Часть 1. Глава I.

Говорят, чем человек становится богаче, тем он меньше знает чувства меры. Ему постоянно «мало». Чувство власти и желание схватить кусок побольше, заглатывает их с каждым днем все сильнее. Человек становится скупой и алчный. Хотя… Может, я слишком придирчив по отношению к богатым людям, но я опираюсь на конкретных людей. Нет, я не должен о всех судить только лишь по одному человеку, но я знаю некоторых людей, которые разбогатели, превратившись после этого в скупых и жадных людей, которым было все мало. В прошлом это были приветливые и общительные люди, но когда им выпала возможность приумножить свой капитал в десятки раз — они ее не упустили, но кое-что все же потеряли. Это доброту и понимание по отношению другим людям. Вот так вот.… И вообще, почему я завел этот разговор. Сидя на подоконнике, я увидел в окно Николая Георгиевича, который шел по улице в сторону своего дома. Он был одет по сезону: теплое пальто и серого цвета шарф, черные брюки и такого же цвета ботинки, коричневая меховая шапка. Так одеваются большое количество среднестатистических людей, но в этом человеке была отличительная черта — черная трость с золотой рукояткой в виде дракона прекрасно подходило к черному пальто, но при общении он очень любил размахивать этой «штукой», демонстрируя всем свое материальное положение. В общем, не нравился мне это человек тем, что он пытался показать себя «королем мира сего». Мне хотелось открыть окно и кинуть в него небольшой мячик, который я сжимал в руке.

Я любил по ночам сидеть на подоконнике в своей комнате, читать книгу либо играть в игры, положив ноутбук на колени. С окна было очень хорошо видно улицу, по которой без конца ходили люди, кто по делам, кто без дела. Главное — там было вечное движение, вплоть до поздней ночи. Именно тогда, когда людей было уже меньше, я выключал свет и сидел на подоконнике, смотря в ночное окно и думая о чем-то предстоящем, но чаще о чем-то успокаивающе хорошем.

Я сидел на подоконнике и мечтал.… Мечтал о чем-то необычном. Мне приелась уже вся эта обыденность: каждый раз, просыпаясь, я умывался, завтракал и шел в школу, после нее приходил домой и занимался до заката. Благо сегодня воскресенье. После ложился спать и просыпался в следующем, абсолютно идентичном дне. И так продолжалось уже несколько месяцев. «Дни сурка» все больше нагнетали и расшатывали и без того мою больную психику. Мне казалось, что вся эта школа, все то, что заставляют учить против воли, дабы получить хоть какое-то образование, все это плавило мой мозг, но деваться было некуда. Нужно добить этот чертов учебный год и оторваться на каникулах. Под словом «оторваться» я всегда подразумевал и, наверное, буду подразумевать книги, игры, прогулку и сон. Все эти четыре компонента помогали моему головному мозгу прийти в норму и расслабиться.

Солнце шло к закату, а я все не слезал. Из кухни доносился мамин голос, сообщавший о том, что всей семье пора собираться ужинать. Семья у нас была небольшая и состояла всего из четырех человек: мама с папой и я с сестрой. Сестра была младше меня, но это не останавливало ее чувствовать себя главной. Я с ней не спорил, ибо спорить с сестрой — это время, потраченное впустую. Поэтому я часто соглашался с сестренкой, даже когда она несла полную чушь.

Спустившись вниз, я сел за стол, где уже сидела моя сестренка. Мама сварганила нам блинчики с повидлом и разлила по чашкам горячий зеленый чай. Со своего кабинета спустился папа с газетой в руках. Он любил постоянно сидеть либо в кабинете, либо в зале и читать свою любимую еженедельную газету новостей.

— Сегодня опять блины? Пора бы включить фантазию, дорогая — улыбнулся папа и сел за стол.

— Раз такой умный — вставай за плиту и готовь. Мне на фантазию времени нет — ответила мама спокойным, явно уставшим тоном. Сестра в это время залепила мне блином по лицу и дико угорала с этого.

— Катя, прекрати! — сказала мама, слегка повысив голос — еда — не игрушка и оставь в покое своего брата.

— Прости мам — не прекращая смеяться, сквозь слезы протараторила сестренка. Я отлепил с щеки блин и, сложив его, положил на край стола. Все дружно принялись ужинать, папа что-то говорил маме, показывала что-то сестренке, а мне будто было все равно. Мои мысли летали далеко за пределами нашего ужина. Мне хотелось сходить на прогулку, подышать свежим воздухом, выкинуть с головы хотя бы на час мысли об учебе.

Поужинав, я встал и спросил у родителей: могу ли я прогуляться не больше часика на улице, и услышав положительный ответ, начал одеваться.

— Благо на улице не так холодно, только смотри недолго и возвращайся. — сказала мне мама.

— Хорошо мам — ответил я, одевая шапку, и вышел из дома.