Бумеранг

Бумеранг

Подавив скуку, дежурный инспектор эмиграционного отдела аэропорта Бен-Гурион, рассеяно слушал испуганную женщину, молившую не выдворять ее из страны. От усталости многочасового рабочего дня, наступило некоторое отупение. Нескончаемый поток нелегалов с однотипными историями, не стоившими даже пары минут, скупо выделенных уставом погранслужбы на каждого нарушителя. Краем уха слушая сбивчивый рассказ о проблемах его нынешней собеседницы, страж закона размышлял о перспективах открывающихся перед ним в ближайшем будущем: скорая смена места работы виделась ему исключительным шансом переломить скучную и финансово непрезентабельную жизнь государственного служащего. Присущая ему настойчивость вкупе с некоторой долей удачи, позволили наконец-то заняться куда более интересным делом, чем череда нескончаемых отказов на прошения об отмене депортации. Более того, на новом месте и финансовый вопрос решится самым благоприятным образом.

Внезапный гулкий звук захлопнувшейся двери в соседнем помещении, вывел его из мечтательного состояния и инспектор заставил себя сосредоточится на торопливом говорке с экзотическим акцентом. Женщина объясняла, что нашла новое, законное место трудоустройства и скоро, буквально в ближайшие часы, новые работадатели подъедут и заберут ее отсюда, если конечно господин офицер будет добр и сжалится над ней. Наверняка у уважаемого господина начальника тоже есть дети, и она абсолютно уверена, что столь важный и симпатичный мужчина, позволит продолжать честно работать и посылать деньги домой ее ребятишкам. Он не допустит их смерти от голода, без ее помощи. Заплаканными глазами она смотрела на инспектора и скороговоркой повторяла, что в сущности и не нарушала никаких законов, а только лишь работала и даже более того— была очень полезна обществу.

Еще пару месяцев назад следователь бы не колебался. Ему были абсолютно безразличны проблемы каких-то неведомых детей, но карьера в госслужбе подходила к концу и на новом месте могли пригодиться такие незаметные люди, обязанные лично ему своей свободой и заработком. Инспектор, как человек дальновидный, рассудил, что помилование подобных нелегальных рабочих можно будет выгодно использовать в будущем. Таких покорных и способных на все осведомителей у него накопилось уже пару десятков человек. Он как нутром чуял, кто ему будет полезен, а кто нет. Немного помолчав, мужчина повертел карандаш меж пальцев, все взвесил и предупредил:

— Я освобожу вас, но помните, документы на депортацию остаются у меня, они никуда не денутся. Вы понимаете что случится в случае если я посчитаю вас бесполезной? — он поднял тяжелый взгляд и понизив голос так, что его слушательнице пришлось наклониться к нему, проговорил— вы вылетите отсюда без какой либо возможности вернуться в будущем. Сообщайте мне любую информацию про других нелегалов, про их и ваших работадателей, про соседей. Обо всем, что вы увидете. Иначе я приму меры и они вам совсем не понравятся. Простой депортацией не отделаетесь. Вы предварительно отсидите и заплатите огромный штраф. Вы еще долго не сможете ничем помочь своим детям. Я понятно объясняю?

Она суетливо закивала в ответ.

…………

Из протокола Полиции Кипра, Округ Пафос.

Осмотр производится в солнечную погоду при хорошем естественном освещении. Начало осмотра в 14:35

Место осмотра: северный спуск с тропы Афродиты, заповедник Акамас, Нео Хорио. 25 метров ниже тропы на каменистом склоне. Местность густо заросла кустарником.

В зарослях ниже тропы обнаружен труп женщины, возраст примерно 25-30 лет.

По итогам первичного осмотра на теле обнаружено большое количество порезов касательного характера. Характерные множественные гематомы по всему телу, предположительно от ударов о землю. Со стороны левого виска, в трех см. от глаза, рваная рана со следами обильного кровотечения. Левая рука согнута в локте и направлена к северу. Правая рука вытянута к северу поверх левой руки. Голова направлена к северо-востоку и откинута назад под неестественным углом. Ноги свешиваются над обрывом в направлении склона.

Следов борьбы на теле не обнаружено.

Труп одет в белую блузку с воротом и укороченными рукавами, а так же короткие штаны ( шорты) синего цвета. На ногах босоножки коричневого цвета, с высокой шнуровкой ( до колена).

В 4 метрах к северу от трупа обнаружены очки в тонкой металлической оправе без левого стекла. Выше по склону, в 7 метрах от трупа, осколки линзы, предположительно тождественной сохранившейся в оправе очков, находящиеся в радиусе 3-4 метров от предположительного места касания твердого предмета.

Мужская футболка, со следами крови, выше по склону, к востоку от головы в полутора метрах.

На камнях вокруг головы обнаружены следы крови. В кустарнике к югу от трупа, обрывки волос черного цвета…

…….

Из неплотно закрытого окна в голову нещадно дуло, и Алекс сидя в коридоре полицейского отделения, ежился от холода. Он совершенно отупел от событий последних часов. Бесконечные допросы и ожидание ввели его в состояние оцепенения. Нервные, напряженные полицейские и слегка сонный переводчик, создавали ощущение, что власти беспокоятся только о дополнительных затруднениях, доставленные им этим происшествием, но полностью наплевать как на него самого, так и на то, что с ним произошло. Алекс отталкивал от себя осознание и никак не мог принять то, что произошло там, на тропе. Ему казалось, что Анин крик застыл в его ушах. Он совсем не ощущал, что ее больше нет. Казалось она выйдет из-за угла, засмеется, и все, что случилось за последние сутки, рассеется как мрачная сказка, как те, что он любил читать в детстве под одеялом с фонариком и потом долго не мог уснуть, опасаясь, что нечто жуткое вылезет из под кровати и схватит его за лодыжку. Но на этот раз чудовище не таяло, и память снова и снова возвращала его на несколько часов назад...

… Алекс вглядывался в Анино тело внизу, пытаясь распознать хотя бы минимальное шевеление конечностей. через несколько секунд, ничего не обнаружив издалека, он начал быстро, но осторожно спускаться вниз. Опасаясь упасть сам, Алекс с трудом продвигался к цели. Ужас растекся по всему телу до самых кончиков пальцев, когда он увидел разбитую голову и обильно выделяющуюся из темнеющей раны вязкую жидкость. Сняв с себя футболку, Алекс попытался остановить кровотечение. Несмотря на все его усилия, Аня не подавала признаков жизни. Он нашел телефон скорой помощи, и скользя по экрану окровавленными пальцами, набрал номер. Сбивчиво, путаясь в английских словах, попытался объяснить, где он находится и что произошло. Убедившись, что его наконец поняли Алекс грузно опустился на камень рядом с Аниным телом и потрясенный отключился. Только оказавшись в полицейском участке, Алекс пришел в себя.

………….

Следователь окружной полиции города Полис, Николаос Сократис, закрыл папку с делом, зевнул и повернулся к помощнику — Третье дело с падением с горы в парке в этом году. Как будто не соображают куда идут. Не знаю, на лицо все признаки того, что она оступилась. Признаков борьбы не видно, никаких других улик нет. Похоже несчастный случай. И бездомный этот говорит что видел, что женщина вроде оступилась. Хотя на такого свидетеля сложно опираться, он находился слишком далеко от места падения. Но все же, хоть и слабое, но это свидетельство в его пользу. Надо отпускать этого русского.

— Он не русский, он из Израиля — заметил коллега — Впрочем, какая разница. Не знаю, что и сказать тебе. Как-то он ведет себя неадекватно. Поразительно собран, необычно это.

— Да, я тоже обратил на это внимание, но возможно это всего лишь шок. В любом случае у нас против него нет ничего существенного. Передадим в криминальный отдел округа, а там уже пусть закрывают дело, или передают в Израиль если решат что так лучше. Нам его задерживать больше незачем — Николаос встал с кресла и посмотрел на сослуживца — кофе будешь?

…………

Сидя на лавке в камере полицейского управления, Алекс вспоминал свою свадьбу. Он тогда сильно робел, и никак не решался предложить Ане выйти за него замуж, хотя они встречались уже около года. Нерешенный вопрос с документами, подтверждающими его еврейское происхождение, не давал покоя: Как Аня к этому отнесется? Но она лишь беззаботно отмахнулась, когда Алекс наконец отважился рассказать ей о проблеме.

— Полетим на Кипр! Сейчас многие там расписываются. Даже веселее будет, это же два в одном! Путешествие!

Более Алекс ни секунды не сомневался и вскоре самолет перенес их на каменистый остров Афродиты. Несколько чудесных дней отпуска, после росписи в магистрате Пафоса, пролетели как один миг. Они бродили по берегу, купались и загорали на чистейшем пляже, а когда надоело, арендовали машину и рванули в горы, там а эти дни проходил фестиваль роз. Череда живописных миниатюрных деревушек проносилась за окном. Замечая веселую кутерьму праздника, они останавливались на пару часов, гуляли вдоль рядов со всявозможными сувенирами, а потом безмятежно проводили время, слушая выступления местных музыкантов. Целый день они слонялись меж лотков на импровизированных базарах, где продавали розовую воду, мыло, всевозможные безделушки и сразившие Алекса наповал шарики из теста, пропитанные медом и розовой водой, наполнявшие рот тягучей и сладкой патокой. Аня восторженно впитывала дух этой милой и уютной жизни. Строила планы на будущее. Алекс не мог оторвать от нее глаз, не веря тому, что такая девушка согласилась стать его женой.

Память вновь вернула Алекса на три дня назад. Прошло пять лет со дня свадьбы. Он уговорил Аню прилететь сюда снова и отпразновать годовщину их совместной жизни. Честно говоря, она не очень то и хотела ехать: материальное положение их маленькой семьи в последние пару лет, особенно после покупки этого чертового дорогущего коттеджа, оставляло желать лучшего. Не хотелось ей и Юлю, их чудесную дочку, оставлять одну, но дедушка, души не чаявший в своей куколке, пообещал присмотреть за ребенком. Они оба очень устали от бесконечной рутины. Ане показалось, что немного отвлечься от навалившихся на них проблем не помешает, и позволила Алексу себя уговорить.

Теперь ее тело лежит в темном холодильнике..

.......

Рейс из Пафоса приземлился около часа назад, а Алекс все никак не появлялся. Евгений Александрович нервно сжимал и разжимал кулаки, не находя себе места. Всю неделю, с момента когда ему впервые сообщили ужасные вести, и до сих пор, он пребывал в шоке. Его жизнь, надежды на будущее его семьи, рассыпались в прах. Даже малышка Юля, ненаглядная внучка, которой он пока ничего не рассказывал про случившееся с мамой, почуяв неладное, спросила почему он такой хмурый. Юлечкино будущее беспокоило теперь Евгения Александровича больше всего. Впрочем, к Алексу он всегда относился как к сыну. Даже придя в себя от горя и осознав, что дочь мертва, пожилой мужчина первым делом подумал о нем. Насколько тяжело наверное, перенести это ужасное подозрение и допрос в полицейском участке. Евгений Александрович не понаслышке знал как относятся полицейские к подозреваемым. Много лет плотно работал с ними. Хотя это конечно не главное. Это поправимо, а Анечку он уже не сможет обнять никогда. Все что осталось Евгению Александровичу, это стоя со слезами на глазах рядом с полицейскими в дальнем углу аэропорта, ожидать тело дочери, прибывшее с Кипра. Наконец мимо них провезли каталку, накрытую белой простыней. Вслед за тележкой вышел Алекс, выглядевший разбитым и подавленным. Евгений Александрович медленно и неловко, как во сне, приблизился к нему, и секунду помедлив обнял — Как же ты не уберег ее? Что мы теперь будем делать? — Евгений Александрович бормотал, пытаясь держать себя в руках, но все равно речь слилась в трудно разбираемую смесь плача и шепота — Что… ну… а они там? Как же...

— Не знаю как это произошло… Я хотел показать ей лагуну внизу, но она вдруг оступилась и соскользнула вниз. Я не успел даже среагировать. Все произошло за секунду. Я сам чуть не полетел за ней — Алекс обнял старика и слегка подтолкнул к выходу — Идемте, мы свободны, они все подготовят к похоронам.

………

На столе лежали документы из банка. Детектив Барак Каспи уже больше часа вчитывался в протокол Кипрской полиции, полученный им по почте вместе с заданием расследовать обстоятельства смерти некой Анны Шехтер. Из сопроводительных бумаг как будто было ясно, что падение со скалы, произошло вследствии неосторожности. Первичное расследование пришло к выводу, что это произошел несчастный случай. Однако у страховой компании банка, с которой Барак сотрудничал, имелись некоторые сомнения: муж пострадавшей, находившийся вместе с ней на тропинке, слишком быстро собрал документы и подал просьбу об отмене ипотечной ссуды, которая составляла почти полмиллиона евро, и была взята лишь два года назад. Барак пытался понять, что могло подтолкнуть Алекса Шехтера, безутешного мужа, оплакивающего погибшую жену, потребовать отмену платежей по ипотеке через три дня после возвращения в страну. Такие обдуманные действия сильно выбивались из стандартного поведения людей потерявших близких, и потому стали зацепкой, подтолкнувшей Барака углубиться в изучение данного дела.

Навык расследований времен его службы в армии в подразделении военной полиции, а потом и несколько лет в иммиграционном отделе министерства внутренних дел, выковал у него жесткую хватку. Репутация Барака была слишком высока, и потому его просили разбирать самые деликатные и неоднозначные дела, где требовались оригинальные рещения и предприимчивость. Сыщик обдумывая с чего начать, неспеша покрутил карандаш между пальцами, а потом набрал номер телефона на Кипре.

— Офицер Сократис? Добрый день, простите мой английский, но я обязан задать вам несколько вопросов по поводу дела, которое вы вели на прошлой неделе. Меня зовут Барак, я следователь страховой компании из Израиля.

— Да у меня есть пара минут, но я право не знаю чем могу вам помочь. Все что известно указанно в нашем отчете. Он находится у вас?

— Конечно, мы получили копию из международного отдела полиции. Дело в том, что меня интересуют не факты, а возможно, какие то странности. Что-то не укладывающееся в общую картину — Барак не уверенный в точность своего вопроса повторил — Необычная манера держаться возможно. Штрихи не вписывающиеся в общую картину...

— Вроде ничего такого — Николаос Сократис колебался — однако, возможно это ерунда, но я заметил, что муж покойной был неестественно спокоен. Такое поведение можно отнести на счет обычного в такой ситуации шока. Кроме того он позвонил в скорую помощь и полицию самостоятельно, со своего телефона. Это довольно странно, поскольку иностранцы редко знают подобные номера заранее. Когда мы попросили объяснить этот факт, подозреваемый замешкался, но пояснил, что всегда боится упустить какую либо мелочь, и следствием данной фобии является излишняя предусмотрительность. Разумеется был проверен его мобильный. Там действительно оказалось огромное количество телефонных номеров, связанных со всевозможными службами на Кипре.

— Понятно, возможно еще что-то? — Барак напрягся.

— Более ничего. В остальном, он был адекватен. Думаю, что никакой подоплеки к убийству не было. Вы же читали о его алиби. Могу помочь вам чем-то еще? — голос кипрского следователя торопил собеседника.

— Да-да, я прочел про бездомного видевшего их на горе. Не слишком достоверный свидетель. Он кажется даже не смог опознать Алекса, был далеко на склоне внизу. Что он там мог увидеть? Однако в любом случае вы мне очень помогли. Спасибо и до свидания.

Попрощавшись, Барак задумался, а потом позвонил в сотовую компанию Алекса. Объяснив в чем дело, он назначил встречу.

………..

Евгений взглянул на Пакпао. Она как всегда была занята разговором по телефону со своими родственниками. Не могла жить без своих детей. Ей приходилось тяжело работать в Израиле, так как ее муж сидел в тюрьме и не мог зарабатывать. Всю свою любовь к детям Пакпао изливала на внучку Евгения Александровича. Няньчилась с ней всякий раз, когда родители привозили Юлечку к дедушке. Несколько лет назад Анечка, его сердобольная дочка, предложила Пакпао работу и тем спасла ее от депортации, взяв помошницей к Евгению Александровичу. Несмотря на то, что он вполне мог о себе позаботиться, Евгений сдался на уговоры дочери. Ранее Пакпао работала у отца ее подруги, но тот умер, и сиделку, 6 лет жившую в их семье, должны были вернуть обратно в Тайланд. Ей долго искали другую работу, но подходящих вакансий никак не находилось. Дело дошло до того, что несчастную тайку поймали на улице и посадили в камеру предварительного заключения. Тут-то Аня и подумала про Евгения Александровича, который до тех пор отказывался от работницы по уходу, полагаясь только на собственные силы. Молящие глаза женщины и уговоры дочери сделали свое дело. Пятеро детей в Мукдахане не остались без помощи.

…………

Облокотившись на стол, Барак обдумывал положение. Данные из сотовой компании однозначно доказали, что в деле падения на Кипре не все чисто. Выяснилось, что Алекс и Аня за последние пять лет несколько раз выезжали за границу, но никогда не оформляли сотового пакета услуг для звонков за границей. Никогда, кроме последнего случая. Именно в последней поездке Алекс заказал телефонную линию, открытую для звонков за границей.

Получив эти сведения, Барак позвонил отцу Ани и осведомился, как Аня и Алекс связывались с родственниками, когда бывали в поездке, на что удивленный Евгений Александрович, как он представился, объяснил, что его ребята звонили только через интернет, с помощью специальной программы звонков и сообщений. Аня и Евгений всегда договаривались о времени звонка заранее, и он с нетерпением ожидал связи с детьми. К сожалению, ноги в последнее время, отказывались ходить, и путешествия за границу стали для него очень тяжелы. В более молодые годы, когда он работал в Еврейском агентстве, Евгений Александрович обожал вояжи в другие страны. Теперь лишь путешествия детей радовали сердце и позволяли приобщиться через них к немного забытому ветру странствий и приключений. Евгений объяснил Бараку, что Алекс был родным в его семье. Родители парня жили в России и совершенно не собирались переезжать в Израиль. Более того, почти не общались с сыном. Изредка Алекс созванивался с матерью, но разговоры почти всегда оканчивались ссорой. После подобных звонков связь прерывалась еще на пару лет. Даже обожаемую Евгением внучку они видели всего один раз.

Голос Евгения на другой стороне линии потускнел и неожиданно он задал вопрос:

— А почему вас собственно это интересует? Вы сказали, что вы следователь страховой компании. Есть какие-то подозрения в отношении моих детей?

— Уважаемый Евгений, я не криминальный следователь. Меня нанимают в ситуациях, когда страховая компания не полностью уверена, что в несчастном случае нет никаких подводных камней. Потому я вынужден задавать вам эти вопросы. Мы хотим быть полностью убежденными, что никаких поводов сомневаться нет.

— К какому же выводу вы пришли? Если имеются сомнения в обстоятельствах смерти моей дочери, я обязан знать! Понимаете? Обязан! — Евгений Александрович в волнении повысил голос — вы точно знаете, что там произошло. Прошу вас, расскажите мне.

— К сожалению, я не имею права сообщать вам о своем расследовании, но я передам все, что собрал в страховую компанию, а так же в полицию. Вы сможете позвонить им и узнать, что предпринимается по вашему делу. Простите, но я вынужден проститься. Спасибо за беседу.

Барак повесил трубку, еще раз обдумал факты, которые передал ему Кипрский офицер полиции и сотовая компания, взвесил последствия и решительно придвинувшись к компьютеру, напечатал отчет для страховой компании.

………...

— Вы огорчены Евгений? — Пакпао искренне заботилась о нем, и Евгений Александрович ни разу не пожалел, что помог ей.

— Нет дорогая моя, все в порядке, все хорошо.

— У вас огорченное лицо, вам снова звонили по поводу Ани? Может с Юлечкой что-то не так?

— Да, это про Аню. Точнее про Алекса. Следователь говорит, что там дело не чисто, но конкретнее не объясняет — Евгений покачал головой — завтра позвоню в полицию. Надо разобраться — Он снова сокрушенно покачал головой и вышел из комнаты.

………..

Евгению Александровичу стало немного легче, когда Алекс попросил временно переехать к нему. Хотя Юлечка стойко перенесла известие о смерти мамы, но оставлять ее одну с няней, чужим в общем-то человеком, Евгению представлялось нецелесообразным. Евгения Александровича особенно радовало, что он мог теперь проводить с ребенком почти все свое время, и хотя бы немного отвлечься от горя. Правда в следствии этого, ему приходилось каждый день видеть Алекса, в отношении которого у Евгения появились подозрения, после разговора со следователем, но он держал себя в руках и обдумывал что можно сделать, дабы подтвердить или развеять дурные предчувствия, не оставлявшие его в покое.

Надежда на полицию не оправдалась. Там нашли отчет следователя страховой надуманным, и не стали открывать дело заново. Да и сама страховая немного поколебавшись, приняла точку зрения закона и выплатила Алексу всю страховую сумму.

Но подозрения не отпускали Евгения Александровича и он целыми днями ходил из одного угла комнаты в другой, так будто у него и не было никаких проблем с ногами. Мысли полностью поглотили его. Никаких дельных идей в голову не приходило, поэтому пришло решение снова обратиться к последнему человеку, который мог пролить свет на обстоятельства смерти его дочери — к сыщику из страховой компании. В настоящий момент, когда дело закрыто, возможно тот сможет раскрыть все факты, относительно которых сомневался. Те что, по его мнению, не вписывались в официальную версию. Евгений повернулся и резко вышел, столкнувшись на входе с Пакпао, встревоженной состоянием своего подопечного.

— Прости, мне нужно срочно позвонить — проговорил Евгений Александрович на ходу.

Пакпао задумчиво проводила его взглядом, потом набрала номер и коротко переговорила со своим невидимым собеседником о тревожном состоянии пожилого мужчины. Сообразив что от нее требуется, она поколебалась немного, но вновь взяла в руки телефон, набрала знакомый номер и терпеливо дождалась, пока на другом конце длинная цепочка людей позволит ей поговорить с мужем.

………

Расслабившись за столом, Алекс лениво наблюдал, как Юля играет на берегу моря. Жара совсем разморила его, и не было даже желания потягивать прохладное тайское пиво. Ему подумалось, что Евгений Александрович очень вовремя предложил эту поездку. Можно хотя бы ненадолго вытащить ребенка из дома, где все напоминает о том, что у нее теперь нет мамы. Поначалу Алекс противился путешествию. Ему казалось, что поездка будет выглядеть оскорблением памяти Ани, но Евгений Александрович настаивал, что как Юле, так и самому Алексу надо сменить обстановку и немного передохнуть. Дать место свежим впечатлениям, оторваться от горьких мыслей. Евгений Александрович даже оплатил билеты и гостиницу, хотя Алекс сопротивлялся.

Сейчас, сидя на пляже Сурин, на северо-западном побережье острова Пхукет, погрузив босые ноги в теплый песок, и глядя на мелкую волну, набегающую на берег лагуны, где они с Аней отдыхали еще до рождения Юли на потрясающей пляжной вечеринке. Аня была уже беременна и не могла отплясывать, но они лежали на пляже, потягивали коктейли и слушали музыку. Это было чудесное время. Как жаль что оно прошло. Алекс потер виски и через пару минут тяжелые мысли отошли на задний план. Он встряхнулся и понял, что пора забыть то, что произошло и жить дальше. Возвращаться в привычное русло, начинать планировать будущее, тем более, что оно начало приобретать так давно желаемые им черты легкости бытия. Он свободен, у него нет долгов и прекрасный источник дохода, в виде их с Аней коттеджа в Модиине, приобретенного с таким трудом. Как не жалко Аню, но надо жить дальше, может даже уехать из Израиля и остаться здесь, в этом тропическом раю, где все так дешево и беспроблемно. Наверняка Евгений Александрович будет сопротивляться, но Алекс найдет способ убедить его. Так будет лучше для всех, первым делом для Юлечки.

Алекс взглянул на часы, время приближалось к одинадцати утра. Рейс вылетает в три, так что пришло время забрать чемоданы из номера и позвонить знакомому таксисту, который отвезет их в аэропорт. Пора возвращаться домой и начинать действовать.

………

— Юля, стой пожалуйста рядом со мной, никуда не отходи. Тут так много народа, что можно потеряться в любую секунду — немного раздраженно проговорил Алекс дочке — нам нужно пройти досмотр багажа, а потом, когда мы наконец сможем избавиться от чемоданов, еще и паспортный контроль. Пока что нужно стоять вот в этой очереди, ничего не поделаешь — Алекс пододвинул девочку к тележке, повернулся к водителю такси и вежливо поблагодарил — Кобкун краб Сонтхи, я передам привет вашей родственнице. Буду рад увидеться в следующий раз.

Таксист улыбался и приветливо кивал Алексу и Юле, пока они не скрылись в здании аэропорта, потом достал телефон, набрал номер и произнес

— Пакпао, все готово.

………

Евгений Александрович смотрел в иллюминатор и думал о предстоящей встрече с зятем. Добро всегда возвращается сторицей, впрочем как и зло. Он не знал точно, виновен ли Алекс в смерти его дочки, но внутренний голос и телефонный разговор с Бараком, дознователем страховой компании, который принял его беду близко к сердцу, усилил подозрения. Евгений Александрович прикрыл глаза, откинулся в кресле и вспомнил, как пару дней назад пригласил детектива в гости дабы обсудить дело в подробностях. Барак согласился на встречу и приехал ровно к пяти вечера на следующий день. Пакпао впустила его в дом. Кивнув ей и взглянув в зеркало, Барак довольный собой прошел в салон. Евгений Александрович предложил присесть, и страховщик подробно объяснил Евгению Александровичу, в чем состоят его сомнения и почему полиция не станет тратить на них время. Проговорив около часа, Барак попрощался и двинулся к выходу. Он попросил Пакпао проводить его. Она вернулась через несколько минут встревоженная. Евгений Александрович занятый своими думами не обратил на это никакого внимания, пока Пакпао не подсела к нему и не спросила как прошла встреча. Евгений Александрович тяжело вздохнув, поделился с ней своим заполняющим грудь отчаянием. Что он, пожилой инвалид, может сделать, если государство не хочет ему помочь? Вот раньше, когда он занимал ответственный пост в агентстве, он мог нажать на нужные клавиши, а теперь на пенсии… Неожиданно для него Пакпао, его палочка-выручалочка, шепнула ему на ухо неожиданную мысль и подарила надежду на справедливость. Пожилой мужчина и его помошница еще долго обсуждали свои дела, но сомнения продолжали терзать Евгения Александровича и сейчас, в самолете на Бангкок, куда они летели забрать его внучку из чужой страны, а заодно и поговорить по душам с Алексом.

………

Барак удовлетворенно улыбался. Его реноме в мире детективов не пострадает. Ни разу тот, против кого он работает не смог выкрутиться. Многим сыщикам его методы не по душе, ну и наплевать. Главное, что клиенты особо ценили его как специалиста высшего качества и всегда платили внушительные премии за качественно исполненую работу. Он был уверен, что и в этот раз все выйдет как надо. Крупный клиент из страховой компании будет доволен. Годами формировавшаяся сеть не подвела его и теперь. Оставалось терпеливо ждать улова.

………

— Что с Юлей? Евгений Александрович, я не понимаю, что происходит! — Одетый в синюю тюремную робу Алекс резко повернулся к вошедшему — Я не понимаю, как это оказалось у меня в сумке!

— С Юлей все отлично. Как только мне сообщили о тебе, я попросил Пакпао связаться с родственниками, и те согласились временно взять ее к себе. Сейчас я оформлю все документы и заберу ее домой. Ты лучше скажи мне как ты тут? — Евгений Александрович присел на стул напротив Алекса — Твоим делом сейчас занимается министерство иностранных дел. Они хотят забрать тебя домой, но тайцы утверждают, что пока ты не сознаешься, в Израиль тебя не отпустят.

Алекс опустил плечи и нервно подрагивая заговорил

— Я не знаю, я не понимаю откуда? Я же, вы же меня знаете. Никогда и ни с кем… Я же с Юлей! Они меня били, не дают воды и посадили рядом с этим ужасным сливом нечистот! Там так воняет, что меня все время рвет, а они за это меня снова бьют… Евгений Александрович, я не выдержу тут долго. Пожалуйста, помогите мне! — Алекс не мог более сдерживаться, зарыдал и обмяк на столе. Охранник рявкнул на него и Алекс испуганно выпрямился — Прошло всего четыре дня, а я уже на грани Евгений Александрович. Прошу вас сделайте что нибудь, позвоните, у вас наверняка остались знакомые котрые могут помочь. Спасите меня!

— Саша — Евгений Александрович помедлил, словно подбирая слова — я сделаю для тебя все что можно, я знаком с консулом еще по агентству и с удовольствием попрошу его ускорить твое перемещение, но я хочу, чтобы ты ответил мне честно: Анино падение твоих рук дело? — Евгений Александрович поднял голову и впился в Алекса тяжелым взглядом.

— Нет! Нееет! Я не при чем! Она сама! — Алекс испуганно отшатнулся— Почему вы об этом говорите? Какая связь? Меня взяли за наркотики! — он заметно дрожал и воскликнул не понимая — Почему вы об этом спрашиваете?

— Саша, твое возвращение домой зависит от честности. Если ты мне не признаешься, я не стану настаивать на твоем возвращении, более того, я задействую все свои связи, чтобы воспрепятствовать этому, и тогда это возьмет несколько месяцев, а может и лет. Cкажи мне Саша. Облегчи совесть. Я не буду мстить, ты можешь не волноваться — Евгений Александрович наклонился к Алексу поближе и прошептал — Я уже… Помнишь таксиста? — Он улыбнулся, и откинулся назад наслаждаясь произведенным эффектом. Будто пораженный громом Алекс с ужасом смотрел на Евгения Александровича — сознайся. Или ты не вернешься домой, не увидишь больше дочь, я заберу у тебя опеку над Юлей навсегда…

Алекс не веря своим ушам ошарашенно качал головой. В его голове проносились картины будущего в тайской тюрьме. Он обреченно вздохнул и проговорил

— Вы не оставили мне выбора. Как вы могли так со мной поступить? — Алекс хотел было продолжить, но вдруг его глаза наполнились слезами и он обреченно пробормотал — хотя наверно вы правы, видимо это мое искупление, за то как мы жили. Я подвел ее. Не смог оправдать ее доверия. Вот и кара. Вы правы. Мне нет прощения. Я толкнул ее…

………

Миниатюрное записывающее устройство лежало на столе директора страховой компании. Он улыбнулся Бараку и предложил выпить виски.

— Вы как всегда проявили себя. У вас крайне нестандартное мышление. Мы весьма ценим ваш талант решать проблемы. Но у меня возник вопрос: вам не жалко Евгения? — директор заинтересованно взглянул на Барака — его видимо посадят теперь, как и эту тайку…

— Пакпао уже депортирована, так что ей ничего не грозит. Я просто закончил то, что должен был сделать много лет назад, когда этот Евгений взял ее к себе. Что же касается его самого, то за это можно не беспокоится, он уехал на родину, в Белоруссию. Нашему правосудию нет дела до преступлений в Тае, особенно если местные власти сами не проявляют интереса к делу, так что его искать не будут. А тайцы ведь даже не знают о совершенном им преступлении.

— А ребенок? А ее отец? — вы выкинули девочку в страну третьего мира. Она теперь подопечная своего деда, а отец и вовсе сидит в тюрьме в другой части света — директор отхлебнул из стакана.

— Ничего страшного с ней там не случится, получит образование, вырастет и если захочет вернется. Она же остается нашей гражданкой. Ей там будет лучше. Подальше отсюда. Что же касается этого Алекса, то конечно я ему немного сочувствую, но иначе вы были бы вынуждены заплатить полную страховую сумму, а это не то, для чего вы наняли меня. Ничего с ним не случится. Переживет. Израильская тюрьма не тайская — Барак допил содержимое стакана одним глотком и добавил — Чего стоят показания какого-то греческого бездомного, по сравнению с признанием самого подозреваемого. Признание царица доказательств. К сожалению не помню кто это сказал, но система работает безотказно — Барак взглянул на часы, и перейдя на деловой тон осведомился — Когда я получу свой чек?