на внука с нежностью:

— Как добрался? Как родители? Ты хорошо себя чувствуешь? Не устал? — тараторила бабушка, подталкивая внука в автобус.

Они доехали до дома, стоявшего в конце улицы, в ста метрах от церкви, которой более ста лет. Большой деревянный бабушкин дом с садом почти прилепился к склону горы. Прямо от калитки клумбы с цветами, где — то среди них в прошлое лето Генка закопал оловянного солдатика, погибшего в бою. Дальше плодовые деревья, выросшие на каменистой почве и дающие богатый урожай: алычи, гранат, инжира, вишни. Некоторые из фруктов спелые. Перед домом беседка, оплетенная несозревшим виноградом. Скоро он поспеет, и бабушка сделает чудесное домашнее вино, которое Генке дают пробовать.

Через просторную веранду прошли в дом, где тишина и прохлада, только кот свернувшись клубком, мурлычет в кресле. Посредине стол с накрахмаленной скатертью. В стеклянной чаше красиво уложены спелые фрукты, бабушка постаралась для внука. В углу на комоде фарфоровые статуэтки расставлены в ряд. Над ними на стене портрет молодой хозяйки. В противоположном углу тумба со стареньким телевизором. Возле окна, такой же старенький диван, на который Генка свалился, целиком запихивая в рот сливу. Задернутые шторы на окнах не пропускают солнечные лучи, создавая прохладу. В двух спальнях низкие кровати и шифоньеры, а так же имеется старый прабабушкин сундук.

Пока Екатерина Егоровна гремела на кухне, Генка принял душ, переоделся. Когда его нос учуял вкусный запах, мальчик появился возле старушки: — Как вкусно пахнет, — обнял он любимую бабушку.

— Садись, сынок, — она так всегда называла внука. — Борщ готов и оладушки, с вишневым вареньем.

Генка уплетал за обе щеки все, что было предложено. — Баб, а Сеня у себя? Никуда не уехал? — Куда ж ему ехать? Все про тебя спрашивал. Под окном свистит, надоел стервец, — вытирала руки полотенцем Екатерина Егоровна, усаживаясь за стол.

Генка, дожевывая на ходу, пулей выскочил из дома.

— Куда же ты? А компот? А, — махнула она вслед удаляющемуся внуку.

Перебежав дорогу и глухой переулок, мальчик остановился возле дома, где жил товарищ, с которым они не виделись с прошлого лета. Он свистнул, распугав стаю голубей. В тот же миг в окне дома появилась голова с гривой рыжих волос. Из красивых серых глаз по пухлым щечкам в два ручья текли слезы.

— Ты чего ревешь? — удивился Генка.

— Матери помогаю лук чистить, — хлопая белыми длинными ресницами, ответил тот.

— Идем гулять.

— Мам, за мной Генка. Я пошел! — крикнул он, выпрыгивая из окна, схватив друга за рукав, босиком помчался по улице, довольный, что избавился от неприятной работы.

За поворотом, возле школы они остановились. Сеня вытер неприятно пахнувшие руки о широкие штаны, застегнул пуговицы клетчатой рубашки, скрывая белую кожу, которая не темнела даже от южного солнца.

— Ну, привет. Давно приехал?

— Только что.

Ребята по — взрослому пожали руки.

— Здорово. Уже столько жду. Без тебя скучно.

Мальчики шли по дороге, радуясь встрече. У них были абсолютно разные характеры, но на удивление всем, дети дружили. Заводилой и инициатором всех приключений был шустрый, неугомонный Генка, а неповоротливый увалень Сеня всегда тянулся за ним. Не смотря на это, за проделки попадало обоим одинаково.

Посетив все заветные места, друзья с упоением вспоминали прошлое лето и расстались, когда на небе появилась яркая луна. В темноте Генка пробрался в дом, выпил стакан молока, приготовленный бабушкой, с наслаждением развалился на кровати и крепко заснул.

Утром долго валялся, позавтракав, помог бабушке в огороде, помчался к другу, столкнувшись с ним на дороге.

— Привет.

— Привет.

Они устроились в тени раскидистого клена. Генка сел на траву, по-турецки поджав ноги.

— Помнишь наш давнишний договор?

— Ага, — устроился Сеня рядом, прислонившись спиной к дереву.

— Ну, что? Завтра утром пойдем? Ты решился?

— Ага, — подкидывал Сеня камушек.

— Тогда обещай, что не будешь ныть, и будешь слушать меня.

— Ага, — кивнул головой Сеня. — Я то, обещаю, только, как родителям объясним?

— Ничего объяснять не надо, уйдем и все.

— Я так не могу, — чесал тот затылок.

— Ты мне друг или нет? — рассердился Генка. — Может мне кого другого взять?

— Зачем спрашиваешь? Куда ты, туда и я.

— Тогда слушай. Родителям скажешь, что пошел ко мне ночевать, а я к тебе. Проверять никто не станет. Приготовь одеяло, и воды не забудь. Продукты возьму я. Кажется все.

— Фонарик надо взять, у отца большой есть, — вяло сказал Сеня.

— Молодец, ценное замечание. Обязательно возьми. Вещи в саду оставь, чтобы утром не шуметь. Встречаемся в центре, за поворотом.

— Утром спать хочется, может попозже?

— Позже уйти не сможем. В семь часов и не вздумай струсить.

Мальчишки разошлись готовиться к походу. Родители давно обещали им показать пещеру, да так и не нашли времени. Теперь мальчики считали себя взрослыми и могли осуществить задуманное. Слышанная в детстве легенда не давала им покоя.

Давно, очень давно один старец Серафим, чтобы осмыслить свое существование во вселенной, удалился от мира, поселившись в пещере высоко в горах. Питался тем, что давала природа. Только рядом не было воды и старцу приходилось спускаться к реке, зимой и летом, преодолевая большое расстояние по крутому склону. Так он прожил несколько лет. Когда совсем состарился, обратился к Всевышнему: — Господи, я стар и слаб. Мне тяжело ходить к речке за водой. Помоги рабу твоему. Все в воле твоей. На следующий день, отправляясь на речку, он увидел, что недалеко от пещеры, из расщелины в скале бьет родник.

Со временем родник облагородили, обложили камнями, рядом разравняли площадку. Туристы протоптали туда тропинку и назвали родником святого старца Серафима. Готовились мальчики к походу тщательно, предвидя, что за один день не управятся и ночевать придется в пещере.

Утром Генка застал бабушку в бане за стиркой.

— Баб, я к Сене. У него ночевать останусь.

Екатерина Егоровна всплеснула руками: — Куда в такую рань? Опять что — то задумал? — с подозрением посмотрела она на мальчика. — Хоть я и люблю единственного внука, но за проказы быстро отправлю домой, — ее уверенный тон не оставлял сомнений, что она поступит именно так как сказала.

— Нет, баб, я уже большой. Не беспокойся.

— Далеко не ходите, будет сильный дождь, — склонилась она опять над тазиком.

— При такой жаре от любого дождя не останется и следа, — крикнул Генка, забирая приготовленный с вечера рюкзак.

Отступать он не собирался. Никакой дождь и наказания мальчика не пугали. Друзья встретились в условленном месте.

— Еле ушел, — запыхался Сеня.

— Опять через окно?

— А то, как же, — мальчики засмеялись.

Утро было прохладное. На улице ни души. Они шли по узкой улочке между домами. Собака, спавшая у ворот, глухо тявкнула. Выйдя за поселок, оказались возле леса у подножия горы. Туристическая тропа должна была вывести их к нужному месту, а дальше и сами доберутся.

Они шли по лесу, поднимаясь все выше. Тихо кругом, не слышно пения птиц, только громко стрекочут цикады. Извилистая тропа, петляя между деревьев, вывела к холму на небольшое плато, с которого открывался чудесный вид. Лучи солнца окутывали зеленые склоны видневшихся гор, наполовину скрывающих поселок, прибрежный город внизу, и дальше до самого горизонта море.

— Здорово! — воскликнул Сеня.

— Фотоаппарат забыли, — сожалел его друг.

— А если мы не найдем пещеру? — Сеня раскупорил бутылку с водой.

— Брось глупые мысли. Мы ее обязательно найдем.

— Хорошо бы, — вздохнул Сеня, сознавая, что дома им опять попадет.

Солнце постепенно поднималось, но в лесу было мрачновато. Шли уже несколько часов. Тропинка становилась круче. Наконец лес кончился, и они оказались на небольшой каменистой площадке, созданной природой, которую щедро освещало солнце. Вокруг возвышались величественные горы. Вдали слышался шум воды.

— Туда, — скомандовал Генка. Через четверть часа они оказались у ручья, стремительно стекавшего с гор, огибавшего крутую скалу.

Туристическая тропа затерялась. Мальчишки растерянно остановились.

— Это наверно та речка, из которой старец брал воду, — предположил Сеня.

— Да, наверно. Куда же дальше?

Внимательно обследовав все кругом, они с трудом разглядели среди камней тропу, по ту сторону ручья. По скользким камням в воде, ребята добрались до другого берега и опять оказались в лесу. Дальше подъем был круче, но лес поредел. Солнце уже стояло над головой и нещадно палило. Уставшие дети обошли скалу и увидели родник. Вода, бурля и пенясь, выбивалась прямо из скалы и попадала в широкое углубление, напоминающее ванну.

— Ура, дошли, — закричали мальчишки, скинув одежду, прыгнули в воду.

Солнце успело нагреть ее, дети плескались, хохотали. Лежа на теплых камнях, сытые они наслаждались отдыхом.

— Почему нам не встретились туристы? — спросил Сеня.

— Не знаю. Наверно мы рано вышли. Ну, пойдем, пещера должна быть где — то рядом. Надо взять западнее.

— Откуда ты знаешь?

— Слышал, как соседка бабушке говорила, что старец лицом к пещере молился, значит на восток. Получается, вход в пещеру должен быть с запада.

От родника тропы не было, туристы здесь не ходили. Дети долго бродили среди редких деревьев, стараясь не удаляться от скалы. Отыскать пещеру не удавалось. Казалось, они кружили на одном месте и уже порядком устали.

— По — моему, мы здесь уже были.

— Похоже, так, — терялся в догадках Генка. — Смотри лучше, наверно проглядели.

Они еще раз обследовали скалу. Она была сплошная и почти гладкая.

— Неужели не найдем? Зря только шли. Я так далеко никогда не уходил от дома, — потерял интерес Сеня и сел на огромный валун.

Генка устроился рядом. — Может это не то место? — предположил Сеня. — Пещера должна быть недалеко от родника. Эта скала ближайшая. Других рядом я не вижу.

Добрых пол — часа они смотрели на скальные затейливые рисунки, образованные природой из камней, земли и щебенки. Солнце потихоньку садилось, его лучи светили с боку.

— Смотри! — крикнул Генка, указывая рукой.

Почти у самой земли, среди скудной растительности, показался невысокий лаз, невидимый ранее из-за прямых солнечных лучей. Не зная этого, отыскать вход было невозможно. Чтобы проникнуть внутрь мальчики встали на четвереньки, проползли метра два и уперлись в каменные ступени, которые поднимались вверх.

Бегло оглядев довольно большую и сухую пещеру, Генка сказал: — Идеальное место для размышлений.

Сбросив рюкзаки, они решили обследовать жилище старца. Солнечные лучи. Попадая в боковую узкую расщелину, освещали только часть ее, где высокие столбы поднимались почти до самого верха, образуя, что-то вроде ворот. Мощные каменные глыбы восхищали. Свод пещеры очень высок и терялся в темноте. Генка дотронулся до стены, пальцы прошлись по ее шершавой поверхности. Она была испещрена черточками и знаками.

— Это его записи, — сказал Сеня. — Нет, отсчет времени.

— Зачем ему время? Он никуда не торопился, — заспорил Сеня и отошел к другой плохо освещенной стороне.

Генка не ответил. На небольшой высоте ребята разглядывали горизонтальное углубление в человеческий рост, а рядом низкий, большой камень с почти ровной поверхностью. Как будто неведомый мастер высек из камня стол и кровать.

— Здорово. Представляешь, старец здесь ел, — восхищался Сеня. — Мне нравится это место, — шагнул он вперед и оступился на неровном полу.

— Осторожно! — поддержал друга Генка, они вздрогнули от оглушительного эха. — Давай дальше пройдем. Что-то тайное и мрачное чудилось в темной глубине пещеры.

— А вдруг мы его кости найдем? — испугался Сеня.

— Не болтай ерунды. Несколько сот лет прошло. Здесь кроме камней ничего нет. Хотя, кости хранятся долго, если их не вынесли, то может и найдем, — рассуждал друг.

Осмотрев всю пещеру и ничего не найдя, мальчики не расстроились. Они чувствовали себя путешественниками открывающими новое неизведанное.

Близился закат, в расщелину свет не попадал, и стало темно. Сеня достал и включил фонарь. На разложенном Генкой одеяле, мальчики поели. Спать не хотелось и, приготовив дрова в углублении у стола, довольные развалились на траве возле входа. Генка чувствовал удовлетворение. Это был тот случай, когда мальчик способен на отчаянный поступок, который в дальнейшем повлияет на его будущую жизнь, сделав настоящим мужчиной.

Внезапно небо заволокло облаками. Дети с тревогой вглядывались в сразу потемневшее небо. С запада надвигались темные тучи. Поднялся ветер, на землю упали первые капли дождя.

— Чего такой мрачный? Сам знаешь, через два часа после дождя все высохнет, — решил подбодрить товарища Генка.

— Предупреждали, что дождь будет, — сухо пробормотал Сеня. — Да, моя бабушка лучший барометр. У нее перед дождем суставы болят. Она дала умный совет далеко не ходить.

— А ты так и послушал. Ты если, что вобьешь себе в голову, ничем не вышибить, — буркнул Сеня.

— Это я виноват, что дождь собирается? — вскочил Генка.

— Если бы послушались и дома остались, ели бы сейчас пампушки.

— Тебе бы только брюхо набить, — огрызнулся Генка.

— А тебе неприятности наживать, — заносчиво ответил Сеня.

— Значит, я во всем виноват?

Оглушительный раскат грома предотвратил ссору. Яркая молния разделила небо пополам. Хлынул дождь. Мальчики торопясь залезли в пещеру. Сеня включил фонарь.

— Давай разложим костер и попьем чай, — миролюбиво предложил Генка.

Друг улыбнулся. Они сидели возле костра, отсвет огня отражался на стенах причудливыми бликами, рисуя призрачные видения. Сеня уперся взглядом в стену.

— Смотри. Серафим.

В длинной тени, как будто угадывалась расплывчатая фигура святого. Казалось, что старец в белом одеяние бесшумно плывет вдоль стены. Вот он присел, сложил руки и замер. Проникший ветерок всколыхнул пламя костра и хрупкий мираж растаял. Видение исчезло.

— Здорово, — выдохнул свое любимое словечко Сеня.

— А ты говоришь зря.

Прижавшись, под шум льющегося дождя, мальчишки уснули спокойно и безмятежно. Сквозь сон до них доносился далекий гул, затем оглушительный грохот окончательно разбудил детей. Где-то вдалеке, слышался непонятный шум и треск, но уже не похожий на раскаты грома. Мальчикам стало страшно, выйти и посмотреть, чтотворится снаружи, они не рискнули. Сквозь расщелину виднелось черное небо и дождь, лившийся сплошной стеной.

— Что это такое? — испуганно спросил Сеня.

Чтобы отвлечь друга от мрачных мыслей Генка сказал: — Утром посмотрим. Не стоит обсуждать то, что мы не знаем, — он демонстративно повернулся на другой бок.

Сене ничего не оставалось, как последовать примеру товарища. Затяжной дождь лил всю ночь и прекратился только под утро. Близился рассвет. В расщелину робко заглянул луч солнца. Проснулись ребята от непонятного шума. В пещере ощущалась сырость.

— Как будто, река шумит, — Сеня подал другу бутерброд.

— Ты что, где мы и где река. Пора собираться. К обеду дома будем.

Ребята сложили пожитки, не забыв взять несколько камушков на память, окинули пещеру прощальным взглядом и вылезли наружу. Было прохладно. Под ногами скользкая, мокрая земля, напоенная за ночь дождем. Кое-где текли ручьи, трава казалась черной. С листьев деревьев падали последние капли. Ночной дождь кардинально изменил всю картину. Мальчикам сразу стало неуютно.

Они обошли скалу, чтобы выйти на тропу, но найти ее не могли.

— Вроде мы здесь вчера проходили, — засомневался Генка.

— У тебя память лучше. Я вообще ничего не узнаю. Откуда столько воды?

Немного поблуждав, они вышли к тому, что раньше было родником. Мощный поток воды, несшийся с гор, вызвал оползень, сдвинув пласты земли. Нагромождение камней, деревьев полностью разрушило родник, завалив тропу и отрезав путь.

— Здесь нам не пройти.

Мальчики оказались замкнутыми между скал. Отчаянье охватило ребят, казалось, каменный мешок не выпустит их.

— Что делать? Как мы выберемся отсюда? — чуть не плакал Сеня.

— Я не знаю, надо что-то придумать.

— Ты все затеял вот и думай.

— Спокойно. Надо отнестись к происшедшему разумно. Выход всегда можно найти.

Генка хмурил брови, поглядывал на препятствие, нарушавшее их планы.

— Как же, тебе легко рассуждать. Твои родители далеко, а мне знаешь как всыпят? — грустно заметил товарищ.

Его нытье окончательно вывело Генку из себя. — Замолчи! Не будь слабаком. Попробуем вернуться.

— Опять? Подниматься вверх по мокрой земле? Мы не сможем.

— Ты предлагаешь сидеть и ждать подмогу? Не забывай, никто не знает где мы.

Сене пришлось согласиться, он надулся и замолчал.

— Через этот завал мы не сможем пробраться. К тому же неизвестно, есть ли тропа.

— Может, все— таки попробуем, — робко предложил Сеня.

— Это нагромождение может рухнуть. Риск неразумный. Идем, — Генка решительно встал. Подъем был тяжел. Ноги скользили по земле. Цепляясь за мокрые ветви через некоторое время, они с трудом вернулись туда, откуда ушли.

— В пещеру не полезем. Передохнем немного и дальше, — Генка уселся на валун и достал бутылку с водой.

Сделав несколько глотков, передал почти пустую другу: — Так, мы на западной стороне. Скала здесь крутая спуска нет. Завал на южной стороне. Значит, нам надо отклониться на север, спустимся, перейдем реку, и выйдем на тропу.

Сеня вертел в руках пустую бутылку, предоставив другу искать выход из затруднительного положения. Вздохнув Генка, а за ним и Сеня, направились в противоположную сторону от родника. Скала была большая в объеме, и ребятам пришлось идти долго. Сквозь деревья солнце не проникало, это облегчало путь.

Без компаса Генка определил, что они достаточно отклонились, почва была сухая. С небольшими передышками, ребята вышли на площадку освещенную солнцем. Отсюда по пологому склону они начали спуск.

— Пить хочется, надо было хоть дождевой воды набрать, — через некоторое время подал голос Сеня.

— Не распускай сопли. Кто ж знал, что родник исчезнет. Слышишь? — остановился Генка. Невдалеке отчетливо слышался шум протекающей реки.

— Сейчас наберем воды.

Мальчишки заторопились. Выйдя из леса, они оказались у ручья. Поток грязи, спустившийся с вершин, расширил некогда маленький ручей до невероятных размеров. Встретившиеся на его пути валуны, были сдвинуты со своих мест, как будто сказочный великан играючи раскидал их по всему руслу. Грязный поток нес изломанные, вырванные с корнем деревья, оставляя за собой полное опустошение. Ужас охватил детей. Сеня предпринял героические усилия, чтобы не разреветься. Его губы скривились, белесые ресницы захлопали, но он сдержался.

— Спокойно, перейдем ру… реку в другом месте, — Генка с сожалением смотрел на пустую бутылку.

Они спускались вниз, не отклоняясь от русла. На повороте реки, огромный валун, скатившийся с гор, застрял и оказался посредине потока. Генка остановился. Обладая богатой фантазией, он сразу принял решение.

— Перейдем здесь. Надо найти что-то вроде доски.

Они притащили небольшое вырванное с корнем деревце и, двигая его макушкой вперед, уложили на валун. Получился своеобразный мостик.

— Я пошел, — Генка развел руки в стороны и двинулся вперед. — Давай, за мной.

Сеня осторожно встал на деревце. Грязная вязкая жидкость почти касалась ног, неосторожное движение и поток понесет его вниз. Сердце мальчика замерло, он закрыл глаза.

— Давай, иди, не стой!

— Я постараюсь, — прошептал Сеня и преодолел препятствие.

— Молодец, — похлопал по плечу друг.

С трудом перетащили и перекинули они деревце на другую сторону, заляпав грязью штаны. Генка быстро перебрался и ждал. Сеня с замиранием сердца, последовал за ним, не глядя под ноги.

У самого берега он споткнулся и с размаха плюхнулся в грязь. Друг не раздумывая, скину рюкзак и бросился на помощь. Полностью измазанным, им удалось выбраться.

— Ничего, на солнышке все высохнет, — отряхиваясь, успокаивал Генка.

Сеня, насупившись, стирал с себя грязь. Оставив позади реку, они пошли лесом без отдыха, чтобы быстрее вернуться домой. Вскоре оказались у подножия горы, откуда начинали путь.

— Ну вот, вышли к поселку, — повеселел Генка.

— Ужасно пить хочется. Давай к тебе зайдем, одежду постираем, а то мне от мамы… — Сеня не договорил.

Мальчики застыли на месте. Они смотрели и не верили своим глазам. За время их отсутствия поселок почти полностью исчез. Вместо домов стояли развалины, омываемые мутной водой. Мощный поток стекал по центральной улице вниз к городу, унося с собой деревья, бревна, домашнюю утварь, поломанную мебель, технику, трупы животных.

Возле торчавшей стены, на единственной уцелевшей ступеньке, сидела женщина молодая, но седая, с неподвижным взглядом остекленевших глаз. Она была жива, но вряд ли в своем уме. Откуда-то из-за развалин донесся плач ребенка, который вывел Генку из оцепенения.

Он, подтолкнув друга, не оглядываясь, побежал к своему дому. Сеня, бросившись за ним, запнулся и упал в воду, заплакал, размазывая по лицу ил вперемешку с глиной и землёй. Генка бежал мимо полуразрушенной школы, где собралась группа людей. Их застывшие, окаменевшие лица были страшны. За одну ночь люди потеряли все: жилье, родных, друзей.

—… водохранилище затопило..

—… плотина не выдержала..

—… тонны воды на поселок, — донеслось до него.

Генка задыхался от бега, ища глазами колодец, натыкался лишь на развалины. Горло пересохло, он сглотнул слюну, возле единственно уцелевшего колодца, забитого грязью.

Навстречу попался мужчина, зажав голову руками, он постоянно повторял: — Вся семья. Вся семья. Как же так?

«Жива ли бабушка», — думал мальчик. Вот и место, где стоял дом. Но его нет. Посреди развалин уцелела только печь. Дыхание перехватило, его затрясло как в лихорадке. Генка физически ощутил страх загнанного в угол животного. Наконец страх нашел выход, вместе с голосом он вырвался наружу: — Нет! — закричал мальчик. — Нет. Этого не может быть! — он упал на колени, склонив голову на грудь.

Холодная грязь облепила все тело и, кажется, проникла внутрь сквозь кожу, охватив душу холодом. Напряжение отступило, ум, осознав происходящее, выразил душевное состояние апатией. Рядом послышались голоса. Кто-то поднял его, куда-то повел. В палатке, на другом конце исчезнувшего поселка, его напоили чаем. Вокруг суетились врачи, спасатели и спасенные. Кто-то стонал от ран, кто-то оплакивал погибших.

— Из всего поселка несколько человек…

—… тройная норма осадков..

—… дамба не выдержала..

—… ночью все спали… выпейте иначе лишитесь разума, — переговаривались люди.

Генке что-то говорили, но он был в полном оцепенении. Все пять чувств его, казалось, умерли в этой разрушающей стихии. Он сидел с закрытыми глазами, не ощущая себя, не ощущая реальности. Временами проваливался в сон, но не спокойный и безмятежный, а как будто, летаргический, когда вроде бы и не умер, но и не жив.

— Сынок, сынок.

Глаза не хотят открываться, обволакивающий сон не отпускает.

— Сынок, Геночка, — родной голос, вывел из забытья.

— Бабушка, это ты?

— Я, Геночка, — ее лицо выражало внутреннее спокойствие, но говорила она с трудом, чувствовалось пережитое напряжение.

Она села рядом, нежно обняла внука, погладила его жесткие и грязные вихры.

— Бабушка, ты жива, — слезы хлынули из глаз мальчика, принеся тем самым облегчение. Старушка тяжело вздохнула.

— Поплачь, поплачь. Легче станет. Все погибли молодые и здоровые. Такова видно судьба. Это — правда жизни, но в каждой ситуации есть утешение.

— Какое, бабушка? — Генка посмотрел ей в глаза.

— Каждый справляется со своей бедой по своему, но все же жизнь продолжается.

За горизонтом алел закат, все смолкло, ожидая рождения нового дня.

Написанию этого рассказа послужили трагические события, произошедшие 6 июля 2012года в поселке Крымск Краснодарского края.

2013 г.