Кооператив "Мечта"

Двадцать седьмого июля в селе Малые Ляхи на дверях магазина невесть откуда появилось объявление. Загадочно так появилось: утром не было, а в обед уже есть! И ни один человек сказать не смог, кто его повесил. Даже продавщица Люська, которой по статусу все знать положено, не смогла ответить на сей вопрос. Загадочности добавлял и текст объявления:

Кооператив «Мечта»

Мы воплотим Ваши мечты в жизнь!!!

Организационное собрание 28 июля в 18.00 на этом же месте.

— Странное явление, однако! — местный выпивоха Иннокентий почесал затылок. — Это что же получается, все мечты исполниться могут?

— Ой! Знамо какие мечты у тебя! — Люська всплеснула руками. — Три беленькой и закусь!

— Шо ты мелешь, дура?! Я, может, космонавтом с детства мечтаю стать. Как Гагарин чтобы, бороздить просторы мирового…

— Да брешут все! Как это мечты исполнятся? Газпром что ли? Плевать на наши мечты Газпрому! И этим — наплевать! Вытянут денежки и поминай как звали! МММ новое! — Валентин, фермер местного масштаба, махнул рукой. — Я в городе об этом слыхивал. Пошли, Анька, делов не впроворот, а ты тут прохлаждаешься!

Народ, словно почуяв отмашку, стал потихоньку расходиться. Но нет, да нет, на поселковых улочках заводились споры и разговоры: одни поддерживали Валентина, считая кооператив новой пирамидой, другие придерживались мнения, что если есть хоть один шанс на исполнение заветной мечты — нужно его использовать.

***

Двадцать восьмого июля без десяти шесть вечера у магазина собралось все население Малых Ляхов. Все до единого, даже младенцев приволокли — рассчитывали на внеочередное мечтоисполнение.

— Грудничкам мечты исполнять не будут! — распинался Иннокентий. — Потому как мечт у них нету, а если и есть, то четко сформулировать их они не могут!

— Ничего! — выкрикивали ему из толпы. — Мамка сформулирует! Удвоение материнского капитала попросит!

Дружный рогот молодежи отражал настрой собравшихся. Возбужденные скорым мечтоисполнением селяне суетились, ходили от крыльца магазина, в сам магазин и обратно, поглядывали на часы, высчитывая минуты.

В восемнадцать ноль три фермер Валентин встал со скамьи, хлопнул руками по фермерским ляжкам и высказал мысль, которую каждый из них, надеясь на лучшее, гнал от себя подальше:

— Ну что, деревня? Снова нас надули? А я говорил! Никому мы на х… не нужны! Мечты, едить твою! Работать надо, тогда и мечты сбудутся!

Раздосадованный монолог прервал визг тормозов и звериный крик магазинного приживальца, — кота Мурзика — которому автомобиль неизвестной марки с откидным верхом переехал облезлый хвост. Автомобиль остановился, клубы пыли рассеялись и перед собравшимися предстал во всей своей красе молодой человек. Он вышел из автомобиля, захлопнул дверцу, достал из кармана пиджака накрахмаленный белоснежный платок, вытер сперва левую туфлю, затем правую, швырнул платок на заднее сиденье и, сверкая белозубой хищной улыбкой, сказал:

— Здравствуйте, дорогие мои! Кооператив «Мечта» в моем лице рад предложить вам преинтереснейшую сделку!

Легким неуловимым движением молодой человек вспрыгнул на крыльцо магазина и, раскинув руки над толпой, продолжил:

— Господа! Только вам и только сегодня наш кооператив рад предложить возможность исполнения вашей самой заветной мечты! Все до нельзя просто: вы получаете акцию и обмениваете ее на свое желание. Акции выдаются бесплатно! Одна акция в одни руки, кроме семейных пар! Им — одна акция на двоих!

— А чегой-то одна? — возмутилась бабка Изольда, вперши руки в боки. — У мойго алкаша известно какое желание заветное: упиться до поросячьего визгу! А у меня, может, крыша прохудилась? Как мы желания делить будем?

Молодой человек на крылечке пожал плечами и лукаво улыбнулся:

— Ну как же, как же? Муж и жена — одна сатана! Договариваться придется! Такое условие.

Необъятная Изольда, не меняя положения рук, развернувшись на сто восемьдесят градусов, буквально испепелила взглядом тщедушного мужичонку, стоявшего за ее спиной.

— Понял, Ирод? Никаких желаний! Крышу и точка! Только заикнись!..

Мужичонка замахал ручонками и живо скрылся за спинами односельчан.

Молодой человек продолжил.

— Вы желание свое обдумайте хорошенько, потому что второго шанса не будет. Желание одно взамен на бесплатную акцию. Завтра в девять утра я буду ждать вас с вашими желаниями на этом крыльце. И еще: желание исполнится мгновенно! У нас слово железное! Сказал — сделал!

Толпа одобрительно зашумела.

— Давай акции выдавай! — Иннокентий первым подлетел к крыльцу. — Я готов! Хоть сейчас желание загадать!

— Э, нет, дорогой, — улыбнулся молодой человек. — Ты со своим желанием ночь переночевать должен.

Люська хохотнула:

— Да он со своим желанием уже пол жизни переспал! А вы ночь говорите!

Возбужденная толпа, поддерживая люськины слова, засмеялась.

— Подходите, господа, по одному за акциями. Только не толпитесь — у меня на всех хватит. — Молодой человек подошел к автомобилю, достал чемоданчик, ручку с золотым пером и печать.

— Подождите! — Валентин пробрался сквозь толпу к автомобилю. — Акции-то бесплатные, а исполнение мечты как? Сколько заплатить нужно завтра? Не чисто тут что-то… Не вяжется… Кооперативу-то какая со всего этого выгода?

Молодой человек вздрогнул и поднял взгляд на Валентина. Холодный взгляд, жестокий. Но лишь на секунду.

— Вы, наверное, бизнесмен? — взгляд становился все теплее и теплее. — Приятно иметь дело с деловым человеком.

Молодой человек выпрямился и посмотрел на притихших селян.

— Не скрою, кое-что вам всем все же придется заплатить. Поэтому я и настаиваю на обдумывание мечты. В конце-концов, я никого не неволю. Не захотите оплачивать — не загадывайте. Можете отдать свою акцию другому кому-нибудь. Желание считается загаданным только после того, как передав мне акцию, вы произнесете его вслух. Можете завтра совсем не приходить!

— Так что же? Сколько?

— За мечту ничего не жалко!

Молодой человек пожал плечами и, словно нехотя, назвал цену:

— Душа. Цена — всего лишь душа…

Толпа охнула и притихла. На молодого человека у автомобиля смотрели сотни пар глаз, охваченные благоговейным страхом. Никто не решался первым протянуть руку за заветной акцией.

Прошло несколько минут. Стоявший первым Валентин, решившись, махнул рукой и потянулся за бумажкой.

— До утра еще есть время. Акция-то бесплатно.

И, как вчера в обед, словно почуяв отмашку, народ ручейком потянулся к автомобилю, получая шанс на мечтоисполнение. Расходились молча, держа в руках заветную мечту, обличенную в бумажку с печатью и диковинной подписью: Валаам.

***

— Ну что, Анька, загадывать будем? — Валентин, поставив крынку из-под молока на стол и вытерев губы рукавом, посмотрел на жену. — Предлагаю трактор! Сама посуди: хозяйство — большое, конь — старый. Нам трактор позарез нужен. Сама понимаешь, не маленькая уже.

Анна молча взяла крынку и поставила в мойку.

— Трактор — это вещь! Мы с трактором, Анька, горы свернуть сможем! Хорошо, что кооперативщик этот сейчас нарисовался. Нам долго бы пришлось на этот трактор собирать. А так все на блюдечке с голубой каемочкой…

— А душа? Душа как, Валя? — Анна резко повернулась, и, словно впервые увидев мужа, попыталась вглядеться в его глаза.

— А что душа, Анька? Оно ж когда все будет? В конце жизни! Да, черт с ней, с душой этой!!!

Анна трясущимися руками развязала передник, положила его на край стола и с отчаянием воскликнула:

— А кому ты этот трактор оставишь, Валя?! Кому? Кому все это? — она обвела вокруг руками. — Ты хочешь и свою и мою душу выменять на трактор? А как же ребенок, Валя? Помнишь, как мы хотели его — мальчика Егорку? А потом девочку Василису? Где они — мечты эти? Трактор… Устала я от тебя, Валя. Вроде и хорош ты, хозяйственный, а устала. Устала от того, что над каждой копейкой трясешься — дрожишь! Давно уже бы смогли ЭКО оплатить — ан нет! На трактор копишь! Давай — меняй! Если тебе поменять есть что! Ухожу я, Валя, давно пора было…

Анна решительно направилась к выходу. Ошарашенный ее речью Валентин не сразу сообразил, что происходит. А когда сообразил, схватил со стола акцию и кинулся во след. Анна уже открывала калитку, когда он окликнул.

— Аня, смотри!

И, стоя на крыльце, разорвал акцию пополам. И еще раз. И еще. Взмахнул руками и мечтоисполнение рассыпалось клочками по крыльцу. Валентин подбежал к жене, упал на колени, обнял их и забубнел в сарафан:

— Аннушка, милая, не уходи, не бросай меня, дурака. Оставайся. Завтра в город поедем. Нет! В Москву! Будет, будет у нас Егорка! И Вася будет! Только будь…

Анна присела, обняла мужа и они оба, вытирая слезы, словно только-только познакомившись, улыбнулись друг другу…

***

«Сколько просить? Ящик? Мало. Три! Нет! Восемь! А почему восемь? Можно и двадцать!» Иннокентий шарил руками под диваном, пытаясь нащупать нычку. А то, что нычка была — это он знал четко. Грамм триста точно оставалось с утра.

«А, может, самогонный аппарат попросить? А, нет! Это же гнать нужно… А тут уже натурпродукт! О! Есть!»

Иннокентий откупорил бутылку, налил граненый стакан по ободок, хукнул, выпил залпом, занюхнул рукавом, закусил зеленым яблоком, сорванным в саду у толстухи Изольды. Потом блаженно вытянулся на диване и продолжил мечтать.

«Можно сто ящиков попросить! И в сарае поставить! Хотя, нет — сопрут! Нужно еще сарай кирпичный попросить! Интересно, это уже второе желание или…»

Мощный храп сотряс хлипкие фанерные стены обитаемой иннокентьевской веранды. И снились мечтателю сотни… Нет! Тысячи бутылок беленькой, выстроенные в ряд. И подходил к ним Иннокентий, и гладил каждую, и выбирал из тысячи одну, махая остальным: «В следующий раз!» И откупоривал, и глотал, и закусывал изольдовскими яблоками! И такая благодать…

Резь внизу живота прервала блаженный сон. Иннокентий резко вскочил, но боль быстро вернула в положение эмбриона. Согнувшись в три погибели, мечтатель короткими перебежками добежал до сортира в глубине двора. Боль ушла только после опорожнения. «От же Изольда! Ведьма! Заговорила яблоки!» Иннокентий пошарил по дверце. Темнота и экстренность сложившейся ситуации не дали разглядеть, что гвоздик, на который он накалывал рваные газеты, был пуст. «Вот черт! И вытереться нечем!» Иннокентий пошарил по карманам. В брюках нашлась сложенная вчетверо бумажка. Счастливчик свернул ее в шарик, потом развернул и употребил, если не по прямому, то по очень желаемому назначению. И только когда он уже подходил к двери дома, в инноконтьевский неопохмеленный мозг яркой вспышкой ворвалась мысль: «Акция!» Но даже ни нечеловеческий энтузиазм, ни вселенское отчаяние, с которыми Иннокентий вкапывался в свои многочисленные испражнения, не смогли вернуть мгновения роковой ошибки…

***

Катька влетела в комнату, захлопнула дверь и рухнула на кровать. Отдышавшись, она села и посмотрела на стену. «Вот она — мечта!» С плаката смотрел на веснушчатую одиннадцатиклассницу Катьку он — Дима Билан! В своей белоснежной майке-алкоголичке и с белозубой улыбкой, он, глядя прямо ей в глаза, словно говорил: «Где же ты, Катька? Ты же знаешь: все невозможное — возможно! Только приди ко мне…» Прижимая к груди акцию, Катька зажмурилась. «Завтра! Завтра он будет рядом! Обнимет ее, поцелует. Посадит в белоснежный лимузин и они уедут подальше отсюда! В Москву! Нет! В Париж! На Елисейские поля! Он будет только ее, а она только его! И розы, и орхидеи… У нее выбора совсем нет. Только с ним! А что здесь? Коров доить? Да за Мишку Хлебова замуж? Ну, уж дудки! Ну и что, что Мишка на врача учится? Интеллигенция, как мама говорит. Что с ней, с интеллигенцией этой делать? Он же тюфяк! Даже целоваться толком не умеет. Если бы не она, которая научила неделю назад, так нецелованный бы и ходил. Надоел — ходит хвостиком! А Дима — он, небось, все-все умеет!» От этой сладостной мысли стало горячо где-то внизу живота. Катька положила акцию на стол, легла и, глядя на плакат, стала мечтать о романтическом вечере, о свечах и шампанском в джакузи…

Резкий стук в дверь вернул из Парижа в Малые Ляхи. Низвергнутая с небес на землю Катька пошлепала в сенцы. За стеклом маячил Мишка.

— Ну? — Катька нахмурив брови недовольно вздохнула. — Чего тебе?

Высокий и худой, несуразный юноша переминался с ноги на ногу. Было видно, что он, собравшись с духом, принял какое-то важное решение, но никак не решиться Катьке сказать.

— Ну чего? — повторила Катька.

— Екатерина, Вы это… — Мишка резко выдохнул и выпалил. — Не отдавайте душу. Я Ваше желание сам загадаю. Пусть моя пропадет, а вы с душой оставайтесь!

Ошарашенная Катька села на стул.

— Как это — мое? А твое?

— А у меня кроме Ваших, Екатерина, желаний и нету…

Катя улыбнулась и как-то совсем по-новому посмотрела на такого несуразного, но от этого не менее милого, юношу Мишу…

***

Двадцать девятого июля ровно в девять ноль ноль, подымая клубы пыли, на безлюдную площадку у малоляховского магазина вырулил автомобиль неизвестной марки. Когда пыль осела, из автомобиля вышел молодой человек. Огляделся вокруг, с досадой сплюнул под ноги и пнул проходящего мимо магазинного кота с переломанным хвостом. Посмотрел на часы, махнул рукой и сел назад. И уже было почти уехал, но тут из-за магазина вывернула старуха. Молодой человек обрадованно вскочил, в два шага подбежал к старушке, взял под руку и повел к автомобилю.

— Решились?

— Решилась, милок! Вот, думала опоздаю… Что мне тута подписать надо?

— Имя, фамилию, отчество вот тут… Ага. Теперь «Согласна» и подпись… Вот так. А теперь бабуля… Как вас? Агриппина Яковлевна, четко и громко произносите желание и оно тот час же исполнится!

— Мне, сынок, совсем недолго осталось. Девяносто два ужо… А дочь, Машку, тридцать лет как не видала. Дела у нее — дети, внуки, дача… А у меня что — не дача? Ты это… Сделай так, милок, чтобы я ее хоть раз еще увидела… И внуков… И правнуков еще приведи…