Шанс. Часть первая. Дар

Вот знаете, сидишь себе в вагоне трамвая, думаешь о чём-то, глядя в окно, а поворачиваешься и успеваешь перехватить чей-то взгляд на себе?

В тот вечер я, как обычно, возвращался последним трамваем далеко за полночь. Да, такая работа. Я — самый обычный охранник в самом обычном круглосуточном супермаркете, которых сейчас очень много. Весь день на ногах, недовольные люди, мелкие воришки, смена до 00:00 — вот лишь часть прелестей такой работы. А что делать? Надо зарабатывать. Когда я был маленьким, очень уж хотелось быть самостоятельным, самому зарабатывать, самому решать когда ложиться спать и что кушать. Хотел — получил. Думаю, каждому из нас знакомо это, ведь каждый был ребенком когда-то.

Но речь не об этом. Я пытаюсь вспомнить все, что произошло в ту ночь. Хочу воссоздать полностью картину произошедшего. И не получается. Только отрывки воспоминаний, как будто их кто-то нашинковал огромным ножом.

Вот я стою на остановке, смотрю на часы — 00:25. Через пять-семь минут уже должен подъехать мой транспорт. На улице холодно, зима нынче выдалась лютая. Через меховые перчатки ощущаю как холод пронизывает пальцы. Интересно, какая сейчас температура на улице? Достаю свой телефон, чтоб посмотреть (Вот они, радости развития технологий) и понимаю, что на холоде аккумулятор разрядился даже в брюках. Ничего, это не беда — мне никто в такое время звонить не должен и я никого будить звонком не планировал. Прячу телефон обратно в карман и вижу в обозримом конце трамвайных путей огни фар. Едет все-таки моё спасение от холода. Подхожу ближе к путям и поскальзываюсь на утрамбованном снегу. Дальше — провал. Не помню, удержался или упал. Но видимо упал и головой приложился, раз такие провалы в памяти.

Вот я поднимаюсь на первую ступеньку и отмечаю, что вопреки обычному, сегодня буду ехать не один — на переднем сидении сидит бабушка лет семидесяти-восьмидесяти. В платке, стареньком сером пальто и с сумкой. Обычная такая бабушка, которые "стаями" ездят куда-то по утрам. Вот только сейчас не утро. Ну, да ладно — это не мои проблемы. Просто привык, что когда трамвай подъезжает к остановке, кроме водителя там нет ни души. И за всю дорогу, максимум еще один человек может сесть в "мой трамвайчик", как я ласково его называю. Бывало, конечно, несколько раз садились пьяные и шумные компании, но это случалось не особо часто — маршрут проходит не в центре города и даже не рядом с ним. Так что, в свою личную статистику я эти компании не считаю.

Поднимаюсь в салон, водитель закрылся изнутри — деньги за проезд не требует, на стук не реагирует. А ночью в трамваях кондукторы не работают. Я пожимаю плечами и сажусь у окна. Мало ли — задумался. Это неважно. Главное — быстрее домой, выпить горячий чай, принять тёплую ванну и вернуть под одеяло.

И снова провал...

Помню, я отвернулся от окна. Что-то отвлекло меня от созерцания спящего, заснеженного города. Я повернулся в сторону бабушки и успел заметить её глаза. Буквально на миг до того как она отвернулась. В них было что-то странное. Белые, как два кусочка мела и страшные как самый жуткий кошмар. Я мотнул головой и нервное напряжение, охватившее меня, спало. Видимо, в самом деле ударился сильно. Отворачиваюсь к окну и пытаюсь думать о работе. О том, как через два дня будет проходить инвентаризация, сколько недостачи опять будет и как это повлияет на заработную плату. Но сосредоточиться не получается. Мысли вновь и вновь возвращаются к старушке со странными глазами. Поворачиваю голову и вижу как она встаёт со своего места и идёт к двери. Видимо её остановка следующая.

— До встречи, молодой человек. До скорой встречи. — неожиданно своим голосом нарушила мерный стук колес по рельсам, старушка. А дальше снова провал. Не помню как она вышла и ответил ли я ей что-то. Пустота.

Вот я выхожу на своей остановке. До моего дома можно дойти двумя путями: через пустырь и дворами за десять минут и по дороге за двадцать. Рассудив, что в такую погоду каждая минута дорога, иду коротким путём. С головы не выходят слова моей попутчицы. Что значит "До скорой встречи"? Она будет ездить в том же трамвае и в то же время? Непонятно. Может просто сумасшедшая? Не исключено. Внешне они ничем не отличаются от людей в здравом рассудке. Но что тогда с её глазами? Почудилось ли мне?

Задавая все эти вопросы и пытаясь найти ответы на них, я шёл по свежему снегу, которого еще не касалась нога человека. А потом снова провал.

И вот я стою возле своего подъезда и не могу найти ключи в карманах. Лихорадочно ищу их и не нахожу. Думаю, как поступить дальше. Ведь будить соседей поздней ночью, чтоб открыли домофонные дверь — очень некрасиво. А стоять и мерзнуть — очень не хочется.

И в это время дверь открывается и оттуда выбегает растрёпаная и, что явно видно, наспех одетая соседка Оля. Красивая девушка, двадцати двух лет, которая мне нравится еще с того момента, как я переехал в этот дом. Вероятно, и я ей тоже нравлюсь. Она неоднократно приглашала к себе на чай и изредка обращалась за мужской помощью — кран поменять, помочь мебель передвинуть и всё подобное. Возможно из нас была бы хорошая пара, но я всё не находил в себе силы пригласить её на свидание.

— Оля, что случилось? Тебе помощь нужна? — крикнул я бегущей соседка спину.

Она никак не отреагировала и продолжила бежать. На углу дома её ждало такси. Девушка села в него и машина взревев сорвалась с места.

А дальше снова провал. Пустота и отсутствие воспоминаний. И вот я сижу у себя в квартире, после ванны, пью чай и вспоминаю произошедшее. Не могу объяснить эти странные события. Надо идти спать. Утро-то оно вечера всегда мудренее.

Я просыпаюсь в холодном поту. На часах 04:53. В голове одни и те же слова: "До скорой встречи". Я сажусь на кровать, снимаю голову руками и не могу прогнать эту мысль. Вдруг слышу шорох в углу и боковым зрением замечаю там движение. Вскакиваю, щелкаю выключателем. Свет не загорается. "Снова перегорела лампа", мелькнула мысль и уступила место удивлению и безумному страху. С угла вышла та самая старушка. Только теперь она была одета в черное платье и с косынкой на голове. В руках она держала странную узловатую палку с серебрянным узорным навершием. И глаза… Теперь они не были белыми — два кристалла чистого льда смотрели меня. И от этого становилось невыносимо страшно.

— Ну здравствуй. Я говорила, что мы встретимся. — сухой каркающий голос эхом отдался в моей голове.

— Кто вы? Что вы здесь делаете? — я прошептал, едва находя в себе силы шевелить губами. Тело оцепенело, мысли пропали, я застыл как стоял с поднятой рукой у тумблера выключателя и всё внимание было приковано к жуткой гостье.

— Кто я? А ты еще не понял? — старушка беззаботно рассмеялась. — Я та, кто тебе предлагает выбор. Либо ты идёшь со мной, либо остаёшься здесь

В этот миг в голове вспышками начинают появляться картинки: я падаю на трамвайные пути, сильно боюсь головой и нащупываю кровь на затылке; я лежу в просторном белом зале, а вокруг меня суетяться люди в халатах — врачи.

— Он приходит в сознание! — слышу густой бас справа;

Вот я снова лежу в том же зале. К моему телу прикреплены куча проводков. Пищат какие-то приборы. Сбоку стоит капельница. В этот раз людей меньше — всего две женщины рядом.

— Время смерти: 04:53. Мы сделали всё, что смогли. — Снова густой бас слышу в последней вспышке нахлынувших воспоминаний.

— Вы Смерть? — поняв всё я решаюсь на вопрос. — Я умер и вы пришли забрать меня с собой?

— Да. Ты очень глупо умер. Но это не беда — если ты пойдёшь со мной, тебя ждёт новая жизнь и новый шанс. — старушка сказала это, испытующе смотря своими кристаллами льда в самую суть меня.

— Но если я откажусь и останусь здесь — я не умру? Или почему вы мне даёте выбор?

— Если ты откажешься, то станешь заблудшей душой. Призраком. Тем, кто не знает покоя и вынужден переживать свой последний день снова и снова. — её голос был твёрд. — Но я хочу дать тебе один шанс. Если отгадаешь загадку — будешь жить. Много или мало — сам решишь. Но предупреждаю, ты будешь помнить всё, если это произойдёт и твоя жизнь никогда не будет прежней.

— Да! Конечно! Дайте мне шанс. — уцепился я за возможность. — загадайте загадку. Я хочу жить!

— Не переживай, она очень лёгкая. "Это дам тебе за просто так и заберу это когда пожелаю". — неожиданно улыбнулась Смерть и я понял, что напротив меня уже не та старушка, которую я видел в трамвае и которая появилась из темноты. На меня смотрела Оля. Та самая соседка. Только глаза были всё теми же ледяными.

— Это Жизнь? — ответ был слишком очевиден, но я ожидал подвоха.

— Да, это жизнь. Запомни, у тебя есть возможность прожить ещё какое-то время достойно и с пользой. Но как ты это сделаешь — решать только тебе.

Я открыл глаза. Две медсестры снимали с меня провода и отключали капельницу. Рядом, на стуле рыдала девушка. И это была она.

— Доктор, он жив! Доктор!

Прошло два года. Оля — моя жена и у нас прекрасная двойня — мальчик и девочка.

Оказалось, что когда я упал, то ударился затылком со всего размаха об рельс, что вызвало обильное кровоизлияние в мозг. Водитель трамвая вызвал "скорую" и меня отвезли в реанимацию. Единственный номер, в памяти моего телефона, на который смогли дозвониться ночью — был Олин. Она примчалась сразу же. И когда я открыл глаза и медсестры увидели, что я жив, Оля бросилась меня целовать и призналась в том, что давно была в меня влюблена. Там же, в реанимации я сделал ей предложение.

И я бы забыл эти события как кошмарный сон, если бы не одно маленькое "но": иногда, глядя в голубые глаза своей супруги я видел там чужой, холодный взгляд, который изучая меня, напоминал слова: "Это дам тебе за просто так и заберу это когда пожелаю".