Дни Великой Пустоши. Пролог

Пролог

Умершим бывают поблажки: в их честь наполняют бокалы, поминают добром и заочно щадят. Тебя можно попросить об одной? Разреши говорить с тобой по-приятельски? Действительно можно?

Тогда взгляни на неровные строки в помятой тетради. Представь себе лицо, обожжённое солнцем. Радиоактивные слезы в бледно-желтых глазах. Каменный от сухости голос. Представил? Очень приятно, теперь мы знакомы.

Почему я назвался умершим?

Понимаешь, эту тетрадь я берег от холода, зноя, кислотных дождей и чужих посягательств. Но ты ее держишь в руках. Значит, тело мое глодает зверье. С рычанием делят добычу, полируя кости добела. Затем придут костоеды и пожрут меня без остатка. В новой эпохе даже трупы не долговечны.

Мир превратился в руины. Сегодня его наполняют: пустыня, радиация и злобные твари. Какофония безумного музыканта или сумасбродство слепого художника не могли бы передать большего диссонанса между прошлым и нынешним днем. Земля раскалилась докрасна и остыла за одну ночь. Подноготную пустоши и ее законы, ты поймешь по ходу рассказа. Не хочу утомлять тебя мелочами, хотя постараюсь рассказать обо всем.

Так долго предсказываемая третья мировая война, вопреки ожиданиям, разразилась внезапно. Протектором военного сапога вколачивала слово «мир» в уложенные штабелями тела. Выбрались тысячи, погибли миллиарды. В дар богу войны мы пожертвовали слишком много. Кто-то сказал, что четвертая мировая будет вестись лишь камнями и палками. Очень точно подмечено. В новом мире стреляют редко, чаще луки, копья, мечи.

Сменилось поколение. Ушли испуганные вернулись озлобленные и жестокие. О прошлом могут рассказать лишь глубокие старцы, остатки книг и легенды, а родившееся после войны, видят только руины, мертвые зоны, обезумевшую флору и фауну.

Едва подняв голову из пепла, человек, не изменяя себе, снова принялся делить зоны влияния и вести войны за то, что когда-то считал мусором. Возможно от того, что наш брат хоть и не оригинален, зато чрезвычайно многогранен. Одни одержимы идеей чистой расы, другие законностью и отсутствием войн, третьи грезят свободой. В свой срок я расскажу о тех и других.

Сама идея вести дневник возникла спонтанно. Сначала записал одну мысль, за ней появилась другая и третья. До тех пор пока я не нашел чистую тетрадь, в груде обугленного хлама.

Человеку, чьим уделом большую часть времени было молчание и темнота, дневник стал суррогатным способом вести диалог с незримым читателем, а иногда с самим собой.

В промежутках между рейдами, в любви и ненависти (которые, как оказалось, мне не чужды), на крышах домов, полуразрушенных и облизанных ветром, что бы ни случилось, я находил время поговорить.

Хотелось бы поблагодарить тебя за то, что решил пробежаться по мятым страницам. Близких у меня нет, друзей теперь тоже.

Я покажу тебе мир моими глазами. Многое ты уже видел и слышал, ощущал собственной кожей. Знаешь. Даже если пустошь не обжигала твои ступни, у тебя есть своя долина смерти. Ты ведешь в ней борьбу, о которой никто не догадывается. Когда-нибудь ты захочешь рассказать мне о ней, обещаю, я дослушаю все до конца.

Ну а пока прошу тебя следовать за мной.