Карусель жизни

Тёмной глубокой ночью подушка мурлыкала мне

такие бредовые и в то же время такие гениальные идеи,

до которых никто и никогда не додумается,

будучи в своём здравом человеческом уме…

Я всегда думал, как там? На «том свете», как это часто именуют люди.

Я никогда не понимал, почему никто не мог дать мне точного ответа по этому поводу. Почему это держат втайне от нас? Я думал, наверное, там всё настолько ужасно, что я не смогу с этим жить или жить буду, но в постоянном страхе. Поэтому нам ничего не рассказывают. Но ещё я предполагал, что там, напротив, всё так прекрасно, так отличается от этой жизни, что я сразу же, не раздумывая, отправлюсь туда. А если все туда отправятся, что тогда? Тогда «тот свет» будет переполнен, а Земля сильно опустеет. Скорее всего, другие люди тоже думали об этом. Кстати, первый мой вариант они обозвали адом, а второй — раем. И, хитрецы, придумали грехи, куда включили и самоубийство. Поэтому я, может, и не покончил с собой тогда. Я просто ждал, всю жизнь ждал, стараясь не совершать грехов, даже грехов таких, которые я придумал сам, потому что они показались мне такими же человеческими пороками.

Впрочем, что-то я начал совсем издалека, ещё из своей прошлой жизни.

Честно признаться, в данный момент я нахожусь в психиатрической лечебнице. Мне выдали ноутбук, и сейчас какая-то женщина следит за мной, там, за этим зеркалом.

Меня попросили писать здесь всё, что меня тревожит. Думаю, это им упрощает задачу. Люди не любят слушать, хотя и читать-то, впрочем, тоже, не всегда любят.

Итак, на меня повесили ярлык психа, так что мою историю сочтут за бред сумасшедшего, если её вообще будут читать. Но в чём разница между психом и нормальным на вид человеком? В том, что псих либо не адекватен, либо не скрывает от общества своё истинное «я». Поэтому для меня стать нормальным — просто раз плюнуть. Стоит только притвориться, и меня сразу же выпустят. Но пока что мне спокойнее здесь…

Но, я заговорился. Пора начать свою историю.

Я самый обыкновенный шестнадцатилетний парень. Четыре месяца назад на баскетболе мне так сильно засветили мячом по голове, что я потерял сознание. Говорят, что я ещё и упал, и опять пострадала моя бедная голова. По правде говоря, тот момент я помню смутно. Да я вообще уже смутно помню, что было в моей, скажем так… сегодняшней жизни. Знаю, что был не глуп, схватывал всё на лету и учился в школе на отлично. Поэтому меня не очень любили мои ровесники. А взрослые говорили, что я слишком серьёзен и пассивен для своего возраста.

После удара мячом я заработал амнезию. Родители сразу забеспокоились и обратились ко врачу. Врач оказался способным. Я начал вспоминать некоторые моменты… Но почему, почему они увидели только эту сторону моей «болезни»?! Я один замечал за собой странности. Например, однажды я нашёл у отца книгу, которую, как он утверждал, я не читал и не мог читать, потому что она слишком сложна для ребёнка. Однако я передал ему содержание. Сначала он удивился, но потом пришёл к выводу, что я просто решил произвести на него впечатление, что на самом деле ничего я не читал, а нашёл краткое содержание в интернете.

Но это не столь важно. Важнее вот что — из моей памяти были стёрты события настоящего, но, что странно, практически всё было восстановлено из моего прошлого. Но там и помнить-то нечего. Настолько эта жизнь была скучна и бедна событиями.

А врач усердно работал над восстановлением моей памяти. И всё вернулось бы на свои места, если бы я не устроил скандал. Я заметил, что чем больше я вспоминаю моментов из этой жизни, тем больше моментов забываю из той. Но я не хотел этого! Я знал, что должен что-то выяснить и понять, что всё это неспроста. Дурак… я всё рассказал им! И они не придумали ничего лучше, чем отправить меня сюда. Действительно, что может быть проще?!

Итак, я вспоминал. Самыми ценным мне показались неясные обрывки воспоминаний после моей смерти. Смерти, которую я с неуёмным любопытством ждал всю жизнь и в то же время боялся. Я надеялся попасть в то блаженное место, что именуют раем, ведь за свою жизнь я не сделал ничего плохого, хотя, если подумать, чего я сделал хорошего? В церковь сходил и помогал просившим милостыню алкоголикам? Да я вообще не делал ничего из всего того, что мог сделать и что должен был! Жаль, я это понял только сейчас.

После смерти я оказался в тёмном, но довольно тёплом месте. Не рай, но и не ад. Что я видел и слышал, описать трудно. Не могу подобрать подходящих слов. Там я, наверное, и начал забывать свою прежнюю жизнь. А потом увидел свет, но это был свет жизни… всё той же земной человеческой жизни.

Но ведь я прожил её уже, — думал тогда я, — целых девяносто с лишним спокойных лет, и вот я снова здесь. Никакого рая, никакого ада. Всё намного проще? Земля имеет форму шара, а жизнь форму круга. Что может быть хуже?

Ох, как я плакал тогда, когда появился на свет, как негодовал.

Не так давно, в этой же палате, терзаясь и мучаясь, напрягая до предела мозг, я думал и пытался понять, неужели нет ничего сверхъестественного? Неужели вечность — это бесконечное число человеческих жизней в их бренных телах, на одной и той же планете, а в моём случае так вообще в одном и том же городе! Неужели это единственная форма бытия?!

В этом бреду я забылся. Я уснул и увидел спасительный сон, похожий на видение. И он дал мне ответы на все беспокоящие меня вопросы.

Мне снился парк аттракционов. Какие большие и красивые они были! Повсюду полно желающих, огромные очереди. Все приходят из тёмного леса с ярко горящими глазами и все хотят прокатиться скорее, даже не важно, на чём. Но в этом парке всё не так просто. Люди стоят в очереди, даже не зная, на какой аттракцион им дадут билет. Мне попался билет на карусель, огромную карусель, хотя и не на самую большую. Всего один круг. Я спросил: «А не мало будет одного круга?» А мне ответили, что и он мне покажется долгим. Я поинтересовался, смогу ли прокатиться потом на других аттракционах, ведь их было так много. Мне ответили, что это будет зависеть от того, как я пройду круг карусели. Я спросил, что это значит, но мне не ответили, а сказали только, чтобы я не задерживал очередь.

Я послушно пошёл на карусель. Она показалась мне не самым лучшим аттракционом. Я занял место, и начался мой круг. Как же была скучна эта карусель. Я постоянно смотрел на другие аттракционы и развлечения и ждал момента, когда смогу покинуть эту нудную карусель. Слезть я не мог. Разбился бы тут же, и отправили бы меня туда, откуда пришёл. А я туда не хотел. Я посмотрел на других ребят, которые катались на этой карусели. Некоторые, что были недалеко от меня, хотели со мной подружиться. Я говорил с ними иногда, слушал их анекдоты, но всё это время я не переставал думать о больших крылатых качелях, на которые не так давно мне указала девочка, сказав, что она хотела бы там прокатиться, но для этого нужно прилежно вести себя и соблюдать предписанные правила. А один мальчишка как-то обратил моё внимание на круговой туннель страха, куда заезжает вагончик с детьми. Он сказал, все очень боятся этого аттракциона, так как ходят слухи, что он делает слишком много кругов, и не все их выдерживают. Туда попадают в качестве наказания те дети, которые много проказничали и не следовали предписанным правилам.

Но были ещё и другие аттракционы, только видели их лишь немногие. Я смотрел всё время на них и не получал никакого удовольствия от этой скучной карусели. А некоторым она, кстати говоря, нравилась. Так нравилась, что они говорили: «Ничего кроме нашей карусели нет и быть не может».

Когда настал долгожданный час, и мой круг закончился, я возликовал. Наконец, я мог пойти прокатиться на чём-то другом! К слову, я мог вообще покинуть этот парк, уйдя туда, откуда пришёл, где совершенно ничего не было! Но ни одна душа обратно не возвращалась. Никто не желал покинуть этот парк бытия!

Я встал в длинную очередь, и вот мне дали билет. Увидев, что это снова та же самая карусель, снова один круг, я закричал! Так мне не хотелось вот уже второй раз томиться в ожидании.

— Почему?! Ведь я уже катался на ней!

— Нет, это не правда, — строго произнёс кассир.

— Ну как же это?! Где же тогда я, по-вашему, катался?

— На крылатых качелях!

Я кричал, что это какая-то ошибка, но всем было не до меня. Позади стоящий мальчик нагрубил мне и вышвырнул подальше от кассы. И вот я снова на этой унылой карусели жизни.

Целый круг… Я нехотя упал на сидение, но только потом заметил, что это не простое сидение. Это красивый перламутровый пегас, который, оказывается, мог опускаться до самой земли и подниматься до самых небес. Он мог менять свою окраску и форму. У других ребят я заметил таких же пегасов или обыкновенных коней. Но были и другие… На одном белоснежном лебеде, что мог взлетать на этой карусели выше моего пегаса, я увидел красивую девочку, которая смотрела на меня и улыбалась. На самых разных высотах мы говорили с ней обо всём, что только можно и о том, о чем вести беседы здесь было запрещено. Она показала мне столько удивительных вещей! Они были повсюду: и на этой карусели и на других, да и вообще во всём парке! Я понял, что лучший вид на все аттракционы именно здесь, если подняться как можно выше. Я осмыслил, что только здесь мы можем насладиться полнотой нашего существования.

Вскоре мы забыли об окружающем нас парке и стали просто наслаждаться каруселью жизни. Жаль, она сошла намного раньше меня и покорно отправилась в очередь. Когда эта очередь только дойдёт до неё, мой круг уже успеет закончиться…

Итак, если с ней я познал светлую и беззаботную сторону этой карусели, то без неё познал тёмную, сложную и совершенно безрадостную сторону. Если с ней я продвигался вперёд, да на такой скорости, что даже не заметил, что пролетел половину круга, то без неё я словно остановился, и с большим трудом мог управлять своим пегасом. А как тяжело было подняться к небесам…

Так я стал сильным.

Я научился терпеть холодные струя дождя — я даже привык к ним, а порой даже ждал этого дождя. Я знал, что после него меня обогреют и зальют мою душу светом ласковые лучи солнца. Я многое понял. Самым важным пониманием для меня оказалась потребность помогать другим. Один раз я помог одному мальчишке удержаться в седле. Он чуть было не свалился со своего коня. Было приятно осознавать, что моё существование не отделено от других, что я могу что-то сделать для другого, оказаться ему полезным.

Кстати потом этот мальчишка познакомил меня с другими ребятами. Мы так весело проводили время! Иногда мы с ними поглядывали то на крылатые качели, то на туннель страха. Но меня уже не тянули аттракционы блаженства, меня не пугали аттракционы страданий и почти не вызывали интерес остальные, о которых никто ничего сказать не мог, мог только предположить. Я думал, будь что будет, и что всему своё время. Вскоре после этого мой круг подошёл к концу, как, впрочем, и этот сон.

И теперь я всё осознал, всё понял. Я, наконец, понял главную свою ошибку! И я знаю, как её исправить. Обидно вот только получается… словно по закону подлости.

Я смогу расстаться раз и навсегда с этой каруселью жизни, лишь только когда полюблю её.