Как Антон божьих коровок спасал

Море, прозрачно-зеленое у берега, ближе к горизонту становилось бирюзовым, почти полностью сливаясь по цвету с ярко-голубым южным небом. Небольшие волны, скручиваясь в белую пену, выносили на берег водоросли, обломки ракушек и кораллов, мелкие отшлифованные морем камушки. Взамен волны забирали чужие, не принадлежавшие им предметы, — детские игрушки, сланцы и сандалеты, легкомысленно забытые в песке. Медленно покачиваясь на волнах, игрушки и сланцы уплывали в море, пока следующая волна не возвращала их на берег. Море звенело от криков детей, барахтающихся на мелководье, кидающих друг другу яркие мячи, плавающих на разноцветных надувных матрасах. Ребята постарше прыгали в воду с огромного валуна, образуя кучу— малу. Антошка, вот уже полчаса в одиночестве бродивший по берегу, остановился, с завистью наблюдая, как хохочут от восторга дети, забираясь на верхушку камня, цепляясь за трещинки, выемки и углубления, а потом прыгают вниз в прозрачную теплую воду. Он с удовольствием поиграл бы в мяч или поплавал на матрасе, но природная застенчивость мешала ему подойти первому и попросить, чтобы его приняли в игру. Он подумал, что, если бы у него был такой большой и яркий мяч или резиновая надувная лодка, — то ему бы не пришлось сейчас стоять в одиночестве, наблюдая, как играют другие, наоборот, все искали бы дружбы с ним. Но он и его родители прилетели на курорт всего несколько часов назад и за это время успели устроиться, позавтракать и прийти на пляж, отложив все дела на будущее. Постояв немного на берегу, он нерешительно двинулся к камню, поминутно оглядываясь на маму, сидевшую в шезлонге возле самой воды и читавшую книгу. Время от времени она отрывалась от своего занятия, чтобы сказать Антону:” Возвращайся. Не уходи в море — утонешь.” Вот и сейчас, стоило ему забрести в воду чуть глубже, чем ей казалось безопасным, она тут же, хмурясь, озабоченно сказала:

— Антон. А ну-ка вернись назад. Подожди, вот придет папа — тогда поплывете в море вместе.

Антон послушно сделал два шага к берегу и остановился. Щурясь, он вглядывался в море, пытаясь найти папу на гладком густо-синем фоне. Где-то далеко, возле самого горизонта, он увидел несколько точек, перемещавшихся в разных направлениях. Одной из этих точек, конечно, был его папа, уплывший в море, чтобы исследовать дно и его обитателей. Он покричал ему немного и смолк, поняв, что папа слишком далеко и его не услышит. Он вернулся на берег и присел на корточки, разглядывая кучку водорослей, вынесенных на берег волной. Рядом с водорослями на песке тяжелой студенистой горкой лежала медуза. Он внимательно оглядел медузу, гадая, жива ли она еще или уже умерла, и осторожно тронул ее палочкой, найденной на берегу. Медуза чуть шевельнулась, и он задумался над тем, как отнести ее обратно в море. Ему говорили, что медузы ядовиты и могут ужалить, но он был добрый мальчик и знал, что слабым нужно помогать. У них в доме жили две кошки и щенок, подобранные на улице. Он сосредоточенно хмурился, пытаясь найти решение. Пока он сидел и думал, выход нашелся сам. Двое мальчишек бежали мимо и со всего размаху наступили на медузу, смяв белое студенистое тело в кашу. Антон молча смотрел им вслед, а потом встал и пошел за ними, осторожно ступая по краю воды. Он внимательно смотрел себе под ноги, стараясь не наступать на камушки, торчавшие из песка. Год назад, отдыхая в этом же месте, он бродил по берегу, пытаясь найти целую ракушку, такую же красивую, как продавались в местных шопах, но безуспешно. Сейчас он на это не рассчитывал, но все равно смотрел под ноги и иногда нагибался, чтобы поднять из воды интересный камушек и положить в пакет, подобранный на берегу. Он шел по песку, что-то бормоча себе под нос, разыгрывая диалоги, как всегда делал, когда играл. От этой привычки говорить с собой его пытались отучить. Он знал, что так делать нельзя, но сейчас об этом забыл. Он ушел довольно далеко и собирался вернуться, зная, что его накажут, как вдруг увидел папу. Папа стоял к нему спиной, разговаривая с каким-то мужчиной. Под мышкой у него примостился большой оранжевый мяч, купленный в одном из прибрежных магазинчиков. Обрадованный, что он, наконец, встретил папу там, где встретить его не рассчитывал, Антон решил устроить ему сюрприз. Он подскочил к нему сзади, ударил по мячу изо всех сил и выбил из под мышки. Мужчина сердито обернулся, и Антон вдруг понял, что обознался.

Испугавшись, он бросился бежать сломя голову и бежал до тех пор, пока не выдохся. Тогда он сел на песок и осмотрелся по сторонам. Только сейчас он понял, как далеко ушел от обустроенной курортной территории. Белые отели и пляжи, густо усеянные яркими зонтиками и лежаками, остались в стороне, там, где береговая линия, изгибаясь, завершала полукруг. Он был наедине с огромным живым морем, сиявшим ослепительной голубизной под яркими лучами солнца. Море размеренно дышало, извергая на берег пену. Теплая волна дотянулась до его ног, мягко лизнув босые ступни. После ее ухода на песке остались водоросли, в которых он тотчас заметил крошечных букашек. Букашки, расправляя намокшие крылышки, пытались взлететь, а он вдруг узнал их — это были божьи коровки, непонятно почему оказавшиеся в воде.

— Бог ты мой! — вскрикнул Антон, вспомнив любимое выражение своей московской бабушки, любившей сочные словечки и стихи. Он вытряхнул из пакета гальку и стал собирать в него красных с черными точками жуков, относить подальше от воды, туда, где начиналась полоса жесткой выжженной солнцем травы. Он высыпал их на землю. Божьи коровки, медленно шевеля тонкими лапками, ползли в разные стороны. Он снова и снова возвращался к морю. Их было много здесь — на мокром песке и в воде, ставшей коричневой от огромного количества букашек. Тысячи жучков, отважных путешественников, отправившихся в дальний путь в поисках пропитания, устали и опустились на воду, как на посадочную площадку.

Антон увлекся, горстями собирая букашек в намокший пакет, стараясь напихать как можно больше. Он зашел в воду по грудь и совсем забыл про опасность. Волна подобралась к нему исподтишка, неожиданно закурчавилась пеной и накрыла его с головой, захватила и понесла к берегу. Там, не дав ему опомниться, она утянула его обратно в море. Две больших волны, подкравшись, мягко плеснули ему в лицо соленой водой. Он захлебнулся и закашлялся, замолотил в воде руками и ногами, пытаясь выплыть, но море было коварнее и сильнее, чем он. Море играло с ним как кошка с мышкой, делая вид, что отпускает, давая ощущение призрачной свободы, и снова брало в плен. Он рванулся из последних сил и вдруг обнаружил, что стоит на берегу, упираясь в песок руками и коленями. Море отступило, дав ему, наконец, свободу. Он увидел, как по берегу к нему бегут мама с папой и лица у них белые и ужасные. Подбежав, папа подхватил его на руки и сильно прижал к груди. Антон услышал странные звуки и с удивлением заглянул ему в лицо. Потом, вырвавшись из папиных объятий, потому что ему было больно и неудобно, он сказал:

— Я спас их. Я вытащил из моря почти всех божьих коровок.

Он взял папу и маму за руки и потянул их к траве, чтобы они убедились, что он ничего не насочинял, а сказал лишь то, что и произошло в действительности.