36.6

Сколько там натикало?.. Полдевятого… Рано еще — да и ужин был совсем недавно. Какая же отвратная тут еда — будто песок жуешь… И даже сок в пакетиках вкуса не имеет. Запахов нет, говорите, и вкуса? Есть! Во рту ощущение, будто постоянно жуешь старый зеленый резиновый сапог. Отвратительно! Поспать. Надо поспать… Повернуться и заснуть.

Нёбо от кислорода все сморщилось — языком щупаю, а оно там все в мелкую складочку. Опять тревога накатывает. Тебя всегда забавляли беспричинные женские панические атаки? Получи и распишись! Мозгами понимаешь, а сделать ничего не можешь. Кричать хочется. Громко, безудержно, на разрыв. Или спрятаться. Мама, роди меня обратно! Был бы в лесу — орал бы, а тут неловко как-то, все же люди вокруг. И держатся, никто не воет. И ты не вой.

О, медбрат пришел. Целится термометром в лоб. Как контрольный выстрел. 36,1. Сатурация — 96. Нижний предел. Черт возьми, почему у меня 95-96, а у соседа как под копирку — 98-99? Сатурация… Я даже слова-то такого никогда не слышал. А тут три раза в день подходят, меряют и… «холодно спине». Кажется, нет ничего важнее этой чертовой сатурации. Капельница. Сестричка никак в вену не попадет. Третий раз уже одной и той же иглой колет, дырок в шкуре понаделала… Извиняется. Что за ерунда, у меня никогда с венами проблем не было — ни когда кровь сдавал как донор, ни при взятии анализов. А тут сестра чуть не плачет — «почему она от меня убегает?»

Ничего, сестричка, спокойно. Для меня капельницы — это сейчас единственное развлечение. Да и дыркой больше, дыркой меньше… Лучше скажи сколько нас здесь? Семь блоков по полсотни мест? Триста пятьдесят. И это только в одном крыле? А сколько таких крыльев всего под этой серой промышленной крышей с трубами-воздуховодами? Отворачивается. Молчит. Ладно. Служебная тайна, понимаю.

Как там в пузырьке — булькает? Вроде булькает. Хоть чуть-чуть отвлекает от мыслей о деньгах-счетах, завещании, о том, что ты, возможно, видел в последний раз родных три дня назад. И больше можешь не увидеть. Никогда. И они тебя тоже. Закопают и все. Страшно? Не знаю. Тревожно. Муторно. Деньги, машина — они уже не мои. С собой их не заберешь. Но ведь ты свою волю не выразил. Как они там будут делить все это?

Курить… А я и забыл про курево. Хотя на воле курю по две с половиной пачки в день. А здесь будто вырубило.

Эти пластиковые завтраки-ужины… Как можно настолько невкусно готовить? Это же не еда! Вот она разница между едой и пищей. Едят еще и для удовольствия. А пища — только чтобы ноги от голодухи не протянуть. Лечь на живот. Положено лежать на животе — это чтобы легочная ткань не травмировалась. На спине нельзя. Только на животе. В крайнем случае, на боку. На боку все же полегче. Во всяком случае их два, можно менять положение. Кислородная маска… Как нацепил ее с самой первой минуты, так и не снимаю. Сросся с ней. Спросил у медбрата: «И сколько так дышать?» — оказалось, постоянно! И днем, и ночью. И когда спишь, точнее, пытаешься заснуть, и когда пробуешь читать с экрана телефона. Уже несколько дней. Кажется, что она приросла намертво и теперь будет так всегда. Сколько я тут уже — второй день, третий? Мысли… Не думается ни о чем пристойном и приличном. Только тревога. Ноющая, тянущая, не отпускает. Боюсь ли я смерти? Не знаю. Мысли крутятся только об одном: тебя увезли по-скорой. Ты ни с кем не попрощался, не посмотрел на детей, жену, мать… И не исключено, что больше их не увидишь. Не прикоснешься, не скажешь даже какого-то пошлого «прости-прощай». Глаза закроются и все. И тебя не станет. Но это бог с ним! Завещания не написал, распоряжения не отдал, даже не побрился и резину на зимнюю не поменял. Сколько там тех денег оставил — курам на смех, но ведь зарабатывал, копил как-то, хранил, берег, считал-подсчитывал. На косметический ремонт, на поездку на Соловки или в Абхазию… Опять же внучке на свадьбу… Сколько их там у меня счетов — три? И сумма-то — курам поклевать… Как дети разберутся что кому положено? Не хватало только наследственных разборок… …Телефон пискнул. Да как у меня дела? Никак! Херово, вот как! Ничего хорошего! «Держись!» За кого держаться-то? За что? Тут от тебя уже ничего не зависит. Только одно можешь — лежать на животе. И даже это уже не можешь. Кислород все журчит. Воды в баночку добавить, заканчивается. Все дело какое-то… От этих веревочек за ушами все натерто… Да отстаньте вы от меня! Что вы хотите услышать от меня на свое дебильное: «Держись!». А я что делаю?! Не хочу я ничего писать. Ничего и никому! Оставьте меня в покое! Оклемаюсь — напишу. Дайте мысли в кучу собрать, опять вспомнить о ненаписанном завещании, о резине, о том, что велика вероятность никого больше не увидеть кроме этого деда-соседа. Никогда! Даже медперсонал. Только их фигуры в белых балахонах. И глаза.

Еще одно сообщение пришло. Знаете, что — забудьте про это свое "Держись, крепись, не хандри!" Забудьте навсегда! Выкиньте эти пошлые, вредные слова из своего лексикона и никогда не говорите и не пишите их людям, лежащим под капельницей! Хотите поддержать страдальца? Ок. Напишите: "Я тут, за окошком. Выживешь — свистни, подырдим-поболтаем, пивка попьем..."

Так что там с этим названием… Ковид… Какой-то вшивый ковид. Подумаешь, простыл-покашлял… Да, год назад болели люди моего пятого круга общения. Дядя Володя умер в Германии. Классный мужик был. Сибиряк. Но ему было за 80. Я-то помоложе на двадцать лет.Спустя год «ушла» знакомая. Лара. 50 лет. Прививаться не хотела. Еще через пять месяцев помер муж коллеги из соседнего отдела — она в это время сама лежала под капельницей в соседней палате. Даже не похоронила, все сделали без нее пока она в палате лежала. И все равно — все это было еще там, «за забором». Потом я сбежал на Северный Кавказ. Полгода в горах. Никакого ковида, никаких масок. Речка журчит — Лаба, горы вокруг, лес… Открытая веранда, комп, работа, пиво или бутылка вина. Потягиваешь, смакуешь… Хорошо, что можно работать на удаленке. Народ расслаблен, карантин только в Краснодаре… Потом вернулся, привился.

Головы поотрывать тем кто что-то там вякает про обычную простуду. Да и врачи хороши — им криком кричать! В колокола бить! Без политесов, без рефлексий! Всех политиков — вон со студий и с трибун! Всех до единого! Нет никого важнее врачей и учителей — это же очевидно! Этих жирных, лоснящихся политиканов в Бриони — гнать ссаными тряпками со всеми вашими потоками, обнулениями, Европами и Байденами! Подонки. Трепачи. Прикормленные ничтожества. В стране война! Народ мрет как мухи, в неделю полностью вымирает поселок, каждый день — завод или школа, а вы с экрана рассказываете как нам хорошо жить, оказывается, и никакие пфайзеры-астрозенеки нам не нужны — у нас свой путь, скрепно-православный! "Нас, россиян никаким ковидом не проймешь!" Если бы людям вбивали в головы, что каждый день не от какого-то "гриппа", а от чумы или черной оспы помирает тысяча человек — тысяча!!! — очереди за прививками стояли бы от Калининграда до Урала! А тут ковид — фигня какая-то. Прививка… Я не знаю, помогает или нет. Но с ней мне было спокойнее. Это чума, люди! Это чума, оспа, проказа XXI века! И краев-границ пока не видать. Во всяком случае, в России.

Сестра, капельница пустеет! Странно, что не ставят катетеры — дырявят вены все время заново. Ну и ладно, все развлечение. А это что вы делаете — что за укол в живот? С гепарином? Против образования тромбов? Тонко так. Комар кусает больнее.

А эти три кренделя мне деньги так и не вернули. По несколько лет уже тянут. И все крутые до невозможности — круче не бывает! А на троих вшивую сотню тысяч с небольшим уже от трех до пяти лет скопить не могут. И не долларов, рублей! Взрослые дядьки. Стыдоба! И жене-то не скажешь — знает она их, а мужиков позорить… Приветы ведь ей передают все время, поцелуйчики. Один еще совсем недавно телезвезда шоу, любимчик публики и ведущих, другой — миллионер в прошлом с заводами-пароходами, собственными элитными ночными клубами-ресторанами, со всеми этими абрамовичами-павленскими "вась-вась"… Третий — племянник — с гитарами-песнями по всему Подмосковью на афишах висел… А не скажешь жене — так и пропадут деньги. И что она им скажет? Написать им самому? Вроде как жалуешься на жизнь: подайте христа ради на таблеточки и поповское кадило… Неловко — как бы солидных мужиков по таким пустякам тревожить. У них там дела-проблемы, а ты тут со своими копейками под ногами путаешься… А они бы ей ой как не помешали бы!.. Лекарства-похороны-поминки… Все требует денег, за все платить надо. И мужики-то вроде нормальные, порядочные, не мелочь вшивая, не пьянь, не халявщики, в самом соку!..

Написала: "Все время плачу". Не плачь, родная! И прости меня — я ничем помочь тебе не могу. Детей-внуков береги. И маму.

А повесть я так и не дописал. Три главы из десятка сделал, а остальное так и осталось полуфабрикатом, все руки не доходили… Дойдут ли? И вообще, мне выловить надо хоть врача, хоть сестру — спросить, узнать. Хоть что-то. Ведь ничего не понятно! А врач будет только завтра. Да и скажет ли что? Соседнему боксу повезло — там волонтер студент шестого курса мединститута. Видно, что людей любит. Все им рассказывает, подробно объясняет. А у меня мой только подойдет — термометром в лоб — 36,2, давление 165/93, датчик на палец. Сколько?! 94?! А у соседа опять 99… Мне хочется его задушить — я понял, это он у меня мои проценты отбирает. Задушу его ночью и у меня станет 99.

Дочка младшая написала — приехала из Нижнего. Ездила с подругой. Вся в восторге. Что там может быть хорошего в Нижнем, это же не Казань и даже не Питер! Не люблю Питер осенью — сыро, промозгло, серо… А какой год у меня этот был — сказка! С женой на майские Кабардино-Балкария, Эльбрус, Каспий, очаровательный Дербент, Гуниб с Шамилем, знаменитые Кубачи, минеральные источники, водопады, Псебай, Карачаево-Черкессия… А какая форель была в "Главрыбе"! В июне Калининград, в июле — под Саратовом на Волге несколько дней, затем весь Центральный и Южный Урал вдвоем объездили на машине — Златоуст с его оружием, Пермь, Миасс — музей пельменя, Челябинск и Чебакуль. Или Чебаркуль? Все время путаю одно с другим. Как-то даже письмо от возмущенной читательницы получил — Чебакуль и Чебаркуль — это совершенно разные вещи и путать их недопустимо! Уфа, Агидель, Иремель, Ахматовсие копи, Александровская сопка, Сатка, Большие Притесы на Ае, Киров, Черная и Белая Холуница — когда-то служил там, полазить пришлось по тайге и болотам… "А вокруг голубая, голубая тайга!" Ага, щаз! Она только с вертолета голубая. А внутри — черная, шагу не ступить, чтобы не по болоту или через гнилые коряги, куда там твоим джунглям! Да и вообще на машине поездили везде кроме Калининграда. Как классно было! Шишку на шине в горах заработал, три губернии объехал пока резину нужную нашел, чтобы домой доехать. На шиномонтаже парень отвечает: "Денег у людей нет, докатывают до предельного предела, поэтому и вторички по такой резине нет. Вон, половина на зимней в августе катается".А потом море — две недели, в Староминской у друзей, под Калугой на лошадках катались, а потом еще раз в сентябре в Коктебеле на Волошинском фестивале, Новом Свете и в Морском… В Коктебеле на фестивале Волошина — тоска смертная! Мероприятий заявлено — на три недели! Съезды КПСС нервно курят в сторонке. Поехали за цацкой для жены — выиграла его там в своей номинации. Это даже не ужас, а ужас-ужас-ужас! Как можно такое мероприятие загубить? "Крупнейшее литературное событие на территории СНГ!" Да у нас форумские тусовки круче, ярче, веселее, и не по 30-50 скучных старперов собираются, чтобы посмотреть на пустую сцену, а по пять сотен поющих, играющих, веселящихся, жарящих-парящих, выпивающих, громких, гостеприимных! Со всего мира приезжают. Без финансирования, грантов, спонсоров и прочей примазавшейся к искусству чиновничьей братии. Впечатлений — на год! А тут — правительства краев и губерний, поздравления от министерств, все дела! И — полный пшик! Протокольные мероприятия, полсотни пластиковых стульчиков, убогая сцена, отвратительный звук… "Мастер-классы по литературе"! Сидят три с половиной человека за столом, читают, бубнят — тут запятая нужна, а тут кавычки не поставлены… Диктанты разбирают, что ли? Какая, к черту, запятая?! Агата Кристи, Андерсон и Гоголь страдали абсолютной неграмотностью! И попробовал бы кто-то им из этих сейчас сказать, что, мол, выучите сначала грамматику, Николай Васильевич, а уж потом к нам сюда на мастер-класс заявляйтесь, мы вас уму-разуму-то поучим! Смех да и только! Вы хотя бы полстраницы напишите так как Гоголь писал! Неловко даже. А ведь сидишь, внимаешь — мэтры ведь говорят! И двухчасовой концерт певицы "третьего ряда". Черт возьми, Волошинский фестиваль это что, ее бенефис? Ни одному лауреату даже по гвоздичке не подарили, а ей букетище, дифирамбы… Хорошо поет, ничего не скажу, но какого черта она здесь делает, какое отношение все это имеет к литературе?

Померить температуру, что ли? В первый вечер попросил градусник, теперь развлекаюсь по несколько раз на дню. Странный он — не сбрасывается. Трясу-трясу, а он будто замерз на точке. Спросил у сестры — он у вас одноразовый, что ли? Стала она трясти. Стрясла. Хоть и не сразу. Теперь для меня это тоже развлечение — трясу до посинения, пока 36 не вытрясу. А так показывает 36,3.

Опять сообщение пришло. Да держусь я, держусь! И креплюсь как могу! Да, я покушал. Точнее, принял пищу. И пописал. Дебильные скобочки… Вы там все демонстрируете бодрость духа и прочую фигню. Не нужна она мне, ребята! Просто помолчите! Да, понимаю, вы обо мне помните и беспокоитесь. Но вы мне ничем помочь не можете! Ничем! Никто! Только вот эти мальчики-девочки в балахонах, масках и с очень красивыми глазами. Да-да! Приду в себя — все сам напишу. А сейчас помолчите — мне сил не хватает вам всем отвечать. И желания нет.

А Бартфельд из Калининграда — умничка! Организовывает на свои деньги отличные литературные фестивали. Ежегодно. И все на свои деньги. Приглашения, проживания, даже билеты многим оплачивает! И весело там у него, приятно, ярко! Господи, как же хочется за руль! И ехать, ехать, ехать… Черт, младшей дочери так и не подарил подвеску, купленную специально для нее на морях. Так и лежит в барсетке. Не драгоценность, но все же авторская работа. Все ждал подходящего момента. Жена подарит, наверное. Когда вещи разбирать будет.

…Кто придумал это слово — ковид? Голову оторвать бы всем этим говорящим телеголовам.ОРВИ, грипп, простуда… Да от «испанки» век назад в сто раз больше померло! Да мы уже все победили! Это у них там, на загнивающем мрут, а у нас же «Спутник»! У нас же Путин, беспокоиться вообще не о чем! Вон и президент без маски, и все ток-шоу с голыми лицами. В телевизоре совершенно другие проблемы: Зеленский, Украина, тупой Байден, Грузия, Саакашвили с галстуком, Меркель в валенках и тулупе, трясущаяся от холода, гиперзвуковая ракета… Да они там все трясутся и завидуют нам по-черному — нашему величию, нашей территории, нашей нефти, нашей Думе!.. А без Северного потока им там всем кирдык наступит уже через две недели, до ноября точно не доживут. Странно, что "они там этого не понимают". И вообще, интересно, как они до сих пор все там без нашего газа не кирдыкнулись? И все эти сытые, наглые, циничные рожи в этих ток-шоу… Без масок, вальяжные… Вещают через губу. У них все хорошо. У них все очень хорошо!

Тень мелькнула — медбрат прошел. Мой, не мой? Тут все одинаковые и ни у кого ничего не спросишь. Отличаются только цветом куска скотча на плече: врач — красный, сестры — зеленый и желтый, санитар — синий. Говорят — много волонтеров. И студентов. Своего врача не найти — все закутаны, одни глаза видны. Невероятно, но здесь у всего женского медперсонала удивительно красивые глаза! И очень молодые. Такое ощущение, что здесь всем до 30, даже врачам 23-25. Я никогда раньше не видел столько красивых глаз в одном месте. Но ни у кого ничего не спросишь — «я не ваш врач». А где мой? Покажите мне его! За два дня подошла один раз, но ничего толком не сказала. А у меня и вопросов-то еще нет. Разговора-то не получается. Что я, как я, где я, на каком свете, что с результатами анализов? Да, чувствую себя вроде… Именно, чувствую, хоть и не болит ничего. Но давление 160/97 — да у меня такого сроду не было! И сахар — 8,9 при норме 5,7. И эти цифры пугающие — мне только сахарного диабета не хватает…Сколько — уже 17,8?! А это что вы мне колете — инсулин?! А давление скачет от наших препаратов? Кофе! Как же я хочу выпить чашечку кофе! Обычного, растворимого. Есть люди, обожающие всякие дошираки. А я люблю вот такой "доширачный" кофе. Растворимый. Но зато покрепче. И без понтов — в своей жизни только один раз пил настоящий заваренный кофе про который могу сказать — вот это и есть кофе! Настоящий! А все что здесь — это как помидоры из магазина. Пластик. Люди, горожане, вы когда-нибудь ели настоящий помидор с южной грядки? Это же ни с чем не сравнится! А тут только форма, фикция. И ценник: "Томат". Чтобы не дай бог перепутали с таким же пластмассовым яблоком.

Не, все же был не год — сказка! Всю жизнь так мечтал — работать откуда угодно и путешествовать. Денег бы только хватало. А в Армению так и не съездили. Говорят, там хорошо, гостеприимно. Не успели...

Опять муха прилетела. Да что же это такое — откуда тут могут быть мухи? И странные какие-то, вялые, будто под наркозом. Прилетела и сидит на руке. Чего прилетела, что надо? Уже пятую прихлопнул. И порода странная — на обычных мух совсем не похожи.

Давление… Опять 167/92. И сатурация… Не смотреть на цифры. Не смотреть! Сколько — 94? Черт, черт, черт! А у соседа — 98. И старик ведь — за 70 ему. До туалета дойти не может, на каталке возят, но у него 98-99, а у меня 94-95… Теперь я знаю, что означает выражение "сжимается сердце". Единственное что в норме — пульс. 72.

И снова в меня целятся этим термометром. Ну нету у меня температуры, вообще нет! 35,9-36,0. Зато весь мокрый как мышь. Все мокрое — голова, наволочки, простыня… А как быть с сахаром в 17,9 и этой чертовой сатурацией? 94 — это нижний допустимый предел или все же 96?

… Такое ощущение, что ты снизу весь раскрыт нараспашку — ног и живота нет. Есть только легкие. Чувствую себя темным перевернутым бокалом буро-кровавого цвета. Если только ножка — это шея и плоская круглая блямба — голова. Хочется заглянуть внутрь себя снизу — что там, как там? И что там с этой сатурацией?

Кровь взяли, баночку для мочи дали. Будем ждать результатов.

Хочу ехать. Далеко-далеко! И никого рядом не надо кроме жены. И ехать, ехать, ехать! По автобанам. Нет, лучше по Алазанской долине или по какой-нибудь Хорватии. А лучше в сторону Баку — не были еще там, только мечтали. Говорят — красиво там. И дорого.

Свет не гасят тут, что ли? Даже ночью читать можно, не напрягаясь. Начал читать Акунина. 113 страниц. Я столько не прочитаю. Язык не нравится. Бедный, скупой, хоть и выспренный местами. На хрена я за этот исторический роман взялся? Слова странные — угадываются, но заставляют привычные вещи "жевать-пережевывать". Не нравится. Исковерканные все. Странно, я же люблю Акунина, а здесь плеваться хочется. Ей-богу, я пишу лучше! Читаю его только чтобы хоть немного отвлечься. Интересно, как все это у меня выглядит снизу? А умирать, наверное, не страшно. Просто выключишься и все. И тебя не станет. Только мучиться не хочется — задыхаться, сипеть, судороги, выпученные глаза, вываленный язык… Брр… Нет, наверное, не это самое страшное. Страшно оставить все вот так — незаконченным, нерешенным, недоделанным… Вот от этого действительно тревожно и муторно. А рядом по коридору за стеной — мониторы, провода, трубки, лежат трое, вокруг них по три-четыре медика наклонились. Случайно увидел когда в туалет ходил — дверь в бокс приоткрытая была. И хрипы…

Какая там страница у Акунина — 32-я? Как же тяжело читается! А еще целых 80! Не нравится мне! Все у него тут вне времени, вне пространства. Пустота вокруг героев и персонажей. Нет, я точно пишу лучше! Или… А мож так и надо писать как он?

…Сколько там натикало? Восемь сорок девять. До утра еще целых 12 часов… Ничего не изменится, но хоть утро наступит… Не спится, не читается, не пишется. Только лежишь и дышишь через маску… Ногти на руках так и не постриг — отрасли, гады. А ножницы вряд ли дадут. Да и на ногах бы не мешало, а то неловко будет. И рожу бы побрить — терпеть не могу ходить небритым, а тут уже третий день пошел.

Погулять бы сейчас по лесу… Никогда не любил это дело, все время отбрыкивался от жены в этом вопросе, а тут бы пошел. Тут даже окон нет, не выглянешь, на солнце-тучки не взглянешь. Гремит что-то. Дождь, что ли?

Статью не успел дописать, а номер скоро сдавать. Тянул, тянул — мол, успею, еще есть пара-тройка дней. Придется кому-то из девчонок за меня ее дописывать, она уже попала в анонсы, не поменять. Хорошо если Женьке отдадут — она хорошо пишет, все сделает как надо. Правда, теперь ей придется самой материал искать — в моем ноутбуке только я разобраться могу. Чертовы ногти! И почему надо было тянуть, почему сразу не обрезать?

…

Да помню я про живот, помню! Но не могу. На боку лежать кое-как могу. Глаза закрыть. Заснуть… Сколько там натикало — 20.47. Прошло меньше четверти часа! А до утра еще почти 12 часов…

Пришло сообщение — сосед по лестничной площадке попал в реанимацию с ковидом. 45 лет. Трое детей… Заболел и сбежал на дачу на неделю от семьи. Там «самолечился». Уже третью неделю в реанимации. Сатурация — 70… По сравнению со мной — совсем худо.

А я резину новую летнюю так и не купил, все жмотился, докатал старую чуть не до корда. А теперь и не надо уже, наверное. Сын сам купит если понадобится. А ведь на сигареты в год по полсотни тысяч в год трачу! Тратил. А мог бы каждый сезон на новой резине ездить, так нет, все высчитываю, экономлю, только на бэушной и езжу. Подешевле же. Хорошо хоть бренды известные.

Лечь головой в другую сторону — все же изменение обстановки и перспективы. На посту девочка в телефоне копается. Санитар прошел — поменял мусорный контейнер. Они тут ходят практически не слышно — чувствуются только по движению воздуха и по мелькающим теням. Тут начинаешь слышать все и всех. И каждый раз дергаешься — неужели, наконец, твой врач подошел? Нет, это Аня — так у нее написано синим фломастером на спине. А у меня Медина. Кажется, она подошла! С соседом что-то бубнит. Теперь ко мне повернулась. Читает результат вчерашних анализов. Белок — 130. При норме — 5. Что?! Норма 5, а у меня 130?! И что это значит? Подождите, доктор, девушка, не уходите, поясните! У тетеньки было 450? То есть у меня еще не самый поганый случай?

Ушла… Понимаю, я у нее не один. И все же. Черт возьми, зато я сам у себя один! И один для всех своих близких — другого папы-мужа у них нет!

Так, телефон, часы… 21.13. Как так? Я же вроде спал! Перевернуться на другой бок, удобнее улечься и заснуть. Хоть ненадолго. Не надо на полночи, хотя бы на час! Третьи сутки здесь и не спал вообще. Проваливаешься на 10-15 минут и потом опять мысли по кругу. Интересно, сколько я еще смогу так не спать? И почему у меня постоянно все простыни сбиваются в жгут? У всех соседей все аккуратно, заправлено, а у меня будто в стиралке… И сколько не поправляй — через десять минут глаза открыл, а все в одну кучу, только голый черный матрас. Как в гробу. Или там белый цвет? Даже наволочки постоянно слетают с подушек! Ну как так?! И опять все мокрое, будто полотенце с простыней после бани-парилки. Наволочку надеть, простынь поправить...

Чертов китайский лаборант — всю планету загадил, козлина! Какие, к дьяволу, бомбы-ракеты? Зачем они? Просто макнул что-то не то и не в ту пробирку — и вся планета встала раком! Его убить мало. Его надо на молекулы растаскивать — долго, мучительно и в прямом эфире! В серной кислоте растворять! По частям. Чтобы мучился, гад, извивался как гусеница на игле. Бесконечно и безнадежно. Вечно! Интересно, этот китаец осознал, что он натворил?

…

Так, ковид, сатурация… Течение болезни, лечение… Медицинский форум… Я никогда столько не читал про болячки. Господи, кто их учит так выражаться?! Нормально сказать не можете?! Сколько идет болезнь, чего опасаться, когда кризис, как он проявляется, как понять, что выздоравливаешь или когда пора готовиться помирать? Так, что там про белок? "Цикотиновый шторм" — это что еще за напасть?! "Если белковых молекул образуется слишком много, вместо реакции с вирусами или бактериями они начинают взаимодействовать с собственными тканями организма, вызывая ухудшение здоровья и отягощая симптомы коронавируса, резко повышая вероятность летального исхода". Здрасть! Мне только гражданской войны внутри собственного организма не хватало!

"Ученые обнаружили, что у инфицированных коронавирусом и погибшим от заболевания скорость пульсовой волны в среднем на 1,89 метра в секунду выше, чем у выживших, а увеличение скорости пульсовой волны на 1 метр в секунду может повысить вероятность смерти пациента на 14 процентов, объяснили исследователи." Интересно, сколько у меня?

..."Проблемы с памятью и вниманием могут сохраняться в течение долгого времени, а восстановление может занять до нескольких лет." И без этого-то получал упреки: "Вечно ты все забываешь!", а тут еще и эта радость добавится. Про сердце, усталость и депрессию уже и думать не хочется. Вопрос: есть ли жизнь после ковида и какая она? И как избавиться от этого вкуса старой, потрескавшейся резины? Сколько там натикало? 21.38. До завтрака еще десять часов и тонны мыслей. Точнее, их всего две-три, но повторяемые тысячи раз… Белка в колесе давно бы уже сдохла…

…

И все же, что там снизу, как все эти альвеолы у меня выглядят изнутри? И не заглянешь же. Начинает крутить икры… Растягивай, растягивай! Ведь иначе не заснешь. До зубовного скрежета — тяни, тяни!!! Больно? Это хорошо, пусть болят! Эх, массаж ног бы сейчас. Хоть немного. Все, спать. Глаза закрыл. И хватит думать о завещании! Разберутся и без тебя. Уж как-нибудь решат.

Верно жена как-то сказала: "Есть у меня пара-тройка друзей. Я думаю, что они друзья. И не дай бог мне придется испытывать эту дружбу на прочность..." Деньги мне уже точно не вернут — помер и помер кредитор. Бывает. Обидно. Должники они, а виноватым чувствую себя. Деликатность чертовая...

Сколько я тут уже — два дня, три? Сколько там нащелкало? 21.56, 36,6…