Курановские встречи

Мне посчастливилось присутствовать на многих встречах с замечательным русским писате­лем Юрием Николаевичем Курановым. Он в по­следние годы своей жизни жил в Светлогорске, городе, который он полюбил, который дал ему сча­стье в жизни, тишину и покой.

Часто эти встречи проходили в Отрадном, в музее Германа Брахерта, другие в клубах и исто­рических местах Калининграда.

Я с вожделением смотрел на него, слушал его ломкий, хрипловатый голос, которым он закладывал а души своих слушателей необычные истории о своих знаменитых друзьях, великих событиях про­шлого века, учил любить жизнь со всеми ее радо­стями, трудностями и невзгодами, говорил, что ка­кой бы она ни была, она все равно прекрасна.

Вашему вниманию представляется несколько его рассказов, которые запали в мою душу. Для лучшего изложения некоторые из них я буду вес­ти от первого лица.

Поступление

После окончания школы я поехал в Москву по­ступать в МГУ, так как очень хотел учиться, и мне говорили, да я и сам это чувствовал, что у меня есть какой-то литературный талант. В школе я писал стихи, маленькие рассказы, некоторые из них даже печатались в нашей маленькой районной газете.

Конечно, школьные знания у меня, данные мне нашими захолустными учителями, были очень сла­бы, но знания, полученные от друзей моего отца, ссыльных профессоров, революционеров-профес­сионалов были превосходны. Они-то дали мне знания жизни, которые нельзя было получить ни в одной школе.

По приезде в Москву я сдал все требуемые документы в приемную комиссию МГУ, в анкете не стал указывать, за что был сослан в ссылку мой отец, бывший заместитель директора Эрмитажа.

Вот и первый экзамен — сочинение. Требова­ния были таковы, что надо было написать не мень­ше восьми страниц и чтобы в них было тоже не менее четырех цитат Сталина. Время-то было ста­линское, послевоенное.

Я выбрал близкую мне тему, что-то по строи­тельству социализма и коммунизма, и вложил в нее более четырех сталинских цитат, взяв их из плакатов, которые висели на многих домах наших городов. В конце каждой "цитаты" я написал: том такой-то, страница такая-то, выдумав все это из головы. Кто будет это все проверять, искать эти цитаты в томах Сталина Никто.

Я был грамотен, поэтому знал, что граммати­ческих ошибок у меня в сочинении не должно быть.

Вот так, написав восемь страниц, я встал и пер­вым положил сочинение на стоя экзаменаторов.

Через день я стал искать себе в вывешенных на специальных стендах списках среди двоечников, которых было очень много, я себя не нашел. Сре­ди троечников тоже. К спискам четверочников я подходил с опаской, но и там меня не было. Это меня повергло в шок. Я подошел к списку пяте­рочников и там, среди десятка фамилий, увидел свою.

Что удивительно, это мое сочинение было при­знано, из-за этих цитат, одним из лучших и потом было помещено в музеи МГУ, где находится и до сих пор.

Ну а немецкий язык я знал плохо. Не было хороших учителей у нас, и поэтому, когда шел на эк­замен, то думал, что провалюсь, и от этого кого страха у меня не было. Перед своим заходом я видел, как две девчушки, видно, дочки по­слов, во всю щебетали между собой на немецком языке, а когда вышли из экзаменаторской, то плакали. Они получили тройки, это от волнения. А в зашел, представился, взял билет, сел, перевел, что полагалось и, когда вышел отвечать к преподава­телю, то она, вчитавшись в мою анкету, удивилась, откуда я приехал, так как тоже видно когда-то про­живала там, начала расспрашивать о жизни в том городке, о школе, а я так расписал ей эту жизнь, что она охала и ахала, удивлялась таким разитель­ным переменам. А я рассказал ей о школьном бо­таническом саде, которого у нас не было, и будто бы в нем у нас чего только нет, вплоть до неболь­шого баобаба.

Она искренне всему этому удивлялась, потом посмотрела, как я перевел текст, ей понравилось, и затем отпустила меня. Выйдя, я понял, что сдал, да притом на пять. И вот эти две пятерки сдела­ли меня студентом МГУ.

«Серебряная голова», или «Джоконда XXI века»

Художник Николай Шувалов был когда-то дру­гом писателя Юрия Николаевича Куранова. Но он был посредственным художником, писал простень­кие сюжеты, картины, портреты, тем самым подра­батывал себе на жизнь.

Когда ему было лет тридцать, он влюбился в свою будущую жену, красивейшую женщину, и в одну из ночей все свои чувства к ней выразил в картине, которою назвал «Серебряная голова», или «Джоконда XXIвека».

Это было лучшее, что создал Шувалов. Потом он выставил ее в одной из художественных гале­рей, и она была признана самой лучшей.

Картина написана в трехмерном измерении. С какой бы стороны человек ни смотрел бы на нее, ему кажется, что женщина смотрит на него, притя­гивает к себе. Кто видел ее, тому от нее не уйти, она будет вспоминаться постоянно.

А Юрий Куранов был диссидентом-шестидесят­ником. Когда, после той хрущевской оттепели, ему наши компетентные органы посоветовали поки­нуть Москву, то на прощальном вечере его друг Шувалов спросил: "Что тебе подарить? Бери в моей мастерской все, что тебе нравится". И Юрий Куранов выбрал эту "Джоконду", сказав: "Подари мне свою "Серебряную голову".

И тот подарил.

Потом он очень жалел об этом. Он частенько приезжал к Куранову и в Псков, и в Эстонию, и просил возвратить ему его "Джоконду", его жену, А тот не возвращал. Потом Шувалов скончался, и картина навсегда осталось у Куранова.

В марте-апреле 2000 года в Калининградской художественной галерее проходила персональная и художника Юрия Куранова. В молодости он тоже рисовал, и притом неплохо, но все-таки выбрал писательс­кую стезю. И там мы увидели эту картину, Люди подолгу стояли у нее, смотрели и смотрели на эту неземную красоту. Она притягивает к себе каждого смотрящего на нее, своим туманным взо­ром обволакивает его, заставляет дрожать и трепетать место только в музеях и галереях.

Рассказ немца

В сибирском Гулаге, это после войны, в одной камере сидели трое, знакомый Юрия Куранова по фамилии Смирнов, также немец и индус.

От долгого этого сидения они нашли общий язык и понимали друг друга, даже разговарива­ли, делились о прожитой жизни, мечтали о буду­щем.

Как-то немец начал рассказывать о себе. Что он был военным летчиком и во время войны ле­тал бомбить Францию и Англию, но не Россию.

В конце войны он был пленен и попал в амери­канский лагерь, из которого, он, просидев какое-то время, был выпущен и поселился жить в амери­канской зоне оккупации Берлина.

Он постоянно ходил отмечаться в американс­кую комендатуру, и вот там однажды ему сказали, что за ним охотятся русские, и что они могут его захватить. Немец этому не поверил, но напрасно, так как спустя какое-то время он был схвачен и вывезен в советскую зону оккупации, а потом пе­реправлен в Россию и посажен вот сюда, в этот русский концлагерь.

Когда он сидел в американском лагере, их водили работать на завод. Они там делали какие-то детали для различных видов стрелкового оружия, и каждое утро при выходе на работу, а потом ве­чером, при возвращении, их обыскивали, но ничего не — входили.

Заключенные в этом плане были очень умные люди, и для того чтобы показать это и заодно проучить; американцев, они решили сделать следую­щее

Они принесли с завода детали и собрали иэ них пулемёт, потом позвали к себе в свой огром­ный, еще немецкий барак, коменданта лагеря, а этот пулемет поставили посреди прохода в бараке, предварительно зарядив и подготовив к стрель­бе, и стали ждать.

Когда комендант вошел и увидел такое, то:

— если бы это был немецкий концлагерь, то были бы расстреляны все, кто сидел в этом бараке;

— если бы русский — охрана;

— а американский майор рассмеялся и после этого приказал по утрам и вечерам не обыски­вать никого.

Этот немец очень тосковал по семье, по своей Гретхен. Все спрашивал:

— Как она там? Что там дома?

Индус слушал, слушал и как-то говорит тому: Сейчас я узнаю, как там у тебя, сидите и не шевелитесь.

Потом он замер, закрыл глаза, и второе я вышло и растворилось. Они это видели. Потом через час индус ожил и сказал, что был в доме, где раньше жил немец, там никого не застал, но обстановку дома описал точно. Все поверили ему.

Это была правда.

Запорожцы и Гоголь

У всех нас представление о запорожских каза­ках, как о какой-то неорганизованной толпе, постоянно пьяных, кричащих и дерущихся людях с бритыми головами и огромными чубами.

Это мы, видим на картине, где казаки пишут пись­мо турецкому султану, но самое красочное описа­ние их жизни мы находим в повести Н.Гоголя "Та­рас Бульба".

Как он показывает, описывает казаков!

Но еще ярче у него выглядят поляки, красавица панночка и Андрей, безумно влюбленный в нее.

Гоголь эту свою повесть писал с позиции шлях­тича, своей позиции, поэтому такое описание ка­заков

А у казаков было свое очень мощное государ­ство и даже своя академия, самая первая во всей России.

Вот то-то.

Николай II

Николай II в 1904 году принял масонство, а это с православной верой несовместимо, и после это­го в церкви при дворе пропала царская золотая чаша.

Искали все. но так и не нашли.

Епископ Кронштадтский с одним из своих при­ближенных начали молиться, и голос сверху им сказал, что царь предал народ и ему нет прощения.

Они начат выпаливать это прощение и моли­лись до кровяного пота, и тот же голос им сказал, что царь прощен и ему дается двенадцать лет, а потом судьба будет страшная.

Отсюда все беды: русско-японская война, а за­тем война 14-го года.

Царь Николаи был умным человеком. Он даже думал о создании метро в Петербурге и Москве, о тюменской нефти, доходы от которой хотел по­том раздать подданным, как в Арабских Эмиратах.

А судьбе его было действительно трагичной, страшной.

Булат Окуджава

Он был другом Юрия Куранова. Отец его ког­да-то был начальником НКВД всего Закавказья. Потом его посадили и расстреляли. После смерти Сталина друзья отца вышли из мест заключе­ний и сами заняли места на Лубянке и помогли в жизни Булату.

Он очень выгодно женился. На дочери созда­теля ракетных двигателей, это тоже помогло ему в жизни.

Он много раз ездил за границу, а Куранов — нет, один только раз, и то вместе с Булатом. Это по­ездка в Германию и Польшу на литературный фе­стиваль

Булата там все знали, а в России нет. Вот когда мы уезжали иэ гостиницы в Польше, портье пере­дал, не считая, Куранову большую кучу денег для Окуджавы, собранную благодарными поляками.

А вот в Бресте они опоздали на поезд, кушали в ресторане. Когда поезд ушел без них, они броси­лись во все инстанции, потом на почту давать те­леграммы, но нигде, никто его не знал.

Это удивительно!

Потом только его узнала все страна.

Он был из интеллигентной семьи, прекрасным переводчиком, но поэтом — посредственным. За хорошую, толстую книгу переводов его хотели принять в Союз писателей, но российская литера­турная элита воспротивилась этому. Разгорелся крупный скандал. Его сослали в Архангельскую область, но сионистская мафия начала раздувать новый скандал. За границей тоже подняли шум.

Что делать?

Власть решила отправить его к ним.

Отправили.

А он там за свои посредственные стихи полу­чил Нобелевскую премию.

Советская власть со служителями церкви по­ступала очень мудро, стремилась, чтобы служите­ли компрометировали себя сами.

В Москве в комитете по связям с церковью было очень много умных людей. Их задача состо­яла в том, чтобы выбирать из молодежи, стремя­щейся быть попами, людей не умных, но красивых, и лучше бабников.

В процессе обучения настоящих верующих от­бирали, компрометировали, отправляли в психуш­ку, выгоняли, а тех, кто подходил им, подкармливали, лелеяли.

Став священником, такой священнослужитель своим поведением отторгал людей от церкви. Особенно нужны были бабники. Исповедав девуш­ку, женщину, отводил ее в свои покои и там всту­пал в интимною связь, потом бросал, а она на всех углах после этого кричала, какой он плохой, ис­пользовал ее и не смотрит больше, тем самым церковь плохая.

Или пьяницы попы. Они своим поведением от­талкивали верующих от церкви.

Все свое существование в большинстве своем они были подлыми, жестокими, коварными людь­ми, очень любящими властвовать, грабить, брать в заложники.

Как-то в одну из колоний Алтайского края, где находилось около 2000 русских заключенных, при­слали 300 чеченских зэков.

Руководство колонии предупредило русских, чтобы они были осторожны.

Заключенные работали, рыли котлованы, ямы.

После прибытия чеченцев в одну из ночей был придушен русский заключенный. Этим самым че­ченцы хотели показать русским, что они хотят гла­венствовать в лагере.

Чтобы не допустить такого, однажды утром все русские заключенные были выстроены так: с од­ной тысяча человек и с другой, а потом посреди них повели этих чеченцев. Затем русские колон­ны начали смыкаться и выдавливать чеченцев в ров.

Все упавшие туда были засыпаны землей.

Богатство к добру не ведет. Мысль о богатстве губит человека.

Бог сделал следующее. Главное за мужчиной. Он глава семьи, рода, клана, города, страны.

Человек достигает своего совершенства при сумме половины лет, прожитых его родителями.

Гитлер и Сталин. Всевышний этим бросил вы­зов человечеству. И разница