Бутя

Уставший от бессонницы Игорь Валентинович, привыкший к более свойскому варианту Игоряша, сидел на кухне за обеденным столом, уткнувшись носом в ноутбук. Набросив на плечи шерстяной плед, сложив тощие, безволосые, слишком женственные ноги крестиком, он медленно стучал по кнопкам, глубоко погрузившись в мыслительный процесс. Большие круглые часы на стене, привыкшие к ночным бдениям Игоряши, тоскливо отсчитывали ночные секунды. Часы не понимали, зачем было тратить столько сладких крупиц жизни на очередную инструкцию для сотрудников маркетингового отдела нового филиала. Прошлая ночь утекла в трубу вместе с квартальным отчетом, три дня назад — вместе с первой частью доклада для межрегиональной конференции.

Игоряша забыл, когда спал ночью. Темнота действовала на его мозг возбуждающе. Остановить поток идей, мыслей, слов, генерируемых в его голове после полуночи, было так же невозможно, как и прервать вращение планет вокруг солнца. Работа вместо нормального сна, кофе вместо нормальной еды, переговоры с партнерами вместо нормального общения — так жил Игоряша всегда. По крайней мере, других вариантов существования он припомнить уже не мог.

На кухню вышла сонная Эмма, жена Игоряши. Если уж говорить до конца, четвертая жена (учитывая исключительно штампы в паспорте). Запахнув поглубже мягкий халатик, поежившись от морозной свежести, нелегально прокравшейся в помещение через форточку, Эмма обширно зевнула и шлепнула пальцем кнопку чайника, приказав ему немедленно сделать кипяток. Взглянув на мужа, она закатила глаза, словно решила полюбоваться стареньким абажуром, уныло разлившим по столу желтоватый свет. "Опять работает! Сколько можно! Я устала так жить, это не жизнь, это кунсткамера с замороженным уродским самцом в трехлитровой банке! Это сплошной атавизм, а не муж! Боже мой!" — подумала Эмма, озвучив лишь последнее "Боже мой!"

— Что такое, дружочек? Что ты так рано?! — не отрываясь от светящегося монитора, не прекращая стучать клавишами, проявил внимание к моменту муж.

— Ничего, просто кошмар приснился, — злобно глядя в темное окно и ожидая заботы в виде кружки горячего чая хотя бы от чайника, произнесла Эмма.

— И мне плесни чайку, дружочек. В горле пересохло.

— У меня вот тоже все уже пересохло, — стараясь скрыть раздражение, тихо ответила супруга.

— Я тут такой шедевр заканчиваю, умрешь! Мне новый филиал дали, я все продумал, будет четырехуровневая система… — возбужденно хвастался Игоряша, продолжая смотреть в экран.

— Умру, конечно, а что мне еще остается, когда у меня уже третий год пересохло, — вяло процедила Эмма.

Белый махровый халат вопреки всем оптическим законам не мог скрыть тонкости ее талии и стройности ее ног. Темные длинные волосы, небрежно собранные в пучек на затылке, открывали нежную шею, восхитительно плавно переходящую в плечи. Эмма знала, что ее тело создано для наслаждений, но всю жизнь пыталась использовать его не по назначению — постоянно выходила замуж по любви. Каждый раз любовь заканчивалась полным одиночеством и ожиданием, когда у мужа на нее появится время. Третья попытка была самой отчаянной, Эмма отбила мужа у толстой многодетной подруги, предполагая, что трудоголик Игоряша тоже измучен невниманием и обделен женской лаской. Но оказалось, что Игорь просто поменял одну кухню на другую, выиграв в тишине, которой раньше было невозможно добиться от крикливой жены и трех детей.

Эмма осознала свою ошибку слишком поздно, когда Игоряша из любовника необратимо превратился в законного мужа. Пусть немолодого, зато умного и успешного, пусть с алиментами, зато без претензий на новых отпрысков, пусть сдвинутого на своей работе, зато обеспеченного. "Пусть" и "зато" закончились, когда Эмма отметила свое тридцатипятилетие в полном одиночестве, оставшись без подарка и романтического ужина при свечах. Муж провел незабываемый вечер в компании деловых партнеров в офисе, и на утро даже не извинился.

— Я больше не могу, — сказала Эмма, поставив кружку с горячим чаем перед носом у Игоряши.

— Ага, — рассеянно поддакнул он, — конечно, дружочек, иди ложись, я еще поработаю...

— Мне не хватает тепла, Игорь! Элементарного участия, чувств! — голос Эммы стал таким же морозным и колючим, как поток воздуха из форточки.

— Ну кисунь, ну все, ну перестань...

— Вот видишь: ты даже слушать меня не хочешь, даже не смотришь на меня, — Эмма усмехнулась, ощущая, как легчает на сердце от каждого слова. Она так долго таила эти слова, прятала по кармашкам, чтобы не тревожить любимого.

— Я слышу тебя, мой хороший, слышу — муж произносил слова, обращаясь к ноутбуку, как будто именно там, в глубинах файловой системы, прятались все обиды жены. — Более того, я тебя понимаю и предлагаю выход!

Эмма вздрогнула. Предложение разводиться в ее планы не входило. Сколько можно разводиться! Кто делал это хотя бы раз, тоже вместе с ней бы вздрогнул.

— Неужели ты хочешь мне помочь? Идем в кино? Едем в отпуск?! — надежда сверкнула в глубоко-синих глазах Эммы.

— Заведи себе кого-нибудь! — со странной веселостью в голосе предложил муж.

— В смысле?! — с трудом доверяя реальности, переспросила Эмма.

— Нууу… Как это называется… Кого-нибудь для души, для радости, чтобы не скучала, дружочек, пока муж работает!

Эмма не просто вздрогнула, ее передернуло, судорога скрутила лицо и спину. Из остывшей чашки выплеснулся на пол чай. "Он знает?! Откуда? Как?! Мы так тщательно скрывали… Да и было-то всего несколько встреч. Нет, не мог Игоряша узнать! Ни одна живая душа не могла..."

— Ты о чем, — медленно отползая в окопы, сделав независимый вид и изобразив усталость, спросила Эмма.

— Ладно, я сам этим займусь. Устрою тебе, мой дружочек, обалденный сюрприз. У меня есть на примете один мужик, он по этой части просто маньяк! — невозмутимо и с напускной нежностью, произнес Игоряша, хлопнув с особенной силой по кнопке пробела в знак подтверждения — решение принято!

Эмма догадалась, что он просто издевается. Обиженно хмыкнув, она водрузила пустую чашку на стол и ушла спать. Эмма чувствовала себя маленькой и одинокой канарейкой, брошенной в объятия равнодушного сытого кота, который ее придавил лапой и заснул.

На следующий день Игоряша заявился домой не один. Эмма открыла дверь и увидела рядом с мужем симпатичного молодого человека в очках, приятно подчеркивавших благородство лица и искренность белозубой улыбки. Эмма почувствовала, как волнение зарождалось в ее сердце и осторожно ползло к щекам, предательски покрывая их румянцем.

— Дружочек, я обещал! Я его привел! Теперь ты не будешь скучать тут без меня! Это Толик — крупный специалист! Он просто фанат, маньяк, лучше него никто нам не поможет! — радостно заявил супруг и предложил Толику свои тапочки.

Эмма растерялась, понимая, что все уже произошло, супруг не шутил и действительно привел ей мужика — сногсшибательного самца! Либо Игоряша тронулся, либо… он давно уже завел себе сногсшибательную самку. Вполне логичная мысль разбудила в женщине естественное желание мстить и пользоваться ситуацией.

— Очень приятно, я Эмма! Проходите, Толя, давайте пальто, — Эмма протянула к обворожительному Толику обе руки, представляя, как тот обнимет ее крепкими руками, как подарит море того самого пресловутого тепла и той самой, черт бы ее побрал, радости...

— Спасибо, — скромно поприветствовал ее Толик и принялся затаскивать в квартиру большую коробку.

— А это что? — удивилась Эмма, сохраняя приветливое выражение в лице.

— Не спеши, ну ты же не даешь тебе делать сюрприз! Скоро узнаешь! — опередил Толика отчего-то счастливый Игоряша и принялся помогать втискивать в дверной проем коробку.

Все вместе вошли в гостиную. Игоряша хлопнул Толика по мощному плечу и предложил чаю. Тот не отказался. Эмма тщательно старалась скрыть интерес к "подарку". Плечи Толика обещали душность объятий, глаза выдавали в нем страсть и склонность к поэзии. "Он наверняка пишет стихи и ходит на фитнес не меньше трех раз в неделю", — мысленно прикидывала Эмма, нервно поправляя сережки и подливая чай гостю.

— Толя, можно сразу на ты? Тем более, что сама ситуация уж так сложилась. Зачем нам лишние церемонии, — почти по-родственному легко обратилась Эмма к смущенному Толику.

— Да, конечно, пожалуйста.

— Ну вот и чудненько, — вмешался Игорь, — я вообще-то тороплюсь, у меня сегодня еще встреча. Вы тут сами разберетесь, думаю. Толик, ты уж тут бери инициативу в свои руки. Если моя женушка будет сопротивляться, применяй силу.

Эмма и изумленный Толик переглянулись, подумав одно и то же: Игоряша тронулся, он не в себе. Проводив мужа до двери, ядовито улыбнувшись и желая отомстить ему за "важную встречу", Эмма сказала мужу на прощание:

— Спасибо, ты угадал на все сто!

— Подожди благодарить. Он тебе еще не показал самое главное!

Эмма хлопнула дверью и поверила в неизбежность третьего развода.

Толик сидел на диване в гостиной и переключал пультом каналы кабельного телевидения. Остановившись на передаче про земноводных, он погрузился в себя, заметно посерьезнев и погрустнев. Эмма застала его врасплох, она вошла в легком шелковом пеньюаре. От нее пахло розовой лавандой и сандаловым маслом. В отсутствие мужа она стала совсем другой — нежной, спокойной, естественной.

— Может, еще чаю? — предложила Эмма, рассеяв молчание.

— Может, я тебе уже самое главное покажу?

— Да? Ну а хотя… почему бы… Да! Давай! — улыбнувшись, тихо согласилась Эмма.

Толик облегченно вздохнул, наконец-то он совершит то, зачем пришел. Он поправил очки и уверенно отправился в прихожую. Эмма с любопытством наблюдала. "Наверное что-то забыл в пальто или сумке. Он смешной! И такой скромный, спокойный, внимательный… Представляю, какой длины ноги и какого размера грудь у пассии Игоряши, если он не постеснялся подарить мне такого Толика!" — думала разволновавшаяся вконец женщина, шелестя тапочками по следам "маньяка".

— А вот и сюрприиииииз, — торжественно сообщил гость, терзая коробку, еле прошедшую в дверь — Вот вам для души, радости и общения...

На глазах изумленной публики под барабанную дробь из коробки появился на свет стеклянный террариум с длинным узорчатым питоном внутри. Питон свернулся толстыми мясистыми кольцами в сложную пирамиду и мирно смотрел цветные змеиные сны.

— Игорь сказал, что тебе не хватает тепла, а они все понимают, все чувствуют… Я их уже десять лет изучаю. Это Бутя. Знакомьтесь! Вообще-то, его полное имя Бутон. Но он любит, чтобы называли Бутя!

Эмма почувствовала, как отнимаются ноги. Она невольно схватилась за руку Толика, чтобы не завалиться в коридоре в обморок.

— Простите… Мне не хорошо… Так вы питонов продаете? Вы… Вы просто принесли мне питона?! — снова першла на "Вы" Эмма.

— Да, конечно. Питоны — удивительные существа. Я тебе все расскажу, объясню, настрою режим нагрева в террариуме. Не бойся, там все очень просто...

— Спасибо, — только и успела выговорить растерянная жена Игоряши, прежде чем волна хохота не накрыла ее с головой.

Немного успокоившись, она рассмотрела питона, погладила по продолговатой лысой голове и сказала ему ласково: "Ну привет, Бутя!"