Полгода в один день

Все начиналось очень даже хорошо, и ничего не предвещало трагического конца этого этапа жизни. Она была простой девчонкой из городского поселка, не знавшей города, жизни в нем, но судившей об этом всем по дням, проведенным у родственников в Москве. «Город затягивает, — говорила она. — Либо ты становишься частью этого механизма, либо город высосет все твои силы». Она рассуждала о том, чего не знала на тот момент, с таким серьезным видом, что сейчас ей просто становится смешно, а больше жалко ее ту, которая осталась в том последнем лете ее детства.

Как же хорошо все начиналось. Казалось, небеса помогали ей во всем и осыпали ее «манной небесной». Окончила школу, сдала тестирование, поступила, да и еще со своими 245-ю баллами была 9-й по рейтингу среди 30-ти ребят и девушек, поступавших туда же. Радости родителей не было предела. Собрались родные, близкие, все поздравляли ее с успехом и постоянно спрашивали: «Сама-то хоть веришь в то, что поступила? Рада этому?» Девчонка положительно кивала головой с задумчиво-печальным видом на своем детском личике. В этот день она поссорилась с очередным своим «поклонником» и это омрачало ее радость. И только сейчас, когда все так внезапно закончилось, она понимает, что это было не самым главным. Сейчас у нее нет ничего и, в общей сложности, никого. Близкие пытаются поддержать, но сердце закрыто, запечатано, она пытается держаться, показать, что и у нее есть какой-то стержень. Никто не увидит ее слез, все будут видеть тот привычный веселый взгляд, который будет окутан пеленой печали, грусти и досады. Она прекрасно знает, что немного позже будет проклинать себя, проклинать свое отношение к такому подарку судьбы, хотя уже проклинает.

Что ж, ее жизнь вдали от родителей казалась ей раем. Никто не контролирует, никто не заставляет учить, хочешь — просыпайся, хочешь — нет — одним словом свобода! В тот момент она огромными глотками пила эту свободу, пыталась вместить ее в себя намного больше, чем возможно. Глупая, неопытная девчонка! Из-за того, что она не знала чувства меры, она изменила многим своим взглядам на жизнь, на поведение, на нормы, законы и правила. Где-то в глубине души знала, что погибнет, но все равно рассчитывала выкрутиться, мило улыбнувшись и хлопая длинными ресницами. Быть может поначалу это и помогало, пока никто не знал ее такую, какая она была на самом деле. Ей и теперь досадно от того, что некоторые моменты в ее поведении были приняты не так. Быть может это говорят еще остатки ее-ребенка, немного избалованного даже.

«Благие и хорошие намерения в наше время воспринимаются настолько категорически, что всем окружающим начинает казаться, что человек совершает добро из какой-либо корысти», — любила пофилософствовать она. Как сказал бы один небезразличный ей человек: «Какие громкие слова!» И действительно, они слишком громкие, тем более из ее уст. Что же в ней не понимали? Не понимали ее хорошего настроения, которое было вечно с ней. Она оправдывала это тем, что в институте она всегда пыталась быть веселой, зачем кому-то видеть, что у нее что-то не так?! Да, она не любила сочувствия и слов жалости в свой адрес, но почему-то мечтала о них. Парадокс, однако. Она считала, что это считалось ненормальностью, какой-то психической неустойчивостью, что позже почти и подтвердилось. Были сказаны слова: «Она слишком эмоциональна». Да, эмоциональна и что тут плохого? Резко на замечания она не реагировала, или ей так только казалось, но ее, казалось бы, вечный и беззаботный смех, видимо, ввел всех в заблуждение.

Она переживала, хотя всеми силами пыталась не показать этого, даже тогда, когда человек из комиссии сказал, что она окончила институт досрочно. Она улыбнулась, сказав спасибо, но до сих пор сомневается, что у нее это вышло так, как ей хотелось бы. После этого она с легкой иронично-грустной улыбкой на лице подошла к своим лучшим и преданным друзьям, которые в скором времени забудут о ней. И это ее нисколько не печалило, она принимала реальность такой, какая она есть, трезво рассуждала о своем будущем. Она повзрослела. Повзрослела моментально, в ту же секунду, когда ее окатили с ног до головы леденящей душу новостью.

Она узнала это самой последней, в то время как все в институте уже давным-давно знали о дальнейшей ее судьбе. Хотя и она сама знала возможный исход, но до конца надеялась, что она справится со всеми своими неудачами и останется здесь. Но так видимо было задумано Господом Богом, чтобы она ушла. «За что? Почему?» — только этими двумя вопросами были обеспокоены те, кто знал об этой трагедии.

Ее не заботило это, в общей сложности. В свой последний раз, когда она пришла за документами, на ее лице была все та же улыбка, которую видели каждый день. Она всем своим видом пыталась скрыть свои переживания, загнав их в самый дальний угол своего сердца. Она терпела изо всех сил, хотя сердце рвалось на части и ком стоял в горле. Но она была сильной, она держалась. К сожалению, только была. Этот стресс подкосил и без того расшатанную психику. «Слишком эмоциональна» — был ее приговор. Что ж… Ей пришлось смириться, хотя она была возмущена этим. Да только толку-то было возмущаться. Как говорится «слезами горю не поможешь», да только это было по большому счету без слез.

Дальнейшая ее судьба сложилась не лучшим образом, да и плохого тоже не было. Наступивший период ее жизни приобрел нейтральный оттенок: все шло своим чередом, без происшествий и приключений, которые преследовали ее во время учебы, размеренная и спокойная жизнь вдали от дома. Бывали, конечно, и моменты радости, которые давали ей силы жить дальше. Несколькими месяцами ранее она шла по жизни, не заботясь о том, что будет, но вскоре она поменялась. В ее голове снова крутились мысли о том, что ей делать, куда поступать, где остаться. Здесь, у родных, перспективы у нее имеются. Но без дома ей очень тяжело. Она устала слышать голос мамы в телефонной трубке, не имея никакой возможности прикоснуться к ее волосам, рукам, посмотреть в такие родные глаза. Конечно, друзья у нее тут есть, которые пытаются отвлечь ее от грустных мыслей, сделать ее немного веселей. Да, у них это выходит, но только когда они рядом. Придя домой, она снова погружается в раздумья или загружает себя работой и заботами, чтобы хоть как-то облегчить страдания.

Совсем недавно появился маленький лучик света, который частично осветил ее будущее. Теперь в ее планах остаться у родных, учиться здесь, может даже и работать. Перспектив более чем достаточно.