Газовый шарф

Серый газовый шарф, как украденный у какой-то печной трубы дым, нервно развевался за её спиной, силясь сорваться с тонкой шеи и зажить собственной жизнью. Она быстро шла по тихому, залитому солнцем, скверу, иногда даже переходя на лёгкий бег. Торопилась.

То ли она заразилась от весны, то ли весна от неё, но и вторая тоже торопилась. Была середина апреля, а термометры днём показывали двадцать с лишним градусов. Аномалия.

Но сейчас было ещё раннее утро. После ночи лужи подёрнулись ледком. Именно на них она постоянно оскальзывалась, когда переходила на бег.

Миновав сквер, она вышла на одну из центральных улиц, обычно оживлённую, но сейчас ещё было слишком рано. Улица была почти пуста, лишь один прохожий с другой стороны дороги неспешно направлялся по своим делам, да ехал мимо, потрескивая проводами, пустой троллейбус. Она повернула в сторону центра города и опять перешла на лёгкий бег. Здесь асфальт был абсолютно чистый, поэтому бежалось легче. Просыпающееся солнце ярко светило в лицо, но на встречу почти никто не шёл, так что можно было передвигаться с закрытыми глазами, так как путь этот ей был очень хорошо известен. Она добежала до конца квартала и посмотрела на часы. Оставалось десять минут.

«До Знаменской башни за десять минут?.. Должна успеть!» — подумала она и побежала через дорогу, только что загорелся зелёный.

Солнце начинало греть сильнее. Сильнее стучало под пальто сердце. От бега или от волнения — не понятно. Щёки раскраснелись, руки похолодели…

Уже виднелась арка перехода Знаменской башни. Оставалась минута. Оставалось несколько шагов.

«Вот же он! Я его вижу…» — тихо и, едва дыша, сказала она. Оглянулась по сторонам — никого, и медленно вошла в тень арки.

Он сидел на маленьком раскладном стуле, наклонившись над гитарой так, что лица его не было видно из-за опустившихся седых волос. Он играл «Огонь сердца»*.

«Неужели это он?» — спросила она сама себя и опять оглянулась по сторонам. Людей по-прежнему не было. А ей так хотелось получить от кого-нибудь подтверждение, что это не галлюцинация, что она видит не призрак, а именно его!

Испанская мелодия разливалась под сводами перехода, билась, словно бабочка о стекло окна, о её сердце. Она вспоминала…

«В семь утра… под Знаменской башней… Он будет, вот увидишь!» — звучали в голове неизвестно чьи слова.

Она подошла к нему почти вплотную и поняла, что его фигура полупрозрачна.

«Всё-таки призрак… — подумала она. — Интересно, а он меня видит?»

Она обошла музыканта и встала так, чтобы он смог увидеть её, как только перестанет играть. Она со страхом ждала, когда дозвучат последние ноты. Пальцы остановились, звон струн утих. Музыкант поднял голову, посмотрел вперёд, будто сквозь неё, размял немного плечи и заиграл «Испанское каприччио»**.

«Не видит… — тихо проговорила она. — Что ж?.. Зато я его вижу. И слышу!» Она улыбнулась.

Она слушала его, прислонившись к холодной каменной стене перехода. Музыка разливалась по её телу, как вторая кровь. Сколько прошло времени, она уже не знала, да и шло ли оно вообще. Она стояла, закрыв глаза...

В какой-то миг стало тихо. Она открыла глаза. Он убирал в чехол гитару.

«Постойте! Куда же Вы?» — воскликнула она, но он закинул за спину инструмент, взял стул и двинулся через переход. Она испуганно смотрела ему вслед, чётко зная, что как только он выйдет на солнце, он тут же исчезнет. Слёзы сами собой потекли из глаз.

Когда лишь миг отделял его от солнечной улицы, когда последнюю секунду он находился под защитой тени перехода, она попыталась ухватить его за предплечье, но рука сомкнулась, поймав не крепкую мужскую руку, а что-то мягкое и едва ощутимое.

«Чудесный газовый шарф!» — услышала она его голос и увидела повернувшееся к ней улыбающееся лицо, постепенно пропадающее в солнечных лучах.

Она испуганно посмотрела на руку, в ней опускался после очередного дуновения ветра её дымчатый шарф…

* «Огонь сердца» Л. Ален

** «Испанское каприччио» Г. Гильермо