О любви

Все мне говорили — оставь, дурак, забудь, выкинь ее из головы. Найдешь себе еще в тыщу раз лучше. На работе, дома, у друзей — везде я слышал одно и то же, одни и те же слова, произнесенные с одними и теми же интонациями. Я механически соглашался, ненавидя себя за это согласие, но при этом не переставал надеяться на что-то и ждать чуда.

Весь опыт моих прошлых отношений — не столь уж и обширный, к слову сказать, — в данном случае был бесполезен. Я не знал, как себя вести. Порою мне хотелось плюнуть на все и позвонить ей, чтобы хотя бы на мгновение услышать ее голос, но каждый раз я трусливо убирал телефон — не решаясь стереть ее номер. Я удалился из ее друзей в соцсети, убрал все ее записи — картинки, видео, музыку, но при этом не смог стереть ее сообщения и оставил в закладках ее страницу. Я пытался понять — это любовь? Или привязанность? Или это всего лишь остаточные явления после разрыва почти года отношений? Хотя ни с кем из других у меня такого не было...

Друзья с деланным воодушевлением говорили — не парься, давай забухаем, ты чё, вон какие тёлочки пошли… Потерпи месяцок — и все само собой разрулится. Но дело было в том, что я не хотел ждать этот самый "месяцок". Она была мне нужна сейчас — такая, какая есть, со всеми ее нервами, взбалмошным характером, с той разницей в возрасте, из-за которой она так переживала, а я все ее успокаивал… Я понимал, что если позвоню или хотя бы напишу — все плохое, из-за чего мы, собственно, и расстались, может повториться. И даже скорее всего — повторится. Только это и останавливало меня на пути к ней. Но это был разум, холодный отстраненный разум. Чувства требовали от меня иного. Я знал, что хорошего у нас было больше.

Нет, мы не были идеальной парой. У каждого из нас по отдельности — просто ужасный характер. А если попробовать сложить два таких характера?.. Гремучая смесь...

Каждый из нас — волк-одиночка. Я никогда не страдал от одиночества, и она тоже. Возможно, поэтому нам и было так тяжело вместе. Возможно, что ей без меня стало намного легче. Но мне без нее стало куда тяжелее.

А жизнь тем временем шла своим чередом. Я ходил на работу, автоматически выполнял возложенные на меня "высшим руководством" функции, возвращался домой, встречался с друзьями… Но во всем этом чувствовалась какая-то фальшь. Все это было неправильно. У меня внутри была страшная рана, которая, конечно, могла зарасти. Но я не позволял ей этого. Чуть только края начинали подживать и покрываться корочкой — я сдирал ее, снова и снова вспоминая любимое лицо и чудесную улыбку. И те забавные гримаски. И поцелуи...

Черт, я не понимал, что со мной происходило. Честно — пытался анализировать, пытался разобраться в чувствах, но — не мог. Не мог ни отпустить, ни вернуть. Не знал, чего хотел, просто практически каждую минуту думал о ней.

Это было тяжело. Тяжело и трудно, и я, всегда считавший себя этаким "непробиваемым", теперь уже не смеялся над переживаниями романтичных юнцов в мелодрамах. Я смотрел их, потому что в таких фильмах чаще всего все заканчивается "хэппи-эндом". Только вот жизнь моя на кино совсем не походила.

От переживаний я стал еще более раздражительным и замкнутым. Немногочисленные друзья некоторое время еще пытались на меня повлиять, знакомили меня с каким-то девчонками, но я, смотрящий как-то "сквозь", был этим девчонкам неинтересен. Дома тоже чувствовалась напряженность — я срывался на близких, потому что самая близкая была слишком далеко. На работе заметили, что я стал чаще опаздывать, приходил в неглаженой одежде, ни с кем не здоровался… Начальница попыталась со мной поговорить — не очень удачно. В конечном итоге, все закончилось выговором. Хорошо хоть, что не уволили, а то я, вынужденный бы постоянно находиться дома, наверное, сошел бы с ума.

Шло время. Рана не затягивалась. Внутри у меня словно бы поселился Чужой — только вот питался он не моей плотью, а моими позитивными эмоциями.

И вот тогда-то я понял — если я не сделаю первый шаг, то окончательно похороню себя заживо. Собрав в кулак всю свою волю, я набрал ее номер.

Гудки. Удалила ли она мой телефон из записной книжки?.. Поймет ли, что это я ей звоню? Я ждал, мое сердце бешено колотилось в груди, а в динамике по-прежнему раздавались гудки. Я звонил долго. Так долго, что не услышать она не могла. Я нажал на сброс.

Моя надежда умерла окончательно. Я понял, что она не хочет со мной разговаривать, не хочет слышать мой голос, не хочет ворошить прошлое...

Прошлое — прошло. Надо жить настоящим.

И в тот же миг раздался звонок. Я уставился на экран мобильного, где высветился ее номер, и никак не мог нажать на кнопку, чтобы ответить. А когда нажал — услышал:

— Я так по тебе соскучилась...

В ответ же смог сказать лишь три слова:

— Я люблю тебя...