« Сказка о проникновении дураков в разные отрасли народного хозяйства и волшебной комнате»
Часть 1. Дураки
Жили-были дед, да бабка. Добра не нажили, а тут ещё рот свалился: внучка родная. А внучка была дура-дурой, просто вот свет не видывал, настолько. Дед с бабкой думали, думали, что с ней делать и кому сбагрить, а поскольку сами были редкими дураками, так ничего и не придумали. То-то, мама с папой дёрнули из этого сумасшедшего дома в город. В городе радовались недолго и от этой жизни быстро сдурели. И давай новых знакомцев дураками делать, а те, в свою очередь, своих друзей в дураках оставлять. И вот так пошла цепочка околпачиваний и одурачиваний. Потом, вся эта толпа играла в карты, понятно в кого, и смеялась над слабоумными в телике. Разделились на группы и бродят теперь по улицам, и домой приходят в надежде найти проблески разума, в веру свою обратить хотят. Встречают иногда друг друга и по дурости не узнают своих, морды бьют. Льётся кровь дурная, « то на пользу» — тихо говорят спрятавшиеся библиотекари. Тех зараза не берёт, они, чуть недомогание, хвать книжку— отпускает. Ещё не берёт трудоголиков, там просто другая форма сдвига. Иногда дураки встречают дурнее себя, с большим уважением слушают и опыта набираются.
Врачи начали болеть — вот это страшно. Сидят врачи-дураки, смеются: «А я рецепты выписываю как попало… ну, не знаю я как это лечится, а писать то надо» Ха, Ха, Ха. Электрик-дурачок рубильник хлоп, а в операционной последний вменяемый хирург за жизнь борется. Глаза на лбу, кричит: «Ты что творишь? — а он, с наглым видом: « А хера вы спирт зажали!».
Заходит усталый человек с грустными глазами (не дурак знать) в продмаг, спрашивает колбаски посвежее, а там хитрая сидит, большая вся. Ну, отдай ты просрочку поставщикам, не… выручка нужна и колбаски «посвежее» приличному человеку за 300 р. А совесть толкается: хорошо, сдаётся продавец и шепчет вслед: «С богом», крестом спину осеняя. Авось сдюжит, водка в помощь.
Вот вам ещё: Одноэтажное длинное здание, куча арендаторов. По-дурацки как-то выглядит. Ну, сдавайте помещения людям, занимающимся сходной тематикой, чтобы приехал человек и купил всё для стройки, например. Не, быстрее надо сдать, торгуют воздушными шариками и гвоздями. Соседствуют два бюро: туристическое и похоронное. И те, и другие с ними в путешествие отправиться предлагают. У входов зазывалы стоят, приглашают зайти, значит. Ну, понятно в туристическое, а в похоронное? На будущее что ли? Чтоб знал человек, в какую копейку ты родственникам потом станешь.
Первое тепло на улице, весна благостная, хочется жить. Стоит у открытых дверей похоронного бюро дама готической раскраски, вдумчиво курит чёрную сигаретку. Проходит мимо пожилая женщина, по всему видно, больна очень. А мадам, опираясь на венок с лентами, говорит ей: «Как здоровье, Марь Степанна?» И ведь не со зла.
Часть 2. Потерянная комната.
Не хотел обделить вниманием другие отрасли, но мой брат — строитель (по образованию и по существу) говорит у них особо опасная концентрация дураков. Но эта история про умных строителей, которую рассказал мне брат. Чистая правда. Где-то, может, приукрасил, где-то неточно, прости меня дурака.
*
— Угол завалила, б….ь, рюмаху хлопнула уже?
— Штукатурка свежая, обоина отойдёт.
— Клей давай, Маха.
— Иваныч, узнают же.
— Ещё один умник, ты, где уровень дел?
— Не знаю.
**
Люди, нормальная семья, 10 лет ждут квартиру. Представляете, такое бывает, подходит очередь получать заветные метры. Строящийся дом видели, надеялись, гадали на каком этаже.
Вот вам ключ, второй этаж, трёхкомнатная №8. Без церемоний, ленточек и цветов. Да какой там — праздник в душе, ликование! Господь, оказывается, в сторону общаг иногда поглядывает. Может, детский плач надрывный услыхал? Глава семейства (в дальнейшем Г.С.) — водку с горла сам и прохожим всем подряд. Колбасу купил и давал укусить бабушкам и местной дворняге. С ней, с дворнягой (колбасу доели бабушки), и уснул как все нормальные люди в детской песочнице. А тут жена (в дальнейшем «согласная женщина», нет, ещё короче — С.Ж.) трясёт: «Чего двухкомнатная то, трёх ведь обещали?» Находящийся в другом измерении Г.С. не ответил, принял помощь С.Ж. в перемещении на кровать и уснул озарённый счастливой улыбкой.
Утро:
— А это что, мне? — взяв со стола запотевшее пиво, недоверчиво спросил Г.С.
— Тебе, — сквозь зубы, а в глазах С.Ж. свежая радость блестит, на радостях и поступок беспрецедентный, надо же.
— Только я не поняла; ещё вчера тебе втолковать пыталась; комнат то две, или кухня за комнату считается?
— Кухня не считается, — со знанием дела открыл пиво Г.С.
— Тогда две, — погрустнела С.Ж.
Очередной «буль пива» попал не в то горло:
— Ты мне брось это, — начал злиться хозяин. — В школе-то тройка по алгебре была.
— Дурак ты, иди сам считай!
Взяли у соседей кошку и пошли.
— Ща, я ей покажу пятый угол, вот дура! Я же план видел, — думал умный Г.С..
Ключ в замке… тык-мык… не открывается.
— Дай, у меня рука лёгкая, — говорит С.Ж.
— Кто делает эти замки? Явно не дураки: знают, что люди заменят их сразу, а строители новые закупят, так смысл их делать нормально? — моментально раскрыл преступную схему простой рабочий, — чем только там органы…?
Со скрипом и молитвой попали внутрь. Кошку вперёд, а та застыла и ни в какую. Давай её пинать, хоть на метр, обычай же.
Коридор большой — хорошо. Ага! Ванная — своя, личная!!! Туалет:
— Дай присяду… а если дверь закрыть? Ё… колени упираются… ничего — ноги немного в стороны. Правильно, должно быть неудобно… чего долго рассиживаться?
— Папа! Мама! А это будет моя комната?
— Подожди, доченька, — говорит раскрасневшаяся С.Ж.
Кухня:
— А где холодильник поставим?
— Найдём! — говорит свежепохмелённый Г.С. — И балкон есть, шины сложу. Так, пошли комнаты делить!
Дети возбуждённо заулюлюкали и побежали вперёд, заняв обе комнаты.
— Не понял, — говорит, теряющий спасительное действие пива, Г.С.
— А где третья? Где третья комната, я тебя спрашиваю? — Почему-то глава семейства решил, что виновата С.Ж.
И тут озарение в больной голове ответственного квартиросъёмщика толкнуло его к выходу:
— Вот, дура! Ключ ведь не подходил. Как ты открыла чужую «двушку»?
С.Ж. и дети тоже выскочили и увидели изваяние хозяина. Он застыл, уставившись на дверь с выведенной красной краской восьмёркой:
— Какая у нас квартира?
В голове С.Ж. начали путаться мысли:
— Я неуверенна, но: 2 этаж, трёхкомнатная № 8.
— За то я уверен…сынок, сбегай за пивом, — сказал красный папа.
— А мне продадут? — робко спросил мальчик.
— Скажи, папа придёт и разломает ваш вшивый магазин, у меня комната пропала, совсем что ли, соображения нет, скажи.
Допив принесённое сыном пиво, возмущённый дикой несправедливостью Г.С., мигом вскочил с подоконника и вывел семью из оцепенения:
— Вперёд!
И бодрым подпрыгивающим шагом направился в жилкантору. Семья гуськом, едва поспевая, следом.
— Папа! Можно я пойду с ребятами поиграю? — взмолился сын.
— Ты, что сынок? — остановил весёлый поезд машинист. — Мы же семья, одна команда, понимаешь? У нас тут война с ветряными мельницами намечается. Мы с тобой как «Донки Хот» и этот, маленький такой…
— Слушай, что за имя такое, — обращаясь к С.Ж., спросил Г.С. — «Донки Хот»? Ну «Хот» — я понимаю, горячий значит.
— Я не знаю, — пропела С.Ж. — но там «Дон», испанец кажется, «Кихот» был
— А…да это я проверял тебя, тройка же по литре была.
— Как зовут начальника жилканторы? А то несолидно: «Гражданин» или «Товарищ». Зная имя — отчество, легче в контакт вступить. Начальники, они ж такие…, а я его по имени, да по-батюшки, и вроде неудобно отворот нам дать. Правильно говорю? Правильно — согласился сам с собой гордость местного завода. — Может там табличка есть?.. Прорвёмся!
И правда, есть табличка, а вот начальника нет…утро же. Табличка под золото: «Непомнящий Фёдор Михайлович»
— Ну, надо же, — больно стрельнуло в голове Г.С., — как с такой фамилией можно жилкантору возглавлять, он же не помнит ни хрена: двух, трёхкомнатная. Как нам с двумя разнополыми детьми в двух то? — роились мысли у счастливого отца. — А в общаге как жили в одной?.. Нет, ну позвольте, — заводил сам себя токарь высшего разряда, — есть же документ, ордер то — на три законных.
— Ну, приезжай, Фёдор Михалыч… Достоевский, мать его! Я покажу тебе расправу над этой, как её? Кого студент то порубал? — серьёзно спросил папа сына.
— Не знаю, — часто замигал голубоглазый сын.
— Вас там чему учат?
— Мы ещё не проходили такое…
— Процентщицу? — неуверенно пискнула С.Ж.
— Во, во! Я ему такие проценты под глаза начислю…А ты откуда знаешь, тройка же?
С.Ж. смолчала и только тяжело вздохнула. Вдруг её лицо обрело сосредоточенный вид, и Г.С. понял, что нужно проследить за её взглядом. Уазик… начальник? Точно. Как домой приехал. Из корабля колхозов выбрался, кряхтя, лысоватый мужчина лет сорока и направился в кантору. На его пути возник глава семейства, в горле пересохло от неожиданного волнения и одними губами прошамкал удивительную фразу:
— Добрый вечер, Иван Сергеевич!
— Доброе утро, — невозмутимо сказал лысоватый мужчина. — Меня Фёдор Михалычем величают.
— Тьфу ты, извините, перепутал…тут такое дело, и день с ночью перепутаешь.
— У Вас срочно, а то…
— У нас смертельная жизнь…… — осознав, что он сказал, проситель попытался взять себя в руки и вымучил правильную версию устойчивого выражения:
— У нас «вопрос жизни и смерти»!
— Хорошо, зайдите ко мне…только всю семью не надо тащить.
Кабинет начальника, выполненный в классическом стиле жилканторы ленинской эпохи, с каким-то чрезмерным изобилием портретов вождей, совсем добил главу, трепетно ожидающего семейства:
— Вот, нет же привычки по начальникам ходить! — оправдывая себя, подумал хозяин потерянной комнаты.
Начальник, не обращая внимание на посетителя, принялся перекладывать бумажки из стопки в стопку. Пауза явно затянулась. Человек ,10 лет дожидавшийся квартиру, глядя прямо в глаза Владимиру Ильичу, вдруг задал вопрос, к месту, так сказать:
— А Вы одобряете последние решения съезда этих, как его?
— Не понял, простите, — сказал начальник.
— Я говорю, Вы, наверное, очень заняты? Я позже зайду, — промямлил папа голубоглазого сына.
Лысоватый мужчина пожал плечами и ничего не ответил. Аккуратно прикрыв дверь, глава семейства подумал:
— Пусть моя напишет прошение какое-нибудь разобраться, а я отнесу…а то, задаёт вопросы — «Вам срочно?» Занятой такой, принять рабочего человека не может…Я двадцать лет на заводе…на доске почёта неделю мой портрет висел, правда галстук моя завязала накось, она вечно это.
Спустившись с деревянных ступенек канторы, к папе вернулся нормальный цвет лица:
— Сынок, за пивом!
— Ну, что сказал-то? — с надеждой спросила С.Ж.
— Кто? — глядя на небо, спросил главный в семье.
— Кто, кто? Начальник.
— Сказал, что очень уважает меня, что знает о моих трудовых достижениях, что портрет…
— Я тебя про квартиру пытаю.
— А…так, это… сказал в письменной форме надо… пусть супруга ваша напишет, говорит, а мы рассмотрим. Ты же знаешь, я всегда все вопросы на раз решаю. Пошли.
По дороге внимательному взору Г.С. открылась картина вопиющей безалаберности — открытый канализационный люк:
— Дети же бегают — сказал Г.С., сделав как положено, закрыл небезопасное отверстие.
Колька — дальнобойщик припарковался на привычном месте, наехав колесом на тот самый люк, и пошёл отдыхать домой. Жена сантехника Васильева утром пришла в милицию, дескать, муж потерялся. «Весёлые ребята» весело посмеялись…мол, загулял чутка…жди, вернётся. На третий день Колька уехал в рейс, а сантехник Васильев пришёл домой дико голодный и очень злой. По закону жанра услышал от жены фразу: «Нагулялся?». Но я отвлёкся, вернёмся к нашей чудо — истории:
С.Ж. написала, как могла, прошение разобраться. Начальник отписался вроде того, что вы — идиоты, считать до трёх не умеете. И пошла нормальная семья комнаты считать, может, на радостях не заметили. Раз, два, ВСЁ!
Самые важные вопросы решаются в нормальных семьях, укладываясь в постель. Наша геройская семья не исключение.
— А что это за волос у тебя на куртке был? — спросила С.Ж.
— Какого цвета? — не отрываясь от библии каждого домохозяина «Сделай сам», спросил подозреваемый.
— Черного, — рассматривая на просвет опасную улику, сказала С.Ж.
— Тогда твой…мои все полюбовницы гидроперитом помазаны. Так что не надо напраслину мне это, как его? — блестяще развалил дело против себя Г.С. и пошёл в атаку:
— Ты знаешь, что с Варварой произошло?
— С Григорьевой? — испуганно спросила С.Ж.
— И с Григорьевой такое обязательно произойдёт, и с тобой может.
— Так что случилось?
— Нос оторвали.
— Где?
— На базаре…любопытная слишком была.
— Дурак ты, с поговорками своими…
— Давай ещё писать. Может, кому повыше надо накатать? — закончил беседу Г.С., возвращаясь к актуальной теме.
Писали письма два месяца, ответа нет.
***
— Я знаю, кого на подмогу надо звать…Витьку! — выпалил хозяин двух табуретов.
— Он поможет…. водку пить, — пыталась возразить С.Ж.
— Друг он мне, дело то серьёзное, обсудить надо.
На зов пришёл сосед по общаге Витька:
— Привет, купцам! — громогласно объявил своё появление Витька.
— Купцы то чего? — резонно спросила С.Ж.
— Ну, это…. Хоромы.
— Мы купили что ли? — обиделся хозяин, — нам это… государство заботится.
— Да ладно Вам, это я хотел сказать, мол, молодцы Вы!
— Мы то, чего? Это государство у нас молодец. Так сказать, тружеников поощряет. Ну да, присаживайся:
— Ты как думаешь, Вить?.. Негры у них там, прям, впроголодь живут? Вот сволочи эти, как их? У нас напряженка с ними чего? Они думают мы хотим негров забрать у них, чтоб самим эксплуатировать. А мы за них, за негров то, волнуемся так — по-людски. У нас своих людей хватает, а нет, так бабы нарожают…а мы подсобим. Гы, гы, гы
Мы ведь как? Среди наших негра найдём, и все дела. За водкой там сбегать, за пивком. Только у нас такой товарищ называется «ответственный».
Вот Васька Гришняк, он же потом с нами за стол, и ест и пьёт как все. У нас же как: партия каждому коллективу роль важную отводит, а мы, как ячейка, дробим роли дальше. Так сказать, определяем: кому конкретно свою жизнь на алтарь обеспечения процесса положить. И голодом не морим, и чувствует человек себя важным звеном. Помнишь, Васька заболел ангиной? Так мы же неделю не пили, не могли решить, кому идти. А потом решали кому апельсины в больницу отнесть, тоже не решили и не пошли. Ты представь чернокожего — сына прерии, в чёрной робе на угольном складе. Начальству как искать его?
— В прерии водятся эти, индейцы что ли? — заметил погрешность Витька.
— Неважно…ты суть лови.
И тут хозяин озвучил истинную причину появления Витьки:
— Милая, водочки нам…остыла, небось! Я чего спросить тебя хочу, Вить, — переключаясь на гостя, сказал великий политик, — вот комнат сколько?
— Ну-у…, — протянул через нос Витька.
— Что ну? Ты посчитать не можешь?
— Я видел две, — дипломатично ответил Витька.
— Во…а в ордере чёрным написано — «три», понимаешь?
— Ну.
— Мне тебя иногда хочется убить за твоё «НУ».
— И? — исправился Витька.
— Да где водка уже? — начал раздражаться магистр математики… сходил на кухню сам.
Выпили… и ещё… потом ещё:
— Понимаешь, она где-то прячется.
— Кто?
— Комната третья, мать твою,…ты пьяный что ли? — ловя слюну, сказал хранитель тайны третьей комнаты.
— Мистика! — округлил глаза Витька.
— Я же план видел…где то здесь должен быть вход. Может это портал? Может заклинание какое-то нужно знать?
— А ты у начальника спроси.
— Он резидент злобного мира, — сказал, показывая то вверх, то вниз совсем не пьяный пророк.
Следя за пальцем хозяина, Витька спросил:
— Злобного мира? Ты про этих что ли? — и показал на запад.
— Сынок, попроси у мамы для нас огурчик, — остановил пробегающего мимо сына папа.
— Мама ушла к тёте Наде, — ответил мальчик, ковыряясь в носу.
— Ты чего? — вернулся к разговору новоиспечённый медиум, — я про потусторонних.
— Не фига себе! — охнул Витька.
— Он не хочет, чтобы я туда попал…короче, заклинание не скажет.
— А может по кумполу и в бреду признается? — сделал радикальное предложение добрый Витька.
С.Ж. прервала экзотерический сеанс, уверенно убирая рюмки и пустые бутылки.
— Тут, это… Витька дело говорит: надо нам принять волевое решение…тока у тебя нычки нет случайно? Для твёрдой точки, так сказать.
— Ща и нычку, и огурчик по мозгам! — поставила твёрдую точку С.Ж.
Витька понял всё правильно, получив подзатыльник от С.Ж., и засобирался. Все послушали вялые протесты Г.С.и занялись своими делами. Витька пошёл домой озадаченный:
— Мистика!.. А с другой стороны, зажрались. Дали вам жильё и живите…Вот, если бы ещё одна комната пропала…то бей тревогу. Такими темпами на улице проснешься, — здраво рассуждал Витька.
Во время отлучки С.Ж. к подруге Надьке, меж ними состоялся обстоятельный разговор……………………………………………………….
Но я предлагаю усечённый вариант, содержащий главное: начало и конец.
Начало:
— Ну, ты представляешь, что в жилканторе вытворяют?
Конец:
— А ведь Володька — инженер замуж звал.
***
В итоге, передали через знакомую уборщицу ультиматум начальнику: сегодня придём третью точку над «ё» ставить, и мол, не уйдём пока положительного решения не добьёмся. А нет — голодать будем и песни антисоветские распевать во всеуслышание.
— Сынок, за водкой! Транспарант рисовать будем, и это…конфету себе и сестре купи — сказал Г.С., меряя шагами комнату.
— Может не надо транспарант? — не мигая, спросила С.Ж. (Тут бы, в пору, дать ей другое имя — «Терпеливая женщина» и сократить для удобства Т.Ж.)— и вообще, на транспарантах лозунги пишут… кажется.
— Надо, — отрезал непризнанный художник, — тащи простынь. Доча, становись вот здесь, срисовывать буду….так, стоп! Надо общий смысл придумать, чтоб сразу понятно было:
— Толстый начальник в ногах гордого семейства тружеников — принялся рассуждать пролетарский креатор, — плачет, просит пощады…нет, так непонятно, чего просит то? Давай так:
— Гордая семья тружеников… дети плачут, и ты, давай тоже. А я такой с серьёзным взглядом и мечом в руке, мол, за семью покараю….Не видно за что боремся, — заблудился в мыслях глава семейства тружеников.
— О, сынок! Конфеты купил? — тактично спросил папа.
— Да
— А водку?
— Денег не хватило, — прячась за маму, сказал сынок.
— Так ты что, кило конфет купил?.. Шоколадных? Я же сказал две, тебе и сестре…Ладно, — великодушно сказал борец за семейные ценности, — нет водки, нет транспаранта. Пошли!
Лысоватый мужчина лет сорока, он же начальник, был готов к визиту. У входа в жилкантору стояла карета скорой помощи и наряд милиции.
— Кому-то плохо? — спросила Т.Ж.
— Я последний раз вам объясняю, — сказал, вышедший на улицу Фёдор Михалыч, — иначе, Вам объяснять будут уже не здесь!…— он посмотрел в сторону крепких парней в халатах.
— Вот план, вот ваша квартира…видите: вот комната, вот и вот…три, правильно? Что вы от меня хотите?
— Пригласить вас на новоселье, — устало сказал хозяин, — будет оливье и эти, как их?
Нервную беседу прервал взлохмаченный прораб:
— Слушай, Михалыч, куда строительный мусор последний вывезли? Там инструмент забыли в куче… придурки!
— Так его не вывозил никто, машина то сломалась, — выдохнул начальник.
— А куда делся? Весь мусор в 8-й, в одну комнату побросали.
— Так, так, так, — оживился многострадальный хозяин восьмой, — А ну пошли!
****
И пришли…
Прораб оторвал край обоины, и обнаружилась заштукатуренная дверь. Отбив штукатурку, попали внутрь, обнажив неприглядную картину: гора мусора под потолок и прислонённый к стене уровень…что-то напоминает мне эта ситуация сказку про Буратино…волшебная дверь в сказочный мир…только ключик золотой у нас — терпение наших людей.
P.S. Сломалась машина…Рабочие, справедливо решив, что таскать строительный мусор на своём горбу не укладывается в их понимание жизни, просто заштукатурили дверной проём и поклеили обои. Всё чин по чину, комиссия приняла, подписи все есть.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.