Гротеск

Пепел...

Пепел мира подсознания...

Светел

ещё взрыв-воспоминание,

звонок

ещё крик-опровержение,

тонок

штрих границы для вторжения.

Лики

все вокруг меня чужие.

Блики

все уродства обнажили.

Ноты

скучковались все в миноре.

Кто-то

вынул нож в жестокой ссоре.

И я напуган. Уйду, махну рукой, всё брошу.

Да, я напуган. Не светит мне здесь ничего хорошего.

Пусть я напуган, что ж,

не я ведь вынул нож.

Слёзы

проглотив, утопишь стоны.

Звёзды

всё с небес, да на погоны.

А на деле

эти звёзды слёз не стоят.

… Прыщ на теле

не мешает, но расстроит.

Пьедестал,

как святыня — не пустует.

Взял и пал

град-герой в притворной суе.

Искр вкус

понимают братья-волки.

Иисус! —

значит будут кривотолки.

А я напуган. Не стыдно в этом самому себе признаться.

Хоть и напуган, но хватит смелости, чтоб не вмешаться.

Напуган и устал.

Не рвусь на пьедестал.

Знали,

что плоды раздора зреют.

Ждали,

как сердца окаменеют.

Слёзы

кислотой плоть прожигают.

Звёзды

на плечах и то сгорают.

Лорды

перед чернью пали ниц.

Морды

надевали поверх лиц.

Стыли

глотки, харкая проклятья.

Выли

в си-бемоле волки-братья.

Знали,

что взойдут вражды колосья.

Рвали

кто одежду, кто волосья.

Крали,

едва пережив побор.

Спали

после выстрела в упор.

Метил

в пах. Промазал от незнания.

Светел

ещё взрыв-воспоминание,

слышен

ещё крик-опровержение,

вышел

у надежды срок хранения.

Я удивлён. Больше, чем напуган. Я взъерошен.

Хоть удивлён, уйду, махну рукой, всё брошу.

На дату не взгляну срока хранения

моего терпения.

— — -