8.

После всего оставалось одно — любить ее, чтобы не помнить о нем;

Не столько о нем, как о его предательстве.

Чтобы не собирать по осколку себя день за днем,

Забыть о странных и диких снах, выворачивающих сознание.

А за подкладкой что? Глупая жажда любви.

Жажда чувства, ничем не оправданного.

И не брать — нет, и не с кем-то делить...

А всего лишь — отдать… Много, да? И — надо ли?

Не надо. Лучше слушай и молчи. А еще лучше — во тьме глохни.

Но бьется, как тонкая пульса нить

Тот самый

Родной

Единственный

Голос