изменить

Часть1. Грусть и тоска там, где был вечность.

Глава 1.

Все мои друзья полные идиоты.

Недавно я расстался с Нели. Первый их вопрос был кто кого отфредзонил. Я ничего им не ответил, развернулся и ушёл.

Теперь у меня появился новый мир. Прошлым понедельником, гуляя по пляжу, я нашёл у самой кромки воды, чудом сухой ежедневник. В нём какой-то парень писал о людях, которых встретил по пути к мечте. Каждый день я читал по одной записи, что бы растянуть удовольствие получаемое мною. Все эти истории были правдивы, уверял меня автор. Так, читая это, я терял свою жизнь, но обретал совершенно другую, уже прожитую кем-то. Каждый день, всё ярче осознавая, что моя жизнь полна грусти и тоски. Когда другие люди заполняли её весельем и не забываемыми ощущениями.

Я мог расписать своё будущее на 20 лет вперёд. После того как я сейчас сдам очень важные экзамены, поступлю в колледж, закончу его, желательно с отличаем, устроюсь на работу и где-то в колледже или на работе встречу жену, у нас родятся дети, мы вырастим их с лаской и заботой, потом разведёмся, когда у нас закончатся общие интересы или нам повезёт и мы состаримся вместе.

Теперь же мне не оставалось ничего, как засесть за книгами и готовиться. Мама с папой ругались в соседней комнате, наверно общие интересы были на исходе. Мне было действительно жаль родителей, но всё вело к неизбежному разрыву отношений. Хотя бы их характеры. Мама слишком импульсивна, лучилась жизнью и бурлила энергией, а папа наоборот был тих и скрытен.

Через неделю экзамен. Мама приносила мне еду в комнату и проверяла мои знания всё это время.

В день сдачи, когда я вышел на улицу солнечный майский день показался мне необычно ярким.

В зале, где сдавали экзамен, было много людей. Лица их был постные и усталые, губы безмолвно двигались. Ученики вспоминали то, что выучили. Не буду описывать, как проходил экзамен. Но когда я получил результаты, был рад. Они были в пределах нормы, что меня вполне устраивало.

Мама вела себя странно. Я спрашивал, в чём дело раньше, но она не говорила, не хотела расстраивать меня перед ответственным мероприятием.

— Мы с папой развелись. Теперь я — женщина свободная, — она сухо засмеялась, и сделала глоток воды. Подола мне ножку курицы на завтрак.

— Мне очень жаль. Тем более если это случилось из-за меня. Я не знаю, что мне сказать и сделать. Думаю, вы бы развелись в любом случае. Вы совершенно разные люди. Когда любовь кончилась, должна была остаться привязанность, но у вас её не было.

Мама кивала.

— Что ты теперь будешь делать?

— Поеду отдыхать в Рим.

Она поцеловала меня и сказала, что теперь я сам распоряжаюсь своей судьбой.

— Мам, ты замечательная, — добавил я, и она отправилась собирать чемодан.

Утром я провожал её и отца. Они обнялись друг с другом, потом обняли меня. Сели в разные машины и уехали, то же в разных направлениях. Было это довольно символично.

Глава 2.

Я решил подождать один год, прежде чем поступить в колледж. Это было самое важное решение принятое мной в жизни. Если бы я поступил иначе то, не познакомился с Билом и другими интересными людьми.

Ноябрьским утром, когда я бродил между полками супермаркета, ко мне подошёл и взял за руку какой-то пьяный незнакомец. Сухой, низкий, блондин, каждым движением доказывающий, что он не старикан. Час я с ним ходил по магазину, он рассказывал мне о себе: о своём прошлом, будущем и настоящем. Сам он из пригорода Парижа, а сюда его привела большая любовь. Её звали Люсиль, она безумно красива, добра и умна. Её доброта по отношению к Билу закончилась, когда тот стащил из дома старый проигрыватель и продал его за дозу героина. Кололся он на протяжении 2 лет, но только любовь к Люсиль заставила его отправиться на реабилитацию. Она выставила его за дверь и дала адрес дома, где живёт, написала его на потрёпанной бумажке, которую Бил теперь хранит в нагрудном кармане. Люсиль сказала, «Можешь вернуться, когда захочешь «чистый» или опять с иглой, но сейчас мне надо побыть одной». Он, не мешкая отправился в реабилитационный центр, правда, где он находился, я не знал. Бил решил вернуться «чистым». Он так же рассказал мне о будущем, что он с Люсиль переедет на необитаемый остров и у них родятся замечательные дети. Они будут обучать отпрысков грамоте, очерчивая буквы пальцем на белоснежном песке. Множество голопопых детишек будут бегать по острову.

После это рассказа пришёл черёд поведать мой 20 летний план на будущее. Бил изрёк, что я скучный. А когда прогулка по супермаркету подходила к концу, он сказал фразу, над которой я потом долг думал безосными ночами: «Жизнь сложиться не так как я надумал её в своей голове, а так как я её проживу». Попросил он меня ещё следить и следовать за знаками.

Пять месяцев я прожил только и, делая, что читая записи в ежедневнике и думая над словами Била. Ах, да, ещё пил кофе и за это время сильно похудел.

Глава 3.

То, что изменило мою жизнь, были всего то, ежедневник и фраза, которую сказал Бил. Они показали мне другую сторону жизни, которую, я должен был сделать сам. А не плыть по течению.

Должен изменить свою жизнь. Эта мысль пришла ко мне как прозрение. Раньше я думал, что все люди рождены с определённой судьбой, но за последний год мнение моё поменялось кардинально. Все мы вершители своих судеб.

Собираясь жить одни днём, я всё-таки построил планы. От Реймса до Парижа было миль 100.

Долго не думая, в тот же день, купил поддержанный «Форд» и отправился в Париж.

Конечно, я понимал, что смена места не решит проблем, но я на это надеялся. По дороге я заправился, купил немного быстро завариваемой лапши.

Выехал из города и за окном начал мелькать пейзаж, который есть на любых дорогах. Зелень и деревья, поля и леса.

Когда я начал подъезжать к Парижу, мой живот урчал и вздувался. Я не позаботился о том, что бы взять кипяток в термосе, а любителем сухой лапши не являлся. Уже через минут 15, стоял на пороге дома и стучал в дверь. Мне открыла девушка в прозрачном, коротком халате, он был действительно прозрачным и я видел её прекрасную фигурку, и лицом она была красива.

— Ты что-то хотел?

— Да, мне нужно немного горячей воды.

— Проходи.

Шёл за ней, перешагивая через одежду, разбросанную на полу. Мы оказались на кухне, я заварил лапшу. Меня поразило то, что она впустила в дом совершенно незнакомого человека.

— Я — Эльза. А тебя как зовут?

— Том… Томи, — запнулся я.

— Куда ты едешь Томи?

— Я уже приехал в Париж.

— А зачем?

— Не знаю.

— Бежишь от себя?

— Почти. Скорее от прошлого, которое у меня отсутствовало.

— Где ты собираешься жить?

— В отеле.

— У тебя, наверно, немного денег. Живи у меня.

— Мне кажется это странным, а ещё то, что ты пустила меня в дом.

— Ко мне много кто приходит.

— Зачем?

— Потому что, что я сама никуда не хожу.

Она рассказала мне, на утро после ночи проведённой с ней в постели, что занимается она сексом без обязательств. Единственное, что она просит от тех, кто к ней приходит, купить еду и одежду. Вот и меня за чашечкой утреннего кофе она попросила сходить до магазина, вниз по улице:

— Томи, купи мне туфли на каблуке.

— Какие?

— Какие захочешь.

Она протянула ножку, и положила на моё колено. Что бы я мог понять, какой размер нужен.

Уже через час я стоял на пороге с коробкой в руках. В ней лежали красно-чёрные лакированные туфли. Они понравились Эльзе.

Ей было семнадцать, но она относилась ко мне как к отцу, хотя я был только на год старше

её.

Жил у Эльзы около недели. Что-то заставило меня уехать, я сам не понимал, что. В этом доме было так приятно. Она рассказывала мне разные истории, с ней было интересно. Только к ней вечером приходили разные мужчины, с которыми она была всю ночь.

Я продал «Форд» и улетел в Лидс.

Глава 4.

От аэропорта до Лидса было 20 миль. Это расстояние я начал преодолевать, когда солнце было в зените, дошёл до центральной библиотеки только когда начало смеркаться. Всю дорогу, проклиная себя за то, что продал машину.

Библиотека представляла собой, старое тёмное здание. На пороге, которого топтался какой-то парень, внимательно вчитывающийся в не большую, серую книжку.

— Стой, друг, послушай, — сказал он, не отрываясь от книги.

— Что? — я спросил и улыбнулся. Почему он остановил именно меня?

— Я в ночи. Автор неизвестен, — он сделал паузу, — Если выйти на самую высокую точку в городе и поднять руки к небу. Ночью. То небо обнимет тебя. Днём если ты выйдешь так, то будешь безумцем в глазах других. Но тебе не важно, их мнение. Приходи в это место и днём. Но только ночью ты встретишь меня здесь.

— Интересно. Но выходит, что автору важно мнение других?

— Возможно. А возможно он днём просто работает. Там есть и другой смысл, но нам с тобой его не понять. Ты вроде и подбираешься к нему, перечитывая это произведение, но всё равно смысл ускользает от тебя. Меня зовут Эд. А тебя как?

— Том.

— Приходи ко мне.

— Сейчас.

И мы двинулись в путь. Почему, Почему? Мне доверяют люди?

Шли довольно долго. Эд жил в доме, верхний этаже которого принадлежал какой-то девушке, а нижний ему. Дом был старый, в комнатах было чисто, но потрёпанно и истёрто.

Эд сделал кофе с коньяком. И начал свой рассказ.

— Знаешь, я работал в разных местах и у меня очень много необычных друзей. Вот и ты мне показался необычным.

— Чем?

— Ты выглядишь усталым и весь в пыли. Ты шёл довольно долго.

Было похоже на то, что он хочет узнать меня лучше, но в какой-то замысловатой форме, нежели, чем просто спросить.

— Ты прав я шёл из аэропорта. Сам родом из Реймса. Сюда меня привёл случай.

— Какой?

И я выложил ему историю о Биле.

— Я знал, что ты не так обычен.

— Спасибо.

Он то же рассказал мне историю, которую я теперь дословно вспомнить не могу из-за того, что случилось позже. Я успел проникнуться к Эду. Он был хороший, небольшого роста, похож на мальчишку, но старше меня. Совершенно открытый и великолепный слушатель и собеседник. Но не успел он подняться со стула, как тут же упал на пол. Я быстрее подбежал к нему.

— Отнеси меня в ванную, как можно скорее.

— Что с тобой?

Он промолчал. Мне было больно видеть, как я не в состоянии ему помочь. Только если отнести в ванную комнату. Когда я переступил порог, Эд буквально вывалился из моих рук. Дополз до толчка и долго блевал, хоть и блевать было почти нечем. Я отвернулся. Такого не было со мной раньше, никогда так не сочувствовал почти не знакомому человеку. Меня накрыло. Я ничего не слышал, мысли мои проносились в голове как придорожные кактусы за окном автомобиля. В ушах свистело, я сполз на пол. Что это со мной? До сегодняшнего дня не испытывал ничего подобного. Будто бы болея вместе с Эдом.

Ко мне вернулся слух. Секундное помутнение длилось часы. Эд лежал на полу, я то же отключился. Разбудил меня солнечный свет, врывающийся в маленькое окошко под потолком. Я был укрыт одеялом. Вышел из ванны и увидел Эда, пившего кофе, на его лице не было ни следа усталости или болезни.

— Что с тобой творилось вчера?

— Будешь кофе? — как и несколько часов назад, игнорировал он мой вопрос.

— Да.

Мы выпили кофе и перекусили.

— Ох, холодильник пуст и на полках то же ничего нет, — он обыскал всю кухню и не нашёл никаких продуктов, — пошли в магазин.

Мы направились к полу развалившемуся магазинчику, который был недалеко от дома. В нём купили яйца и конфеты. После наш путь вёл к большому супермаркету.

В супермаркете было слишком чисто, можно было почувствовать только слабый запах цедры апельсина. Взяли тележку. Наложили еды по самые края.

— Догоняй! — крикнул Эд, встал на подставку тележки, отталкиваясь, он разгонялся до чудовищной скорости.

Я бежал за ним, улыбался и смеялся. Закидывая разную еду в тележку на ходу.

Эд уехал вперёд, а я завернул в отдел со спиртным. Взял две бутылки портвейна и побежал за приятелем.

— Стой! — изо всей силы заорал я.

Он обернулся, вглядывался в меня, заметил бутылки и широко улыбнулся. Вдруг побежал в мою сторону со всей скоростью, которая только могла развить тележка. Я отскочил, и Эд врезался в прилавок с капустой. Мы смеялись до слёз. Тележка даже не помялась, что нельзя было сказать о её содержимом. Привлекли внимание своим хохотом и смотались, оставив продукты. Когда мы отошли на достаточное расстояние от магазина, то Эд показал мне, всё время, лежавшую в потайном кармане его пиджака бутылочку виски. Мы быстро её опустошили на стульях, стоящих у входа в бар, под палящим солнцем. Всё остальное время, до вечера, бесцельно слоняясь по городу.

— Я знаю одну девушку, она живёт не далеко от Лондона, — начал Эд, улыбаясь, — она — необычная. И это странно, но я не могу сказать, чем она не обычна. С ней крайне интересно и она интересна, но я не могу понять, чем именно. У неё есть парень, который знает её меньше чем я. Это не значит, что я хочу быть с ней или заниматься с ней любовью. Нет, я не хочу даже общаться с Элиз, мне достаточно, того, что она просто есть на этом свете. Я то ли отстраняюсь от неё, когда люблю. Но когда приходит момент моей ненависти, я хочу знать о Элиз всё. Ммм, это мучает меня. Я никогда не думал о ней как о женщине, с которой могу переспать. Это всё равно, что разрушить какой-то кусок себя.

— Я тебя не понимаю, — осмелился сказать, когда тирада Эда закончилась, — может быть, ты съездишь к ней?

— Нет, мне хочется, что бы ты с ней познакомился.

Заявление это, прозвучало крайне убедительно, Эд действительно хотел, что бы я узнал его подругу. Позже, вечером я и Эд отправились в какой-то старый ночной клуб, в нём продавали марихуану, и мы купили 8 косяков и пошли домой.

После нескольких самокруток моё внимание приковали шторы, они выглядели мягкими и такими яркими. Подошёл к ним и погрузился лицом в ткань, закрыл глаза, алые шторы горели как солнце на закате. Я думал о том, что бы выкинуть их в окно и на тротуаре будет светить своё солнце. Но меня отвлёк звук. Он исходил от колонок, которые я раньше не замечал. Эд включил чудесную музыку. Она заливала ко мне в уши, как волны прилива. Мне было суждено уподобиться волнам. В каком-то непонятном танце моё тело начало извиваться, ко мне подключился Эд, он кричал:

— Дружище, мы же медузы, — это страшно развеселило меня, но я опять отвлёкся. За окном шёл дождь. Через несколько секунд мы бегали по улице и, поднимая к небу руки, кричали всё, что было в голове.

Казалось, каждая капля дождя — это маленький человечек на парашюте. Дождь касался меня, но мне чудилось, что моя кожа не мокнет и я не способен впитывать влагу.

Глава 5.

— Вот это косяки! — прокричал Эд, проходя мимо меня.

— Это точно. Я даже не помню, как уснул.

— А ты молодец, держался. После первого косяка не понёсся в туалет и не очистил желудок от содержимого.

— У меня был подобный опыт.

Утренние кофе было слишком крепким, я попросил конфету у Эда.

— Да, они вчера закончились, дружище. Все два пакета опустошили. Я их специально купил, от марихуаны всегда есть хочется.

Я не помнил, что мы съели все конфеты. Они были безумно вкусные в тот вечер.

Эд изменился в лице, побледнел и взгляд стал неестественно грустным.

— Сходи, купи немного бренди, — сказал он и заковылял в комнату.

— Что с тобой?

Но Эд опять молчал. Меня это безумно выводило из себя, я хотел накричать на него и пинками отправить в больницу. Но за эти дни мы сблизились. Теперь он стал куском моей души. И накричать на него значило, обругать и себя. Хоть и болеть вместе с ним было неприятно, но в моей голове зрел план.

Мне ничего не оставалось, как отправиться в развалившийся магазин за бренди. Когда я вернулся, Эд сидел у окна и смотрел на улицу.

— Ты знаешь, что наш сосед каждый день ровно в пять часов, ходит на заправку за молоком.

Я промолчал и налил себе стакан бренди.