Медвежий праздник

Медвежий праздник

Это праздник очень древний,

Очень шумный и прекрасный!

Будут люди всей деревней

Отмечать медвежий праздник.

Мы его так долго ждали,

Стариков мы умоляли,

Чтоб на праздник нас позвали,

О котором мы мечтали.

Не хотели нас обидеть,

Не посмели отказать.

Лучше самому увидеть,

Чем из книжек прочитать.

— Вот он едет! — крик раздался.

Побежал к реке народ.

— Петр снова постарался.

Он Хозяина везет.

Да, медведь бывает кроткий,

Если только он убит…

Он на дне моторной лодки,

Пасть оскаливши, лежит.

Вечер. Мы к Петру идем

Важно, чуть не строем.

Вот и дом его. А дом

Прадед его строил.

Мебель к стенкам да в углы.

Вот и не мешает.

Два стола впритык. Столы

Шкура закрывает.

Между двух когтистых лап

Голова медвежья.

Мол, прилег я и ослаб,

Но остался прежним.

Вскоре в доме стало тесно.

С маской здесь берестяной

С длинным носом неизвестный

Кто-то пляшет танец свой.

С палицами — это весла —

На полу сидят юнцы,

Лодку под призывы взрослых

Правят к берегу гребцы.

Быстро спрыгнули на берег.

В лес теперь они идут.

И медведя — каждый верит —

Обязательно найдут.

Луки, палицы и ружья —

Любо-дорого смотреть!

И одно им только нужно,

Чтобы встретился медведь.

Но один охотник что-то

Всё от них приотстает.

«Не хочу я! Не охота

Мне охотиться!» — поет.

И в кусты, в стороночку.

Там его толкать:

«Этому ребеночку

Соску надо дать!»

Вот он бурый! Вот где он

По тайге шатается.

Он огромен и силен!

С ним не просто справиться.

Вечером стало прохладно.

Женщины входят в нуй-сахах.

Выглядят очень нарядно

В этих роскошных халатах.

В центр женщина выходит

В красном, словно кровь, платке.

Быстрым взглядом всех обводит

И скользит, как на катке.

Вот она остановилась,

Постояла, закружилась,

Всё быстрее и быстрей.

И платок горит над ней,

Словно пламя. Языками

Обжигает потолок.

Бабы жмутся. С мужиками

Отступают за порог.

Только Петр сидит вальяжно

И взирает из-под век.

Он сегодня самый важный

На деревне человек.

И ему закон и власть

На весь праздник отданы.

Он сегодня, словно князь

Среди верноподданных.

И готов теперь любой

Быть его работником,

Потому что царь лесной

Покорен охотником.

Вот невеста и жених

Подошли, волнуются.

Петр сблизил руки их.

Пусть уж поцелуются!

Есть душа у сангультапа.

Если он начнет звенеть,

Могут женщины заплакать,

А мужчины каменеть.

И старик седобородый

Хриплым голосом поет,

Как различные народы

Покорил ихдревний род.

И о том, какие были

Воины-богатыри.

И за подвиги их чтили

Даже белые цари.

Вот и новые артисты

Подоспели. Муж с женой.

Муж, моргая быстро-быстро,

У жены сидит больной.

Гладит руки ей, вздыхая,

Подает горячий чай.

С просьбой к идолу взывает:

«Видишь горе? Выручай!»

Только просьбы истукана

Не смогли расшевелить.

Бабу идол деревянный

Не торопится лечить.

— Вот ты как! — вскричал супруг.

— Так ты помогаешь?

Ты, выходит, мне не друг,

Даже не товарищ.

И швырнул его на пол,

Раз помочь не хочет.

Закатился он под стол,

Вся изба хохочет.

Ну, зачем такой божок?

С нами он не дружит.

Если он помочь не мог,

Значит, он не нужен.

По душе Петру пришлись.

Чистая комедия!

«С истуканом обошлись

Так же, как с медведем я!»

До чего же хант хитер!

Сам себе хозяин!

Верит в духов до сих пор,

Хоть и христианин.

В песнях, играх, шутках, плясках

Пролетает вечер весь.

Все мужчины в разных масках.

Не узнаешь, кто ты есть.

Лица женщины платками

Закрывают от людей.

И сверкают огоньками

Темных глаз из-под бровей.

Не узнает их хозяин,

Тот, что на столе лежит,

А поэтому не станет

Злиться и не отомстит.

Деревенские артисты

И подвижны, и речисты.

Это целый же спектакль

Разыграли просто так!

Безо всяких репетиций,

Режиссеров дорогих…

Настоящие артисты!

Хоть сейчас не сцену их!

Почему же люди в масках,

Лиц не смеют показать?

Чтобы в этих играх-плясках

Их медведь не смог узнать.

А иначе он запомнит,

Затаит на сердце месть.

И в тайге тебя догонит

И в деревню будет лезть.

Будет мстить и днем и ночью

Царь лесов, озер и рек.

Пред его звериной мощью

Беззащитен человек.

Вот охотники и мажут

Грязью, сажею себя,

А убив медведя, скажут:

«Я не местный. Русский я».

И пускай лежит убитый,

Дух его имеет слух.

Всё услышит, всё увидит,

Всё запомнит этот дух.

Только мы тебя обманем,

Как мальчишку проведем.

Открывать лица не станем

И имен не назовем.

На другую ночь опять

Праздник продолжается.

Каждый роль свою сыграть

Хорошо старается.

Выполз дряхлый старичок,

Ноги чуть шевелятся.

Своей палкой чок-чок-чок!

К молодухе целится.

— Очень мне нужна жена.

Я же без старухи.

Третий год уже она

Там, где бродят духи.

Молодица хи-хи-хи.

Быть его невестою?

До чего же старики

Нынче стали дерзкими.

Распалился старичок,

Тянется полапать.

— Помогай-ка мне, сынок,

Девушку сосватать!

Вышел парень из рядов,

Кланяется девице.

— Мой отец, как лось, здоров!

Всё еще шевелится.

Не противься! Выходи

За папашу, девка!

На него ты погляди!

Вон какой он крепкий!

Страхи все гони ты прочь! —

Говорит со вздохом.

— Если что, могу помочь,

Я ж всегда под боком.

Как девице отказать,

Раз так получилось?

Старику женою стать

Быстро согласилась.

Рада девушка судьбе.

Старичка под ручку.

— Скоро я рожу тебе

Внука или внучку.

А сама не сводит глаз

С парня. Улыбается.

— Поскорей венчайте нас!

Так жених мне нравится!

Как же их не обвенчать?

Как не расстараться?

Значит, празднику опять

Завтра продолжаться.

Ну, а сам молодожен

Тут же в пляс пустился.

Только ногу поднял он,

Тут же и свалился.

Подняла его жена,

Суженого, милого.

Отнесла его она

И под лавку кинула.

— Вот твоё где место, хрыч,

Здесь, не на кровати!

Не тревожь меня! Не кличь!

Надоел мне! Хватит!

И в черных, и в желтых, и в красных,

И в синих, как неба гладь.

Должны этот праздник в разных

Нув-сахах они встречать.

Вот лошадиным копытом

Лув-толом халат расшит.

Губы поджав деловито

Старуха безмолвно сидит.

Ниже груди спускаются

Длинные воротники.

На них куницы и зайцы,

Другие лесные зверьки.

Любуйся, медведь! Любуйся!

Вон сколько сразу невест.

Пялит черные бусины

На них господин этих мест.

Резко женщины поднялись.

И сахи на пол летят.

В ярких платьях оказались.

Просто чудо, не наряд!

Разноцветные платки,

Все из ненадеванных.

И не сводят мужики

Взглядов очарованных.

И в такой пустились пляс,

Что глазам не верится!

И платки на них сейчас

Ожили, шевелятся.

Как хозяин удержался,

Видя этот танец,

С диким ревом не поднялся,

Не схватил красавиц?

От чужих мужчин платком

Женщины закроются.

Лишь о муже, лишь о нем

Надо беспокоиться.

Ни бровей! Ни края уха!

Так закроются платком!

Молодуха иль старуха

Не узнаешь нипочем.

Входит хитрая бабенка.

Крутанулась и к больной.

То качает, как ребенка,

То побрызгает водой.

— Уходите, злые духи!

Здесь вам нечего искать.

Только хуже всё старухе,

Громче начала стонать.

А знахарка подскочила

И платком давай махать.

— Кыш отсюда, злая сила!

Здесь вам нечего искать!

Поднимается мужик,

Взял ее за шиворот.

— Ну-ка спрятала язык,

Пустомеля, живо!

Лишь глаза из-под платков,

А лица не видно.

И от взглядов мужиков

Женщинам не стыдно.

Если умер муж, вдова

Вновь замужней станет.

Младший брат его в права,

Как супруг, вступает.

Тот не прав, кто будет спорить,

Что народ — отдельный космос.

У народов общий корень,

Только каждый лист как остров..

И поэтому похожи,

Как цветов различных ленты.

Хоть живут они, быть может,

На различных континентах.

«Ночью мы не будем спать,

А наденем маски!

Духам можем показать

Мы медвежьи пляски.

Духи сходят по ночам

И по селам шляются.

Если где-то шум и гам,

Там и появляются».

А на третий день выносят

Шкуру. Во дворе медведь

Обезглавлен. Шкуру бросят

На забор теперь висеть.

Во дворе горит костер,

А над ним кипит котел.

Запах мяса. Пар идет.

Собирается народ.

ПЛЯСОВАЯ

Будем мы плясать медведя!

Веселись, пляши и пой!

Он на лодке к нам приедет,

Чтоб увидеть праздник свой.

Мы ему доставим радость,

Что в словах не описать.

Эти ночи с нами рядом

Будет праздник он встречать.

От одежды нашей яркой,

От веселых голосов

И от пляски нашей жаркой

Заплясать и сам готов.

Ну-ка, девки, руки в боки!

Ну-ка так, чтоб пол трещал,

Чтоб хозяин черноокий

Взгляд от нас не отрывал.

В доме славного Петра

Высоки пороги.

Мы пропляшем до утра,

Отобьем все ноги.

Красоты не занимать

Женщинам селения.

И не будем мы стоять

Даже и мгновения.

Пусть услышит вся тайга,

Обь и страны разные,

И крутые берега.

Как поют на празднике!

Эти ночи мы не спим,

Всё поем и пляшем мы!

Показать себя хотим

Господину нашему!

Духи ходят по ночам,

По селеньям шляются.

Где услышат шум и гам,

Там и появляются.

Духи любят, если их

Веселим мы плясками.

В платьях ярких и цветных

Пляшем без опаски мы.

Вот обломанную ветку

Ставят там, где он лежит,

Водрузив на табуретку.

Вроде дерево стоит.

Женщина в халате буром

Неуклюже топ-топ-топ

По избе шагает хмуро,

Взгляд направив в потолок.

Вот стоит она вздыхает,

Вот направилась вперед,

С ветки ягоду срывает,

Направляя ее в рот.

«Я до сладкого охоч!

Сладким сердце радую!

Не уйду отсюда прочь,

Пока не съем всю ягоду!»

Много Обь несет воды

В дали величавые,

Где красавиц молодых

Столько повстречали вы!

Где Иртыш и Обь текут

Манси с хантами живут.

Скот разводят, ловят рыбу

И зверей таежных бьют.

Где кончается Югра,

Есть высокая гора,

А за той горой высокой

Есть глубокая нора.

Хоть и мал у нас народ,

Но в большой стране живет.

От селенья до селенья

Будешь ехать целый год.

Праздник кончился. Встали

Блёстки звезд над селом.

Мы его увидали.

Значит, нам повезло.

Праздник древний — предревний

К нам пришел из глубин.

Люди — звери — деревья —

Это космос один.

Это братья и сестры.

Как-то связаны все.

До чего же непросто

Разобраться в родстве!