Не весть кто...

Она вновь и вновь вспоминала, улыбаясь, каждое слово короткого телефонного разговора с юной невесткой: «Здравствуйте, мама! Не волнуйтесь, я скоро приеду». Просматривала переписку в контакте со своей старшей снохой, молодой женщиной, но на удивление мудрой и такой внимательной к ней, не только на словах, но и в поступках, действиях. Ее снохи, жены сыновей, понимали ее, а она их…

С особой осторожностью, как по воздуху, словно на руках, несли они вместе «Предмет» их особых забот и восторгов она — сыновей, невестки — мужей. Она твердо была уверена в одном, что все, что делают ее обретенные дочери — великолепно, потому что с Любовью к супругам!

— Судьба превзошла самую себя, — улыбнулась.

— Ну, — сказала Судьба с притворной досадой, — не век же тебе сидеть перед невестками крайней в пятом ряду. В домашней жизни мученик — это уже не про тебя. — Вздохнула. — Вечно наградят какой — нибудь чепухой на постном масле (Просто ее дети в новом браке сделали правильный выбор). А ведь проблема невестка — свекровь яйца выведенного не стоит: любишь мужа — полюби и его мать, любишь сына — уважай его выбор. Главная ошибка в том, что каждая из них (свекровь, невестка) думают, что вся правда видна только с одной ее стороны.

— Судьба, ты, определенно, начала баловать меня своим вниманием, — радостно засмеялась она. Для нее это было как — то непривычно…

Вспомнила вдруг о своей жизни в замужестве, более двадцати лет, можно сказать, что это была «…короткая заметка». Для родственников ее мужа, его родителей она всегда была «не весть кто…».

Женщина не пыталась осмыслить все, до конца, но отдельные воспоминания не давали покоя, не заживали. Ожог остался, хотя уже более семнадцати лет в разводе (Муж сделал правильный выбор: в новом браке повезло с замечательной спутницей жизни. Да, каждому из нас можно найти замену).

Итак, время, вези?..

Ее расцвет начинался с первой встречи с семьей будущего мужа: милые, добрые люди. Особенно мать, улыбчивая, молчаливая, внимательная — располагала, вызывала доверие. «У меня нет никаких секретов, — говорило ее добродушное лицо, — какие могут быть секреты, когда в жизни все прекрасно и ясно, как апельсин». Брат и маленькая забавная сестричка, которая сразу забралась к ней на колени и потребовала сказку, были хорошо воспитаны.

— Я очарована твоей семьей, — шептала на ухо своему избраннику. Повеяло откуда — то холодом, вдруг, внезапно. В какой — то момент ей показалось, что в какой — то час она вспомнит и этот вечер, и этот свой восторженный шепот. И это будет очень важное воспоминание, за которое ей придется дорого заплатить.

Ее никто не заставлял произнести эти слова на свадьбе: мама, папа, но они были сказаны, и с этой минуты свято соблюдала дочернюю почтительность, никогда ни в чем «не перечила». Поэтому через четыре месяца после рождения сына, с радостью согласилась на предложение мужа уехать к его родителям, на то время, когда он будет в археологической экспедиции…

Воспоминания играли затаенной игрой на ее лице, наполненным чувством. Как будто свет то и дело то пробегал по лицу, то затухал, вот на что была похожа эта игра.

Беда грянула в полную силу сразу же после отъезда мужа. Все было накалено, все излучало жар, обдавало знойным дыханием. Короткие, черные, животворные тени пропадали впустую.

Ей больше всего хотелось порадовать родителей мужа таким чудесным внуком (они его видели за эти четыре месяца всего лишь раз), угодить им, но свекор со свекровью обдали ее вскользь недобрым, холодным взглядом, попыталась вновь, но встретила стеклянные взоры — притихла, удрученная.

Сын был очень беспокойным. Бессонные ночи валили с ног. Купать научилась его одна, пеленки, поручения по дому, обеды для семьи, и, и, и — не роптала, но иногда размаривало от усталости. Самым страшным был для нее — категоричный отказ брать на руки ее мальчика, ее удивительного мальчика. С этим она никак не могла смириться …

Кто понимает, пережил — ведь это же до слез…

— Ха — ха — ха, — раздалось во тьме непонимания, охватывающей ее. В ней исчезла вера в возможность хороших случайностей во взаимоотношениях с родителями мужа. Нравственные проблемы поставили ее как будто с завязанными глазами на дорогу далекую, неизвестную, с неминуемыми лишениями и страданиями. Молодая душа вместо любви и участия встречала на каждом шагу непонимание, насмешку и оскорбления.

Очень сильная и, несмотря на это, выражением глаз похожая на ребенка, чего — то ждала, не бежала из этого ада к своим папе с мамой. Хотя очень хотелось бежать от неусыпного, придирчивого надзора.

— Чего ждешь?

— Человека… Прямо обидно, ей Богу.

— За Человеком остановка?..

Притаилась. Оказалась на заколдованной сказочной дороге со столбом и пугающей надписью: «Куда теперь пойдешь, странница Божия?» Хлестала, усмехалась грозная надпись.

Она была просто ошеломлена крайним равнодушием людей, ставших для нее близкими, людей, показавшим ей неприкрытую наготу жизни во всей красе, людей, выстроивших стену равнодушия. Решила — должна разбить стену, потому что за нею свет, без которого жить просто невозможно.

В ее добрых живых глазах блестели слезы и стыли зеленые сумерки.

— Я — а — а — а…

Это для нее был конец света, а на самом деле ничего страшного не происходило. Традиционное отношение к невестке — это «язва» деревенского уклада. Законы (я б добавила традиции), по которым ходят люди (Михаил Жванецкий), требовали держать «в черном теле» невестку. («Не весть что» это та, которой нельзя полностью доверять). Придя в новую семью, девушка должна была приспособиться, научиться терпеливо «сносить» замечания и претензии.

Да, в чужую душу — только босиком… очень осторожно и бережно, чтоб не поранить… не наследить грязными сапогами… Как найти истину? Говорят, что можно отличить истину по сиянию, которое от нее исходит?..

С того самого дня началась, разгораясь и накаляясь, борьба между свекровью и невесткой: свекровь она иногда раздражала, а сноху сжигала, как чесотка.

Теперь уже в очередной приезд сноха (не с одним ребенком, количество увеличивалось ежегодно…) сама бросалась на домашнюю работу. С упоением варила компоты, варенья, ходила в лес за грибами, ягодами, на одни блины, стряпню за раз, изводила все запасы масла, молока и яиц в холодильнике. Бралась с энтузиазмом за любое блюдо (не важно — умеешь или нет, важно — хочешь его приготовить). Так песней стал плов на юбилей свекра, который невестка приготовила в эмалированном ведре на славу: подгорел, рис разварился до однородной, почему — то коричневой, каши. (Со слезами выловила мясо. Те, кому за шестьдесят, оценили — мягкое. Свёкру с гостями было смешно, свекровь крестилась. Животные на подворье радовались неожиданному угощению. Сноха корректировала рецепт). Ежедневные стирки, глажки выводили из равновесия свекровь — лезла во все дела.

Вся ее активность была не из желания самодержавно властвовать, а от несчастной страсти непременно во все самой вмешаться; собственными руками поднять всякое дело, хоть большое, хоть маловажное. Может, оно, такое поведение, было и не очень разумным? Даже, наверное, совсем неразумным, да что поделаешь: такой характер.

— Ах, ведь можно шею сломать своим дурацким упрямством?..

В результате обе не заметили, как стали друзьями, даже больше, чем друзья. (Из чувства противоречия: обидно, но за эти двадцать пять лет, даже ни разу не поругались).

Женщину, которая несется, не раздумывая, вперед, воплощая свои цели и мечты, умный человек обязательно оценит по достоинству. Счастье само в руки не дается, его ухватить сумей — счастье — то. У нее в жизни не было ничего дареного, все завоеванное, на что не посмотришь.

— Можно «приказать» всему, — думала свекровь, — но не сердцу, ему не прикажешь?.. Вот лежит сердце именно к ней, импульсивной, вспыльчивой, властной, вечно сующей нос туда, где его не спрашивают. Блеск ли ее жизненного таланта привлекал, или обаяние сильной воли, или то и другое вместе?

Они часто сидели, пили чай и разговаривали о своей бабьей жизни. Жизнь — это серьёзно! Удивительно и очень просто!

Она опять оживилась.

— Чаю хочу, — верит, до сей поры, что чай поможет врачевать душевные раны. Но пить чай уже давно стало не с кем…

Семейная жизнь имеет свои гримасы и добрые советы родителей, неосуществленные родительские мечты, это не совсем приятная гримаса. Но, как жизнь показала, оказалось, была не худшая из гримас.

Отдельные воспоминания… Как сон прошло последнее, оскорбительное и бессмысленное, после которого уже перестала чувствовать себя снохой, а стала действительно «не весть чем». На одном из совещаний встретилась с сестрой бывшего мужа, которая увидев ее, спряталась за спинами окружающих. А она обрадовалась, пыталась найти ее. Но от сознания вопиющей нелепости и непоправимости того, что произошло, у нее чернело в глазах и спирало дыхание.

— Господи, как маленькая. — Ей стало неловко за себя.

Не от большого ума так поступают люди. Что — то семи пядей во лбу не наблюдалось у этих двух женщин. Умный человек — это весьма абстрактная категория. Умный в чем? Много званых да мало избранных. Так Иисус сказал в свое время.

И решила: прав Михаил Жванецкий — «образование помогает терпеть унижения» достойно.

Каждый человек имеет право брать от жизни что — то для себя. Ей всегда хотелось одного — понимания, и Любви. И она всегда добивалось того, чего страстно желала.