Книга стихов

Мария

Мирослава, поэтесса и один из редакторов журнала «Между строк», выпустила книгу стихов. Глядя на неё, коллеги замечали, что она летает как на крыльях. Стихи разных лет, объединённые одной обложкой, подарили автору душевный подъём. Мирослава принимала поздравления от всех, кого встречала в кабинетах и коридорах. Муж Мирославы преподнёс ей красивый подарок, имеющий особый смысл — икону Девы Марии. Мирослава была крещена как Мария, и выход её поэтического сборника совпал с именинами Марии. Мирослава знала, что только человек, влюблённый в неё, способен сделать столь романтичный жест. Она наслаждалась успехом и любовью мужа. Перед Мирославой открывались все счастливые возможности.

В редакцию «Между строк» приходила юная поэтесса Альбина, у которой с недавнего времени появились публикации. Она забрала журнал со своими напечатанными стихами. Экземпляр «Между строк» Альбине выдал один из редакторов. Его называли авангардистом, хотя стиль письма этого человека можно было назвать авангардным несколько лет назад. Сейчас такой стиль назвали бы просто современным, а ещё несколько лет спустя — устаревшим. Но мужчина-редактор как-то гармонично вошёл в образ авангардиста и остался там, как в уютном мире. Возможно, такой статус сохранялся за ним благодаря неиссякаемому любопытству ко всем новым словам и текстам, и не только новым. Авангардист отдал Альбине журнал, и она ушла. Через какое-то время он вышел из кабинета покурить. Авангардист увидел Альбину, стоящую у стены. Видимо, она никуда не отходила, всё это время стояла здесь. Альбина плакала, проливая слёзы ручьями.

— Альбина, что-то не так? — спросил авангардист.

От его ласковой интонации Альбина сразу размякла и срывающимся голосом рассказала о своих мучениях, путаясь в словах. Сейчас она учится на экономиста, но уже сама поняла, что ей не подходит эта профессия. Конечно, это может дать обеспеченную жизнь… И всё же Альбина чем дальше, тем больше понимала, что она хотела бы учиться на факультете иностранных языков. Из-за этого она ругается с родителями. К тому же у Альбины есть любимый мальчик, с которым они учились в одном классе, а теперь вместе поступили на экономистов. Они всегда всё делали вместе. Когда Альбина задумалась о лингвистике, любимый расценил это как предательство. Он и так ревновал Альбину к её общению с людьми из «Между строк». Теперь любимый не может спокойно слышать о том, что Альбина будет учиться не рядом с ним. Он ставит ей ультиматум: «Выбирай: или я, или факультет переводчиков!»

— Он очень ошибается! — заверил Альбину авангардист. — Мне кажется, что если он тебя любит, он должен радоваться тому, что ты нашла дело по душе! Ведь твоя судьба — она только твоя! Что хорошего, если ты выберешь специальность, которая тебе неинтересна? Да ещё и будешь обвинять в этом любимого человека?

Альбина посмотрела на него немного повеселевшим взглядом. Сейчас она укрепилась в сознании, что за личный выбор надо отвечать только самому. Будущее представлялось Альбине яснее.

После разговора с Альбиной авангардист читал «Фауста». Его чтение дошло до строк диалога Мефистофеля и Маргариты.

Маргарита.

О нет, я из простой семьи.

Вы снисходительны сверх меры,

А украшенья не мои.

Мефистофель.

Что украшенья? Тон, манеры —

Вот дело в чём! А что наряд?

Так мне остаться? Как я рад!

Авангардист улыбнулся, романтично сравнив Альбину с Маргаритой и безжалостно себя — с Мефистофелем. Как будто он склоняет её продать душу за знание иностранных языков. Правда, Мефистофель предлагал подобную сделку Фаусту.

Мирра

Для очередного номера «Между строк» собирался материал. Разговоров о предстоящем выпуске становилось всё больше. Мирослава и Альбина, новоиспечённый редактор журнала, вели особенно напряжённую беседу. Вернее, к Мирославе здесь часто обращались как к Мирре. Под таким псевдонимом выходили её публикации и сборники стихов.

— Нам нужно его напечатать! — восклицала Альбина. — Он стоит в начале пути, как в литературе, так и в жизни! Мы обязаны его поддержать!

— Мы поддерживаем хорошего человека или хорошую литературу? — иронизировала Мирослава. — Его стихи откровенно слабые!

— Значит, мы должны сделать всё, чтобы он поверил в себя и продолжил работать дальше! Сейчас он мечтает о прекрасной поэтической деве, его мечта ещё не окрепла, поэтому она выражена так сумбурно!

— Альбиночка, но мы — литературное издание, а не детский сад!

— Литература состоит не только из канонов, но и из человеческих радостей и печалей.

— Кстати, я заметила, что твои стихи тоже стали хуже по качеству. Тебе нужно обратить внимание на огрехи, которые ты допускаешь в последнее время.

Мирослава вышла.

— Интересно, Мирослава Григорьевна хотя бы когда-нибудь плакала? — не сдержавшись, Альбина с досадой подумала вслух.

— Да, плакала, — кивнул авангардист.

На протяжении разговора женщин он сидел рядом с ними. Альбина смутилась, понимая, что слишком даёт волю раздражению.

Авангардист сел поближе к Альбине, настраиваясь на рассказ.

— Когда ей было лет шестнадцать или чуть больше, — словом, она тогда заканчивала школу — она писала стихи, — начал авангардист. — Мирослава Григорьевна познакомилась с литературным мэтром того времени. Это был мощный столп в литературе и человек много старше неё. Она зарабатывала тем, что набирала на машинке его тексты. Мирослава Григорьевна не сразу заметила, как её восхищение перешло в любовь. Если говорить о человеческой жизни литератора, у него уже довольно давно не было любви к женщине. Мирослава Григорьевна мечтала о том, что она войдёт в его многолетнее одиночество и разбудит душу литератора. Но он не замечал, а может быть, не хотел замечать, что Мирослава Григорьевна расцветает, говоря с ним про стихосложение. Сердце мужчины оставалось ледяным. Он во многом помог Мирославе Григорьевне найти собственный почерк. Литератор придумал для неё псевдоним Мирра — оставил более звучную часть её имени. С тех пор Мирослава Григорьевна всегда печаталась под именем Мирра. Но литератор не мог увидеть в соратнике влюблённую девушку. Она долго ждала, когда литератор поймёт, что существует много других ценностей помимо литературы. И вдруг…

Авангардист сделал паузу, будто предлагая разгадать загадку, что же случилось дальше. Хотя он и сам слушал историю, рассказанную им самим, как в первый раз.

— Мирослава Григорьевна познакомилась с мальчиком, пишущим стихи, правда, по профессии он был скорее физик, чем лирик. Гений городской литературы брал вдохновение от многовекового опыта, а юный поэт — от земной энергии и жизненной радости. Мирослава Григорьевна всё чаще и чаще сравнивала одного с другим. Старый мужчина не замечал её душевного света и весенней красоты, а молодой увидел всё это богатство с первого взгляда. У этой истории появилась чудесная развязка. Мальчик растопил сердце Мирославы Григорьевны, уже покрывавшееся ледяной коркой, пока она перебирала культурные традиции рядом с литератором. Молодой жених забрал Мирославу Григорьевну из мира грёз, которые не имели в себе яркой жизни. Они поженились, и у них родился сын, сейчас он тоже нашёл своё счастье.

Альбина слушала о давних событиях, и в её глазах стояли слёзы. Она замерла, обхватив себя за плечи, как будто успокаивала биение сердца.

— Но никто не может ответить на вопрос, — вздохнул авангардист, — забыла ли Мирослава Григорьевна любовь к тому, кто первым подарил ей душевное волнение, или всё-таки его вспоминала. С тех пор она всегда ставила рядом с текстами подпись «Мирра», её знают под именем, придуманным её наставником. Никаким другим именем Мирослава Григорьевна не хотела называться в писательстве. Так что — неизвестно, что там было помимо того, о чём она говорила вслух…

Открылась дверь. Альбина с трудом отвлеклась от впечатления, произведённого разговором о Мирославе. Это поклонник Альбины явился в редакцию, чтобы забрать её.

— Здравствуйте, — бросил поклонник. — Ну, ты скоро?

— Можно подумать, мы торопимся на пожар! — отмахнулась Альбина.

Она тепло попрощалась с авангардистом. Выходя из здания, поклонник недовольно спросил:

— Слушай, что у вас за посиделки с этим мужиком?

— Он старше меня и женат, — отрезала Альбина.

Конечно, обаятельный авангардист мог понравиться. Но ревность поклонника постепенно доходила до предела. Альбина познакомилась с ним через службу знакомств. Думала, что от этого её жизнь станет легче, а оказалось, что стала ещё труднее. Вот потому-то её недавние стихи и стали хуже по качеству, а вы говорите…

Мира

А когда многотысячная толпа увидала в руке королевы миртовую ветку, то, как один человек, упала на колени. Мира медленно, спокойно вошла прямо в толпу собравшегося народа.

Л. Чарская, «Меч королевы»

В одном из городских журналов статью Мирославы напечатали под именем Мира, с одной «р». Такой же искажённый вариант её псевдонима появился ещё в двух или трёх изданиях. Сначала Мирослава думала об этом с досадой, но потом заметила, что всё же это симпатичная опечатка. Имя Мира напоминает слово «мир». Значит, Мирославу осветили с новой стороны.

С Мирославой встретилась женщина. До девяностых годов она была женой человека, чьи стихи выходили в «Между строк». Вместе с переменами в стране изменилось многое в сознании людей. Кто-то сумел выстоять, нов этом случае люди развелись, потому что поэт оказался слабее собственного отчаяния. Его бывшая жена до сих пор вспоминала прежнего романтичного человека, хотя она ясно видела нового — опустившегося непризнанного гения. Сейчас она пришла к Мирославе, сама не зная, какими словами выразить то, в чём ей требовалась помощь. Но, кажется, Мирослава догадалась, что тревожило женщину.

— Ты хотела бы, чтобы он был рядом? — спросила Мирослава.

— Да… — почти выдохнула женщина.

— Ты помнишь ваш медовый месяц, его талант и своё счастье. Но что будет, если сейчас он окажется не таким, каким ты его полюбила?

Женщина вздохнула ещё тише.

— Я могу сводить тебя в его квартиру.

Они стояли возле дверей непризнанного поэта. Мирослава позвонила, не отрывая палец от звонка. Через несколько минут послышался голос:

— Кто?

— «Между строк» собрал тебе гуманитарную помощь, открывай! — объявила Мирослава.

Поэт кое-как открыл дверь. Он с трудом стоял на пороге, держась за дверной проём.

— Здравствуй, — сказала Мирослава. — Что за праздник?

— Жизнь поэта — вечный праздник, как птица для полёта! — пробубнил поэт какие-то остатки возвышенных афоризмов.

Он немного повернулся в сторону и увидел бывшую жену.

— Ой, надо же! Какие люди! — почти запел поэт. — Что же, тебя перестал содержать твой фраер?

Женщина бросила на него гневный взгляд и побежала вниз по лестнице.

— Кстати, а где гуманитарная помощь? — вспомнил поэт.

— Потерялась во время пути, — съязвила Мирослава. — У меня остался только бесплатный совет: бросай пить и ищи работу.

Она вышла на улицу. Вскоре Мирослава догнала бывшую жену поэта и стала успокаивать женщину, с трудом различающую всё вокруг.

Прошло немного времени, и поэт принёс в «Между строк» стихи. Он уже не настолько отпугивал своим внешним видом, хотя и не дотягивал до человека, уверенного в себе. Поэт обратился к Мирославе с просьбой напечатать его творчество.

— Вы не подумайте чего, — говорил он извинительным тоном. — Я, может, скоро брошу пить… И то, что я написал, это же мои впечатления… ну…

— Это та дама, которая приходила в редакцию? — спросила Альбина, видя инициалы над одним стихотворением.

— Ну, да, она! — обрадовался поэт, чувствуя, что Альбину уже удалось растрогать. — Правильно, Альбиночка!

Члены редколлегии не особенно хотели связываться с непризнанным гением, чтобы потом он не стал продолжать их общение просьбами дать в долг. Альбина, единственная из всех, высказала желание опубликовать его стихи.

— С какой стати ты его защищаешь? — поинтересовался кое-кто из коллег.

Этот вопрос как будто придавил Альбину тяжёлым камнем. Она понимала, что непутёвый поэт хочет обратиться в стихах к бывшей жене и надеется, что она увидит номер журнала и поймёт, что бывший муж мечтает что-то изменить. Сама Альбина с непрекращающейся тоской вспоминала любимого человека, отношения с которым распались после её перехода из экономики в иностранные языки. Она очень хотела, чтобы хоть у кого-то всё сложилось хорошо. А если для поэта и его жены возможно счастье… Кто знает, может быть, и Альбине ещё не поздно ждать перемен?

— У меня есть предложение, — сказала Альбина. — Я могу заплатить за то, чтобы его стихи были опубликованы.

— С чего это вдруг тебя сегодня пробило на жалость?

— Мы можем не знать, что довело его до такого состояния.

— Нет, о чём мы вообще говорим? — возмутился авангардист. — Я считаю, что это некрасиво — принимать от Альбины деньги!

Сошлись на компромиссном варианте. Часть людей взяла у Альбины плату за публикацию, другая часть, к которой относились авангардист и Мирослава, не взяла. Стихи поэта напечатали.

Догадывалась ли Мирослава о том, что воспоминания о первой любви вдохновили Альбину помочь поэту собрать воедино обломки его развалившихся семейных отношений? Задумалась ли Мирослава о собственной любовной истории, которую многие уже считали запоздалой? Так или иначе, Мирослава всё чаще повторяла стихи: «О, как на склоне наших лет нежней мы любим и суеверней… Сияй, сияй, прощальный свет любви последней, зари вечерней!»

Альбина играла в спектакле, сценарий которого составляли её стихотворения. Она купила букет роз в качестве театрального реквизита. Ей говорили слова поддержки перед выходом. Комплименты автору стихов на этот раз звучали как-то по-иному, несли в себе более глубокий смысл, чем просто приятные слова.

— По-моему, Альбиночка уже стала неформальным лидером «Между строк», — с мягкой улыбкой говорила Мирослава. — Кого она скажет напечатать — тот может быть спокоен за его литературную карьеру!

— Альбина, ты — сильная женщина! — восхищался авангардист. — Ты смогла сама найти себе место в литературе, начиная с того, что отказалась от экономического и с нуля открыла для себя языкознание!

— Сильные женщины не пользуются службами знакомств! — возразила Альбина.

Мирослава горячо мечтала о том, чтобы заплакать и излить в слезах все сомнения. Но слёзы не шли и не шли. Она уже готова была царапать свои тонкие нервные пальцы. Какие счастливые молодые девчонки, у которых слёзы лежат близко, кто бы знал, какая это радость.

Мирослава

У Мирославы вышла новая книга стихов. В последнее время Мирослава жила в предвкушении новой презентации книги. В один из таких дней, наполненных мечтами, к ней пришёл первый возлюбленный Альбины, которого Мирослава немного знала.

— Извините, заговорил мужчина неожиданно робким голосом. — Вы ведь общаетесь с Альбиной?

— Допустим, — согласилась Мирослава.

— Я бы так хотел её вернуть, — признался мужчина. — У всех иногда бывают недопонимания… Хотя я теперь прямо не знаю, как к ней подойти.

— Простите, но, насколько я знаю, вы женаты? — напряглась Мирослава.

— Уже нет, мы развелись.

— Ясно… — Мирослава разговаривала уже спокойнее. — У меня будет презентация книги стихов. Присоединяйтесь к нам, Альбина тоже туда придёт.

В день презентации пришедшие поздравляли Мирославу и успевали обменяться новостями. Несколько человек собрались вокруг миниатюрной девочки. Она зачитывала им сказку, демонстрируя свои успехи в декламации.

— Пересвета и Мирослава были прекрасны, как майский день; соседи называли их алыми розами, отчего они сделались несколько самолюбивы.

Одним из гостей был мальчик, о котором Альбина когда-то говорила, что его нужно поддержать в начале творческого пути. Сейчас он стал немного старше, имел в поэтическом багаже много посвящений вымышленному идеалу и много посвящений той, кто стала его женой, но со временем оказалась таким же вымышленным идеалом. Недавно молодой поэт развёлся с женой, чувствуя, что он ещё не нашёл воплощение выстраданной мечты.

— Поздравляю вас, наша книжная королева! — обратился молодой поэт к Мирославе.

— Благодарю, искатель вечно прекрасного! — ответила она. — И, знаешь, не огорчайся из-за некоторых перемен в жизни. Кстати, ты видел ту миниатюрную девочку, которая недавно издавалась в «Между строк»? — Мирослава кивнула в сторону читающей девочки. — Она сейчас одна…

— Мирослава Григорьевна, да что вы такое говорите! — воскликнул молодой поэт. — Да разве мечта должна таким образом искать себе воплощение? Вот я сколько смотрю на вас и Альбину и всегда в восхищении, какие вы прекрасные дамы, просто как из старинных романов! Если бы у меня появились дочери, я бы назвал одну Мирославой, а другую — Альбиной!

Среди собравшихся находились и непризнанный гений с его женой, в своё время не понявшие друг друга. Точнее, теперь гений вернулся к нормальной жизни, и они с женой заключили брак заново. Неизвестно, как всё повернулось бы, если бы лирические посвящения поэта любимой женщине не опубликовались, но после этого она всё-таки решила дать ему шанс.

Мирослава обняла мужа. Рядом с ними стояли сын и невестка. Краем глаза Мирослава заметила, что возле Альбины стоит её любимый и что-то говорит ей с виноватой улыбкой. Альбина ничего не отвечала, держала книгу стихов Мирославы, но, кажется, книга дрожала в её руках. Мирослава решила сделать этот момент более романтичным.

— Сегодня я хотела бы поблагодарить Альбину, нашу поэтессу и редактора «Между строк», которая впервые появилась здесь школьницей, — объявила Мирослава. — Она не только творец, но ещё и светлый человек, умеющий радоваться, если у кого-то состоялся его звёздный час. Думаю, что многие авторы чувствовали её поддержку, когда искали собственный почерк, и многим стало легче, поскольку они знали, что кто-то желает им удачи. Я сама на многое стала смотреть глазами Альбины. Раньше литературный журнал казался мне местом, где отрабатывают технику писательства, а теперь я считаю его пространством, где есть много возможностей помогать людям. Иногда мы даже не понимаем, что наш хороший поступок принёс больше помощи, чем мы ожидали. Теперь, когда у меня вышла новая книга стихов, я испытываю немного другие чувства, чем при выходе моих более ранних книг. Когда-то я чувствовала только радость за мой успех, а сегодня я думаю о том, скольким людям поможет мой опыт, воплощённый в книге. Спасибо Альбине за мой новый взгляд на себя и мои способности!

Муж поцеловал Мирославу. Все зааплодировали. В этот день стало особенно заметно счастье Мирославы — и как поэтессы, и как любимой и любящей женщины. Конечно же, мысли Мирославы, записанные в выпущенной книге — только начало новых надежд, свершений и открытий. Впереди ещё много поводов произнести хорошие слова и сделать что-то достойное. Создание стихов, которые составят следующую книгу, только начинается. Всё будет хорошо.