Письмо

“Дорогая мама!

Наконец-то смогла тебе написать. Как иногда странно распоряжается судьба — писать уже поздно, но времени, наконец, полно.

Как много всего я хотела тебе сказать. Даже и не знаю с чего начать — мысли путаются. Хоть это и не первое мое письмо к тебе, все равно теряюсь. Это так нелепо, правда?

Знала бы ты, как я по тебе скучаю и хочу снова оказаться в детстве, когда ты была всем миром для меня и могла решить любую проблему. Помнишь, как тогда, когда я с дерева упала? Сломанная рука почти переставала болеть, стоило тебе на нее подуть. Не знаю, может это особая материнская магия — забирать боль своих детей? Мои вот тоже говорят, что от одного моего присутствия им становится легче.

Ты была бы довольна своими внуками. Они у меня молодцы. Вчера кота с дерева сняли и домой притащили. Отмыли, накормили, обещали заботиться. По пять раз за день воду в миске меняют, представляешь?

Помню, я тоже в детстве так делала — вечно в дом бездомных животных несла. Никогда не думала, что тебе это может не понравиться. И всегда обижалась, когда ты их отдавала кому-то другому. Теперь я тебя понимаю. Он мне все обои в гостиной ободрал и углы дважды пометил. Еще хоть один раз — и сама этого кота на улицу вышвырну. И как ты только это терпела?

Наверное, это приходит с опытом и на десятом спасенном животном я уже перестану так остро на это реагировать. Если раньше не запрещу детям вообще тащить в дом любую живность.

Хотелось бы мне услышать твое мнение по этому поводу. Ты бы нашла нужные слова чтобы успокоить меня и при этом, не обидев никого, сделала бы удобно для всех. Мне не хватает твоей мудрости вот в таких обыденных ситуациях.

Последнее время я все чаще тебя вспоминаю. Начинается с мелочей, с каких-то нелепых ситуаций, которые ты обладала талантом разрешать ко всеобщему удовлетворению. И, знаешь, все чаще я думаю о том, сколько же всего я не успела тебе сказать.

Это так по-людски глупо — жалеть о вещах, которые больше никогда не произойдут. Никогда не думала, что начну повторять абсолютно очевидные вещи, но только потеряв, я наконец начала по-настоящему ценить тебя и твои советы. Я была бы так рада, будь ты здесь.

Мне жаль, что многих вещей, которые я уже написала и еще напишу я никогда не говорила тебе в лицо. Но ты должна была хотя бы догадываться о них. Ведь как же иначе?

Я всегда тобой гордилась. И мне так хотелось быть похожей на тебя — такой же сильной, несмотря на все испытания, которые тебе постоянно подкидывала жизнь. Надеюсь, я хоть отчасти смогла стать такой. Что я знаю точно — так это то, что жизненных сил и жизнелюбия во мне гораздо меньше.

Прости меня. Прости за то что спорила с тобой, даже ругалась. Позволяла себе повышать голос, хлопать дверьми и бросать трубки. Ты — последний человек во всем мире, который заслуживал такое отношение. Особенно от меня — родной дочери. Тогда поводом для ссоры могло послужить что угодно. Я же была подростком. А подростки редко придают такому значение. “Поругались-помирились”. Это была простая до ужаса схема, которой я всегда следовала. Но сейчас я вспоминаю каждую ссору, каждый спор и так остро жалею о каждом слове, сказанном в твою сторону.

Знаешь, видно у меня сейчас начался тот период, когда человек начинает переосмысливать всю свою жизнь. И я вдруг осознала одну очень печальную вещь. Ты ведь всегда была рядом со мной. Поддерживала на протяжении всего жизненного пути. Например, сейчас мне вспоминается как я сдавала экзамены для поступления в институт. Лет пятнадцать назад я была абсолютно уверена что сделала все сама — сама подготовилась, сама поступила, сама училась. А сейчас понимаю — вовсе нет. Ты всегда меня направляла, всегда был рядом. Ходила на работу, чтобы обеспечить мне возможность посещать репетиторов. Возилась со мной по вечерам, помогая с заданиями или же успокаивая мои истерики. А на время самой сдачи, помнится, ты взяла отпуск и вообще не отходила от меня. И что я сделала, получив результаты? Сбежала гулять с друзьями. Это так… горько осознавать сейчас. Я действительно даже не подумала остаться и отпраздновать с тобой. Мне казалось, что у меня столько времени впереди. Как оказалось, времени никогда не бывает много. Только мало. Слишком мало, я бы сказала.

А помнишь на втором курсе меня молодой человек бросил через два дня после того как сделал предложение? Мы тогда потратили половину твоих денег, накопленных на крайний случай, на кругосветное путешествие на круизном лайнере? Я прогуляла почти месяц учебы, а ты потратила весь свой отпуск, но оно того стоило. Когда мы вернулись, ты сказала что никогда в жизни не была так счастлива.

Сейчас я понимаю, что я тоже. А тогда сказала простое “спасибо” и снова сбежала к друзьям.

Чем больше я вспоминаю, тем чаще понимаю, как же мало я тебя ценила. Можно сказать, что никогда не замечала твоего присутствия, а ведь ты всегда была рядом. Мне так стыдно за это. Надеюсь, ты это понимала.

Знаешь, сейчас я часто пытаюсь примерить твою роль на себя. На самом деле, даже не пытаюсь, а примеряю. Наверное, это просто призвание матери — всегда незримо присутствовать в жизни своих детей. Оказывается, это очень тяжело — научится соблюдать необходимую дистанцию и не лезть сверх меры, но и не отталкивать.

Я стараюсь научиться, но это так непросто. Хотя, кому я это говорю. Ты-то обладала этим талантом в полной мере. Растила, учитывала, воспитывала, но всегда так, что я считала себя самым самостоятельным человеком на этом свете. И только сейчас я начинаю осознавать, насколько я всю жизнь на тебя полагалась.

Надеюсь, мои дети смогут мне сказать нечто подобное лет через двадцать. Или не сказать, а написать, как я сейчас.

Главное, что я поняла — самые незаметные люди в наше жизни обычно самые незаменимые. Мы настолько привыкаем к их присутствию и их заботе о нас, что начинаем воспринимать это все как должное. И когда, внезапно, такие люди из нашей жизни исчезают, ощущаем не пустоту, нет. Мы ощущаем беспомощность. И это так тяжело пережить, как оказалось.

Научиться жить самой, не оглядываясь ни на кого, не рассчитывая. Научиться справляться без стороннего совета от человека, который знает тебя лучше, чем ты сама.

Ты была для меня тем самым незаметным человеком. Возможно, даже слишком незаметным.

Мне было тяжело научиться жить без тебя. Но, знаешь, что самое забавное? Как только я осознала степень твоего присутствия в моей жизни, мне стало легче. Я научилась принимать решения сама, но каждый раз я мысленно обращаюсь к тебе. Спрашиваю твоего совета, думаю о том, что бы ты сказала в каждом случае. И это помогает.

Что смешно, помогает до сих пор. Я сама мать, у меня семья, двое детей, а я все еще не могу без твоего одобрения. А ты говорила, что не нужна мне. Еще как нужна, только вот поняла я это далеко не сразу.

И вот я здесь. Пишу тебе письмо, которое ты никогда не прочитаешь. Если бы ты была рядом со мной, ты бы наверняка посмеялась надо мной, сказала бы что это все глупости и что ты и без писем все знаешь. По крайней мере, я очень на это надеюсь.

Смотрю сейчас на это письмо и понимаю, что пора заканчивать. Собственно, у меня осталась всего одна вещь, в которой я должна признаться. И, пожалуй, это будет самая сложная часть моего письма.

А признаться я хотела вот в чем. Если бы у меня был второй шанс, если бы была возможность прожить всю жизнь заново, я не знаю, как вела бы себя. Даже не так.

Знаю.

И это не приносит мне удовлетворения, потому что осознаю, что вела бы себя точно так же. Забывала бы позвонить, приехать. Принимала бы твою заботу, как нечто само собой разумеющееся. Прости меня за это.

Ты простила бы, я знаю. Всегда прощала, всегда была готова прийти ко мне на помощь. Не думай, что я этого не ценила. Не замечала — возможно, но точно ценила.

Ну вот я и пошла к концу моей, если можно так выразиться, исповеди. Для чего я это все писала? Не знаю. Думаю, по большей части для себя — чтобы облегчить свою совесть. И, наверное, чтобы снова почувствовать что ты рядом. Я уже потеряла счет тому, сколько раз я писала в этом письме — мне тебя не хватает. Безумно не хватает. Я часто плачу последнее время. Ты бы расстроилась. Но ничего не могу с собой поделать. Но я стараюсь и через несколько месяцев, уверена, смогу вспоминать тебя без слез, с одной лишь улыбкой. Мне просто нужно еще немного времени.

На этом я хочу закончить и попрощаться с тобой, а то могу еще много чего написать, ты же меня знаешь.

Спасибо тебе за все, мама. Я очень тебя любила, люблю и буду любить. И всегда буду помнить. Спасибо тебе за все, что ты сделала.

Прощай.

Твоя любящая дочь.

P.s. Это последнее мое письмо, больше я не буду бередить свои раны и беспокоить тебя.”

За окном занимался рассвет. Восходящее солнце раскрашивало небо нежно-розовыми и сиреневыми красками. Женщина лет сорока, до этого почти неподвижно сидевшая за столом, отложила в сторону ручку и потянулась. Несколько секунд она провела, глядя на законченное письмо, затем педантично сложила бумагу уголок к уголку и согнула ее пополам. Взяла конверт, написала на нам лишь имя матери и сложила законченное письмо туда.

Встала, с письмом в руке, подошла к окну. Открыла створку, впуская в комнату свежий воздух. Покрутила незапечатанное письмо в руках и вернулась к столу, чтобы его запечатать.

Достав из-под стола плетеную коробку, она сняла с нее крышку. В этой коробке лежало еще несколько похожих писем, все без адреса или даты, с одним только именем на белых конвертах. Женщина положила последнее письмо поверх остальных. Несколько минут провела, рассматривая содержимое, а затем, словно решившись, закрыла коробочку. Потом нашла на столе красную ленту и перевязала ее так, чтобы крышка не сваливалась. Погладив плетеную крышечку, она подхватила корзинку и убрала ее в шкаф, стоявший в той же комнате, поставила ее на нижнюю полку и закрыла шкаф.

— Прощай, мама. На этот раз навсегда. Спасибо тебе за все. Люблю тебя. И прощай.

— Мама, мама, а что ты такое ту делаешь? — в комнату влезла маленькая головка с симпатичными рыжими кудряшками.

Женщина шутливо уперла руки в бока.

— А кто это тут у нас не спит, а? Время, — она глянула на часы, — Шесть утра! А ну-ка быстро в свою кровать. Шагом марш, — девочка, смеясь побежала по коридору, а мать последовала за ней.

— А что ты там делала, мамочка? Это же бабушкина комната.

— Да, котенок, бабушкина. Я по ней очень скучаю, вот и прихожу в ее комнату время от времени. Спи давай, хулиганка.

— Мамочка, я тебя люблю.

— Я тебя тоже. Спи.

Закрывая за собой дверь, она еще раз оглянулась на спящую дочку и улыбнулась. Она точно станет хорошей матерью. Она знает. Ведь ей есть в кого.