Барашек в бутылке

Интуиция у Лизы была, но какая-то неправильная — из всех окружающих мужчин она всегда выбирала самого неподходящего. Такого, из которого никогда не выйдет хорошего мужа, как говорила мама. Да и никакого мужа не выйдет, как утверждала она же, безнадежно махая рукой.

Подобных вердиктов удостоились все Лизины пассии: однокурсник Димка, преподаватель статистики Виталий Павлович, бизнесмен Володя, богемный красавчик Эдик, интеллектуал-всезнайка Павлик… И даже один йог — ну, инструктор по йоге.

Мама как в воду глядела: однокурсник Димка женился на бывшей однокласснице, преподаватель Виталий Павлович так и не решился на развод, а бизнесмен Володя вообще не собирался обзаводиться семьей до первого миллиона; Эдик ушел к Павлику, а йог укатил в Индию. Так ничего и не объяснив.

Все это было досадно и болезненно, но через месяц-другой после очередной любовной катастрофы Лиза обнаруживала свое сердце целым-невредимым, и даже не треснувшим.

Боря появился в ее жизни год назад. Он был веселым, добрым и заботливым. Всегда интересовался Лизиным мнением, на помощь мчался по первому зову и, кажется, очень ее любил. Вот только…

— Он все-равно на тебе не женится, — категорично заявила мама.

— Почему? — еле слышно прошептала Лиза.

— Он не самостоятельный. Маменькин сынок.

Боря и вправду жил с родителями, относился к ним с трепетом и о свадьбе не заговаривал. По праздникам и выходным гостил в Лизиной квартирке, но ночевать неизменно возвращался домой.

— Так ему удобно, — объяснила родительница. — Дома мамочка покормит, ты на праздничек приласкаешь, и так будет всегда. До пенсии.

— Я не хочу — до пенсии, — сглотнула подступающие слезы Лиза. — И… Боря — не такой.

— Есть один тест, психоаналитический, — понизила голос мама. — Сразу показывает, готов ли человек к самостоятельной жизни. Вот и увидишь, стоит ли на твоего Борю время тратить.

К романтическому ужину Борис явился наглаженным и сияющим, с охапкой роз, и бутылкой коллекционного вина, украшенной плюшевым сердечком на ленточке.

Угостив любимого вкусностями, Лиза перешла к главному — «одному прикольному психологическому тесту». Боря пожал плечами — тест, так тест.

На столе появились карандаш с бумагой:

— Борь, нарисуй барашка в бутылке.

— Барашка? В бутылке? Хм. Ладно, давай.

Лиза не сводила глаз с карандаша, будто тот чертил линию ее судьбы.

Барашек вышел — загляденье, с пышной кудрявой шерстью, закрученными рожками и изящными копытцами. Лиза чуть в ладоши не захлопала, но вспомнила интерпретацию теста и приуныла.

«Толстенький какой, довольный… Хорошо ему, стало быть, у мамочки живется.»

Барашек обозначал Борю. А бутылка — его семью. И в зависимости от положения бутылки и ширины ее горлышка следовало судить, насколько баран, то есть Борис, готов покинуть отчий дом.

Художник призадумался. Карандаш, заплясав по бумаге, поместил барашка внутрь просторной бутылки, вертикально стоящей, с тонким и длинным горлышком.

Заслышав отчаянное «ой!», Боря удивленно поднял голову:

— Что такое?

— Ничего… Ты рисуй…

Лиза ерзала на стуле, пытаясь определить на глаз, сможет ли барашек протиснуться в узенькое горлышко. Иногда ей казалось, что сможет, а иногда… Она горестно вздыхала.

У барашка под ногами возник пушистый ковер с подушкой, рядышком — телевизор, столик и даже крохотный компьютер на нем. Девушка готова была заплакать.

Зверек выглядел упитанным, бутылка — обустроенной, выход — слишком узким, а значит — барашек и не думал о побеге. А это в свою очередь означало, что и Боря не собирается менять холостой статус.

Лиза предприняла последнюю попытку:

— Борь, ну а… Как он выйдет?

— Выйдет? Зачем? — Борис воззрился на нее с удивлением.

— Ну как зачем… Что же ему, до пенсии — в бутылке?

— При чем тут — до пенсии? Ты же сказала — «нарисуй в бутылке», я и рисую. И со всеми удобствами, — Борис залюбовался своим питомцем.

— Я вижу, что с удобствами… — Лиза уже не скрывала слез. — Знаешь что, Борь, ничего у нас с тобой не получится… и нечего… время терять… И уходи…

Парень ошарашено уставился на нее:

— Лизок, ты чего? Почему это?

Лиза только рыдала.

— Но я позвоню завтра… — послышался растерянный голос уже за дверью, которая захлопнулась, не дав ему окончить.

Плюхнувшись на стул, Лиза рыдала еще минут тридцать. Телефон на тумбочке пел знакомой трелью — мама проверяла успех предприятия. Отвечать было выше Лизиных сил. Она потянула салфетку со стола — высморкаться, и уткнулась взглядом в непочатую бутылку вина, в темном стекле которой отражалась ее вытянутая физиономия в обрамлении взлохмаченных волос.

«Это — я?..»

Автоматически попыталась пригладить кудри — лучше не стало. Мордашка в бутылке смотрелась все так же жалостно. Барашек в бутылке.

— Неет… — тоскливо протянула Лиза, оглядывая горлышко, наглухо заткнутое пробкой и опечатанное.

— Я не такая, — не совсем уверенно добавила она.

И следующие полчаса, задумчиво жуя один маринованный гриб за другим, она уже без слез созерцала темную поверхность стекла, никак не реагируя на телефонные трели.

Потом откупорила вино, выпила залпом бокал и, наполнив следующий, долго обдумывала вопрос с непривычной формулировкой — так ли уж хочется ей замуж…

Механически повертела в руке плюшевое сердечко с бутылки — оно оказалось неплотно набитым мешочком. Внутри пряталось тоненькое золотое колечко и записка.

«Выйдешь за меня?» — корявый Борин почерк, и смущенный смайлик. Почему-то пересохло во рту, и она залпом допила второй бокал.

Заснула Лиза прямо за столом, опустив голову на руки.

Всю ночь ей снилось толстое зеленое стекло стен и малюсенький выход сверху. Было тесно и душно, она изо всех сил упиралась невесть откуда взявшимися рогами в стену, стремясь перевернуть бутылку, била копытом в дно… Бутылка разбивалась и привычный мир распадался на кусочки…

Утром, едва выйдя из ванной, Лиза наткнулась на Борю с букетом и баночкой бульона в руках. Видно, решил, что она заболела. Он в первый раз воспользовался запасными ключами, отданными ему во владение еще месяц назад.

— Лучше пива, — жалобно простонала Лиза, потирая гудящие виски.

Тут только заметила, что во сне смахнула бутылку со стола и большая часть пола усыпана стекляшками.

Борис усадил ее на диван и принялся убирать осколки.

Лиза сбивчиво рассказала про тест.

— Ну ты даешь! — парень выглядел вконец офигевшим, — Тесты какие-то… Почему ты прямо не спросила?

— Ну как бы я спросила? — расстроено протянула Лиза, — Ты бы подумал, что я на тебя давлю… А это все-таки — психоанализ.

Она зашмыгала и уткнулась носом в букет.

— Ну, Лиз, ты только не расстраивайся… Я же не знал. Конечно, это — психоанализ. А я… баран. И получается, что я не хочу жениться… Но… я и так уже считаю тебя своей семьей…

Лиза перестала шмыгать носом.

— Ты правда хочешь…?

Борис расчистил кусочек пола от осколков и торжественно опустился на одно колено:

— Очень хочу. А ты?

— Я?.. А я…

Боря в позе рыцаря выглядел мило и смешно.

Лиза шмыгнула носом в последний раз, собралась с духом и ответила.